Сестренка

      Севен скрестил пальцы на затылке, поставив локти на колени и уткнувшись лицом в пол. В палате создается вакуум, сквозь который слышно лишь как тихо пищит аппарат, оповещая о том, что мужчина на койке все еще жив. Сам он дышит только с помощью кислородной маски. Люсиэль поднимает взгляд для того, чтобы увидеть, как резина чуть запотевает и вновь становится прозрачной. И невольно пробегается по частям тела, не скрытыми за простынями.       Костяшки сбиты в мясо, голова и грудь перевязаны бинтами, на скулах — фиолетовые гематомы. Но выражение лица так сильно контрастировало с его состоянием, что хакер тихо усмехается.       Вандервуд расслаблен настолько, насколько это вообще позволяло человеческое тело. Только оттенок кожи был схож чуть ли не с простынями.       Люди — хрупкие существа. Стоит лишь сделать неверный шаг, и они ломаются подобно дешевым игрушкам. И сейчас, когда на больничной койке лежит мужчина, похожий на призрака своим цветом лица, остается лишь удивляться тому, как он вообще выжил. Удивляться и тихо радоваться.       Фрэнсис несильно зажмуривает глаза, а потом медленно раскрывает их. Он с секунд десять пытается осознать, что вообще происходит. Но как только замечает знакомую рыжую макушку, тут же крепко выругивается. — Доброе утро, Спящая Красавица! — с радостной улыбкой приветствует его Севен, поставив локти на колени и положив голову поверх сложенных ладоней. — Почему я не сдох… — Потому что обидно было бы потерять такую хорошую горничную!       Вандервуд хочет что-то сказать и, судя по его напряженным желвакам, что-то не особо лестное. Но Люсиэль перебивает его одним резким движением руки в сторону прикроватной тумбочки. Хакер хватает из прозрачной вазочки яблоко и подбрасывает его одной рукой. Словить фрукт получается с первого раза.       Лишь взгляд на потенциальную пищу заставляет желудок Фрэнсиса в мольбе заурчать. — Каша здесь отстой, но для перебивки аппетита вполне сойдет, — говорит Люсиэль, смотря в сторону окна. Вандервуд замечает слегка темные мешки под глазами хакера, взъерошенные волосы, и в его голове сам по себе всплывает вопрос: «Сколько Севен здесь пробыл?».       Хакер поворачивает голову, и, когда их взгляды встречаются, Вандервуд видит пляшущих чертиков в зрачках коллеги: — Я покормлю тебя с ложечки, как самая заботливая на свете женушка! – …Убейся.       С тех пор прошло полгода. И кто бы мог подумать, что в этой самой больнице, где Севен чуть не потерял дорогого товарища, он станет навещать другого, не менее важного друга? Хакер с мандражом в руках и ногах быстро окидывает взглядом помещение вокруг.       Белые стены, халаты, лица — калейдоскоп человеческой боли, не иначе. Мимолетно проносятся радостные врачи — те, что с улыбкой скажут, что у вас найдена неизлечимая болезнь, за лекарство которой стоит немножко отсыпать деньжат, а иначе будет неприятно, страшно и, возможно, смертельно. Около стен вытянуты длинные тени пациентов с надеждой во взгляде и с иглой от капельниц в венах. Те, которые не спят в такой поздний час, и те, которым еще не дали обезболивающие.       Хочется зажмурить глаза до боли, до фейерверков под темными веками, лишь бы не смотреть на это все. Но приходится пересилить себя и двинуться в сторону регистратуры, где его встречает такая же улыбчивая медсестра.       Через десять минут Севен оказывается уже около двери с золотистыми цифрами на нем. «152». Люсиэль невесело хмыкает, ведь Вандервуд лежал в соседней палате, в «153».       Хакер еле слышно шепчет молитву и вместе с ней заходит в комнату. И в недоумении застывает на пороге.       В нос настойчиво бьется спертый запах лекарств, смешанный с ярким ароматом яблочного шампуня, ставшим за эти дни родным. Сама виновница легкомысленно качается на стуле возле больничной койки. — О, а ты быстро, — приветливо говорит ему Лиен, в очередной раз откидываясь назад всем телом. Раздраженный Джумин, до этого подпирающий стену возле окна своим телом, расцепляет руки из замка на груди, чтобы одним движением поймать неугомонную подругу и вернуть в вертикальное положение. Та испуганно выпрямляется и обиженно смотрит в ответ, по-детски надув губу.       Но стоит Севену перевести взгляд чуть влево, как застает абсолютно противоположную по настрою атмосферу. Хрупкая фигурка со светлыми волосами опустила свою голову настолько низко, что вот-вот лбом коснется ладони Юсона, покоящейся на жестком матрасе. Ее лица не видно, но по вздрагивающим плечам можно судить, что она готова разрыдаться прямо сейчас. Блондин из последних сил пытается успокоить ее, виновато говоря, что он сам виноват в этом и при этом ища взглядом подмоги у Лиен с Джумином.       Севен рассматривает ногу в гипсе, подвешенную чуть выше тела с помощью гири. И еле слышно выдыхает. Фрэнсис получал раны намного тяжелее и оставался в живых. Юсон такой же человек из мяса и костей, так что небольшой перелом — не такая уж беда. — Ты сегодня не с той ноги встал? — интересуется Севен. Лиен фыркает от смеха, пытаясь заглушить его ладонью. Юсон же неловко и, вместе с тем, виновато улыбается, почесывая затылок. — Как ты? — Как видишь. Ну, жить буду. — Будешь! — суетливо вскакивает Хена, хватая блондина за руку. Но тут же оседает обратно на стул, все же роняя свое лицо в его ладонь, расположенной на кровати: — Будешь… Долго и счастливо…       Лиен снисходительно смотрит на подругу и то, как геймер испуганно гладит другой рукой свою девушку по светловолосой макушке, при этом что-то успевая успокаивающего ей говорить. Мистер Хан позади темноволосого вихря спокойным голосом отвечает на немой вопрос Люсиэля: — Хена очень сильно страдает, когда кто-то из ее любимых болен. — Мы так и не услышали то, как это произошло, — говорит Лиен. Джумин позади кивает. — Хена, золотце, успокойся. Юсон дышит, хорошо ест и неплохо себя чувствует. И ты глянь! Он не сломал руку, так что сможет спокойно играть в видеоигры! — Юсон несмело издает смешок. — Нет ни грамма повода для паники.       Севен встает рядом с Джумином, упираясь руками в подоконник за спиной. — Рассказ, в общем-то, и недолгий, — начинает говорить блондин, не отрывая взгляда от копны светлых волос на матрасе. Его левая рука не перестает заботливо проводить по локонам. — Ничего не предвещало беды. Мы вместе выходили из парка, как неожиданно на обочину влетела машина. Хена стояла прямо на пути, но я вовремя оттолкнул ее. — Если бы не моя глупость, он бы тут не лежал, — тихо и удрученно шепчет подруга Ким-младшей. Она чувствует, как геймер крепко стискивает ее ладонь, другой рукой пытаясь помочь вытереть слезы. — Если бы не твоя глупость, тут лежала бы ты. И, поверь, я чувствовал бы себя в разы хуже, чем сейчас, — с уверенностью говорит Юсон, пытаясь сквозь непослушные пряди посмотреть в ее глаза. Когда они встречаются взглядами, то Хена, не сдержав внутренний порыв, стискивает свои худые руки вокруг его шеи, прижимая к себе, как что-то самое драгоценное в этом мире. Он зарывается носом в ее волосы с запахом ванили и блаженно прикрывает глаза.       Лиен умиляется. Севен смущается. Джумин хочет домой к Элизабет и бокалу вина. Они бы все втроем могли уйти прямо сейчас, пока влюбленные заняты друг другом, но Юсон неожиданно начинает говорить, стоит Хене выйти из палаты, чтобы умыться. — Я прошу вас не говорить об этом Хене, но…       Блондин отводит взгляд, в нерешительности закусывая губу. — Знаете эти моменты из фильмов, когда у тебя вся жизнь перед глазами проносится, а мир вокруг будто замедляется? — ответом послужили два кивка и один неуверенный наклон головы в сторону. — Если что, это самая настоящая правда! Так жутко снова видеть тех хулиганов из младшей школы, когда ты на грани…       Юсон кашляет в руку, понимая, что уходит от основной темы разговора. И неуверенно продолжает говорить: — И в тот момент, когда машина влетела в меня, то я заметил необычную вещь: водитель сидел в черном балахоне.       Севен предчувствовал что-то нехорошее откуда-то изнутри, будто он знает наперед, что к добру это происшествие не приведет. — Может, это мода такая, — неоднозначно жмет плечом геймер. — Но еще напоследок я увидел, что у машины не было номеров.       Хакер расширяет глаза от легкого испуга и поворачивает голову в сторону Джумина. Тот сжимает челюсти так сильно, что видно, как напряжены его скулы. — Хочешь сказать, что это было подстроено? — интересуется мистер Хан, стискивая руки в кулаки. — Я не уверен… — качает головой блондин.       Джумин в задумчивости отводит взгляд. Лиен же из-за нерадостных новостей не может взять себя в руки и начинает вслух рассуждать: — Хена — дочь известных людей, один из которых всегда был в карточных долгах. Мистер Ли редко куда выходит, а у миссис Ли всегда рядом два телохранителя. — Тогда нужно заставить Хену пока что оставаться в безопасном месте — дома, — подытоживает Джумин.       Лиен растерянно оборачивается, ища поддержки в глазах Севена, однако видит лишь такую же нерешительность в ответ. Он старается ободряюще улыбнуться, но это получается криво и неестественно.       Эта история кажется ему странной. Хотя бы потому, что, убив Хену, они бы не получили ничего. Но, если бы взяли ее в заложники, то вполне могли бы вернуть себе все долги. Было бы глупо думать, что кто-то хотел просто так нанести другому увечья, чисто из удовольствия. — Тебе лучше предупредить ее, Юсон, — просит Лиен. И в этот самый момент в помещение заходит виновница беседы. Все замолкают, отчего любой другой бы уже подозрительно обвел других взглядом. Но у Хены нет сил — ушли вместе со слезами. — Поздно, — констатирует факт Джумин, взглянув на наручные часы. — Я, конечно, воспользовался своим статусом, чтобы так надолго задержать нас всех здесь, когда часы посещения кончились давным-давно, но пора по домам.       Он упрямо посмотрел Севену в лицо, пытаясь одним своим видом подать знаки. Когда хакер непонятливо смотрит в ответ, то Джумин, будто от боли, зажмуривает правый глаз. Люсиэль хочет перекреститься. — Подмигиваю, — шипит мистер Хан. — Матерь Божья, — также тихо шепчет Люсиэль. — В следующий раз предупреждай. Зрелище не из приятных.       Люсиэль тактично вытягивает Лиен со стула за предплечье, прощается со всеми и тащит ее в стороны выхода с больницы. Та недовольно мычит: — Почему мы ушли-и-и? Я еще столько всего не спросила у Юсо-о-она! — Например? — Ели ли они то вкусное мороженое, которое я рекомендовала. Сфоткались ли на том утесе, о котором я говорила. Цело… — Кхм. — …фан. Целлофан. А ты ожидал другого слова, шалун? — весело хихикает Лиен, повиснув на его плече. Его уши чуть краснеют, что заставляет подняться волну умиления в Ким-младшей.       Уже на улице, садясь в машину Севена, Лиен понимает, что Хене сейчас лучше будет рядом со своим парнем и давним другом. Юсон введет в курс дела, Джумин успокоит одним своим присутствием. «Неплохой тандем из них», — улыбается Ким-младшая, пристегиваясь на переднем сидении.

Лиен✿ вошла в чат.

Зен: Господи, как же там Юсон Зен: Кошачий придурок не разрешил мне приехать! Зен: Типо там будет много народу Зен: Ну вышел бы сам! Зен: ЛИЕН!

Лиен✿: а?

Зен: Как там мой дорогой друг?????

Лиен✿: с джумин-оппой все хорошо

Зен: (°◡°╬)

Лиен✿: да в порядке юсон, в порядке

Джехи Кан: Видишь, Зен, я же говорила, что все будет хорошо. Зен: Ты всегда так спокойна, Джехи Зен: Уже так поздно, а ты все еще не спишь, ранняя пташка Джехи Кан: Кофе помогает. Джехи Кан: Больше эспрессо — и вон депрессо.

Лиен✿: снова допоздна за работой?

Джехи Кан: Да. (｡╯︵╰｡)

Джумин Хан вошел в чат.

Зен: КАК ТАМ ЮСОН???

Лиен✿: не кричи на него, зенни

Джумин Хан: Он в порядке, прекрати наводить панику. Джумин Хан: Всего лишь сломал ногу и отделался небольшими ссадинами. Джумин Хан: Лиен, Хена в курсе, но советую лишний раз не напоминать о произошедшем. Зен: Хена? Она тоже пострадала???

Лиен✿: не, юсон ее уберег

Зен: .......... Зен: Он вырос героем Зен: Я горжусь им (〒﹏〒)

Лиен✿: зенни, он не твой сын Лиен✿: джумин-оппа, приняла к сведению Лиен✿: и спасибо, что согласился поговорить со мной

Джумин Хан: Обращайся.

Лиен✿: всем сладких снов! (－ω－) zzZ Лиен✿: джехи, не засиживайся долго, пожалуйста!

Джехи Кан: Постараюсь. Благодарю за заботу. (´ ∀ `)

Лиен✿ покинула чат.

      Лиен никогда бы не могла подумать, что однажды будет полагаться на мистера Хана. Они же как земля и варенье — совсем не имеют связи. У них чертовски разные характеры, из-за чего становилось практически невозможным наладить контакт. Общались они по большей части с помощью Джихена: на благотворительных вечерах, на ужинах в честь праздников, на выставках брата, на совместных встречах с Рикой. И сейчас, когда Ви нет рядом, они продолжают общаться.       Видимо, и банка с вареньем когда-то падает на землю, встречаясь с ним.       Когда глаза Лиен устают следить за мельтешащими огнями, она смотрит на аккуратный профиль Севена, который в один момент сладко зевнул, прикрыв рукой рот.       «Севену доверять можно». — Люсиэль. — М? — хакер включает поворотку и заинтересованно поднимает одну бровь, не сводя взгляда с дороги. — Можешь отвезти меня завтра в квартиру Рики?       Он вздрагивает — это заметно по тому, как машина чуть виляет. — Зачем? — Хочу удостовериться в кое-чем. Но без твоей помощи не справлюсь, — Лиен продолжает настаивать даже тогда, когда видит на его лице недоверие. — Я в курсе, что практически перед самой смертью она переехала. И ты однозначно из числа тех, кто знает ее новый адрес. — Лиен. — Пожалуйста. — Ох, — Севен паркует машину возле подъезда дома Джихена и поворачивается туловищем к ней. Девушка смотрит решительно. Такой взгляд у бойцов или защитников того, что им очень дорого. — Ты же понимаешь, что это взлом и проникновение на частную собственность?       Ким-младшая саркастично изгибает бровь и усмехается: — Не думаю, что хакеры занимаются чем-то более законным.       Севен поднимает руки, чтобы начать активно жестикулировать для своих объяснений, но тут же опускает их с протяжным выдохом. Она права. А переубедить ее в том, что это плохая затея — пустая трата времени. — Люсиэль, обещаю, я буду паинькой. — Врешь же? — Чуть-чуть.       Севен отстегивает ремень безопасности и между тем бросает нервное: «Я согласен». Ким-младшая хлопает в ладоши от радости и выскакивает из машины, подбегая к подъездной двери.       «Севен, ты простофиля, который ведется на один ее голос».       Где-то на задворках сознания доносится тихий шепот:

«Влюбленныйпоушипростофиля».

      Но он сразу же исчезает, стоит хлопнуть дверью автомобиля.

~*~

— Разве она жила одна? — спрашивает молодой парень в полицейской униформе у взрослого мужчины с забавными усами. На груди того такой же значок, что и у его напарника, только непонятных символов на нем все же больше. — Нет, с несовершеннолетней племянницей. — Это было самоубийство? — интересуется молодой, чуть струхнув от пронзительного взгляда старшего. — Что за глупые вопросы? Ты прекрасно слышал, что по экспертизам у нее в крови был найден алкоголь. Под действием аффекта она и попала под машину, — усатый мужчина раздраженно вздыхает и пинает лежащую на полу бутылку из темно-зеленого стекла. — Кончай трепаться. Ищи лучше девочку.       «Я же не пес», — хочет сказать полицейский, но вовремя прикусывает язык, запихивает свою гордость куда подальше и растерянно оглядывает квартиру.       Вокруг раскиданы бутылки, окурки и бумаги. Стоит взглянуть поближе, как становится возможным заметить огромные буквы: «ДОЛГ». А следом цифры длиной в семь символов. Видимо, в этой семье не платили по счетам вот уже несколько лет.       В воздухе витает затхлый запах многовековой пыли, которую можно заметить невооруженным взглядом в лучах солнца, пробивающихся сквозь закрытые створки жалюзи. Они, к слову, тоже все серые от грязи. А про подоконник и речи идти не может.       Как же здесь вообще жили люди? Это место будто было покинуто всеми лет десять назад. А ребенок? Она росла в таких отвратительных условиях? Куда смотрели соседи? Почему не позвонили в специальные службы? Даже по женщине можно было сказать, что в этой семье явно все не гладко. У молодого парня екает в районе груди.       Надо прекращать. Он полицейский — у них не должно быть сочувствующих взглядов и сердец. Четкие поручения, идеально выполненная работа и рот на замке.       Он проходит по скрипучим половицам вглубь спальни. В комнате нет ничего, кроме двуспальной кровати с жестким матрасом и огромного раздвижного шкафа. Парень не сомневается в том, что племянница погибшей прячется за этими массивными дверцами. Все же мы когда-то были детьми. Однако не торопится открывать их. Садится на корточки и начинает говорить уверенно — так, как учили. — Привет. Не волнуйся, мы не сделаем тебе ничего плохого, обещаю. Нам просто нужно поговорить с тобой, хорошо? — в его голосе сквозит улыбка.       Он сидит так минуту, чувствуя себя полнейшим придурком, потому что по ту сторону не раздается и шороха. — Если ты не против, то выйди, пожалуйста, из шкафа. Это очень важно для нас.        Младший ждет около нескольких секунд, прежде чем начать вставать. И ошарашенно отпрыгивает от шкафа, когда его неуверенно стучат по плечу. — Я… я спряталась под кроватью, простите, — тихо извиняется Йонг, смотря на деревянный пол.       Полицейский чувствует, как чуть не отдал Богу душу от испуга. Он мысленно считает до пяти, сжимая руки в кулаки и садится на кровать. Да, матрас и впрямь каменный. — Не стоит извиняться.       В комнате ненадолго повисает тишина. — Она умерла?       Молодой парень колеблется перед ответом. — Да. — Как? — Тебе это так важно? — удивляется полицейский, смотря в ее безразличные глаза. Но где-то глубоко внутри ей все же грустно, что она осталась одна в целом мире. Девчушка безмолвно кивает. — Случайно попала под машину. — Вот как, — ее плечи расслабленно опускаются.       В голове Йонг проносится: «В этот раз ты не виновата». — Вы отвезете меня в детский дом, верно?       Слишком по-взрослому спрашивает девчушка. Полицейский теряется от ее тона, не успев ничего сказать, как Йонг вновь начинает говорить. — Тетя всегда говорила, что мое место там. Или на помойке, — грустно говорит она, потирая руки. Парень только сейчас замечает многочисленные синяки и пару шрамов на коленках.       В проеме показывается голова с ворохом волос и с забавными усами. Он недовольно смеряет взглядом сначала своего подопечного, а затем чуть более дружелюбно смотрит на «потеряшку». — Вижу, нашлась. Поехали уже быстрее, у нас обед через час должен начаться, а мы все здесь торчим. — М… перед этим… Вы можете отвезти меня еще кое-куда, пожалуйста? Мне нужно попрощаться с друзьями, — слишком неуверенно и слишком грустно просит девчушка. Будто это последняя мольба перед самой смертью.       Усатый интересуется, что за место. Она быстро тараторит адрес, надеясь, что тот не откажет. Молодой парень позади, услышав, что пункт назначения находится по пути в участок, сразу же приводит этот факт в аргумент. Ему безумно хочется помочь бедной малышке хоть чем-то.       Старший с нескрываемым раздражением соглашается, попутно спрашивая, не нужно ли Йонг что-то забрать из этой квартиры, ведь она явно больше сюда не попадет. Девчушка слишком легко отвечает: «У меня ничего нет». И идет вслед за мужчинами.       Они доезжают до детской площадки буквально за десять минут. На плечах Йонг покоится плед раздражающего синего цвета. Но ей все равно. Абсолютно. У нее сейчас есть дела поважнее, поэтому, как только полицейский автомобиль тормозит, она поспешно выбегает из него. Следом торопливо выходит Младший. — Шею не сверните! — кричит Усатый им вдогонку.       Йонг мигом оказывается внутри пластмассового домика, внутри которого с облегчением обнаруживает рыжего котенка. Видимо, до этого он сладко посапывал в вязаном шарфе, потому что сейчас вместо приветствия дружок только лишь зевает. И мурчит. — Привет, Сырок! Прости, что меня не было вчера! — девчушка нежно поглаживает котенка по голове пальцами. Тот благодарственно подставляется под ласку. Но стоит в проеме показаться Младшему, как он воинственно шипит, сползая со ступеньки и становясь прямо перед Йонг. — Нет, Сырок, это друг!       Котенок, будто понимая, что она говорит, в миг прекращает скалиться, но продолжает с недовольством смотреть на незнакомца, мол, «ты мне противен». — Ух ты, он тебя слушается? — Он очень умный, правда-правда, — с улыбкой говорит девчушка. — А почему Сырок? — Он очень сильно любит сыр! — счастливо восклицает она, но тут же в миг грустнеет, даже слезы в уголках глаз скапливаются. — Прости, Сырок, но мне придется уйти. Я не смогу больше за тобой приглядывать.       Кот непонимающе ставит лапу на ее бедро, увидев, как его спасительница начинает плакать. Полицейский поджимает губы и кладет руку ей на плечо, ободряюще потирая его.       Но у него в голове будто что-то резко щелкает. — Слушай, я… я не смогу позаботиться о ребенке, но вполне мог бы уследить за котенком.       Йонг тихо всхлипывает и поднимает на парня удивленный взгляд, не веря своим ушам. — Правда? — рыжий рядом также вопросительно мяучит. — Правда. Уверен, что мы поладим, да, Сырок? — рыжий сначала недовольно обнюхивает подставленную руку, но все же потирается о нее розовым носом. — Видишь, тебе не о чем беспокоится.       Девчушка кажется слишком взрослой, когда она мысленно взвешивает все «за» и «против». И все же радостно кивает, от счастья взмахнув руками. — Как только у меня появится семья, вы сможете вернуть его? — спрашивает Йонг, когда Сырок взбирается на ее колени. Котенок по-хозяйски топчется лапами и после ложится, не сводя взгляда с полицейского. «По крайней мере, он стал дружелюбнее», — отмечает про себя парень.       Он достает из наружного кармана на рубашке ручку и маленький листик, на котором пишет цифры, а потом отдает его Йонг. — Вот мой номер. Только позвони, и я сразу же отдам Сырка законному владельцу.       Девчушка рассматривает кусок бумаги, будто запоминая, что на нем написано, и прячет в карманы на старом платьице. А следом неожиданно обнимает Младшего за шею, спугнув котенка. — Спасибо Вам.       Он полицейский — у них не должно быть сочувствующих взглядов и сердец. Четкие поручения, идеально выполненная работа и рот на замке.       Но он и человек — с котом на руках, чуть опоздавший с выполнением задания и с щемящим чувством в груди.       Парень неловко поглаживает ее по кудрявым волосам, как Сырок ревниво царапает полицейского по руке. Йонг негромко смеется, успокаивающе пройдясь ноготками по шерсти котенка. И тут же скромно спрашивает у полицейского: — А у Вас нет еще бумажки?..

~*~

      «Лиен здраствуй! У миня типерь новый дом. Надеюсь что там я смагу стать щастливее как ты и хотела! Ты всегда можеш увидить меня вот по этаму адрису. Спосибо тебе за все! У тибя очень вкусные бутирброды!

твой мышенок»

      …записка лежала между цепями качель и была написана детским почерком, но таким взрослым человеком.

~*~

— В суде я всю вину скину на тебя, — недовольно шипит Севен, стараясь как можно быстрее ввести код от квартиры. — А я скажу, что ты меня принудил к проникновению в чужую квартиру. — И кто тебе поверит? — А тебе, хакер с криминальной жизнью? — парирует Лиен с хитрой улыбкой смотря на него. — Справедливо, — задумчиво говорит Люсиэль, набирая «1203» и нажимая зеленую кнопку в углу. — Почему такой код? — интересуется Ким-младшая, проходя внутрь. Девушка скидывает обувь в прихожей. — Двенадцатое марта. День рождения Юсона.       Лиен недавно узнала, что Юсон — кузен Рики, поэтому не особо удивилась такому выбору бывшей невесты Джихена. — Мило, — только и произносит Ким-младшая. Она набирает воздуха в легкие, но ощущение такое, что по дыхательным путям разливается самый настоящий яд. Мерзко и неприятно.       Севен скидывает куртку прямо на пол. Слишком лень вешать ее на крючок да и смысла он не видит: полы здесь такие же чистые, как в самой новой квартире. В принципе, она таковой и являлась. — Давай быстрее найдем то, что ты хотела, и уйдем, — торопливо говорит хакер, осматриваясь. Ух ты, а ремонт и впрямь неплохой. — Да-да… — незаинтересованно отмахивается она от его слов, продвигаясь в сторону спальни, но останавливается, стоит увидеть огромную гостиную с панорамными окнами. Внизу мигают светофоры, вывески баров и магазинов, а свет в некоторых квартирах давно уже потух. По дорогам разъезжают автомобили, превращаясь в одно яркое и размазанное пятно. Люди кажутся маленькими муравьями, бегающими от одного здания к другому или спокойно сидящими на остановках.       Ночной город — это то, на что темноволосый вихрь готова смотреть вечность.       В гостиную заваливается хакер, потому что неуклюже споткнулся о собственную куртку, застав Лиен за тем, как она рассматривает улицу. Будто маленький ребенок у аквариума с рыбками.       Теперь Севен не торопит ее, завороженный тем, с каким интересом она глядит вниз. Как девушка приложила ладонь к холодному стеклу, как ее губы разомкнулись в восхищении. Как она смотрит, практически не дыша.       Он тихими шагами подходит к ней ближе со спины, пытаясь не нарушить ту атмосферу, которую она создала, сама того не замечая. — Глянь, Люси… — Лиен поворачивается всем телом, все еще оставляя одну ладонь на стекле, но замолкает на полуслове. Ее улыбка на губах меркнет из-за неожиданности. Ввиду небольшой разницы в росте, они оказываются практически лицом к лицу. Ким-младшая ощущает удивленный выдох Севена на ресницах.       Чересчур близко. Просто друзья настолько рядом не стоят.       Она уставляется в его золотистые глаза с немым вопросом: «Что ты будешь делать дальше?». Он неопределенно смотрит в ответ из-под полуоткрытых век. Ответ на этот вопрос прекрасно понятен, но… выиграет ли сегодня сердце у разума?       Ким-младшая спиной ощущает прохладу стекла, вовсе не задумываясь, что оно может не выдержать ее вес. Взгляд бирюзовых глаз встречается сначала с золотистыми, а следом опускаются ниже и ниже, останавливаясь на губах. Севен делает тоже самое, чуть наклоняясь к ней.       Кончики пальцев покалывает от того электрического тока, проходящего по позвоночникам обоих.       Теперь их носы соприкасаются, а расстояния между лицами равно нулю.       Еще секунда, и Люсиэль бы наконец рассказал о своих чувствах. Еще секунда, и Лиен бы наконец откинула все свои мысли к чертям. Еще секунда, и они бы сделали что-то непоправимое для их дружбы. — Телефон, Люсиэль, — тихо говорит Ким-младшая. Севен, словно отошел от гипноза, резко отскакивает от нее, нащупывая в заднем кармане джинс смартфон. На экране высвечено: «Зен». — Да?.. Ты был у Юсона?.. — дыхание у него заметно участилось, впрочем, как и сердцебиение.       Лиен не слушает разговор. У нее неконтролируемый мандраж в руках и мурашки по всему телу. «Что это было?», — спрашивает она сама себя, пытаясь вернуться в сознание. — «Ты реально хотела поцеловать его? Дура, с ума сошла?».       Когда Севен вновь поворачивается к ней, то видит, как Ким-младшая с оглушительным шлепком ударяет себя по щекам. — Пошли, наконец, найдем все ее секретики, — воодушевленно говорит Лиен, скрываясь за поворотом комнаты и так неестественно двигаясь. А стоит скрыться из виду, как приседает на корточки, прикрыв голову от смущения. Уши и лицо покраснели настолько, что она могла бы светить ими в темноте.       Люсиэль запускает длинные пальцы в свои рыжие волосы. Из-за натяжения он невольно смотрит вверх. «Еще бы секунда, и ты бы сделал ее жизнь крайне сложной, идиот», — он мысленно уверяет себя, что ее безопасность — превыше всего. Даже его чувств.       Нельзя втягивать невинную девушку в криминальные дела, коими он был просто окружен. Нельзя сбрасывать на нее все свои проблемы, делиться ими, ведь Лиен сто процентов будет очень сильно волноваться.       Нельзя впускать человека в свой мир, если он сам для тебя — целая Вселенная.       Можно лишь забыть об этом случае и никогда более в разговоре его не поднимать. — Э-эй… ид-ди сюда… — испуганно доносится из соседней комнаты, и Севен в одно мгновение оказывается рядом с ней. Краска от ее лица отхлынула, а дрожащие руки держали какие-то листы из плотной бумаги. Ким-младшая еще раз опускает на них взгляд и протягивает хакеру. Тот изумленно распахивает глаза.       Это были фотографии, штук десять, не больше. На одной стороне каждой изображена Рика со счастливой улыбкой на губах и озорным блеском во взгляде. На другой же: Джихен с выжженным лицом, Джихен с перечеркнутым лицом, Джихен с вырезанным лицом…       Лиен рядом в испуге закрывает рот рукой, когда Севен натыкается на совместную фотографию бывших помолвленных, где на весь силуэт Ви написано «лжец». — Я… я не знаю, что это. — Я тоже, — Люсиэль хмурит брови, кидая злосчастные фотографии на туалетный столик рядом. Ему тут же открывается вид на зеленую папку с яркой надписью: «Ким Мина». — А это ты смотрела?       Лиен отрицательно мотает головой, все еще пребывая в шоке. Она держит Севена за край одежды, чувствуя себя от этого немного спокойнее.       Открыв папку, можно было увидеть многочисленные бумаги из больниц с разными диагнозами: то низкое давление, то ухудшение зрения, то обычная простуда. Но из них всех выбивался один листочек. — Рика посещала… — …психиатрическую больницу, — заканчивает за Севена Лиен. Она мрачно кивает своим мыслям: — Значит, это правда. — Ты знала? — удивленно тянет Люсиэль. — Когда-то да, но забыла. Я расскажу тебе чуть позже…       В прихожей слышится странный шум, который заставляет обоих вздрогнуть от испуга. Лиен говорит, что это, скорей всего, она неправильно повесила пальто из-за чего все, что было на тумбочке, попадало. Девушка выходит из комнаты, прикрыв дверь за собой. Дело привычки.       Севен же возвращается к просмотру зеленой папки. В самом конце лежит брошюрка. Сверху буквами цвета аквамарина выведено: «Mint Eye». А внутри нее можно увидеть фотографии роскошного здания, больше походящего на особняки богатых людей.       «Твое счастье так близко! Отыщи его вместе с нами и приди же к блаженству на земле», — гласила надпись снизу. Неужели Рика мало того, что проходила курс лечения в псих лечебнице, так еще и состояла в подозрительной секте? Хакеру становится страшно. Он засовывает свернутую брошюру в соседний карман от телефона и покидает комнату, в надежде покинуть и эту квартиру. — Надо же, кто объявился.       Севен прирастает ногами к полу. — Ну, привет, хен. Давно не виделись, — Неизвестный одной рукой прижимает к себе дрожащую Лиен, а другой держит пистолет у ее головы. — И столько бы еще не встречались. — С…Сэран…