Их сторона

Где-то вдалеке ещё гремит уезжающий почтовый грузовик. Его водителю сегодня есть о чём подумать. Пожалуй, это даже очень мягко сказано. В его голове до сих пор роем вьются воспоминания о сегодняшнем дне. Двое, которых не так давно покинул этот водитель, тоже ощущают на себе давление минувших событий. Пожалуй, каждый из них согласился бы с утверждением, что последние шесть тысяч лет выдались менее насыщенными, чем эти несколько часов. Безмерная усталость и облегчение, ещё не стихшее волнение и немного зыбкое спокойствие... Если бы литератора спросили, как описать все те чувства, переполнявшие старых знакомых, ему на ум бы пришло лишь понятие "оксюморон" - сочетание не сочетаемого. Тусклый желтоватый свет уличного фонаря разливался по ночной улице. Остановившие Армагеддон ангел и демон, отвергнувшие "свои" стороны, сидели на лавочке в ожидании автобуса. Азирафель смотрел на Кроули. Смотрел так, будто множество слов вертелось у него на языке, но ни одно из них он попросту не мог произнести. Кроули тоже смотрел на Азирафеля. Через его чёрные очки в такой темноте демону были видны лишь поблескивающие ангельски (что вполне логично) голубые глаза, в смятении смотревшие то ли на самого демона, то ли на дорогу в ожидании автобуса. Кроули лишь слегка наклонял бутылку вина в своих руках то вправо, то влево, от чего жидкость слегка взбалтывалась. Кроули так устал, что даже не пытался отвести взгляд от этих кристально чистых глаз, да и не было в этом нужды. Его любимые очки прекрасно скрывали уставший и слегка хитрый взгляд. - О, а вот и он. Написано "Оксфорд", - голос Азирафеля вытащил Кроули из глубин собственного сознания. Демон тут же остановил себя на мысли, что явно пялился на ангела. Попытавшись выкинуть эти мысли из своей головы,сделал ещё один глоток вина. Он успешно оправдывал себя мыслью о том, что озарённое растерянной улыбкой лицо ангела напоминало ему события сегодняшнего дня. Кроули направил своё внимание на приближающийся автобус. - Да, но он всё равно поедет в Лондон. Просто не будет знать почему, - ответил Кроули. - Пусть, наверное, высадит меня у книжного магазина, - аккуратно намекнул Азирафель. Такие намёки мог делать только этот ангел. И только для него, Кроули. Эта мысль несказанно радовала демона, потому как ещё раз подтверждала, что произошедшее в книжном магазине... Кхм, в общем, что его Ангел был жив-здоров и всё так же нерешительно полагался на него. Только вот мысль о книжном магазине напомнила демону о пожаре. Кроули повернулся к Ангелу. - Он сгорел, помнишь? - подавив обжигающие воспоминания, с усилием произнес он. Потерянный взгляд Азирафеля заставил демона почувствовать себя последним кретином, от чего ему стало ещё досаднее, и Кроули попытался исправить ситуацию первым, что пришло в голову. Не самая верная мысль: - Можешь остаться у меня, если хочешь. О великий Сатана, да почему он вообще об этом подумал?! Последний раз Кроули был у себя дома при встрече с Лигуром и Хастуром, последствия битвы с которыми остались на своих местах. Хотя, это как раз не сильно волновало Демона, ведь аккуратность никогда не была ему свойственна. Скорее взыграло чувство досады от того, что он не смог предложить ничего более достойного, чем ночь с демоном под одной крышей. - Не думаю, что моим это понравится, - в замешательстве, отводя потерянный взгляд и пытаясь скрыть смущённую улыбку, произнес Азирафель. Ангел знал, как глупо это сейчас звучало, но ничего не мог поделать с собой: всё, во что он верил, обернулось против него, всё, к чему он привык, испарилось в мгновение ока. Ну, на самом деле не всё. Сидевший напротив него желтоглазый демон был всё таким же раздражающе прямолинейным... и всё ещё был его другом. Признание этого факта помогло ангелу хотя бы на миг принять сложившуюся с адом и раем ситуацию. - У тебя больше нет "твоих", - подтвердил Кроули мысли Азирафеля.- У нас обоих нет. Мы сами по себе, - продолжил демон. Азирафель выделил для себя слово “обоих”. Оно успокоило его. Что бы он делал без поддержки в этом мире? Что бы он делал без этого безумно раздражающего, не имеющего ни понятия о личном пространстве, ни намека на внимание к окружающим демона? Ангел не хотел об этом думать. Оправдывал он подобные мысли собственной беспомощностью. Оправдывал вполне успешно. - Как и сказала Агнесса, мы должны с умом выбирать обличия. Кроули уже был готов начать дискуссию об Ангессе и её умении доступно доносить свои мысли, но его перебил остановившийся рядом автобус. Демон взлетел по ступенькам автобуса и занял местечко у окна. Как говорится, кто первый, того и сливки (в данном случае отличный вид на ночной лес из окна). Кроули и сам не знал, по какой конкретно причине он так сорвался с места: то ли он захотел отвлечься от неприлично повышенного внимания к ангелу со своей стороны, то ли демонические привычки взяли верх над сентиментальностью, которую он смог себе позволить, пожалуй, впервые. Азирафеля вполне устроило место у прохода; он был занят совсем другим. Автобус тронулся. Кроули молча смотрел в окно, наблюдая за пролетающими мимо деревьями и домиками, попадавшими под свет глаз-фонарей автобуса. Он подумал, что они похожи на его глаза и эта мысль сначала омрачила его, а потом знатно рассмешила. - Получается мы с тобой больше не ангел и демон..., - нарушил наступившее молчание Азирафель. Он сделал это не специально, просто вырвалось в попытках осознать происходящее и придумать наилучшее решение. - Технически, нет, а практически - да, - слегка ехидно отозвался Кроули, который как раз посмеивался над мыслями о фарах, а потом добавил: - Выбирай, что больше нравится. Кроули не сильно заботило их нынешнее положение (за исключением приближающейся казни, разве что), в отличие от Азирафеля. Ангел, кажется, погряз в своих мыслях настолько, что не расслышал ответа на свой вопрос. Демона это слегка разозлило. По крайней мере, он посчитал появившееся тяжёлое чувство раздражением. Конечно, Азирафель сразу бы понял, что чувство, которое испытывает демон на данный момент - это волнение за эфирного друга, но, увы, он был столь глубоко в собственных размышлениях, что ничего не заметил. А для Кроули такое понятие как "волнение" после “падения” принципиально перестало существовать. За шесть тысяч лет он естественно забыл, что вообще может подобное испытывать. - Эй, ты вообще меня слышал? - не выдержал демон. Азирафель только пробормотал безучастное "да-да". Терпение Кроули, которое и так имело свойство быстро заканчиваться, лопнуло. Демон схватил Ангела за плечи и резко повернул к себе. Азирафель в смятении смотрел Кроули в глаза, которые были видны из-под сползших от резкого движения очков. - Слушай, нет больше твоих, моих и прочих. Ты и я только что спасли людей, и теперь есть только мы и предстоящая казнь, и если мы что-нибудь не придумаем, то это будет последний наш разговор, так сказать, по душам. Так что заканчивай драматизировать. - Не могу ничего придумать, как бы я ни пытался! В моей голове только мысли о пророчестве и…, - ангел запнулся, - смерти. А ты сидишь тут и…и..., - Азирафель пытался подобрать слово, но у него никак не получалось, - ... ничего не делаешь. Без "своей стороны", без дома... я не могу так. - Я - твоя сторона! Хватит витать в райских облаках, посмотри на меня и запомни хорошенько, что мы в одной лодке, и я от тебя никуда не денусь! И даже не пытайся разгадать эту пророческую чушь в одиночку. Кроули снял очки и, слегка нахмурившись, посмотрел Ангелу глаза в глаза. Фонарно-жёлтые взволнованные (хотя он ни за что в этом ангелу не признался бы) глаза встретились с алмазно-голубыми полными смятения и смущения (которое ангел всё ещё пытался отрицать) глазами. Когда Демон успел смириться с мыслью, что никогда и не был по-настоящему злым? Он не знал. Лишь безуспешно пытался вспомнить. Возможно, это произошло тогда, в Бастилии, когда он, демон, позволил себе спасти ангела, а может ещё давным-давно, на стене Эдема, когда этот эфирный укрыл его своим белым, как ангельские помыслы, крылом... Всё, что осталось у Кроули сейчас - это желание заставить Азирафеля признать то, о чём они оба уже давно знали. Кроули резко прижал к себе ангела, сковывая в объятиях. Он не помнил, что такое смущение, ему был важен результат, а вот Азирафель впервые за своё существование позволил себе забыть о правилах этикета и обнять демона в ответ. - Кроули, знаешь, кажется, я всё понял. - Что ты понял? - не отпуская ангела, только наигранно поднимая брови,спросил демон. - Как нам избежать казни. И ещё... - Ещё? - подтолкнул его Кроули, показывая свой шестисотлетний опыт манипулирования людьми во всей красе. - Дорогой мой... мы ведь... - голос Азирафеля слегка дрожал, да и не только голос. Ангел уже решил быть честным до конца,но вот произнести этого всё равно не смог. - Да-да, я тебя понял, потом скажешь... Не давая Азирафелю ни единой возможности сопротивления, демон прикоснулся к его губам. Сейчас Кроули думал лишь о том, какие мягкие у его ангела губы и как последний робко отвечает на поцелуй. Азирафель сейчас думал только о том, насколько приятен знакомый медовый запах его демона. Кажется, они смогли бы отдать всё за эти секунды. Весь мир подождёт. Азирафель медленно отстранился. - Что ж, наша сторона не так уж и плоха, - сказал он со свойственным ему смущением в голосе. - Тоже мне новость, - ехидно ответил Кроули. Они оба всегда знали об этих чувствах, но одно дело быть по разные стороны баррикад и изредка выручать друг друга (им обоим казалось, что этого вполне достаточно), а совсем другое - предотвратить конец света и остаться вдвоем против рая и ада. В подобной ситуации их чувства, словно незавершённое дело, вечно напоминали о себе. А, как известно, подобные дела не могут долго оставаться незавершёнными. В динамиках пригородного автобуса приглушённо играла песня Тори Амос "A Nightingale Sang in Berkeley Square". Ангел и Демон не обмолвились и словом. Только незаметно сплетённые руки напомнили им, что существует особая, их собственная сторона.