Условие

Бал в самом разгаре. Официальное торжество в честь… собственно, я уже не помню, в честь чего. Ненавязчивая музыка, мягкий свет тысяч свечей. Весь зал словно окутан магией; кажется, стоит сделать шаг — и можно поплыть, не касаясь пола… — Леди Лейна. — Королевский Советник. Мы вежливо раскланиваемся, но я ловлю отнюдь не вежливый взгляд Сирина в своём декольте. Мои губы трогает улыбка. — Вам нравится моё платье, Советник? Ещё бы не нравилось. Сегодня я превзошла саму себя. Алый шёлк свободно скользит по моей коже, и даже мне самой кажется, что я раздета, а Советник — он только что не облизывается… Хотя, наверное, он всё же предпочёл бы его снять. — Вам нельзя отказать в хорошем вкусе, леди, — Сирин галантно склоняется в поклоне. — Разрешите? Всего один танец? Я подаю ему руку. На моём лице сейчас написана благосклонность — и сиреневые глаза вспыхивают надеждой. О, наивный Советник! Неужели он до сих пор не запомнил, как я люблю игры? Мы кружимся в лёгких звуках музыки. Но пора переходить к решительным действиям, и Сирин замедляет кружение. — Не хотите ли выпить вина, леди? Я ласково ему улыбаюсь — наверное, он уже мысленно меня раздел. Ну-ну, пускай тешится… Мы подходим к столу, берём два бокала. Вино крепкое и терпкое, быстро пьянит и кружит голову. Верный выбор, Советник, если вы думаете, что меня можно споить. За моей спиной лёгкие шаги — я оборачиваюсь, чтобы наткнуться на гневный взгляд Триона. Впрочем, старший принц мгновенно берёт себя в руки, а меня — под локоть, кивает Сирину… Советник почтительно склоняет голову, но уходить не собирается. Яростная борьба взглядов — Трион, конечно же, не отказался от идеи сделать меня своей диали. Сирин неловко отводит глаза. — Ты сегодня обворожительна, — Трион улыбается мне, нарочито не замечая присутствия соперника, целует кончики моих пальцев. В следующее мгновение я ловлю его губы уже на своём плече. Весьма недвусмысленное предложение, и по моему телу прокатывается приятная дрожь. Однако я не собираюсь сдаваться так быстро. О нет, у меня есть другой план… В моей голове стремительными штрихами дополняется адская задумка. — А ты слишком настойчив, — я легонько шлёпаю его пальцами по руке. — Впрочем, у тебя есть шанс… Я успеваю накрыть его губы ладонью уже почти у своих губ. — …как и у вас, Советник, — я заканчиваю фразу и с удовольствием наблюдаю, как стремительно сменяются на их лицах эмоции: недоумение, надежда, ревность, гнев… — Я полагаю, вы что-то хотите взамен, леди Лейна, — первым приходит в себя Сирин. — Назовите свою цену. Трион, несмотря на всё ещё пылающие яростью глаза, тоже обращается в слух. — Вы оба меня получите, но с условием... вначале я хочу увидеть, как вы получаете друг друга. Я нарочно превращаю формулировку в дурацкий каламбур — и мой ход оказывается верным. Поражённое молчание заставляет меня подавиться смешком. Ну право слово, как невинные школьницы… а ещё Древние. — Вы всё правильно поняли. И — да, я абсолютно аморальна, — мои глаза смеются весёлыми искорками. О, это стоило сказать, просто чтобы увидеть выражения их лиц! Ещё бы. Я скажу что угодно, только чтобы увидеть их вместе, в одной постели… Впрочем, я не рассчитываю, что они оба согласятся, и потому их ответ меня удивляет. Приятно удивляет… *** Местом действа была выбрана спальня Триона — по большей части из-за огромной кровати, в которой просто ересь спать, а не заниматься любовью. Я опускаюсь в глубокое кресло рядом с кроватью. Вначале беру предложенный Трионом бокал, отпиваю пару глотков — и тут же отставляю. О нет, я хочу видеть всё, и запомнить мельчайшие подробности! Мне не нужно отвлекаться даже на вино… В воздухе висит чуть неловкое молчание; я прислушиваюсь к участившемуся дыханию, пытаясь сообразить, кому оно принадлежит. Не исключено, что мне. Они стоят так близко, что я недоумеваю: как они умудряются не соприкасаться? Они медленно изучают друг друга, в их глазах ещё живо соперничество, но мне кажется, я вижу, как оно рассыпается осколками под натиском возбуждения. Первое касание, лёгкое, словно крылья ночного мотылька, — я жалею, что пальцы Триона прошлись не по моей щеке, очертили не мои губы. Сирин с наслаждением прикрывает глаза и заслуживает ещё одну ласку: ладонь принца скользит по его шее, по груди, попутно ловкими незаметными движениями расстёгивая рубашку. Советник спешит оказать ответную услугу — и вздрагивает, когда Трион прижимает его к своей голой груди. Они оба искушены в ласках: в них нет суеты, зато нежность неожиданно сменяется агрессией, почти борьбой… Я с нарастающим нетерпением жду их первого поцелуя — но их губы ускальзывают друг от друга, проходят в манящей близости, дразнятся, испытывая мою выдержку… Я с трудом подавляю рвущийся наружу стон. Но вот Трион опять не выдерживает первым — и прижимается губами к губам любовника. Сирин чувственно стонет, приоткрывая рот, откидывает голову, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха — но Трион не пускает, теснее прижимая его к себе, целуя долго и властно… Мне таки не удаётся удержать вздох. Они добираются до кровати, уже не обращая на меня никакого внимания. Я наслаждаюсь их прелюдией, уже понимая, кто доминирует. И это правильно, так и должно быть… Я судорожно сжимаю колени, с жадностью наблюдая, как на кровати сплетаются два прекрасных тела. Как ладони Триона широкими мазками очерчивают острые бледные плечи, худые рёбра, узкие бёдра, руки, ноги… Как он ставит Сирина на колени, заставляя раздвинуть ноги пошире. Как, придерживая Советника побелевшими от напряжения пальцами за бёдра, входит в него — медленно и до самого конца. Как Сирин прогибается, открывая рот в безмолвном стоне, и серебристые пряди скатываются по плечам. Как Трион подхватывает Советника под живот, приподнимает, растягивая, насаживая его на себя, как трахает — неторопливо, сводя с ума. Сладко, безумно вкусно. Не с осторожностью, а со скрытой, с трудом сдерживаемой силой. Я изнываю от неспешности заданного Трионом ритма — но не могу оторвать глаз. Трион, с полубезумным горящими глазами, впивается зубами в белоснежное плечо, и в последний раз жадно вжимается в Сирина — и тот сжимает челюсти, невероятно изламывается… мне только кажется, что я слышу, как хрустит его позвоночник?.. Советник запускает руку между ног, и его лицо искривляет гримаса болезненного облегчения. Но Трион не даёт ему шанса. Он переворачивает Сирина на спину, заставляет широко, бесстыдно раздвинуть колени — и Советник подчиняется. Чёрные пряди, лаская, скользят по бёдрам. Губы смыкаются на напряжённом подрагивающем члене, — и я кляну мягкий полусвет комнаты. Мне хочется видеть больше, ещё больше! Советника наконец выгибает экстатической волной, оставляя на постели только пятки и плечи, он исступлённо бьётся в руках принца… И обессилено обмякает, почти теряя сознание, почти лишаясь чувств. И только тогда я замечаю, что до крови искусала себе губы, что безнадёжно измяла алое платье, комкая его на коленях, что на моих влажных ладонях отпечатались кроваво-синие полукружия ногтей. …Кажется, мне будет это сниться по ночам. Они напрочь позабыли обо мне — меня это отнюдь не расстраивает. Даже наоборот: у меня уже есть план действий. Боюсь, Тор и Дар не будут им довольны… Уже у двери меня перехватывают сильные руки. — Куда же ты, диали? — в голосе лёгкая насмешка. Я оборачиваюсь. С кровати на меня смотрит усталыми глазами, светлыми и сытыми, Королевский Советник. Мои губы приподнимаются в улыбке. Ну что ж. Слово есть слово.