Глава 2
24 июля 2019 г. в 23:32
Направляясь к своей комнате, Чан вытащил телефон из кармана, набирая Джисона, который поднял трубку через несколько гудков.
– Хён? – послышался голос Хана в трубке.
– Я не хочу, чтобы меня беспокоили до завтра.
Обычно в восемь вечера босс ещё сидел в кабинете, разбираясь с бумагами или общаясь с поставщиками и клиентами, однако в нём было слишком много неизрасходованной энергии после недавнего прилюдного наказания. И единственный, кто мог помочь лидеру от неё избавиться, уже ждал в спальне, к которой Бан приближался всё ближе с каждым шагом. Открыв дверь в комнату и закрыв её за собой на ключ, чтобы никто не мог помешать в самый неподходящий момент, Крис через все апартаменты зашагал в сторону спальни.
– Да, босс. Я не могу найти Феликса, не знаешь, где он? Он обещал поиграть со мной в ГТА.
– Он не сможет, – произнёс Чан, открывая дверь и заходя в спальню. Лежащий на кровати Феликс тут же поднял голову и посмотрел в карие глаза лидера. Отложив на тумбочку у кровати телефон, который Ликс держал в руках до прихода Криса, Ли сдвинулся на кровати, садясь на край, представая перед боссом во всей своей обнажённой красе. Облизнув губы, Бан двинулся в сторону возлюбленного, не прерывая с ним зрительного контакта. – Он со мной, у нас очень важное дело.
– О, что-то интересное? – заговорщицки пробормотал Хан, в то время как Чан прижал телефон плечом и начал расстёгивать пуговицы на рубашке, заставляя взгляд Феликса опускаться по мере того, как лидер открывал на обозрение больше кожи.
– Безумно интересное, – сказал австралиец, бросая ненужную вещь на пол и подходя ближе, заставляя Ликса пальцами коснуться тела возлюбленного, как только тот оказался в пределах досягаемости. – Может быть, когда-нибудь и узнаешь, но пока что это касается только меня и Феликса, – губы Ли последовали вслед за руками, касаясь пресса и оставляя след из влажных поцелуев.
– Понял, босс. Вас никто не побеспокоит, я отдам необходимые распоряжения.
– Спасибо, Джисон, – Чан еле сдержал рвущийся наружу стон, когда язык Феликса заменил губы и руки, вырисовывая причудливые фигуры на теле лидера и поднимаясь от пресса к груди. Руки Ли расстегнули ремень на брюках босса, после чего занялись пуговицей. – Увидимся завтра, – не дожидаясь ответа младшего, Бан отключился от разговора и бросил телефон на кресло, стоящее в углу комнаты. Чан положил руки на плечи Ликса и немного отстранил его, губы Феликса надулись в недовольстве, и он поднял взгляд на старшего в немом вопросе. Усмехнувшись, Чан сбросил туфли и за руки потянул младшего на себя до тех пор, пока тот не оказался с ним на одном уровне. – Не дуйся, сможешь делать всё, что захочешь, как только я разденусь, – произнёс лидер, отпуская Ли и стягивая с себя брюки. Ликс закусил губу и отвел взгляд, что привлекло внимание Чана, заставляя его нахмуриться. – Что такое, малыш? – руки лидера оказались на лице младшего, заставляя нерешительный взгляд карих глаз обратиться на лидера. – В чём дело?
– Ты сказал, что я смогу делать, всё, что захочу? – Чан кивнул, и Феликс закрыл глаза, решаясь попросить то, чего уже давно хотел. – Я хочу оставить на тебе засосы. Везде, – предвосхищая вопрос босса, добавил младший.
Бан часто ходил на тренировки в зал вместе с кем-то из Беспризорников, а также занимался с ними рукопашным боем, поэтому разрешал оставлять на себе следы только там, где никто не смог бы увидеть. А учитывая, что лидер занимался топлес, это оставляло небольшое количество места для творчества Феликса, заставляя его подавлять собственнический инстинкт и довольствоваться тем, что у него есть. Он никогда не поднимал эту тему в разговоре с Чаном, боясь показаться глупым, но просто не смог смолчать в этот момент.
– Хорошо, – произнёс старший, заставляя Ликса распахнуть глаза в удивлении.
– Ты серьёзно? Никаких ограничений? – пока Ли шокировано смотрел на босса, тот избавился от оставшейся одежды и положил руки на плечи младшего, всматриваясь в его глаза.
– Никаких, малыш. Брайан-хён сказал, что семья поддержит нас в любом случае. Я не против, пусть они знают, что я твой, – сказал Чан, укладывая Феликса на кровать и нависая над ним.
– Крис, – дрожащий голос Ликса упал ещё ниже, заставляя лидера вздрогнуть. Он не уставал удивляться, как сильно резонировали милый внешний вид Ли и его глубокий низкий голос.
– Шшш, – губы старшего оказались на шее Феликса, оставляя поцелуи на коже, местами чуть прикусывая её, заставляя Ликса запрокинуть голову назад и застонать. – Ты можешь оставить на мне столько засосов, сколько захочешь, но знай, что я оставлю больше. Я хочу, чтобы все знали, что ты мой, – губы Чана впились в нежную кожу у основания шеи, оставляя след и вырывая полустон-полувсхлип с губ младшего. – И если бы я знал, что с тобой ничего не случится после того, как я это сделаю, я бы оставил засос на каждом сантиметре твоего прекрасного тела, чтобы никто не смел даже посмотреть в твою сторону, не заметив, что ты принадлежишь только мне, – слова Бана заставили мурашки появиться на теле Феликса.
Чан был хорош во многих вещах, но, когда дело доходило до разговоров – он был лучшим, и не только за столом переговоров, но и в спальне. Ликс до сих пор помнил тот раз, когда лидер связал его так, чтобы юноша не мог двигаться, и нашёптывал на ухо всё то, что хотел сделать с ним, пока его руки играли с телом, не касаясь Ли там, где он хотел этого больше всего. И даже несмотря на то, что руки Чана за всё это время не спустились ниже талии Феликса, лидер всё равно заставил его кончить только грязным разговором и лёгкими прикосновениями.
– Мне не нравится, как некоторые из новеньких смотрят на тебя, – в голос старшего просочилось рычание, что заставило Ликса вздрогнуть от возбуждения. Он безумно любил, когда Чан включал собственника, и одаривал его тело лиловыми отметками с помощью своих губ. – Я бы лично позвал каждого из них сюда, чтобы они видели, что я и только я могу делать это с тобой. Только я могу заставлять тебя стонать. Только моё имя ты кричишь, когда кончаешь, – с каждым предложением голос Бана становился ниже от возбуждения, а губы оставляли всё больше отметок на теле Ли, заставляя его стонать всё громче и громче. – Но никто из них не достоин видеть тебя в таком состоянии, даже если мне хочется, чтобы каждый наблюдал, как я трахаю тебя снова и снова, – Ликс прикрыл глаза, всхлипывая от грубых слов и губ Чана на его теле. Возбуждение юноши нарастало всё больше с каждой секундой, заставляя его метаться на простынях в попытках найти облегчение. – Посмотри на меня, – Феликс распахнул глаза, встречаясь с горящим от возбуждения взглядом лидера. – Я убью любого, кто посмеет сделать тебе больно, – палец Чана оказался на губах Ли, когда тот хотел возразить. – Я знаю, что ты можешь постоять за себя, и лично видел, как ты убивал голыми руками, но я всё равно защищу тебя, если будет нужно. Ты самый важный человек в моей жизни, Ликс, – сердце младшего наполнилось нежностью и любовью при этих словах. Будучи боссом мафии, Чан был не особо романтичным, предпочитая показывать своё отношение через поступки, нежели через слова, а потому юноше было особенно приятно услышать это. Сглотнув, Феликс кивнул, не выдерживая интенсивности взгляда босса.
Ликс не успел и пикнуть, как Чан впился своими губами в его, резко и страстно подчиняя его своей воле, заставляя Ли всхлипнуть в поцелуй. Он так хотел, чтобы лидер, наконец, коснулся его там, где жар возбуждения становился невыносимым, и издал громкий стон, когда старший воплотил его мысли в реальность.
И если нижние этажи дома, где жили новенькие и остальная часть группировки были лишены звукоизоляции, а потому всю ночь слышали стоны и крики боли, ставшие результатом безупречной работы Чонина, то два верхних этажа, принадлежащих Беспризорникам, должны были быть благодарны звукоизоляции, не позволяющей им слышать крики Феликса и Чана, ставшие результатом удовольствия, разделённого между ними двумя.