***
Как же приятно снова общаться с Луи так, как и прежде. Без всяких неловкостей, странных зажимок и особо не контролируя свою речь. Вечер прошел далеко не идеально, но для меня он был одним из лучших за месяцы проживания тут. Всю еду, над которой так усиленно трудился Томлинсон, пришлось выкинуть, потому что: А) томатная паста оказалась просроченной, поэтому, соответственно, блюдо «паста» пришлось сразу же выкидывать; Б) овощной салат Луи не посолил, а посахарил, и теперь он весь сладкий и ужасно невкусный. — Как можно не смотреть на срок годности? — вопрошаю я, с видимым сожалением выкидывая всю пасту в пакет. Выкидывать еду — это неправильно. — Я… я, блин, быстро закупался, времени не было, — отвечает Луи, в свою очередь высыпая тарелку с салатом в мусорку. — А ты что, не пробуешь салат, прежде чем подавать его к столу? — не могу удержаться я, и парень кидает на меня злой взгляд. — Если ты не перестанешь меня попрекать, мы снова поссоримся, а ведь у нас все только наладилось. Тут я соглашаюсь. В итоге мы заказали себе пиццу, китайскую кухню и огромное ведро куриных крылышек и завалились смотреть «Дарью». Этот сериал (язык не повернется назвать его мультиком) никогда мне не надоест. Ничего шикарнее в своей жизни не видела. Мы сидели так и болтали до двух часов ночи, после чего прибрались в квартире, вымыли посуду (я мыла, Луи — вытирал) и, наконец, похихикав еще минут пять, завалились спать в свои комнаты. Как бы я ни пыталась, улыбка не хотела слезать с моего счастливого лица.***
Сегодня день ярмарки, и я его уже ненавижу. В девять часов я уже там, и Карен, видя меня, сияет и подбегает, обнимая. — Молодец, что не опоздала! — радостно говорит она, и в руке у нее расписание на сегодняшний день. Зачем я вообще согласилась быть в студенческом совете? Одни хлопоты. — Хорошо, почти все готово, в полдесятого ярмарка открывается и повалит народ, — она ведет меня к будке поцелуев, небольшому построению, где меня и толпу бушующих гормонами парней, мужчин и дедушек будет отделять лишь шаткая маленькая деревянная дверца. – Ох, я так обожаю ярмарки! На них всегда так весело и столько всего происходит! — подруга почти что прыгает от возбуждения. — К тому же будут еще другие университеты, а это значит — другие парни, а это значит, что, может, тебе там кто-нибудь понравится, — она подмигивает мне, а я закатываю глаза. — Кстати, ты не спрашивала, Луи сегодня будет? — классический вопрос. Она наверняка хотела мне его задать, как только увидела. Я пожимаю плечами, доставая маленькое зеркальце и начиная доводить свой макияж до совершенства. Сегодня надо выглядеть хорошо. Не нормально, а хорошо. Постараться сделать себя более-менее симпатичной, чтобы парни хотя бы не кривились, видя, за что отдают деньги. Ой, прозвучало не очень хорошо. — Без понятия, я ушла раньше, чем он проснулся, — я продолжаю наносить тональный крем на лицо и краем глаза вижу взгляд Карен. — Ну что? — Вы звучите как милая женатая парочка, — счастливо вздыхает подруга, и я снова закатываю глаза. — Правда, это так мило! Я даже начала вас шипперить! Ну, не тебя, а Флинна и Луи, — она хлопает в ладоши и мечтательно вздыхает. — Ну, спасибо! — язвительно отзываюсь я. — Вот это жизнь — когда шипперят твое альтер-эго с кем-то еще! Все оставшееся время я делаю себе макияж и к концу остаюсь довольной результатом. Кожа выглядит абсолютно ровной и гладкой, без каких-либо черных точек и прыщиков (спасибо тональному крему), резкие брови, которые мне так нравятся, также я визуально увеличила свои глаза с помощью подводки и теней, еще и стрелки классные получились, длинные и аккуратные. Увлажняющий бальзам для губ дополнил мой образ, и я в последний раз провожу расческой по своим волосам и, наконец, удовлетворенно вздыхаю. Что ж, может, все будет не так уж и плохо.***
Все. Очень. Плохо. Я не знаю, когда все пошло по пизде. Может, с самого начала, а я просто не заметила. В любом случае, ярмарка в самом разгаре, и я еще никогда не видела столько людей. Серьезно, куда я попала? Почти весь наш университет тут, и еще куча людей, которых я никогда в жизни не видела. Ярмарка проходит в городском парке, и сейчас почти все аттракционы заняты детьми и молодежью, и все выглядит даже здорово. Ну, наверное. — Э, мудила, я в очередь встал здесь, глаз, что ли, нет? — кричит один парень другому, стоя в очереди на колесо обозрения. — Я тут уже полчаса стою! — Значит, еще постоишь, потому что я занимал очередь прямо после этой девочки! — кричит ему другой парень, и я просто не понимаю. Интересно, как я еще успеваю смотреть по сторонам, ибо моя собственная очередь в будке поцелуев кажется бесконечной. Я серьезно ненавижу эту долбанную будку. Ну, какой в ней смысл? Все эти мысли пролетают в моей голове, пока я целуюсь с каким-то мальчиком лет четырнадцати. Ну, как целуюсь. В конце концов, у нас тут рейтинг PG-13, так что все ограничивается тем, что я целую мальчика в уголок рта и как можно милее улыбаюсь. Прости, мальчик, поцелую прямо в губы — боюсь, клеймо педофила с меня потом не сотрешь. Однако не только мальчики его возраста здесь есть, но также и парни, мои ровесники, и всех их по идее можно целовать прямо в губы. А ведь среди них есть реально симпатичные! Боги, все мое лицо буквально горит! Через минут двадцать, когда я перецеловала сто с лишним особей мужского пола и перестала разбирать лица, я вдруг вижу, что прямо передо мной стоит Джек и ухмыляется. — Ты какого члена тут делаешь? — возмущенно начинаю шипеть я, заглядывая за него, чтобы понять, сколько еще людей осталось. Стон невольно вырывается из моего рта, когда я вижу, что после поцелуя большинство парней снова становятся в очередь, тем самым делая ее еще больше. — Посмотри на себя, Линн! — говорит Китинг. — Стоишь тут, целуешь множество парней, и очередь все не уменьшается! Скажу по секрету, — он наклоняется ко мне ближе: — твоя очередь — самая большая. — Как мило, — с ровным лицом отвечаю я. — А теперь проваливай, тут и без тебя людей полно, я просто хочу, чтобы все это закончилось, — остается еще десять минут до конца моей смены, после чего меня должна заменить Софи. — Так я-то тут легально, — говорит Джек, показывая свой билет на будку поцелуев. — Ты серьезно? — начинаю я стонать. — Зачем тебе это? — Как я могу пропустить шоу, где ты мучаешься? — снова ухмыляется друг и наклоняется. – Ну? Я жду. Хмурюсь и быстро целую его в щеку, получая возмущенное «Эй!», а затем выпихиваю его из толпы. Ну что за придурок! Целую парней и буквально считаю минуты до конца своей смены. Остается всего одна, поэтому я удовлетворенно улыбаюсь и поворачиваюсь к последнему парню, которому достанется мой поцелуй. О, как звучит-то. Возомнила я себе, конечно. Поворачиваюсь и буквально застываю. Черт. Луи смотрит на меня в ответ и моргает. Не ожидал меня, что ли, увидеть? Ха, я шокирована все равно больше. — Привет, — в итоге говорит он и неловко мнет билетик в своих руках. — Эээ… мне просто… сказали, что деньги пойдут на благие дела, к тому же что мне стоит? Никогда не бывал в будках с поцелуями раньше, мне кажется, это очень классная идея. От нее так и веет духом университета, — ох уж этот Томлинсон и его эстетический восторг от всего, что касается университетов. — Не знал, что ты тут. — Да, Карен меня пристроила, я сама не в особом восторге, — говорю я, и мои ладони начинают потеть. — Хорошо выглядишь, — говорит парень, и я вижу, что он чувствует себя не в своей тарелке. — Эй, вы собираетесь целоваться или нет, я тут уже час стою! — возмущенно кричит мальчик лет двенадцати, и я хлопаю себя ладонью по лицу, а Луи неловко смеется. — Если ты не хочешь, можешь не… — говорит Томлинсон и затихает, когда подходит ближе. – Ну, или в щеку, если хочешь, конечно, — боги, его кто-нибудь заткнет? Я резко выдыхаю и наклоняюсь к нему. Вижу, как он закрывает глаза, и сама делаю то же самое. — МОЯ ОЧЕРЕДЬ! — буквально верещит Софи, тут же появляясь рядом со мной и пихая меня в сторону, вставая напротив Луи. — Привет, Луи, какое совпадение, правда? Ну, не пропадать же твоему билету, в конце концов, ты заплатил, так что должен быть поцелован, — начинает тараторить девушка, чьи рыжие волосы красивыми волнами ниспадают на ее плечи. Я просто стою и прихожу в себя, не понимая, что только что произошло. Смотрю на наручные часы и понимаю, что наконец настал долгожданный перерыв. Долгожданный, однако я смотрю на Томлинсона как раз в тот момент, когда его губы соединяются с Софи в поцелуе. Практически тут же отворачиваюсь и выхожу из этой дурацкой будки. Все! Больше я тут не буду стоять, несмотря на то, что через три часа снова моя смена. Надо найти Карен и сказать, что я еду домой. Все настроение пропало, хотя его и так особо не было. Я не знаю, что на меня находит, однако оставаться тут больше не хочется ни минутой дольше. Где-то вдалеке кричат дети, а я упрямо иду по зеленой траве, пока приятный ветер бьет в лицо, растрепывая мои волосы, которые я так старательно укладывала утром. Настолько ухожу в свои мысли, что даже не смотрю на дорогу и врезаюсь в какого-то парня, который выше меня на полголовы. Я смотрю на твердую грудь и бежевую футболку с V-образным вырезом и путешествую взглядом вверх. И когда я вижу знакомое родимое пятно в форме полумесяца на шее и небольшой шрам чуть ниже нижней губы, то меня парализует. Отказываюсь смотреть выше и убедиться в своих догадках. Мне страшно, в ушах закладывает, и я лишь чувствую свое бешеное сердцебиение. Весь мир отходит на задний план и смешивается в один цвет, и остаемся лишь мы. Я не могу заставить себя посмотреть ему в лицо. — Линн? Это ты? — я вздрагиваю от звука его баритона, как от удара, и начинаю мелко дрожать. Это не может быть правдой. Он на другом континенте. Он не может быть в Калифорнии, он не может быть здесь. – Что, даже и не посмотришь на меня, котенок? Это прозвище вызывает бурю чувству внутри, и я поднимаю, наконец, свой взгляд, встречаясь с лицом, которое надеялась больше никогда в жизни не увидеть. Короткие черные волосы, веснушки, глаза с гетерохромией, ухмылка, которую не спутаешь ни с кем другим. Все это выглядит так абсурдно, будто кошмар прошлого вторгся в мою новую жизнь вновь, не давая мне возможности жить с чистого листа. — Приятно удивлен увидеть тебя здесь, — говорит он, лениво улыбаясь и сканируя меня взглядом с головы до ног, — а ты похорошела. Расцвела, я бы сказал, — он крепко берет меня за подбородок и заставляет смотреть ему в глаза. — Смотри, когда я говорю с тобой, — этот голос, этот тон, этот человек, от которого я бежала давным-давно, чтобы освободиться. Он видит страх и тень воспоминаний в моих глазах, и от удовлетворенного выражения на его лице мне хочется вырвать. — Хорошая девочка. — Хит! — два парня подходят и хлопают его по плечу, с интересом рассматривая меня. — Что это за цыпу ты подцепил? — я морщусь от их лексикона и вырываюсь из цепкой хватки русоволосого парня. — Да так, — говорит Хит, смотря на меня, а затем поворачиваясь к парням, — знакомая. — Пошли, нам через час нужно быть у Крейга, — говорит один из них и уходит в противоположную сторону. Хит что-то согласно мычит и поворачивается ко мне. Я вся съеживаюсь. — Мы еще пообщаемся, котенок, не теряйся, — он подмигивает мне и уходит вслед за своими друзьями, оставляя меня абсолютно раздавленной и напуганной. Мой сотовый выпадает из моих рук, и я сажусь на зеленую траву и закрываю лицо руками.