Ты идиот, хён

Джисон, сходишь со мной на соревнования к Лили? Поддержим её вместе! Ой, Джисон, извини, я обещал сводить Лили в кино… Что подарить на день рождения Лили? Как думаешь, эта рубашка понравится Лили? Да, сейчас, секунду, я отвечу на звонок… Да, Лили? Извини, Джисон, Лили… Лили, Лили, Лили… *** — Держи, — Ченлэ протянул младшему уже зажжённую тонкую сигарету. — Они не крепкие. — Ого, где ты взял? — У Хэчана стащил. Мог бы и у Тэёна, но он Marlboro курит. Мне вообще нельзя курить, голос испортится, но… Джисон осторожно затянулся. — Тэён-хён такой аккуратный, что наверняка знает, сколько сигарет у него в пачке, и заметил бы пропажу, — усмехнулся он и посмотрел вниз. Они стояли на крыше пятиэтажки, только не на той, на которую Ли впервые привёл Джисона. Старший разрешил Паку показать Ченлэ их тайный уголок, и даже заказывал парням такси каждый раз, когда они собирались в заброшенный квартал. Некоторое время парни молча курили, глядя на заходящее солнце. Погода стояла на удивление ясная уже почти неделю. Снега не было, но морозило. Джисон думал. Приближается его шестнадцатилетие, а он совсем не хочет праздновать. День Рождения в этом году омрачён безответной влюблённостью и новыми углами, обнаруженными в собственной личности. С другой стороны, хотелось устроить вечеринку, просто чтобы посмотреть, придёт ли на неё Джемин. И если да — то догадается ли он прийти без девушки? Парень усмехнулся. — О чём думаешь? — Ченлэ уже месяц ходил блондином, и на его волосах теперь играли огненные блики. Пак ответил не сразу. О чём он думает на самом деле? — Ты… когда-нибудь хотел покончить с собой? — наконец спросил он еле слышно. — Спрыгнуть с крыши, например… Чжон отреагировал спокойно, хотя сердце в груди ёкнуло от страха и ухнуло куда-то вниз. Прямо с крыши. — Да. Хотел. Когда на прослушивании в Академии сказали, что во мне нет ни капли таланта. Джисон поднял удивлённый взгляд. — Серьёзно? Из-за этого ты хотел покончить с собой? Ченлэ смотрел куда-то вдаль невидящим взглядом и вспоминал… — Не все так талантливы, как ты, Джисон. Ты прекрасно танцуешь, хоть и не учился. Тебе легко даётся спорт. У тебя есть мечты и амбиции, не обременённые ничем, кроме, разве что, твоих собственных переживаний и нагнетаний на ровном месте. У меня не так… Джисон смотрел на друга, повернув голову. Сигарета медленно тлела в руке, осыпаясь пеплом с крыши. — Расскажешь? — наконец тихо спросил Пак. *** Ченлэ плачет. Просто плачет, спрятав лицо на груди младшего, запустив руки под тёплую куртку и сминая ладонями футболку на спине. Джисон прижимает вздрагивающего хёна к себе, поглаживает по голове и согревает. Последние полчаса Чжон говорил. О том, насколько мало в нём на самом деле таланта. О том, сколько денег родители вложили в его занятия, чтобы он смог исполнить свою мечту. О том, как он разочаровывает их своими неудачами в Академии. О том, как тяжело учиться рядом с настоящими талантами, у которых всё получается просто потому, что они такие. Джисон слушал, крепко сжимая ладонь друга, и понимал, что, по сути, ничего о нём не знает. Они всегда говорили о младшем. Решали проблемы младшего. А Ченлэ тоже нуждался в поддержке. Всё это время его лучший друг (увы, Джемина уже таковым не назовёшь) молчал о своих переживаниях, гасил их в себе в жертву проблемам Джисона. А Пак этого просто не видел. — Джисон… — всхлипывает Ченлэ, отстраняясь. — Есть ещё кое-что… Старший тщательно вытирает слёзы с лица. Судорожные всхлипы ещё вырываются из груди, но он не обращает на них внимания. Нужно сказать сейчас, пока обстановка благоприятная, а смелость не утеряна. — Раз уж мы здесь… — снова всхлип. Джисон внимательно вглядывается в лицо хёна, чтобы ничего не пропустить, и у Чжона от этого бегут мурашки. — Раз уж мы здесь… Ты… Я не знаю, что будет после того, как я скажу это. Я всегда останусь твоим другом, Джисон, хорошо? Просто хочу, чтобы ты знал… Ты мне нравишься. Больше, чем друг. Наступает молчание. Ченлэ разглядывает их сплетённые руки, не смея поднять взгляд. Ну конечно. Он всё испортил. *** — Джисон… Ну скажи что-нибудь, слышишь? Не молчи… Прошло, кажется, не менее пятнадцати минут. Холодный ветер обдувает мокрое от слёз лицо. Ченлэ замёрз, но младший больше не прижимает его к себе. Он молчит. Джисон отчаянно хотел бы проснуться. Проснуться прямо сейчас и узнать, что вообще-то лето, ему тринадцать и сегодня они с отцом идут в кино. А не это всё… Очнулся Пак, только услышав возобновившиеся всхлипы. Ченлэ снова плачет. — Ченлэ… Хён… То есть… Не плачь… Эй… — парень поспешно прижимает друга к себе. Не надо было ему так реагировать. Он ведь прекрасно понимает чувства хёна. Дальше всё как в тумане. Вот он прижимает Ченлэ к себе, поглаживая по голове и бормоча что-то утешающее. Вот старший, в попытке успокоиться, случайно утыкается губами в шею Пака (шарфы — это худшее изобретение человечества, созданное для мам, беспокоящихся о своих чадах; настоящим мужчинам они ни к чему). Вот Чжон зацеловывает шею донсена влажными губами. А вот они сталкиваются в поцелуе — солёном от слёз и холодном от пронизывающего ветра. Джисону — пятнадцать. Ченлэ — на год больше. Они оба запутались, и поэтому очень-очень нужны друг другу. Прямо сейчас. *** Парни сидят на заднем сидении, каждый со своей стороны, и смотрят в окна на мелькающие дома. Тэён-хён не изменил себе и заказал младшим такси, как только начало темнеть. Оба молчат. У обоих боль в груди. У обоих саднят губы. Джисон мрачен, как никогда, а Ченлэ хочется плакать. Вот зачем он рассказал?.. Зачем позволил себе дать слабину? Зачем? Они подъезжают к дому младшего. Джисон бросает «Спасибо» водителю и порывается уйти, но его останавливает ладонь Чжона. Такая маленькая ладонь по сравнению с его собственной. — Джисон~и… — тон голоса жалобный, умоляющий. — Выйди со мной, — Пак освобождает руку и выходит из машины. Ченлэ выходит следом, а такси остаётся стоять, и парни знают, что времени у них очень мало. Старший догоняет донсена у самой двери в подъезд и снова хватает за руку. — Да стой же, Джисон! — Ченлэ чувствует себя персонажем какой-то сопливой дорамы и совсем-совсем не чувствует себя хёном. Пак всё же разворачивается к нему лицом. — Слушай, Джисон, прости меня. Просто прости, ладно? Я не хотел, я… я не должен был. Мы сделаем, как ты скажешь, хорошо? Скажешь забыть забудем, скажешь… — он резко умолкает, почувствовав на губах длинный палец. Дорама, ко всему прочему, паршивая, полная шаблонов и клише. — Успокойся, хён, — Джисон смотрит в глаза, не убирая пальца и продолжая сжимать ладонь Чжона другой рукой. — Успокойся. Я не знаю, что нам делать с этим всем, но… я абсолютно точно не хочу терять такого друга, как ты. Дай мне время, хорошо? — он на секунду прижимается к губам старшего своими. Они стоят в глубине крыльца, под козырьком, так что из окон верхних этажей их не видно, а на нижних уже темно. — Иди. Такси ждёт. *** — Джисон, дорогой, всё хорошо? Вы с Ченлэ не замёрзли? Парень молча покачал головой, повесил куртку на крючок и прошёл мимо матери в свою комнату. — Я устал мам, пойду сразу спать, ладно? За что Джисон особенно любил и уважал свою маму, так это за отсутствие лишних вопросов. Закрыв за собой дверь, парень подошёл к зеркалу, отражающему его в полный рост. Сейчас перед ним стоял высокий нескладный подросток и растрёпанными тёмными волосами, припухшими больше обычного губами и румянцем на щеках. — Что же с тобой происходит, Пак Джисон?.. — спросил он у самого себя, легко касаясь пальцами отражения. — Почему ты не такой, как… надо? А кому надо? Кому? Тут в кармане джинсов зазвонил телефон. Джисон отвернулся от зеркала, мысленно сделав пометку завесить его чем-нибудь, стянул свитер и, не глядя, ответил на звонок. И тут же пожалел. «Джисон~и… Привет» — Здравствуй, хён, — выдохнул младший. Едва услышав голос Джемина, он почувствовал жгучее чувство вины. Он целовался с Ченлэ. Он. Целовался. С Ченлэ. «Как дела? Что делал сегодня?» — тон у Наны такой, будто его распирает от желания что-то рассказать, но воспитание заставляет сначала задать несколько вопросов донсену. Вообще-то раньше такое бывало редко. — Гуляли с Ченлэ, ходили на заброшку. Чтобы хоть как-то отвлечься и успокоиться, Джисон включил негромкую музыку и, открыв шкаф с одеждой, принялся перебирать вещи. «Ясненько. Слушай…» — Джисон действительно знает своего хёна очень хорошо. Приличия соблюдены, переходим к главному. — «Короче… Я не знаю, как тебе сказать… Да и стоит ли… Ну… Мы с Лили…» — Не говори мне, что вы переспали! — Это вырвалось само собой и, кажется, чересчур громко. Парень боялся этого так давно, что отреагировал мгновенно. «Как ты угадал?..» Джисон осел на пол и прислонился спиной к зеркалу. Затылок больно ударился о холодную поверхность. Парень прикрыл глаза. «Джисон?» Из-под по-детски пушистых ресниц скатилась слезинка. За ней другая. «Джисон, ау… Ты тут?» — Да, хён… Да, я тут, — еле слышно прошептал Пак. Почему он плачет? Отчего? Зачем, в конце концов? Разве он не должен радоваться за друга? Джемин встречается с девушкой, Джемин стал ещё ближе с ней, и счастлив. Так почему Джисон плачет? Потому что Джисон чувствует себя виноватым из-за того, что случилось между ним и Ченлэ, а Джемин переспал с Лили и совершенно спокоен. Потому что Джисон никогда не признается старшему в своих чувствах, а Джемин — ни за что не догадается сам. Потому что Джисон… Потому что Джисон серьёзно влюблён, и просто дружбы ему мало. Потому что Джисон — эгоист. — Я рад за тебя, хён, — ни капли бодрости в голосе. «Что-то непохоже… Джисон, я… Извини. С тобой что-то происходит, а я…» — Пак буквально увидел, как старший трёт переносицу большим и указательным, вышагивая по комнате. Он всегда так делал, когда переживал. — «Послушай, может, тебе нужна помощь? Я совсем забросил тебя в последнее время. Может, погуляем, поговорим, как раньше? А?» Поздно спохватился, На Джемин. — Извини, хён, я… Меня мама зовёт. Пока. Джисон бросил трубку, а заодно и телефон куда подальше. Трус. Он просто трус. А ещё — никудышный актёр. Обещал ведь себе держаться, не показывать… На этот раз он серьёзно прокололся. Если он хоть сколько-то небезразличен Джемину — тот теперь не отстанет. Придётся от него бегать. Потому что правду он не скажет, а ложь, кажется, кончилась. *** Уже перед самым сном, выключая свет, Джисон понял, что нужно делать, чтобы не сойти с ума. Бунт. Будет бунт. Парень зашёл в диалог с Ченлэ. Судя по отметке «online», старший ещё не спал. Д: Хён… Ч: Да? Д: Завтра вечером едем на заброшку. Ч: Холодно же, Джисон, зачем два дня подряд? Палец замер над экраном. Неужели он действительно это напишет?.. Д: Не волнуйся, тебе будет жарко… Чжон прочитал сообщение и не отвечал минут пять. Пак так и стоял посреди комнаты, в темноте, которую терпеть не мог, и ждал. Ч: Что? В темноте отчётливо прозвучал вздох. Д: Ты идиот, хён.