Давид
доброе утро тебе и твоим пальцам, которые я не сломал [ smile.gif.]доброе
мм, довольно лаконично выспался? у нас сегодня совместная литература, кстати, ты в курсе? можно я сяду с тобой?с каких пор у нас совместная литература? не припомню такого
с сегодняшнего дня, Маттео :) ну так можно?что?
я сяду с тобой на литературеа
как хочешь
Маттео даже не проверяет, что именно отвечает Давид после этих сообщений, потому что тут же выключает телефон и бросает его куда-то в сторону, услышав, с каким шумом тот падает с кровати на пол. Каждое утро Флоренци думает, что его день не может начаться ещё хуже, но жизнь снова удивляет его. — Придётся собраться, — сам себе говорит Маттео, после чего нехотя поднимается с кровати и подходит к шкафу.#
В любой другой день Маттео сразу же вырубается на уроке, как только попадает в класс, потому что его правда не интересует всё, что происходит здесь. Но не сегодня. Сегодня его взгляд направлен прямо на дверь, пока сам он сидит на своём месте. Флоренци ждёт, когда зайдут его друзья, но этого не происходит даже спустя пятнадцать минут. Маттео начинает чувствовать себя так, будто его предали, но от всех этих мыслей его отвлекает прикосновение к своему плечу, которое заставляет вздрогнуть и сразу же повернуться назад, чтобы увидеть, кто перед ним стоит. — Привет, — Давид улыбается своей привычной улыбкой и садится рядом. Как он, блять, вообще сюда зашёл, что Маттео не заметил? — Ага, — кивает Флоренци, а сам кладёт голову на парту, шумно выдыхая. В класс заходит преподаватель, который держит в руках много листов и учебников. Эта картина не нравится Маттео, поэтому он с возмущением обращается к Давиду, который, кажется, тоже не особо спешил на встречу к знаниям. На парте у него даже не было тетради. — У нас что, и сегодня какая-то контрольная или типа того? — спрашивает Маттео шёпотом, при этом достаточно близко подвигаясь к Давиду, сам того не замечая. — Не знаю, — парень пожимает плечами и слабо улыбается. — Если ты думаешь, что я отличник и знаю всё наперёд, то... Передумай. Секунда тишины, и они оба тихо смеются, глядя друг другу в глаза. — Странно, мне казалось, что новенькие всегда стараются показать себя с лучшей стороны, — Маттео продолжает говорить шёпотом даже тогда, когда преподаватель начинает раздавать листочки. — Ну... Знаешь... Знания, всё такое. Маттео немного смущается непонятно из-за чего, и неловко смеётся, отводя взгляд в сторону. — Мистер Флоренци, прекратите отвлекать всех от учёбы! Не разговаривайте, у нас урок! — говорит преподаватель, когда подходит к их парте и кладёт на поверхность два чистых листочка и два с заданиями, которые нужно выполнить. Давид, почему-то, заметно удивляется, и ждёт, когда преподаватель отойдёт чуть дальше. — Флоренци? — улыбается он. — Красиво звучит, но явно не немецкая фамилия. Маттео вновь слабо улыбается уголками губ. — Мой отец итальянец, — он делает небольшую паузу и даже не смотрит на задания, которые им дали. — Semplicemente fantastico! Они снова смеются, из-за чего получают ещё одно замечание, но ни Давида, ни Маттео это особо не волнует, потому что они только переглядываются друг с другом, одними взглядами намекая на то, что их препод тот ещё зануда. Но к заданиям всё же пришлось приступить, как бы сильно этого не хотелось. Маттео улыбается, глядя в свой листок, и думает о том, что Давид, возможно, не такой уж и придурок с тупыми вопросами.#
В столовой всегда было относительно шумно, и всегда это раздражало Маттео, потому что не давало ему нормально сосредоточиться на собственных мыслях. Но сегодняшний день с самого утра успел стать исключением, поэтому сейчас, вместо того, чтобы рассматривать своих друзей, в одной руке Флоренци держит вкусный гамбургег, а во второй телефон, где он просматривает фотографии Давида. Со стороны это наверняка выглядит довольно странно, но Маттео пока что не думает об этом. На странице Давида в инстаграме очень много рисунков и каких-то коротких видео максимум секунд на пять, но пару фотографий Маттео всё же удалось найти. — Что смотришь? Флоренци чуть ли не подбрасывает на месте от страха, из-за чего телефон практически падает на пол. Парень уже готовится накричать на того, кто посмел настолько тихо подобраться к нему сзади, но уже потом замечает любопытное лицо Йонаса, который устремил свой взгляд в экран. Следом за ним подошли и Абди с Карлосом. — Это тот парень, да? Давид? Вместо того, чтобы ответить на вопрос, Маттео просто выключает телефон и кладёт его в карман своей толстовки. Теперь уже две руки держат вкусный гамбургер, который он уплетает с ещё большим аппетитом, лишь бы не начинать говорить со своими друзьями. — Впервые вижу, чтобы ты с таким аппетитом что-то ел, — комментирует Карлос, из-за чего получает пинок под столом. — Где ты вообще деньги взял на гамбургер? Ты домой даже колбасы не можешь купить, — добавляет Абди, а Йонас начинает смеяться, но как только замечает уничтожающий взгляд своего лучшего друга, тут же замолкает. Маттео продолжает жевать, при этом не проговаривая ни слова, и только кивает в сторону кошелька Йонаса, который лежит на столе, пока тот что-то пытается найти в своём рюкзаке. — Стоп, ты же не хочешь сказать... На лице Флоренци появляется улыбка, и с торчащим изо рта салатом это выглядит правда смешно. — Блять, Маттео, ты ужасный друг, — говорит Йонас, когда понимает, что этот гамбургер был куплен за его счёт. Осталось только понять, как Флоренци удалось незаметно вытащить деньги. Он знает, что Йонас говорит это несерьёзно и совсем не обижается на него за такую шалость, поэтому настроение Маттео немного поднимается, и он позволяет себе доесть этот гамбургер, потому что дома и правда ничего нет. — Сегодня на литературе со мной сидел Давид, — говорит Маттео, когда проглатывает последний кусочек своего вкусного завтрака, который по времени больше напоминает обед. Абди только с непониманием смотрит на него, а затем и на всех остальных парней. — Давид? — Это новый друг Маттео, — отвечает Йонас. — Никакой он мне не друг, — возмущается Флоренци и вытягивает вперёд правую руку. — Это всего лишь придурок, который чуть не сломал мне пальцы дверью школьного туалета. Йонас и Карлос начинают смеяться, после чего дают друг другу « пять », заставляя Маттео с недоумением посмотреть в их сторону. — Мы просто спорили о том, что могло произойти с твоими пальцами, чтобы он так настойчиво спрашивал, болят ли они у тебя, — Карлос не выдерживает и снова смеётся. Теперь это вызывает у Маттео только раздражение и злость. Ему не нравится, когда над ним откровенно смеются, пусть это даже его недалёкие друзья, которые умеют разговаривать только о сиськах и пиве. — Ладно, я пошёл, — Флоренци больше не намерен терпеть это. Именно поэтому уже через секунду он поднимается со своего места и довольно быстро уходит, практически так же, как и вчера, оставляя после себя кучу вопросов и никакого ответа. Йонас что-то кричит ему в спину, но Флоренци откровенно плевать. Ему надоело быть посмешищем в этой компании. Маттео не нравится разговаривать о девушках и переводить все темы в секс, поэтому сейчас куда более интересным занятием оказалась прогулка по школьным коридорам и попытки забить на то, что произошло в столовой. Маттео не уверен, что он пойдёт на следующий, а точнее, последний урок, поэтому решает пойти в сторону школьных шкафчиков, чтобы оставить там всё ненужное и наконец-то пойти домой. Но как только он оказывается на нужном этаже, резко останавливается на месте. Не так далеко от его собственного шкафчика стоит Давид, обнимающийся с какой-то девушкой — кажется, лучшая подруга Сары. Судя по улыбке на лице парня, разговор у них довольно приятный. Маттео долго наблюдает за ними, замечая, как руки Давида лежат на хрупкой женской талии, начиная смеяться над тем, что, судя по всему, сказала Леони. Весь этот незатейливый диалог продолжается ровно до тех пор, пока Давид не замечает Маттео. Ровно в этот момент его руки резко отпускают Леони, а улыбка теперь адресована не только ей. Флоренци кажется это странным. — Привет, — говорит Шрайбнер, когда Маттео подходит к своему шкафчику. Не сказать, что Флоренци вообще интересует то, что происходит в нескольких метрах от него. — Ага. Леони только неловко улыбается и целует Давида в щёку перед тем, как попрощаться и уйти. Парень же машет ей рукой на прощание, а после этого подходит к Маттео ближе, наблюдая за тем, как неуклюже тот пытается запихнуть в свой шкафчик все вещи в ужасном беспорядке. — Вижу, настроение у тебя снова так себе, — Давид говорит очевидную вещь. — Ага. — Не хочешь покурить? — после этого предложения Маттео наконец-то обращает внимание на парня, который стоит рядом, и уже думает о том, чтобы сказать, что ему, вообще-то, нельзя курить, но ведь дома эта мысль не останавливает его. — Хочу, — коротко отвечает Маттео и просто резко разворачивается, начиная идти в сторону выхода. Давид несколько секунд стоит на месте, не ожидая такого резкого ответа, но потом всё же догоняет Маттео. На улице становится прохладно, хотя на часах только два, ветер стал немного сильнее, а солнце спряталось за серыми тучами. Маттео приходится сильнее натянуть на ладони рукава своей толстовки, чтобы хоть немного спасти себя от этого холода, из-за которого по спине сразу бегут мурашки. Давид же, в отличие от него, вполне тепло одет, хоть и шапки на нём сегодня нет. Поэтому такая реакция на осенний ветер вызывает на лице Шрайбнера только слабую улыбку, которую Маттео не замечает, потому что идёт впереди. Они останавливаются на заднем дворе, куда не выходит ни одно из окон школы, поэтому здесь можно спокойно достать травку. Что, собственно, и делает Давид, обхватывая губами косяк. Маттео замечает по одному только взгляду, что тому нужна зажигалка, поэтому решает спасти ситуацию, и уже через пару секунд наблюдает за тем, как Шрайбнер втягивает в себя эту дрянь, а после этого выдыхает дым в сторону. Давид стоит к нему в профиль, поэтому смотрится это ещё лучше, чем могло. Маттео не должны привлекать курящие парни, но именно сейчас он почему-то ловит себя на мысли, что не может оторвать взгляд от того, что видит перед собой. И даже, когда этот косяк протягивают ему, Флоренци сначала шумно сглатывает слюну, а уже потом повторяет недавние действия Давида, выпуская дым в сторону. Шрайбнер усмехается, спрятав одну руку в карман. — Итальянец, значит, — вспоминает тот. — Esattamente, — слабо смеётся Маттео, затянувшись во второй раз. — Ну, на самом деле, почти. Немецким я всё же владею лучше, чем итальянским. Давид улыбается, глядя на парня перед собой. Есть в Маттео что-то такое особенное, но вот так просто выделить это невозможно, нужно копаться долго и нудно. — Это потому, что ты остался жить здесь? Маттео только с насмешкой поднимает взгляд на Давида, и уже через секунду слабо смеётся, наблюдая за тем, как тот обхватывает губами фильтр. — Опять твои тупые вопросы. — Чем тебе не нравится мои вопросы? — театрально возмущается Шрайбнер, слегка потирая глаза из-за дыма. — Потому что это то же самое, если я спрошу тебя, встречаешься ли ты с девушкой, которую обнимаешь за талию в школьном коридоре, — Маттео даже не успевает понять, что именно он говорит, но точно понимает, что взять свои слова обратно уже не получится. Давид услышал. — Ты про Леони? — Маттео кивает. — Мы хорошие друзья, но не более. Не думаю, что меня привлекают девушки. После этого ответа Флоренци замирает на месте и смотрит куда-то в пол, не зная, что ему нужно ответить. За эту секунду он уже успел пожалеть, что вообще пошёл сюда вместе с Давидом. Он ведь только что признался в своей ориентации? Вот так просто, сказав это человеку, которого знает второй день? Флоренци это не на шутку удивляет и пугает одновременно. — Думаю, что мне нужно идти, — в конце концов отвечает Маттео и почти мгновенно отрывается от стены, о которую опирался всё это время. Ему определённо нужно идти и не думать об этом странном парне с его тупыми вопросами и настолько же тупыми ответами. Давид только грустно поджимает губы и мысленно даёт себе подзатыльник за то, что сказал. Неужели ему показалось? А Маттео в очередной раз забывает появится у своей девушки.