***
Как он и обещал, Чэён пришла позднее. Выглядела она ещё хуже своего брата, хотя и выглядела целее, без синяков и явных повреждений. - А с тобой что? - спросила я, садясь за стол, за которым, как всегда, неизменно сидела темноволосая девушка, уставившись в пустоту. - Слишком много выпила, - застонала она, приложив руку к голове. - Кого-то подцепила? - спросила я улыбнувшись. Чэён усмехнулась, а затем поморщилась и едва заметно покачала головой. - Вчера ночью я готова была поклясться, что это любовь, но сегодня я уже не могу вспомнить лицо того парня. Я рассмеялась. Она очень хорошо вписывалась в компанию своего брата, который был примерно такого же впечатления про вчерашний день. Я так хотела выяснить, что он имел в виду, заставляя меня поклясться в том, что не имело никакого смысла. И хотя Хосок всегда сидел с нами, с тех пор как его брат обосновался рядом со мной, сейчас он был непонятно где. Но я очень хотела это узнать, чтобы спросить какого чёрта он не верит в нас с Юнги. Возможно, мне не стоило принимать близко к сердцу его слова. Возможно, он просто спросил на всяких случай. В конце концов люди расстаются, мне ли это не знать. Но странное ощущение появлялось в моей груди, когда я думала об этом. Будто я сама знала, что что-то случилось, но просто не хотела это признавать. И была полна решимости выяснить причину происходящего, даже если Хосок и не собирался мне рассказывать. Я в любом случае просто могла спросить у самого Юнги. Мой телефон зазвонил. Я улыбнулась, подумав о нашей кармической связи, заставлявшей нас чувствовать друг друга, хотя никогда не верила в подобную чушь. Любовь делает людей слишком сентиментальными. «Я только что думала о тебе», - хотела сказать я, но Чэён резко отбросила мою руку, нацелившись на мой телефон. - Не отвечай, - попросила она, серьёзно глядя на меня. Я с великим непониманием уставилась на неё. Кажется, она была на стороне своего брата, хотя до этого и не подавала вида. Я вздохнула, чтобы не наорать на неё, потому что всё это уже начало доставать меня. Меня просто выводило из себя, когда мне люди указывали, даже если я всем сердцем любила этих людей. - Почему? - спросила я, уставившись на неё. Ну объясни мне, пожалуйста. Расскажи то, что все вы так старательно скрываете от меня, пока не стало слишком поздно. Ответа не последовало. Я вздохнула и поднялась, взяв телефон. Это незнание и предчувствие, что скоро случится что-то плохое, медленно, но верно пожирали меня. - Привет, - сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал не слишком измученно. - Привет, - ответил Юнги слегка хриплым голосом, - мы можем поговорить? Моё сердце пропустило удар, а потом понеслось галопом от непонятного страха, сковавшего тело. - Что-то случилось? - спросила я, боясь узнать ответ. Тот слегка рассмеялся, чтобы успокоить меня, но это прозвучало наигранно. - Всё в порядке, - сказал он уже более уверено, - я заберу тебя после школы? Я молчала. Молчала так долго, что уже начало казаться, что на другом конце провода никого нет, но в итоге ответила: - Хорошо. В трубке вновь слышалась тишина. Я чувствовала странную пустоту и эту же тишину внутри себя. Ну скажи хотя бы что-то. - Ты же знаешь, как сильно я люблю тебя, - наконец сказал Юнги совсем не то, что хотела услышать. И в первые эта замечательная фраза не поселила во мне спокойствия, хотя я и верила в неё. Я закрыла глаза. И вспомнила чудесные тёмные глаза, которые смотрели на меня с любовью, когда думали, что я не вижу. Я помнила ласковые прикосновения его рук, которые казались почти инстинктивными, будто ему для счастливой жизни нужно было касаться меня. И не столько его слова, сколько моя вера в них хоть немного, но успокоила мою душу. - Я тоже люблю тебя, - прошептала я.***
Я желала знать правду, и я её узнала. Возможно, это можно было записать в заслуги моей настойчивости, но вряд ли в этот раз я могла занести это качество в свои лучшие. В итоге «замечательную» правду мне поведал совсем не тот человек, что должен был. И не его сестра, которая была мне подругой. Даже не его брат, который клялся мне, что я часть его семьи. Они хотели защитить меня. Хотели, но не смогли. Они просто посчитали, что маленькой сломанной девочке лучше не знать, что её предали. Ещё раз. Поэтому вместо них мне сказал другой человек. Тот, от которого я не хотела слышать этого. Но в конце концов я была благодарна ей. Я уже шла на выход из школы, где меня ждал Юнги, который посвятил бы меня в то, что происходит. Я была уверена, что он расскажет мне правду, и этот ужас прекратится. - Мне так жаль, - послышался рядом голос человека, которого я меньше всего хотела видеть сегодня или ещё когда-либо в жизни. Я закрыла глаза, стараясь погасить своё желание вырвать её светлые волосы. Сегодня меня раздражало всё, и если бы она попала под мою горячую руку, то я бы точно не была виновата. Мне нужно было просто не останавливаться. Просто нужно было идти, посчитав её реплику глупостью, но мои ноги словно вросли в мраморный пол. - О чём ты? - спросила я, непонимающе уставившись на неё. Бора состроила грустную мордашку. - Ты не знаешь? - будто и правда удивившись спросила она. - Ладно Хосок, мужская солидарность, но почему твоя милая подружка не сказала тебе? - Заткнись, - сказала непонятно откуда появившаяся Чэён и, схватив меня за руку, попыталась увести от сюда. Но теперь я стояла не потому, что мои ноги отказывались идти, а потому, что мне на самом деле стало интересно. - О чём ты? - спросила я, глядя на Бору, игнорируя попытки подруги сделать так, как было бы лучше. Мне не нужно было лучше, мне нужна была правда. Пусть горькая, но хотя бы кто-то мог дать мне её. - Джису, пожалуйста, - попросил непонятно сколько стоящий рядом Хосок, печально глядя на меня, - не слушай её. Я с сомнением посмотрела на него, раздумывая, что так может быть лучше. - Я объясню тебе сама, - снова попросила меня Чэён, потянув за руку. - Не утруждай себя, милая, - улыбнулась мило Бора, глядя на мою подругу, - я сама расскажу ей всё. От кого ещё, если не от меня ей услышать всю правду. Я практически не дышала, зная, что лучше уйти. Сердцем ощущая, что эту правду мне услышать лучше не от неё, но я осталась стоять в пустом школьном коридоре в окружении двух людей, которых я любила, и девушки, которую ненавидела. - Я предупреждала тебя, - сказала наконец блондинка, и ей вроде и правда было жаль, - я говорила отпустить Юнги, пока он не сделал тебе больно, но ты не послушалась меня. И вот он снова мой. Я в шоке отшатнулась от девушки, не веря в её слова, чувствуя дикую боль в груди. - Ты врёшь, - прошептала я, наконец-то выйдя из оцепенения и развернувшись, чтобы уйти, но Бора остановила меня. - Спроси у них, - просто сказала она, указав на Чэён и Хосока. Я молча перевела взгляд на Чэён. На мою подругу. Моего ангела. Мою сестру. По её щеке потекла слеза, вылетевшая из глаз, которыми она не могла посмотреть на меня. Я перевела взгляд на Хосока. Он был мне братом. Лучшим другом. Парнем, которому я доверяла сильнее всего после Юнги. Он смотрел на меня и единственное, что я видела в его глазах — вселенскую печаль и фразу, сказанную мной. Я обещаю. Я глубоко вздохнула, чувствуя, как сердце начинает биться сильнее. Смирение охватило меня. Я уже не видела смысла или причин бороться. - Оставьте нас, - попросила я, не глядя ни на одного из них. Хосок хотел возразить, а его сестра молчала, её слёзы до сих пор не прошли. Надеюсь, она не винила себя в этом так, как я в том, что кому-то доверилась. Зачем? Зачем я доверилась кому-то из них? Зачем я снова и снова слушала их ложь тогда, когда должна была просто уйти? Зачем я поступилась своими принципами, которые много раз до этого спасали меня от боли? - Пожалуйста, уйдите, - снова попросила я. - Ты не должна слушать этот бред, Юнги тебе сам расскажет, - из последних сил попытался убедить меня Хосок. Я не знала на чьей стороне был он. Но кажется если бы и был на моей, то сказал бы правду, но он же не сделал этого. От одного имени его брата меня начало тошнить. Я посмотрела в глаза Хосока, которые выглядели в точности как глаза парня, которого я любила минуту назад. А сейчас? Сейчас я была не уверена, что когда-либо знала его. А могла ли я любить того, кого не знала? Могла ли я любить кого-то своим сломанным сердцем? - Я обещала тебе, - просто сказала я. - И если сейчас ты не уйдёшь, то я возьму свои слова обратно. Парень с сомнением смотрел на меня. Он выбирал. Оставить меня с тем, что сделает мне больно, и быть моим другом или защитить меня от боли, но потерять меня навсегда. Пожалуйста, будь эгоистом. - Не заставляй меня сожалеть о том, что я доверяла тебе, - прошептала я, глядя в его глаза. Я знала, что это не честно. Не честно было давить на это. Но все они сыграли со мной не честно. Хосок перевёл взгляд на стоящую позади меня Бору и медленно кивнул, потянув сестру за руку. Девушка сначала пыталась сопротивляться, но не сказала мне ни слова, и сделала так, как просил её брат. А я просто не смотрела на неё. Мне было всё равно, что ей жаль. Мне было всё равно, что сейчас она бы поступила по-другому, потому что изменить что-то было уже невозможно. Мне не было жаль, мне было просто больно. - Знаешь откуда я знала, что он будет моим? - спросила Бора, пока я стояла к ней спиной, не до конца осознав, что потеряла в это мгновение. - Потому что он всегда приходил ко мне. - Ты знаешь историю про сестру Минхо? - девушка слегка рассмеялась. - Наверняка знаешь. Мои ноги слегка тряслись, сердце сильно билось, но словно не в груди, а где-то выше, от чего ком стоял в моём горле, грозясь вырваться слезами. Но я была сильнее. Достаточно сильной, чтобы не заплакать, но недостаточной, чтобы прекратить это мучение и уйти, не дослушав до конца. Отказываться от того, что приносит тебе боль — признак силы, а я была слабой девочкой со сломанным сердцем. - Она была моей подругой, - продолжила Бора, я слышала, как она ходит взад-вперёд, стуча дизайнерскими туфлями о не менее дорогой пол коридора, - но как жаль, что мы полюбили одного парня. Её счастье, что Юнги всегда нравились серые овечки. Я наконец набралась смелости и развернулась, чтобы посмотреть ей в глаза. Я не видела в них ничего, она даже не пыталась сделать вид, что ей жаль. Она открыто забавлялась чужой болью. - Нет, прошу прощения, - слегка улыбнулась она, приподняв бровь, - ему всегда нравилось встречаться с ними, а спать с другими. Лиён любила Юнги, своей чистой, искренней и наивной любовью. Но такие как он не заслуживают любви. - А она была беременна от него, - спокойно сказала Бора, когда моё сердце перестало совсем биться от ужаса, — она пришла сообщить ему эту радостную новость, но застала нас вместе. Это так глупо, мы с ним спали с начала их отношений, но узнала она всё именно в этот момент. Девушка с горя порезала себе вены. Дурочка выжила, но вот ребёнка своего она убила. Как жаль, как жаль, Юнги мог стать хорошим отцом. Ребёнок? Маленький ребёнок, живший в теле маленькой девушки. Ребёнок Юнги. Ребёнок, которого убил Юнги. Не девушка, нет! Юнги. Моё тело трясло как в ознобе. - И вчера твоему парню надо было лишь остаться без твоего внимания, чтобы он снова встал на истинный путь. Я и забыла, как он хорошо целуется. По моим щекам текли уже ничем не сдерживаемые слёзы. Я плакала за себя, за эту девушку, за её малыша. Я плакала за всех, кого предавали, и не могла остановиться. - Надеюсь в следующий раз ты будешь осторожнее, - закончила наконец Бора. Следующий раз? Я вряд ли доверилась бы кому-то в следующей жизни, а она говорит про следующий раз. Я хотела её ударить. Правда хотела. Но это бы не заставило чувствовать её хоть каплю той боли, что в этот момент чувствовала я. Я молча смотрела на неё, а потом просто развернулась и пошла. Я шла, чувствуя, что могу пройти много километров пешком. В моём теле было так много силы, но в моей душе её не было совсем. У самого входа я встретилась с ним. Я думала это будет больно, но ошибалась. Больнее, чем мне было, уже не могло стать. - Джису, - прошептал он, когда я молча прошла мимо него. Я не хотела говорить. Я хотела просто идти. Мы шли маленькими шажками в сторону счастья, но вдруг под моими ногами провалилась земля. И вот я уже летела в обрыв, из которого нет выхода. Никто не мог достать меня оттуда. Даже я сама. - Пожалуйста, малышка, - попросил он снова, его голос звучал так печально, что в какой-то момент мне стало жалко его. А потом я вспомнила про маленького ребёнка, у которого точно бы были его большие глаза. Вот кто на самом деле заслужил моей жалости. Я резко развернулась - Закрой рот, - спокойно ответила я, - никогда больше не называй меня так. Юнги шагнул ко мне навстречу, его взгляд бегал по моему лицу, пытаясь найти понимания, но не нашёл. - Что бы она не сказала, это бред, - прошептал он. - Что бред? - снова крикнула я. - Ты не спал с Борой? Не спал с ней, когда встречался с другой девушкой? Она не была беременна? Скажи. Прошу, скажи, что это не правда. Можешь солгать, но я не хочу чувствовать эту боль. Мне все равно, просто скажи, что она соврала. Пожалуйста. Юнги едва заметно покачал головой. - Я могу всё объяснить, - сказал он, протянув мне руку, потому что я начала падать от всего, что свалилось на меня. Мне не нужны были его чёртовы объяснения. Мне не нужен был и он сам. - Между вами с Борой вчера что-то было? - спросила я, сама удивляясь спокойствию, с которым сорвался с моих губ этот вопрос. Юнги слегка помедлил, поселив надежду в моей душе, но потом всё-таки молча кивнул, выбив почву из-под моих ног. Я смотрела на него, но не видела парня, которого любила. Я видела старого Юнги. Грубого и холодного. И будто между нами не было всего прекрасного, что я так желала сохранить в своей памяти ранее. Сейчас я хотела забыть. Я покачала головой и развернулась. Я просто хотела, чтобы он отстал от меня, но Юнги было всё равно на мои желания. - Я люблю тебя, - едва слышно прошептал он, будто это ещё могло что-то изменить. Но мне было всё равно. Я вообще не хотела слушать его голос. Я не хотела слушать эти лживые слова. Я не остановилась. Он не заслуживал любви. Он не заслуживал прощения. Он не заслуживал меня.