Взыскание

      Не только Вельзевулу было кому пожаловаться. Собственно, подобная процедура – «пожалуйся на ближнего своего» – была распространена в обеих конторах, что всегда вызывало некоторое удивление Азирафаэля, который на дух не переносил всякие производные ябедничества.       В понимании Азирафаэля ангелы вообще порой переходили границы, подражая своим павшим братьям в том, в чем подражать не надо.       Так или иначе, Азирафаэль ждал. Нет, сначала он подождал, пока Кроули в его теле вернется на землю, потом ждал (как и всегда после каждого их посещения Главных контор) пока тот захочет искусить его абсолютно превосходным обедом в «Ритц» от которого невозможно отказаться несмотря на всю опасность демонического искушения. Потом он подождал еще неделю и начал успокаиваться, решив, что подобная мелочь – срыв Армагеддона – не настолько заинтересовала Серафимов, чтобы те делали ему выговор. Даже пару раз осторожно проводил кончиком холеного пальца по краю коллекционного издания Ветхого завета, с опаской прочитывая рассказ об очищении от скверны горячим углем и думая, что в принципе, если смотреть непредвзято, адский огонь не мог бы причинить вреда таким созданиям.       Проверить это конечно было нельзя. Вряд ли какой Серафим захочет по доброй воле искупаться в адском огне.       Даже если теоретически ему бы удалось достать адский огонь.       Нет, ну Кроули же святую воду выпросил?       О, Кроули!       Демон в ответ на размышления ангела только приподнял в молчаливом изумлении бровь, и Азирафаэль решил, что с такими вопросами к нему лучше не подходить.       Время текло своим чередом. Ангел закопался в книги, с осторожностью лелея каждую новую страницу старых изданий. Демон – кричал на растения, заставляя их расти «еще лучше»! (- Ну куда лучше, Кроули, твои бедные цветы скоро посереют от страха! – В таком случае они замечательно подойдут под цвет стен). Он бы с удовольствием забыл о случившемся, тем более что воспоминания об Армагеддоне покрылись тусклой пленкой забвения, которое подействовало на ангела и демона не полностью, но все же оказало свое влияние.       Так что несостоявшееся взыскание решило напомнить о себе в самый неподходящий момент.       Серьезно, для этого вообще не могло быть подходящего момента.       Начнем с того, что их любимый столик в «Ритц» был занят.       Азирафаэль вообще очень редко видел на лице Кроули такое удивление – примерно раз в пару тысяч лет, хотя с его первым «Ты сделал что?!» оно конечно было не сравнимо.       Тем не менее, официант с сожалением сообщил, что их любимый, вечно-пустой, зарезервированный Кроули лет -дцать назад на пожизненное использование столик занят. Но (если, конечно, уважаемый посетитель не будет против), они могли бы присоединится к тому, кто, собственно, это сделал, - постарался исправится он, наблюдая за сменой эмоций на лице демона.       И шустро проводил их до места, стараясь побыстрее исчезнуть из их поля зрения.       Азирафаэль с удивлением взглянул вслед официанту, перевел взгляд на «захватчика столов», как недовольно окрестил его Кроули и сел, там, где стоял, на удобно пододвинутый стул, при учете что никого поблизости от стула не наблюдалось.       Существо напротив расплылся в жутковатой улыбке.       Насколько могла быть жутковатой улыбка у существа, наиболее приближенного к богу, конечно.       Кроули с подозрением смерил взглядом сначала его, потом Азирафаэля, и не очень аккуратно примостился на стул, откидываясь на спинку и закидывая ногу на ногу. Что примечательно – молча.       Официант принес заказ: чашку чая с молоком, распространяющую вокруг себя сильный пряный запах, чашку ядреного черного кофе, который всегда во время их посещений пьет Кроули, и блюдо любимых тонких ажурных блинов Азирафаэлю, которые он точно не заказывал.       Улыбка, если бы она могла, стала еще шире.       Кроули вообще не высказывал никаких неудобств с блаженством распивая любимый напиток смертных, в отличие от Азирафаэля, который, как удав за добычей, следил за мерными, ленными и нарочито медленными движениями Серафима. Хотя с точки зрения ангела – жертвой в этой ситуации представлялся он.       Молчание продолжалось еще минут пятнадцать, пока Азирафаэль, пытаясь держать себя в руках кромсал любимые блины на кучу мелких кусочков. Кощунство, как оно есть, но есть не хотелось совершенно. Пытаясь зацепить вилкой маленький кусочек, больше похожий на неудобоваримую кашицу, чем на блины, он достаточно неудачно дернулся от резкого звука из зала и уронил его парой сантиметров левее тарелки.       Блины были такими, как будто их только что принесли, а скатерть вновь сияла чистотой.       Серафим щелкнул пальцами.       - Пожалуй, стоило взять зеленого чая, - медленно проговорил он или она, наблюдая за бледнеющим (хотя куда уж больше) ангелом.       - Чая? – Азирафаэль отложил несчастную вилку в сторону, хватаясь за салфетку.       - Зеленого, - повторил он или она задумчиво, касаясь подбородком сложенных в домик пальцев, - Он успокаивает.       Речь Серафима была плавной и нежной, но ангела это не успокаивало. Как и предположительное распитие зеленого чая. Кроули наблюдал за этим обменом фразами, с интересом пытаясь опознать пол сидящего напротив существа. Нет, ангелы обычно бесполые, только если сами не захотят определиться и не выразят свои предпочтения, но в данном случае фантазия Кроули слегка буксовала.       Груди по крайней мере было не видно, но это же еще ни о чем не говорит, правильно? У Вельзевула вон тоже было с этим не очень.       - Гавриил передал мне новости, - проговорил Серафим не моргая глядя на ангела, - Признаться я…       - Я все могу объяснить!       - … в восхищении, - закончил он или она. Азирафаэль, слегка приставший на своем возгласе, сел обратно.       - Простите?       Серафим откинулся на спинку стула, как Кроули минутами двадцатью назад, оставляя белые руки расслабленно лежать на столе.       - Мне было интересно услышать о вашем желании сохранить человечество.       Руки были действительно белыми. Как, впрочем, и лицо, и волосы, и радужка. В мареве белого выделалась только черная склера, которую окружающие предпочитали не замечать, пиджак в оттенках светло-серого и серо-голубой галстук. Кроули залип на галстуке, пытаясь понять, почему он голубой.       Галстук, а не Кроули.       - Есть ли у вас разумное объяснение вашему желанию его сохранить?       Азирафаэль прокашлялся.       - Мы следовали Великому замыслу, - вставил Кроули быстро, пока ангел не начал опять нести ахинею, как это было на Тадфилдской авиабазе.       - Великому? – переспросил он или она, переводя взгляд на демона.       - Непостижимому.       Серафим поднял свою чашку, наблюдая за остывшим молоком и кружащимися в нем пряностями. Чай уже остыл, но пряности все еще кружились ровными завитушками подчиняясь непонятному смыслу. Непостижимому в рамках данной концепции ценностей.       - Вы спрашивали о нем, кажется?       Когда чашка коснулась стола она была девственно пуста.       - Простите? – Кроули прищурился за стеклами очков. Азирафаэль молча пережевывал блин.       - В субботу. Просили показать, - Серафим склонил голову на бок.       В данном случае демон не знал, радоваться ли ему тому, что его вопросы до сих пор доходят так далеко, или ужасаться, вспоминая, что он за свою долгую жизнь успел вообще в адрес бога наговорить. Хотя ему определенно было интересно, что еще они успели услышать из того монолога, что он вещал в потолок своей квартиры.       - Как вы живете с таким шумом? – спросил он вместо этого.       - Так же, как и вы с криками грешников, - ответил он или она скучающе, поднимая взгляд поверх его головы, - Так же, как и Херувим, охранявший восточные врата сада Эдемского, с молитвами людей.       - Но я не слышу молитв людей, - растерянно проговорил Азирафаэль, оглядываясь на Кроули.       - Как и демон не слышит криков грешников, а я не слышу ваших вопросов, - растянул губы Серафим, - Когда не хочу их слышать или хочу слышать только конкретных личностей. Кроули ухмыльнулся. И решил, что вопрос с полом он решит как-нибудь потом.       Они помолчали.       - А что по поводу взыскания для ангела? – демон скучающе подпер рукой подбородок.       - Взыскания?       - За срыв Армагеддона, братание с павшим, влияние на историю мира сего, - Кроули на мгновение задумался.       -…за подделку служебных записок, - продолжил Серафим.       Азирафаэль закрыл лицо руками с невнятным возгласом («ну я же говорил!»).       - Я, признаться, сначала не обратил на это внимания, - проговорил он или она, вновь складывая пальцы домиком, - Пока не прочитал одну из…       Кроули поджал губы, глядя на морально опущенного ангела.       - …это было великолепно.       - Что? – вскинулся Азирафаэль.       - Больше всего мне понравился Эдинбург, - продолжил он или она тем временем, - И то, как вы описали действия противоположной стороны.       - Вам понравилось? – неверяще переспросил ангел.       - Я получил от этого моральное удовлетворение, - Серафим развел руками, - Знатно посмеялся.       Кроули расплылся в довольной улыбке. Они с ангелом долго сочиняли все эти записочки, прежде чем их отправить. Коллективное творчество.       - Значит, взыскание отменяется? – переспросил он с некоторой ленцой.       Серафим склонил голову на бок, гипнотизируя Азирафаэля.       - Полагаю, - сказал он или она, подумав, - В качестве взыскания уже сошла попытка сжечь ангела в адском пламени.       Азирафаэль выдохнул и расслабился с новым интересом рассматривая свою тарелку. Кроули одним глотком допил остывший кофе.       - Спасибо, Серафим, - ангел счастливо улыбнулся, - Вы посетили нас чтобы высказать нам свое восхищение? – поинтересовался он чуть позже, после того как официант унес пустые тарелки и чашки.       - Можно просто Камаэль, - проговорил он или она, вставая, - И я просто хотел выпить чая, - Серафим расправил полы пиджака, стирая с него невидимые, по причине отсутствия, воображаемые пылинки, - К моему большому сожалению правильно делают масалу в очень ограниченном количестве мест на планете.