Туман в воздухе и Песнь духа

Той ночью был ливень и град, попеременно, но в остальном ничего не отличало её от прочих ночей. Тиен вернулся с работы еще днем; у Хё сорвался поход в лесистую зону, потому он тоже сидел в гостиной, особо не печалясь по этому поводу. В дверь постучали и Тиен малодушно пихнул друга ногой, не отрывая глаз от книги. Маг хмыкнул, но пошел открывать, на ходу рассыпая стеклянные бусины из подола рубашки. «Кто там» он почему-то никогда не спрашивал, но, открыв, случайно впустил в дом двух незнакомых людей — по виду, студентов — с полиэтиленовым мешком наперевес. За ними на пороге остался Ен Лин. — Доктор Сон — куда нести? — Хёв? — Да здесь оставьте, дальше я как-то сам. Студенты посмотрели на тощего рыжего парня с явным недоверием, но откланявшись, быстро исчезли из квартиры, гулко застучав по лестнице пдошвами ботинок. — Я смотрю, ты пользуешься авторитетом? — Практиканты. За хорошие рекомендации и не такое сделают. Говорил же, у меня больше шансов. — Вижу. Спасибо, Ен, я не знаю даже чем… — Брось. Я сам согласился. Ты прямо сейчас собираешься сделать это? Хёва кивнул. — Пока тело свежее. Маг наклонился и, без видимых усилий, закинул мешок на плечо. Тронул друга за рукав, пристально заглянув в глаза: — Тебе не обязательно оставаться. — Судя по тому, что ты рассказывал, не помешало бы. — У вас руки дрожат, доктор. Я не хочу выгонять тебя на улицу, но… Ен остановил его жестом. — Всё в порядке. Сегодня уснуть у меня уже не получится, так что просто подожду в кофейне неподалеку… — «Крамола» через дорогу — очень хороша. Ен Лин кивнул и, попрощавшись, вышел в подъезд. Чуть ли не посвистывая от восторга, Хё прошел в гостиную: — Тиен, помоги мне расчистить стол. Тиен посмотрел на него из-за книги, уничижительно приподняв бровь. — Это труп? — Да. Книгу всё-таки пришлось отложить. — Я конечно всё понимаю, но это не чересчур? Хё сбросил тело с плеча, и то повисло воздухе, как на театральных тросах. — Немного. Но кружки со стола всё же отнесли в кухонную часть комнаты, сигареты положили в карман, а тело — опустили на низкий журнальный столик, расстелив мешок под ним. У стола пришлось сидеть на полу, согнув колени. Хё внимательно осмотрел мертвеца, бормоча что-то вроде: «Рост примерно 170, комплекция средняя, внешних повреждений нет, достаточно молод…» — И что ты собираешься с этим делать? — Тебе вкратце или немного подробнее? Сон скрежетнул зубами. — Давай уж хоть как-нибудь. — Есть один человек, которого мне нужно вернуть. Только не на пару минут, а…навсегда. — А это разве возможно? — Моими силами — нет. — А чьими тогда ты собираешься это сделать? — Ну, твоими в том числе. — В смысле?! Хё словил в руку скальпель и Тиен невольно шарахнулся от него. Маг посмотрел ему в глаза и проговорил, серьезно и вдумчиво: — Мне нужно разрезать тело по определенным линиям. Это одновременно и разрушит его связь с предыдущим владельцем, и впустит нового, и запечатает, как сургуч. Повисла пауза. — А я здесь — при чем? — Я не знаю, что это за линии. — Ты издеваешься? — Нет, я знаю, что нужно резать, — он повел скальпелем в воздухе над телом, проговаривая, как будто вслушиваясь в чей-то голос. — Сонную артерию, сердце, солнечное сплетение… — И зачем ты выпроводил Ен Лина? Он в меде лет 8 отпахал, как минимум. И вообще на хирурга планировал идти, просто…не сложилось. Хёва вздохнул. — Тут не в этом дело. Анатомически и я то знаю, где что. Надо резать определенным образом, не просто вскрыть.и, как мне кажется, по энергетическим потокам.Которые ни я, ни Ен Лин не видим. Наконец-то до Тиена дошло: — Кохра, мать твою… — Но ты же их видишь. — Я их чувствую, и только. — Это уже не существенно, главное — чтобы мог по ним вести, — маг передал ему скальпель и имаго, занеся его над телом, уточнил: — Глубоко резать? — На артерии — чтобы вскрыть сосуд, у сердца — до кости, а на солнечном сплетении — до полости. Тиен прикрыл глаза. В мертвом теле почти нет энергии, а он говорит — вести… Жизнь-то ушла, оставив только привкус прошлой силы. Хотя она есть… Надо только прислушаться, привыкнуть, как когда резко выключают свет и оставляют в темной комнате. И тогда увидишь, что сила — это вихры, спирали, куда глубже, чем просто под кожей… Поверх руки легла другая — горячая, но с ледяными кончиками пальцев. — Не открывай глаза. Имаго послушался и продолжил вести по коже, ощущая, как по пальцам перетекает слабый ток. Он был уверен — зрачки у мага снова в огне. Рука ведет к центру и, на последней точке, их обоих инстинктивно отдернуло от трупа. И на этом месте осталось только смотреть. По телу прошла рябь и, следом, как волной, оно подернулось хрустом и чем-то утробным, чавкающим. Это сминались хрящи, кости, мышцы, изменяясь, а туловище тем временем потащило наверх. Так, что когда хруст костей уже затихал, совсем другой человек глубоко, судорожно вдохнул, сидя на журнальном столике. Прежними, наверное, остались только рост, комплекция и возраст. Хотя, когда бывший мертвец перевел взгляд с Хёвы на Тиена, глаза его сбили счетчик лет, оказавшись очень старыми. — Öto ele köp adamdar…[Многовато народа…] — Что он сказал? — не иначе как от неожиданности спросил тоже на родном языке Сон. Хё только отмахнулся. Воскресший дышал всё еще глубоко и судорожно, как будто привыкая к ощущению. Красная нить разреза запеклась, покрылась рубцовой тканью; теперь она правда напоминала печать. Он сидел сгорбившись и, кажется, пока сам не верил в то, что произошло. Потом выпрямился. Покачнулся и прохрипел: — Akhla avad var.[Сейчас меня стошнит…]