Витражи из капель серого дождя

– Хочешь лечь ко мне на колени? – спрашивает Тэхён, мило улыбаясь и немного смутившись своего же вопроса. Он чуть пододвигается ближе и кладёт небольшую подушку на свои ноги. – Я не против, – соглашается Чонгук, не раздумывая. Удобно устроившись на ногах своего парня, Чонгук довольно усмехнулся. Вроде бы ничего необычного, но, оказывается, лежать на коленях любимого человека безумно приятно. В доме только они одни, по телевизору идёт забавная тёплая комедия, а два парня расположились на мягком диване, наслаждаясь убаюкивающим уютом и обществом друг друга. Так комфортно Чонгук себя давно не чувствовал. Тэ впутывает свои длинные пальцы в волосы парня, неторопливо перебирая их и слегка массируя кожу головы. Чувство невероятного наслаждения стало медленно окутывать Чона. Раньше он и представить не мог, что привязанность к человеку может быть настолько сильной, однако теперь, лёжа на коленях старшего, юноша понимал, что тонет. Тонет в своих чувствах к Тэ, тонет в заботе, которой тот его одаривает, тонет в нежности, приносящей неописуемое наслаждение, и, наконец, тонет в самом Тэхёне, медленно опускается на дно бескрайнего океана. Старший учит его принимать удовольствие, не смущаясь, дурманит голову своей лаской, и если раньше Чонгуку казалось, что к таким «сладким» моментам может привыкнуть только какая-нибудь девушка, постоянно нуждающаяся в заботе и внимании, то теперь понимает, что ошибался: получать любовь, как и дарить её, приятно абсолютно каждому, независимо от пола. Тэхён, перебирая тёмные пряди, отчего-то вдруг вспомнил то, что случилось с ними там, выше Земли: как он думал, стоя на краю обрыва и видя всё больше отдаляющуюся фигуру юноши, что расстаётся с Чонгуком навсегда, что они, только-только обретя друг друга, тут же теряют – так несправедливо, жестоко, – как корил себя и сыпал проклятьями за свой же земной поступок и как был зол на Юнги в первые секунды осознания им содеянного. Сердце его пронзила фантомная боль. Вспоминать эти события всё ещё тяжело, хотя сейчас некоторые детали уже позабылись; однажды Тэхён спросил брюнета, хорошо ли он помнит то, через что им пришлось пройти в Поднебесье, и тот, отчего-то закусив губу и опустив взгляд вниз, словно в чём-то провинился, помотал головой. Так Тэ понял, что воспоминания о другом мире покидают не его одного, видимо, вернувшись к земной жизни, человек должен отпустить память о месте, из которого редко выбираются живыми. Правда, русоволосый до сих пор не может понять, рад ли этому или нет – ведь позабыв Поднебесье, они забудут и всех парней, ставших им обоим настоящей семьёй. Осознание колется шипами. Голова брюнета лежит на коленях, ноги Чона согнуты, а одна из рук положена под щеку, из-за чего он напоминает маленького щеночка. Тэ уже забыл про то, что показывал телевизор, его внимание полностью приковалось к необычайно милому существу, которое внезапно поймало его руку. Чонгук лёг на спину и посмотрел Тэхёну в глаза: согревающая забота и нежность плескались в кофейных озёрах. Зрительный контакт длился пару секунд, за которые оба парня будто пытались разгадать, о чём думает другой, как вдруг – вспышка – и между ними расплескалось желание. Кроме них в доме – никого. Скрывать и дальше, что тело требует естественного удовлетворения, – бессмысленно и глупо. В душе обоих с каждым днём всё больше расцветал сад чувств к своей второй половинке. Так зачем же сопротивляться тому, что давно уже должно случиться? Не медля, Чонгук поднялся и прильнул к тёплым губам Тэхёна. Светловолосый, не ожидавший такой смелости от юноши, первые секунды сидел, задержав дыхание, немного растерявшись пространстве и времени, но, отойдя от крохотного шока и нежно обняв парня за шею, Тэ притянул его ближе, углубляя поцелуй. Такое желанное соитие губ, поцелуй не первый, но ощущения настолько обострённые, будто целуются впервые. Издав тихий стон, Тэхён осторожно отстранился, тяжело дыша и не глядя в глаза своего парня. Если так пойдёт и дальше, он вряд ли сможет остановить себя. Слишком долгое ожидание порождает отключение контроля. Видя, как вздымается грудь Тэ, его щёки с выступившим румянцем, в животе появляется тянущее чувство – Чонгук понимает, что оба возбуждены. Он аккуратно поднимает за подбородок голову Тэхена, сталкиваясь в глазах напротив с открытым терпким желанием. Объяснений не требуется. Невольно взгляд обоих, словно по инерции, опускается вниз – на ширинки друг друга, которые уже приподняты и будто побуждают к дальнейшим действиям. Переборов внезапно нахлынувшее смущение, Чонгук решается озвучить свои мысли: – Тэ, я... я бы хотел попробовать... – Парень нежно ведёт носом по щеке светловолосого юноши, самоконтроль которого буквально трещит по швам от такого Чонгука и сдерживать себя становится с каждой секундой всё труднее. – Чонгук…ты… уверен… – тёплые импульсы внизу живота сбивают с толку, и Тэхён жмурит глаза, чтобы кое-как собрать свои мысли по крупицам. Чонгук своим ёрзаньем рядом ему с этим совсем не помогает. – …что готов? Брюнет улыбается нежно и чуть смущённо, пряча улыбку в широком вороте свитера старшего, и тихо шепчет, задевая губами мягкую ткань: – Да. Больше слов не надо. Тэхён взял Чонгука за руку и устремился в сторону спальни. Как только парни оказались в нужной комнате, Тэ принялся быстро стягивать с себя одежду, намекая взглядом, чтобы Чонгук последовал его примеру. Оставшись в одних боксёрах, Чон попятился к кровати и мягко упал на неё, ощущая спиной прохладу постельного белья. Тэхён, расправившись с почти что последним предметом одежды, подошёл к постели и застыл: вид разгоряченного, взлохмаченного, тяжело дышащего и возбуждённого парня заводил его ещё больше. Юноша наклонился и провёл ладонью по подтянутому животу Чонгука. Волна мурашек пробежалась по телу парня, лежащего снизу. Переместившись к лицу, Тэхен грубо впечатался в губы Чона, сминая их и посасывая, из-за чего изо рта темноволосого парня вылетел неконтролируемый протяжный стон. «Как же хорошо...» Неожиданно Чонгук поднялся и подмял Тэ под себя, сразу целуя в ключицу, оставляя на коже небольшой засос. Рука парня стала медленно спускаться от шеи юноши под ним по его обнаженному торсу. Он специально задевал соски, вырывая из Тэхёна громкие рваные стоны. Оставляя легкие поцелуи-бабочки на рёбрах и животе, Чон приблизился к резинке боксёров, которые не скрывали возбуждения прерывисто дышащего Тэ. Как же классно ощущать потребность человека в себе, желание сделать тебя только его собственным и максимально сблизиться, отдавая себя полностью... Почувствовав, что разрядка требуется всё сильнее, Тэхён снова оказывается сверху, чмокает Чона в щёку и тянется к прикроватной тумбочке. Нащупав в ней необходимое, он вернулся и сел на свои же ноги, чуть раздвинув колени. Чон заметил, как парень положил рядом с собой небольшой тюбик, а сам стал открывать пачку с презервативами. Юноша мигом спохватился и потянулся к Тэхёну, кладя руки на его пальцы и останавливая процесс распаковки пакетика. –Тэ, если ты не против, давай без него... Я... доверяю тебе. И хочу почувствовать тебя настоящего. – Но, Чонгуки, – смутившись откровенностью парня, Тэ даже немного подрастерялся, – я... просто боюсь, что не смогу вовремя… остановиться, чтобы... ну... выйти. – Смущение овладело юношей, он чувствует, как его уши и щёки буквально горят пожаром, и пусть это не первый его раз, но неловкости не избежать. Всё же у них это впервые. Чонгук видит, что его парень теряется, он и сам еле превозмогает стеснение, но желание повернуть назад точно нет, он хочет этого, знает, что Тэхён тоже, поэтому чуть приподнимается и крепко обнимает его, даря уверенность. – Не волнуйся, – тихий и горячий шёпот на ухо, – Я, кхм, понимаю… что ты сейчас чувствуешь, потому что… тоже самое ощущаю сам. Но, пожалуйста, не думай об этом. Я не буду против, если ты... в меня. Всё в порядке. – Разомкнув объятия, честно признаётся Чон, опустив взгляд на колени парня. Никогда бы не подумал, что хватит смелости озвучить такое. Но ведь с ним Тэхён, а значит, всё действительно в порядке. Взяв себя в руки, Тэ выдохнул и отложил пакетик. Он снова навис над Чонгуком, мягко целуя глаза, лоб, щёки, невесомо проходясь языком по приоткрытым губам. Пальцы пробегаются по животу и поддевают край боксёров, стягивая их вниз. Оказавшись полностью обнажённым, Чонгук ощутил, как жар расползается по телу от чужих прикосновений, губы горят алым маком, но всё ещё есть чувство стыда от осознания, что же последует дальше. Желая избавить от последней одежды и Тэхёна, Чон дрожащими пальцами приблизился к низу живота нависшего над ним парня. По неловкости он умудрился задеть возбуждённый член Тэ, отчего тот глухо прорычал, кусая мочку уха Чонгука. Такая реакция буквально подняла температуру тела парня на несколько десятков градусов. Быстро стянув боксёры, Чон облегчённо выдохнул. Наслаждение головокружительно, топит любые мысли, что сейчас совершенно не кстати, и вышибает кислород из лёгких, однако одна единственная всё же горит красной строчкой, перекрывая все остальные, и он не может не задать вопрос, на которой ответ ему необходим (просто потому что так надо). – Тэ, а... м-м-м, – светловолосый юноша принялся целовать его шею, ставя беспорядочные засосы везде, где губы касаются кожи. – У тебя уже было? Просто... это... это мой первый раз. Оторвавшись от шеи, Тэхён взглянул на парня под ним, смущённо отводящего глаза в сторону. Такой маленький и стеснительный комочек счастья хотелось прямо сейчас крепко-крепко обнять и не отпускать никогда, но одновременно с этим Тэ безумно жаждал услышать его стоны наслаждения. Не выдержав пристального взгляда сверху, в котором плескалось такое явное возбуждение, Чонгук спешно закрыл лицо ладонями, но маленькие щёлки между пальцев всё же посчитал нужным оставить. – Эй, – мягко улыбнувшись, позвал Тэхён, – ты так мило смущаешься, – парень мягко коснулся губами горячей щеки, убирая чужие руки с лица. – Буду честен, у меня это не первый опыт, но… помни: я не хочу причинить тебе боль, поэтому постараюсь быть аккуратным. Всё будет хорошо, да? – Да, – притянув за шею, Чон впился требовательным поцелуем, отбросив мешающее смущение. Несколько секунд комнату наполняли только смачные звуки соприкосновения губ. Разорвав поцелуй, оставив тонкие ниточки слюны, Тэхён потянулся за небольшой подушкой, которая позже оказалась под Чонгуком: – Эм... Это вроде должно помочь... Взяв в руки тюбик смазки, парень выдавил небольшое её количество на пальцы и начал согревать трением. Когда предварительная подготовка была окончена, длинные пальцы потянулись к сжавшемуся сфинктеру. – Так, Гуки, сейчас мне надо будет ввести в тебя пальцы, чтобы впоследствии уменьшить боль, поэтому прошу, постарайся как можно больше расслабиться. Чонгук, гоняя жар по своему телу, попытался как-то охладить рассудок и выполнить просьбу своего парня. Крепко сжав пальцами простынь, он прикрыл глаза и уверенно кивнул, побуждая к действию. Тэхён выдохнул, и быстрым движением протолкнул палец внутрь колечка мышц. Темноволосый юноша ощутил заметный дискомфорт, но боли пока что не было. – Ты как? – спрашивает Тэ, внимательно вглядываясь в лицо парня. – Н-нормально, продолжай. Покрутив и подвигав пальцем внутри, Тэхён добавил ещё один. Вот теперь Чонгук ощутил вспышку боли, отчего послышался вскрик, а после неконтролируемая попытка свести колени. Глаза нависшего сверху парня мгновенно расширились, выражая тревогу. Тэхён не хотел причинить боль, но понимал, что её невозможно избежать в подобной ситуации. – Чёрт, прости, – парень хотел было вытащить пальцы, но его запястье сжала чужая чуть влажная ладонь, не позволяя. – Не убирай. Я потерплю, ведь потом будет хорошо, верно? – Чонгук тяжело дышал, продолжая держать руку Тэ, его глаза увлажнились, но он постарался аккуратно вновь развести подрагивающие ноги. – Да, так должно быть, но...Чонгук, я не могу видеть, как тебя прошивает боль. Уверен, что хочешь продолжить? Мы можем остановиться, пока ещё… это возможно. – Тэхёна мучило режущее чувство сожаления и беспомощности по отношению к доставляемой им боли. Чон видел это, и к физической боли добавлялась душевная. Разве он достоин такого заботливого человека? Неужели ещё есть люди, способные настолько трепетно относиться к тем, кто занимает их сердце? Что ж, если так, то у мира не всё потеряно... – Тэ, делай, как надо, я выдержу, – и пальцы руки парня сплелись с пальцами на свободной руке светловолосого. Коротко улыбнувшись, Тэхён поцеловал плечо Чона, а тот отпустил его запястье, и Тэ продолжил двигать пальцами. За время короткого диалога Чонгук кое-как привык к чувству наполненности и теперь старался абстрагироваться от колкого жара ниже поясницы, отвлекаясь на поцелуи Тэхёна, которыми тот осыпал все части тела, куда способен был дотянуться. Наконец, Тэ решился добавить третий палец. Стоило ввести его на одну фалангу, Чонгук заскулил от боли: это ощущение уже не сравнится с теми, что были до него, тут всё воспринимается гораздо острее, кажется, словно там вот-вот порвётся от такого непривычного напора. Тэхён поджал губы от сожаления, которое буквально ломило в грудной клетке, но пальцы не вытащил. Аккуратно разводя их в стороны и слегка крутя, Тэ осторожно целовал губы Чона. Когда внутри стало ощущаться маленькое, свободное, разработанное пространство, юноша вытащил свои пальцы и смазал член, тихо шипя от боли касаний. Чонгук смотрит в это время в потолок и представляет на нём мерцающие звёзды, которые они с Тэ так любили рассматривать. Отчего-то вспоминается то время, когда Чон только попал в Поднебесье и познакомился с парнями. Кто же знал, что потом один из них будет являться любимым человеком девятнадцатилетнего парня... Тэхён мягко проводит по бёдрам Чонгука, разводя их в стороны, приближаясь. Небольшое сопротивление тела – и головка члена внутри. Громко выдохнув, Тэ смотрит на зажмурившегося под ним парня, который от боли закусил губу чуть ли не до крови. Однако останавливаться нельзя, да и отступать уже явно поздно, поэтому небольшими плавными толчками юноша проталкивает свой орган до основания, слыша шипение и сдавленный вопль. Тэхен пальцем убирает проступившие слёзы Чона и целует, стараясь хоть как-то отвлечь от обжигающей боли внутри. Парень снизу чувствует жар, резь, даже желание прекратить все это, хотя ничего толком ещё не произошло, но понимает, что сейчас надо просто перетерпеть, в будущем должно быть легче, ведь это первый раз – у многих он болезненный, а в их случае этой боли не избежать точно. Он открывает глаза и встречается с глазами Тэ, наполненными жалостью, но вместе с тем нежностью к нему. – Прости, Гуки... – тихо шепчет он, а младший лишь крепче сжимает его руку. И вот первые толчки. Медленные, осторожные и немного нерешительные. Боль не исчезает, наслаждения нет, да и «откуда ему уже взяться!?» – кричит сознание Чона. Парень старается убедить себя расслабиться, так как его сжатость доставляет боль Тэ, но это безумно трудно, когда в промежности всё пылает. – Целуй меня, пожалуйста… – скулит Чонгук, ища губы старшего. Тэхён не медлит, приникает к губам, стараясь целовать максимально нежно, но получается как-то обрывочно и с укусами. Всё это время, пока парни целовались, Тэ не прекращал неторопливо двигаться, молясь, чтобы Чон быстрее привык к нему, ведь возбуждение сейчас окончательно вскружит голову, побуждая двигаться более резко и быстро, и тогда быть ласковым придётся ой как непросто. Внезапно Чонгук застонал в поцелуй, сводя брови и жмуря глаза. – Здесь... Тэхен понял, что попал по простате – значит, такой угол подходящий. Зафиксировав положение тела, парень начал двигаться активнее, но не забывая следить за эмоциями Чонгука. Юноша сейчас пребывал в состоянии транса: боль никуда не делась, до сих пор она была ощутима, но к ней прибавилось и что-то такое, что заставляло парня мелко подрагивать клетки изнутри и разносить наслаждение по телу. Он слышал, как тяжело дышал парень над ним, слышал его тихие, глухие стоны, изредка переходящие на высокие ноты, и сам Чонгук не скрывал их. Член старшего задевал внутри него какую-то точку, а точнее железу (это Чон знал), заставляя вылетать из горла протяжные звуки. Обоим юношам было невообразимо хорошо. Первый раз значим – и, судя по ощущениям при нём, Чонгук понимает, что готов перетерпеть десять минут, чтобы потом было это. Тэхён наклоняется к его лицу и оставляет быстрый поцелуй на щеке, потом ещё один на другой, а потом спускается к приоткрытым губам, пышущим жаром, и впивается в них своими, но не жестоко, а, скорее, страстно, так, как давно мечтал. Проникает языком в чужой рот, ведя им по линии дёсен, лижет нёбо и сам не в силах сдержать глубокого стона, когда чувствует, как Чонгук неконтролируемо сжимает его изнутри. Юноша мечется по постели, не зная, как уместить в себе все эти чувства, одолевающие тело сейчас, это просто немыслимо, невероятно, как хорошо, и каждый раз, когда Тэ попадает по той самой точке, изо рта младшего вырываются звонкие стоны, от которых русоволосому, кажется, сейчас крышу снесёт – они божественны. Он готов бесконечное количество времени слушать только эту мелодию, дополняя её парой своих собственных нот, видеть только Чонгука, его зажмуренные в удовольствии, пусть и сквозь боль, глаза, руки, что собирают кремовую простынь в кулак, и подрагивающие ресницы. Он – его личное искусство, теперь стопроцентно. (И вообще-то Тэ для Чона тоже). – М-мнм, это т-так… – шепчет младший, открыв глаза, и касается пальцами лица нависшего над ним парня, ведя кончиками по горячей коже. Чёлка того прилипла ко лбу, на висках и шее заметны мелкие капельки пота, а взгляд неотрывно прикован к Чонгуку. – Тэ, я люблю тебя. – признание вылетает само по себе, юноша не планировал говорить подобного, но ведь сейчас оно как нельзя кстати, поэтому он улыбается, целуя Тэхёна в чуть солёные от пота губы, а тот вдруг делает резкий толчок и случайно прикусывает кожу на нижней губе парня, отчего тот шикает, ощутив боль, яркой вспышкой прошившую всё тело, хоть она и не такая сильная, но сейчас почему-то все чувства разом обострились. Каждое нервное окончание – словно натянутая струна, задень которую, вибрация тут же распространится дальше. Старший, осознав, что натворил, тут же останавливается, сипло сматерившись, но это, как понимает Чонгук под ним, почувствовавший первые колкие разряды внизу живота, совершенно не вовремя, сейчас нельзя останавливаться. – Чёрт, Гуки, прос… – палец младшего на губах не даёт закончить фразу. – Пожалуйста, Тэ, продолжай. Мне кажется, я скоро… Без лишних слов парень просто кивает и возобновляет движение. Гулкие шлепки кожа о кожу, жаркое дыхание, пальцы находят раскрытую ладонь и идеально ложатся в неё, скрепляясь в замок. Язык тычется в губы, медленно обводит их контур и проникает в рот. Тэхён делает толчок, отличающийся резкостью, и Чон выгибается в спине, поджав пальцы на ногах и заломив брови в сладкой неге. Старший толкается ещё пару раз и с низким рыком кончает, тут же утыкаясь лицом куда-то в исцелованную им же шею младшего. Пять минут на то, чтобы более менее осознать, что сейчас произошло. Ещё две, чтобы окончательно выровнять дыхание. – Ты как? – интересуется Тэ, осторожно выходя из Чона и перекатываясь на спину. – Вроде нормально, – чуть помедлив, отвечает он и пытается повернуться на бок, чтобы видеть своего парня. – Знаешь, не думал, что будет так… Он не продолжает, чем заставляет Тэхёна вопросительно хмурить брови, заглядывая в опущенные глаза. – Эй. Ты точно в порядке? «Так» как? Младший мнётся какое-то время, а потом на грани шёпота выдаёт: – Так круто. Милый румянец расползается по его щёчкам. «Я правда это сказал?» Не выдержав такого пристального взгляда со стороны Тэ, он хватает край одеяла и прячется за ним, на все попытки старшего откинуть его бурча твёрдое «нет». Тэхён быстро оставляет эту затею и укрывается сам, делая вид, что задремал, и, как он и думал, младший ведётся: приподнимает краешек одеяла, выглядывая из своего маленького укрытия, а в этот момент старший дёргает за одеяло, и то отлетает к ногам, а под ним видит паренька с широко распахнутыми глазёнками, что смотрит на него немного сердито, но вместе с тем опасливо. И что только они за игру так внезапно устроили… – В прятки решил сыграть? – усмехается Тэ, подползая ближе. Чонгук остаётся неподвижным, ждёт, когда «добыча», будет совсем близко, и, когда между их телами исчезает лишнее пространство, резко набрасывается на неё с поцелуями, переворачивая старшего на спину, а сам оказываясь на его животе. Тэхён, не сумев сдержаться, смеётся сквозь поцелуй с этого чудака на нём, любимого чудака, а потому он готов терпеть любые его игры, они ведь делают их обоих ещё счастливее. Они целуются медленно, ласкают губы друг друга, не задействовав языки, и так по-детски наивно улыбаются своему счастью. А почему нет?.. Пальцы Тэхёна вплетаются в волосы на затылке Чонгука, он то собирает их в кулак, то отпускает, массируя кожу головы юноши. Тот улыбается ему прямо в губы и утыкается в шею, щекоча прядями щёку. – Думаю, нам надо в душ. – Да уж. Он точно необходим, – соглашается Тэ. Парни нехотя встают с кровати и идут в ванную комнату, по пути подшучивая друг над другом и договариваясь после мытья посмотреть какой-нибудь фильм. Это всё только начало их совместной истории, и сегодня они стали по-настоящему едины душами.