All You Want

Гермиона сидела съежившись на скамейке на поле для квиддича, когда Драко оттолкнулся и полетел прямо вверх, пока не превратился в маленькую точку в небе. Он летал фигурой восьмерки и петлял, а затем спускался вниз, выполняя спирали и воздушные кувырки и дюжину других вещей, которых было достаточно, чтобы её желудок перевернулся, просто наблюдая за этим. Она улыбнулась про себя, достала из сумки книгу и начала читать, то и дело поднимая глаза, чтобы посмотреть, как Драко хмыкнул и проделал ещё один тошнотворный маневр. Она не могла себе представить, как полет с такой скоростью может быть приятным, но выражение лица Драко было взволнованным, когда он носился вокруг квиддичного поля, всё быстрее и быстрее, пока не превратился в черно-платиновое пятно. Она вернулась к своей книге и продолжила читать до тех пор, пока не услышала хруст и не увидела Драко, приземлившегося в нескольких футах от неё. У него были ледяные кристаллы на ресницах и бровях. С таким видом он смог бы быть персонажем из фантастики: высокий, бледный, рельефный и покрытый снегом. — Хорошо. Основы полета. Первое, что тебе нужно, это чувствовать себя комфортно в полете. Гермиона напряглась и крепко сжала книгу. — Драко, я вправду не хочу учиться летать. — Я знаю это. Я всё равно буду учить тебя. У меня есть девять часов и пятнадцать минут до конца учебного года, — он шагнул вперед, выхватил у неё из рук книгу и сунул её в карман мантии. Гермиона кисло поджала губы и скрестила руки на груди. — Драко, метлы и я, мы вправду не… — Ну же, Гермиона, где твой гриффиндорский дух? Давай полетим вместе. — Я умею летать, — сказала Гермиона, выгибая брови и многозначительно глядя на него. — Я летала на фестралах и драконе, иногда даже на метлах, но они… мы не ладим друг с другом. — Это потому что ты им не доверяешь. Метлы — это как палочки; ты должна понять их и позволить им понять тебя. Давай. Он потянул её к себе. Он едва поднял руку, как Молния вскочила в воздух и попала в его хватку. Он перекинул ногу через метлу и кивнул в сторону Гермионы. — Ты садись передо мной. Гермиона вздохнула и заерзала. — Драко… я действительно не хочу… — Гермиона, — он встретил его взгляд с такой силой, что у неё свело живот. — Я скорее умру, чем позволю чему-нибудь случиться с тобой. Он сказал это с совершенно серьёзным лицом, что заставило её почувствовать, что он действительно имел это в виду и ожидал, что это будет иметь значение. Она закатила глаза. — Дело не в том, что я сомневаюсь в тебе, а в том, что сомневаюсь в этом, — она с сомнением посмотрела на метлу. — Это моя магия, — у него было упрямое выражение лица. Она вздохнула и, взобравшись наверх, смирилась с тем, что ей предстоит урок пилотирования. Он был так высок, что пальцы её ног не доставали до земли, и ей пришлось скрестить лодыжки, крепко сжимая метлу. — Не летай высоко. Если ты сделаешь спираль со мной на борту, я заколдую тебя до следующей недели. Драко издал низкий смешок и мягко оттолкнулся. — Никаких выпускных экзаменов. Не искушай меня или я прыгну прямо в твой огонь, — она почувствовала, как он ухмыляется. Гермиона фыркнула. Драко направил метлу вверх и они поднялись еще выше, начиная двигаться быстрее. Гермиона тут же напряглась. — Не надо… — она задохнулась, крепко зажмурившись. Драко наклонился вперед так, что его грудь прижалась к её спине, а одна из его рук крепко обхватила её талию. — Грейнджер, это не может быть страшнее, чем ехать верхом на драконе. — Драконы живые! Они не будут спонтанно просто выпадать из-под тебя. Может быть, метлы и хорошо относятся к тебе, но я говорила тебе, что они очень-очень привередливы со мной. Драко плавно спустился вниз, пока они не оказались всего в нескольких футах над землей, скользя вдоль поля. Он молчал, пока Гермиона цепко держалась за свою часть ручки метлы. Они несколько раз облетели поле, прежде чем Драко снова заговорил. — Ты… не очень хорошо справляешься с интуитивной магией, не так ли? Гермиона напряглась и посмотрела на него через плечо. — Я в большинстве случаев лучше разбираюсь в магии, чем ты. Драко фыркнул и ускорился, так что она пискнула. — Я в курсе, всезнайка. Я делил с тобой первое место по нумерологии, зельям и ЗОТИ в течение семи лет, я уверен, что ты представляешь собой прямую угрозу для всех остальных в зельях и нумерологии, также в древних рунах и трансфигурации. Однако на практических экзаменах я лучше разбираюсь в чарах и ЗОТИ, чем ты, и Поттер тоже был лучше в ЗОТИ, чем ты. У нас с ним есть природная склонность к полетам. Гермиона неохотно кивнула. — Я думаю, что они связаны. Вы подходите к магии логически. К полету вы подходите интуитивно. Ты зовешь метлу, и она прилетает. Если вы захотите, чтобы она полетела, то она летит. К защитной магии вы также интуитивно подходите. Когда ты пытаешься вызвать метлу, о чем ты думаешь? — Гермиона пожала плечами и потерла большим пальцем гладкую деревянную ручку метлы. — Например, заклинания. Я думаю лишь о том, как существуют определенные заклинания, с которым моя магия должна интегрироваться. Когда я вызываю её, я протягиваю свою магию и пытаюсь сделать метлу продолжением себя. Вот почему несколько человек могут летать в командах, не беспокоясь о том, что их магия в какой-то момент перейдет в другую метлу, потому что второй закон… — Вот почему метлы привередливы с тобой, — сказал Драко со стоном. — Это не правильный поход. Магия читает намерение, когда ты чрезмерно анализируешь причины заклинаний, разделяя заклинание, это и приводит к тому, что она перестает работать слаженно. Ты должна рассматривать её как одно целое, а не по частям. — Но я не знаю, как это сделать, — сказала Гермиона, резко опустив подбородок. — Я знаю, что к некоторой магии нужно подходить интуитивно, но я не знаю, как понять её в целом. Легче выделить и определить каждый отдельный элемент, а затем собрать её вместе, чтобы понять, как она работает в целом. Если я не делаю этого таким образом, я не понимаю, также не доверяю вещам, которые я не понимаю. Драко пробормотал что-то неразборчивое себе под нос. — Что? — Гермиона быстро оглянулась через плечо. Драко вздохнул. — Ох, я только что понял, что если бы ты изменила несколько слов, то могла бы говорить о наших отношениях. — Что? — Гермиона ощетинилась. — Нет! Это совсем не так. Драко издал насмешливый звук. — Это почти одно и то же. — Вовсе нет. — Неужели? — его тон был сухим. — Значит, ты хочешь подойти к нашим отношениям в целом? Ты не пытаешься разбить их на отдельные элементы нашей биологии, нас самих на индивидуумов, наши чувства, наши стремления к будущему и так далее, а затем приписать нас только к одному или двум из этих элементов? Нет, это совсем на тебя не похоже, — его слова были пропитаны сарказмом. — Ты хочешь, чтобы всё было аккуратно перечислено и разделено, чтобы ты могла вычислить, какие элементы являются существенными и решить вправду ли всё… — он коротко вздохнул себе под нос. — По-настоящему или это просто биология, которую ты должна игнорировать. Гермиона уставилась на свои руки. — Нет. Это совсем не так. — Как же тогда? Потому что каждый раз, когда я с тобой, какая-то часть меня чувствует, что ты делаешь мысленные заметки, чтобы потом всё разобрать на свитке. Разве это не так? Гермиона открыла было рот, но тут же закрыла его, и наступило долгое молчание. Она судорожно вздохнула. — Я не знаю, как сделать это по-другому. Вот… вот какая я. Я просто хочу быть… Драко приземлился рядом со скамейкой, возле которой они начали летать. — Ответственной. Я знаю. Гермиона слезла с метлы и повернулась, чтобы посмотреть на него. У неё появилось ноющее ощущение в груди. — Просто иногда мне кажется, что всё это реально, но потом у меня бывают моменты, когда я смотрю на это под другим углом, и я боюсь, что всё это неправильно. Драко выпрямился и посмотрел на неё сверху вниз. — Я знаю это. Ты ведь чуть не порвала со мной несколько часов назад, потому что думала, что у меня отношения с другой, — он отвел взгляд. — Я всё понял. Ты должна чувствовать себя уверенно. Всё нормально. Я никуда не собираюсь уходить. На самом деле он не говорил, что вообще всё было хорошо. Он перекинул метлу через плечо и повернулся к замку, протягивая ей руку. Гермиона с трудом сглотнула и обхватила себя руками. — Я боюсь, что если ошибусь, то разрушу твою жизнь, — сказала она хриплым голосом. — То, как все книги описывают связывание душ… — её голос дрогнул. — А что, если всё это лишь биология и нет ничего реального, и мы застряли вместе? Если ты тогда передумаешь, я больше ничего не смогу сделать, чтобы это исправить. Драко замер и повернулся, чтобы посмотреть на неё в течение нескольких секунд, его покрытые льдом брови поднялись. — Гермиона, — сказал он терпеливо. — Ты, возможно, единственная, кто не знает, — он слегка наклонил голову. — Что я фактически уже разрушил свою жизнь. Снег валил очень густо, и он лениво обвел рукой окрестности. — Это довольно единогласно. Возможно, я избежал Азкабана, но я должен буду провести остаток своей жизни в качестве примера того, как неправильный выбор может разрушить всю жизнь человека. Он коротко рассмеялся, и смех этот сгустился вокруг него, как облако дыма. — Как ты думаешь, почему они отправили меня обратно в школу с этими требованиями, которые они сделали, и этими длительными испытательными сроками ограничений? Чтобы проиллюстрировать это, независимо от того, насколько отлично я сдам ЖАБА, это не компенсирует все мои плохие выборы. Если бы они смогли бы найти лазейку, чтобы сделать мою семью обездоленной, будь уверена, они бы это сделали. Тот факт, что мой отец будет освобожден в тот же самый момент, когда мой испытательный срок наконец истечет, также был преднамеренным. Помимо исключений, которые Макгонагалл может предоставить, пока я студент, Министерство нацепило ошейник с шипами на моей шее, чтобы они могли вытащить меня, когда им заблагорассудится, и проиллюстрировать, насколько ужасна разрушена моя жизнь. Он вздохнул и уставился в землю с горьким выражением на лице. — Я могу пошутить о том, что готов трахать тебя ради моей будущей карьеры, но это потому, что на самом деле нет ничего другого, кроме как шутить о моих планах на будущее. Моя мать наняла превосходного адвоката, чтобы защитить меня, и последнее, что он сделал, прежде чем я вернулся в школу, было долгое и подробное объяснение мне, насколько разрушена моя жизнь, и насколько я могу разрушить её, если я совершу ещё какие-либо ошибки. Быть здесь, чтобы защитить тебя и сделать тебя счастливой — это больший вклад в мир, чем кто-либо ожидал от меня на данный момент. Не беспокойся о моей жизни, беспокойся о своей. Он откинул голову назад и уставился в небо. Гермиона обхватила себя руками и вздрогнула. Согревающие чары уже не действовали. Она переминалась с ноги на ногу и сгорбила плечи. — Ну, я не так тебя вижу, да и нас тоже. Я хочу, чтобы это были настоящие отношения, которые мы оба выбрали. Мне нужно быть в состоянии поверить в это. Я знаю, что слишком много об этом думаю. Я просто… я не знаю, как остановиться. Я не хочу делать неправильный выбор, потому что я эмоциональна, но… я просто продолжаю становиться всё более эмоциональной из-за этого. Я не знаю, как доверять тому, что я хочу прямо сейчас. Я всегда могла доверять своему разуму, а теперь чувствую, что не могу. Драко внимательно посмотрел на неё. Его серебристые глаза заставили её затаить дыхание, а сердце замерло. Альфа, Альфа, пожалуйста. — А чего хочешь ты? Она с трудом оторвала взгляд от его глаз. — Что? — Перестань накручивать себя и забудь о неправильном выборе. Что за выбор такой, который ты хочешь сделать, но не доверяешь? — Тот, который мне нужен? — сказала она. Её грудь сдавило так, словно она едва могла дышать. Альфа, пожалуйста. — Да, — он проглотил это слово и у него блеснули глаза. — Если бы ты могла получить всё, что хочешь, прямо сейчас, не думая ни о чьих чувствах. Чего же ты на самом деле хочешь больше всего? Гермиона сглотнула и сжала запястья вместе. — Не думаю, что мне следует об этом говорить. Драко разочарованно зарычал, и Гермиона почувствовала это всем своим телом. — Ты не собираешься ранить мои чувства, — сказал он. — Просто скажи мне, чего ты хочешь, чтобы я знал, что тебе дать. Колени Гермионы угрожающе подогнулись, когда его альфа-тон прокатился по ней подобно приливной волне. Его глаза расширились, и он резко поднял руку. — Черт возьми, Грейнджер, я вовсе не это имел в виду… — Я хочу, чтобы ты укусил меня, — сказала она, задыхаясь. — Я хочу, чтобы ты укусил меня так сильно, что я едва смогу думать, потому что всё, о чем я могу думать, это о том, как я хочу быть твоей и чтобы ты был моим, и не беспокоиться о том, что это лучший выбор, потому что это тот, который я хочу. Глаза Драко потемнели, и на его лице появилось голодное выражение. Гермиона тяжело дыша, отвела взгляд. — Я знаю, что мы встречаемся всего месяц, и моя течка извращает мои желания, но… независимо от того, как сильно я убеждаю себя… я хочу, чтобы ты укусил меня. Я хочу установить с тобой душевную связь. Я люблю тебя. Мысль о том, что всё это может быть между нами просто биологией, заставляет меня чувствовать, будто мое сердце разбивается. Гермиону била дрожь, и она прикусила губу, сильнее потирая запястья, пытаясь взять себя в руки. Она моргнула, и Драко появился прямо перед ней; метла Джинни осталась в снегу. — Черт… может быть, тебе не следовало говорить мне этого, — сказал он за мгновение до того, как его губы врезались в её. Его губы были горячими, и она застонала, прижимаясь к нему. Она обвила руками его шею, и он притянул её ноги к своим бедрам. Она страстно поцеловала его. Она так устала волноваться. Она хотела его. Ей больше не хотелось тратить время на размышления о причинах, по которым она не может быть с ним вечно. — Я люблю тебя, — прошептала она ему в губы. — Пожалуйста, будь моим. Я люблю тебя. — Я уже твой, — сказал он, запутавшись рукой в её волосах и снова целуя её. — Я тоже тебя люблю. Они целовались до тех пор, пока кончики её пальцев не заболели от холода. Она дрожала в его объятиях, продолжая целовать его, целовать и говорить, что любит его, снова и снова. Он откинул голову назад. — Ты совсем замерзла. Нам нужно зайти внутрь. Я же говорил, что ты тут замерзнешь. Она дрожала в его объятиях. — Мои согревающие чары исчезли. Всё нормально. М-мы должны з-зайти. Драко отпустил её, снял свой плащ и накинул его на неё. Затем он добавил свой шарф, шапку и перчатки и начал снимать свою мантию. — Этого… этого достаточно, Драко, — сказала она, останавливая его и застегивая на нем мантию негнущимися пальцами. — Этого более чем достаточно, чтобы добраться до замка. Он нахмурился. — Давай поторопимся, пока ты не замерзла насмерть. — Я не собираюсь замерзать, — сказала она, стуча зубами. — Мне просто холодно. Он поднял с земли метлу и, обхватив её одной рукой, быстро потащил по снегу в замок. Когда они свернули в неожиданный коридор, она резко остановилась. — А куда мы идем? — В ванную старост, — сказал Драко, увлекая её за собой. — Я собирался сделать это после твоей течки, во время каникул, но ты посинела, так что я делаю это сейчас. Глаза Гермионы расширились. — Мы… мы не можем вместе пойти в ванную старост! Это против правил. Драко резко остановился и посмотрел на неё с выражением презрения. — Грейнджер, практически всё, что мы делаем, когда не делаем домашнюю работу, противоречит правилам. Это был вполне обоснованный довод. — Но это же так… — она ухватилась за нужное слово. — Банально. Драко моргнул. — Во всех любовных романах, действие которых происходит в Хогвартсе, пары всегда прокрадываются в ванную старост в какой-то момент, — сказала Гермиона, покраснев, когда она призналась, что знает об этом. Драко ухмыльнулся подобно акуле. — Сейчас? И ты это знаешь, потому что?.. — Я кое-что читала, — пробормотала Гермиона, избегая его взгляда. — Когда мне нужно было отдохнуть от школы и Гарри с Роном, я украла один из любовных романов Парвати и Лаванды. Они… они всегда каким-то образом включали ванную старост. — Действительно, — его глаза весело блестели, когда он снова повел её по коридору к статуе Бориса Бестолкового. — Морской огурец, — сказал Драко и покачал головой, когда дверь со щелчком открылась. — Я собираюсь предположить, что Долгопупс несет ответственность за это. — Откуда ты знаешь пароль? — Гермиона подозрительно посмотрела на него. — Пэнси получит отличную оценку за свое следующее эссе по зельям, — сказал он беззаботным голосом, затем поморщился. — Можно было бы подумать, что двенадцать лет дружбы чего-то стоят, но, по-видимому, не так много, как «Е» по зельям, — Драко затащил её в ванную, а затем принялся накладывать несколько барьерных заклинаний и заклятие ослепления на дверь. — Ну вот и всё. Итак… что же пары делают, когда они находятся в ванной старост. Гермиона стояла, дрожа, в двух плащах, двух шарфах и двух шапках, однако её лицо всё ещё ощущало невыносимый жар. — Купаются… там обычно купаются, — выдавила она. — Неужели? Это была та часть, о которой я не знал, — сказал Драко с непристойной усмешкой, когда он снял свою мантию и джемпер, а затем повернул несколько кранов. Ванна быстро наполнилась водой с пузырьками, а Драко тем временем сбросил сапоги и начал снимать брюки. Гермиона стояла, наблюдая, как он раздевается с застывшей благодарностью. В начале учебного года его рост уже перевалил за сто восемьдесят три сантиметра, но она подозревала, что за последние две недели он подрос еще на три-четыре дюйма. Его плечи были широкими, а талия сужалась кверху, подчеркнутая извилистыми волнистыми мышцами. Иногда, когда она смотрела на него, ей было трудно поверить, что он настоящий. Может быть, она была отравлена и сейчас находилась в больнице Святого Мунго, представляя себе роман восьмого года с невероятно привлекательным Драко Малфоем. Он перестал раздеваться и уставился на неё. Она судорожно сглотнула; ей хотелось облизать весь его торс. Его губы дрогнули. — Ты тоже должна была раздеться. Гермиона покраснела и неловко расстегнула его плащ холодными пальцами, затем откинула собственный плащ и начала снимать многочисленные слои джемперов, которые были на ней. Драко подошел и помог ей стащить несколько через голову. — Почему ты до сих пор мерзнешь? — спросил он, когда она начала снимать лифчик, который был на ней надет. — Потому что биология — это глупость, — сказала она, стуча зубами и быстро сбрасывая джинсы и трусики. — Это типично для мужчин и женщин, потому что девушки, как правило, имеют более теплую температуру тела и более низкий метаболизм. Просто с омегами это более странно, потому что мы… чувствительны. О Боже, мне так холодно. Она бросилась в ванну и с облегчением вздохнула, погрузившись в воду по самую шею. Она издала глубокий стон облегчения. — Уф. Это просто замечательно. Она приоткрыла один глаз и обнаружила, что Драко смотрит на неё сверху вниз, словно запечатлевая это зрелище в своей памяти. — Ты идешь? — спросила она. Он шагнул внутрь и с шипением отдернул ногу назад. — Вода просто обжигает. Я думаю, что просто посмотрю. — Нет, это не так. Это прекрасно. Залезай, — она опустила глаза. — Я сделаю так, что это будет стоить твоего времени. Драко пристально смотрел на неё несколько секунд и медленно опустился в воду, выглядя так, как будто его кипятили заживо. Он издал ещё одно низкое шипение. — Как ты можешь этим наслаждаться? Гермиона приблизилась к нему. — Это потрясающее чувство. Как будто я прогреваюсь насквозь. С угрюмым выражением лица он сел на одну из скамеек ванне. — Я чувствую себя так, словно меня поджаривают. Я думал, что это будет похоже на секс в душе, только сексуальнее, когда я представлял это себе. Гермиона хихикнула. — Это было довольно забавно, — её голос понизился до мурлыканья, когда она положила ногу ему на колени, чтобы оседлать его. — Я думаю, что секс в ванне может быть лучше. Его глаза сверкнули. — Я настроен скептически, но остаюсь открытым для убеждения. Гермиона усмехнулась и наклонилась вперед, пока её грудь не прижалась к его груди. — Я вижу, что ты себя хорошо чувствуешь, — сказала она, скользнув рукой под воду, чтобы погладить его член. — Это… не из-за того, что я сижу в этой ванне, а из-за того, что ты сидишь на мне голая, стратегически покрытая пузырями. — Ну, без ванны я бы не была голой с пузырями, — она медленно провела рукой вниз по его члену, слегка проводя пальцами по головке, пока он не дернулся в её руке. — Хорошо. Хорошо. Допустимая точка зрения. Ты победила. Я не могу ясно мыслить, когда меня одновременно соблазняют и варят, — сказал он со стоном, когда она слегка провела языком по его шее. Она придвинулась ближе, пока его член не оказался между её ног, и прижалась к нему, опустив голову и целуя его. Затем она на мгновение прижалась к нему носом. — Драко Малфой, я люблю тебя. Я в тебя влюблена. Я хочу провести остаток своей жизни с тобой. Это, вероятно, будет раздражать кучу людей, но мне всё равно. Его руки сомкнулись вокруг её бедер, и он прижался своим лбом к её. — Я люблю тебя, — его голос понизился, и это завибрировало сквозь неё, что она задохнулась. — Весь остальной мир может катиться к черту. Она тихо рассмеялась. — Лучше не надо. Если бы это было так, Гарри определенно попытался бы спасти его, и мне пришлось бы пойти с ним, а затем и тебе пришлось бы пойти. Он застонал. — Черт. Ты совершенно права. Остальной мир не может идти в ад. Это строго запрещено для него. Он снова поцеловал её. Его руки скользнули по воде вдоль её тела. Он нежно коснулся её живота и провел пальцами по бедрам. Медленные, долгие касания. Она тяжело вздохнула и поцеловала его, прижимаясь к нему всем телом. Он обхватил её затылок одной рукой, оттягивая её голову назад и посылая дразнящие поцелуи вниз по шее, пока не возникло болезненное желание в нижней части её живота. Он высунул язык и коснулся основания её шеи, и она задрожала. Другая его рука поднялась в воде, чтобы обхватить её грудь. Кончики его пальцев скользили вдоль, пока её соски не заболели от желания, чтобы их коснулись. Она схватила его за плечи и провела большими пальцами по его железам. — Альфа, пожалуйста, — это прозвучало как тихий всхлип. Он поймал её сосок большим и указательным пальцами и резко дернул за него. Она судорожно вздохнула, когда это ощущение пронзило её насквозь. Её клитор пульсировал. Она двинула бедрами и прижалась к его члену. Драко издал низкий стон, и его рука в её волосах двинулась вниз в воду, чтобы поймать и направить её бедра, когда она прижалась к нему. Он сел так, что теперь смотрел на неё сверху вниз. Его глаза были темными и более голодными, чем она видела их раньше. Она чувствовала его взгляд на своей коже. — Ты ведь хорошая девочка, правда? Её мозг затуманился, и всё тело покалывало от этих слов. Он был доволен ею. Может быть… может быть, он её укусит. Она пыталась быть такой хорошей. — Да, альфа. Его большой палец на её бедре рисовал легкие круги, и он ещё крепче прижал её к своему члену. Он повернул её лицо к себе, взял за подбородок и провел большим пальцем по губам. — Скажи мне, что ты хочешь. Эти слова прокатились по ней. Она посмотрела ему в глаза, и кровь застучала у неё в жилах. Она не была уверена, чувствует ли она его желание или свое. Её разум был слишком затуманен золотой дымкой, чтобы можно было что-то сказать. — Тебя. Только тебя. Ты же мой. Я хочу, чтобы ты всегда был моим. Я хочу… всегда быть твоей. Твоей омегой. Так что ты позаботишься обо мне. Я хочу, чтобы ты меня укусил. Я хочу, чтобы ты трахнул меня и укусил, — сказала она, прижав свою челюсть к руке и приоткрыв губы. Его глаза потемнели ещё больше. Тепло разлилось по её телу. Он медленно скользнул большим пальцем в её рот, и она пососала его, вращая кончиком языка так же, как делала это с его членом. Он был огромен, силен и горел для неё. Идеальный альфа. Самый совершенный альфа. Её альфа. Её. — Ты моя, — прорычал он. — Если я укушу тебя, ты всегда будешь моей. Моя омега. Каждый дюйм твоего тела. Никто больше никогда не прикоснется к тебе. Ты же моя. Каждую течку ты будешь подо мной. Мое семя будет внутри тебя. Мой узел. Наши дети. Она застонала вокруг его большого пальца. Её влагалище пульсировало, а руки скользнули в воду, чтобы погладить его член. Она отстранилась от его руки, чтобы поцеловать его в губы. — Трахни меня, альфа. Пожалуйста. Он поднял её вверх, пока головка его члена не прижалась к её лону, и она медленно опустилась. Она была уверена, что его член вырос во время его скачка роста, потому что его было трудно ввести в неё, особенно в воде, где её естественная смазка была смыта. Она почувствовала, как её внутренние стены затрепетали, когда она натянулась вокруг него. Он обхватил ладонями её грудь и засыпал их сверху поцелуями, проводя большими пальцами по её соскам. Это ощущение пронзило её насквозь. Она тихо застонала и запустила пальцы в его волосы, затем приподнялась и снова опустилась. Альфа, альфа, пожалуйста. Бедра Драко встретились с её, и она выгнулась в спине, он обвил своим горячим ртом её сосок, медленно вращая языком вокруг него. Она притянула его губы к своим, жадно целуя, пока её легкие не начали гореть. Альфа, пожалуйста. Она отстранилась и посмотрела ему прямо в глаза, пока не почувствовала, что утопает в них. Укуси меня. Он запустил руку ей в волосы и потянул её голову назад, пока она не подняла глаза к потолку, а его язык скользнул по её железам и вверх по шее. Трахни меня. Она издала прерывистый стон, и его бедра прижались к её бедрам. Заявляй на меня права. Её разум пел бесконечно, и она двигала бедрами в его темпе. Она запустила пальцы в его волосы и прижала его рот к своей шее, её внутренние стенки напряглись и сжали его член. — Пожалуйста… — всхлипнула она. — Пожалуйста, альфа… Он зарычал ей в шею, и её кожу начало покалывать. Её глаза закатились, и она закрыла их. — Черт. Моя. Моя, — он подчеркивал каждое «моя» толчком. — Да. Да. Его рука на её бедре скользнула вверх по позвоночнику и сомкнулась у основания шеи, прижимая её к себе, пока вода рябилась и плескалась вокруг них. Укуси меня. Пожалуйста, укуси меня. Её пальцы сжали его запястья, пробегая по железам на них. Он провел зубами по её железам, и это было так, будто огонь пробежался по её нервам. Она вздрогнула и всхлипнула сквозь зубы. — Укуси меня. Укуси меня, — она произнесла эти слова одними губами, потому что если бы она их не произнесла, то начала бы их кричать. — Черт. Ты идеальна. Я люблю тебя. Я всегда буду заботиться о тебе. Извини. Мне очень жаль. Я больше никому не позволю тебя обидеть. Ты такая хорошая девочка. Моя… я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Гермиона почувствовала, как её тело сжалось вокруг него, когда она кончила. Её пальцы так крепко сжимали его запястья, что казалось, вот-вот треснут кости. Она почувствовала, как он вцепился зубами ей в шею, и её кульминация превратилась в ослепительное серебро. Она свободно проваливалась сквозь него, будто кто-то запустил фейерверк в её мозгу. Ярче и ярче, а потом всё вокруг почернело. Когда она пришла в себя, то задыхалась, будто упала под воду. Она ошеломленно поднесла руку к лицу и обнаружила, что оно сухое. Она уронила голову на плечо Драко и тяжело задышала. Её сердце бешено колотилось в груди. Грудь Драко тяжело вздымалась, а руки крепко обнимали её за плечи. — Это было… очень, очень сильно, — наконец выдавила она. — Я думаю, что секс в ванне определенно лучше, чем секс в душе. Я и понятия не имела, что это может быть таким сильным. Драко молчал. Его пальцы слегка дернулись. Гермиона закрыла глаза и попыталась отдышаться. Она чувствовала восхитительное тепло, и всё её тело дрожало и было бескостным. Она уткнулась носом ему в грудь, и её шея слегка дернулась. Когда она протянула руку, чтобы коснуться этого места, Драко заговорил. — Я… укусил тебя.