Переломный момент

— Что ж, показатели несколько улучшились — произнесла Нема, снимая с запястья Энакина прибор, измеряющий давление и частоту пульса. Уже вторую неделю он находился в медкорпусе, где выздоравливал плохо и медленно. Вернее сказать, физическое его состояние было бы вполне приемлимым, адекватным тому, что произошло, но вот моральное таковым вовсе не являлось. Конечно, на первый взгляд Энакин выглядел неплохо, держась с врачами и посетителями в своей обычной иронично-доброжелательной манере, иногда подшучивая над своим состоянием, однако, это обманчивое впечатление старалось, стоило только начать осмотр. Вот там-то и выяснялись истинное положение вещей. Учащенный пульс, низкое давление, нарушение сердечного ритма, всё то словом, что говорило о том какая тяжёлая внутренняя борьба идёт в душе этого человека. Такого ещё молодого, но так много уже успевшего пережить. Вот сегодня, например, когда Нема пришла на утренний обход и в очередной раз сняла показатели, то несколько обрадовалась изменениям в них, но не настолько, чтобы совсем успокоится. И сказав то, что её порадовало, через миг сообщила и то, что как всегда ей не понравилось — Однако, они тем не менее указывают на то, что не всё ещё в порядке. Признайся, опять переживал? Услышав этот вопрос, такой обычный в последнее время, Энакин принял грустный вид. В прежние времена он всеми силами постарался бы убедить собеседника в обратном, а то и вовсе послал бы подальше со своей неуемной заботой, но только не теперь и не этого человека. Начиная с первого визита в палату, между Энакином и Немой установились тёплые и доверительные отношения. Возможно причина этому была в сходстве её с покойной мамой Скайуокера, а быть может и в том, что Нема оказалась первой после его второго рождения, кто проявил к нему такие нужные сочувствие и участие. Но так или иначе, закрываться и хитрить в её присутствии Энакину совсем не хотелось. — Я не способен не думать о произошедшем, и о том, что видел и продолжаю видеть во сне — чистосердечно признался ей пациент, скручивая в руке уголок покрывала — Мыслей так много и все они такие важные, что нельзя отрешиться от них. — Я всё понимаю, больше того, мне близко твоё состояние — неожиданно ответила Нема вместо того, чтобы отчитывать — Мне тоже приходилось переживать крушение привычного мира и виной тому был человек, которого я любила всем сердцем. Это был мой муж. — Он так же оказался предателем, как и моя... бывшая жена? — спросил Энакин, не сумев сдержать себя. Сил не было вслух произнести имя Падме. Нема это поняла и потому поспешила с ответом: — Спешить мне некогда, и если хочешь, я расскажу тебе мою историю, возможно, она поможет тебе. Я ведь целитель, умею лечить тело, но не душу, однако жизнь повидать успела. — Конечно, я с радостью выслушаю вас, а насчёт помощи не уверен, я обречён до конца дней помнить это предательство — сказал Энакин, откидываясь спиной на подушку, на которой расположился полусидя, чтобы не затруднять дыхание. Внутренние швы заживали, наружние тоже не доставляли проблем, но вот от резких движений он пока всё равно воздерживался. — Иногда чужие ошибки помогают избежать собственных — ответила Нема, складывая руки на коленях — В общем, начну с самого начала. И Скайуокер принялся слушать, внимая рассказу целительницы всеми клетками своей мятежной души, всё время искавшей чего-то и за чем-то гнавшейся. История не отличалась оригинальностью, но за то носила явно поучительный характер. Нема рассказывала о том, что она родилась на маленькой, бедной планете, покрытой песком. Времени, которое она там провела, женщина не помнит, так как покинула её в возрасте трёх лет и воспитывалась у родственников на Корусанте. У её родителей родилась двойня, девочки, но поскольку жили они очень бедно, прокормить двоих детей являлось проблемой и одну из девочек, Нему, решили отдать на воспитание бездетным дальним родственникам. Хотя, дело было и в том ещё, что Нема, в отличие от сестры-близнеца являлась чувствительной к Силе и родители просто боялись не справиться с ней. Впрочем и у родных она задержалась недолго, те сначала приняли и даже полюбили девочку, но потом поняли, что явно не справляются с её даром и предпочли избавиться от проблемы, подкинув в Орден. Родители узнали это, но ничего не сказали против. Таким образом Нема пережила первое в жизни двойное предательство, ведь не родители, не сестра так ни разу и не навестили её, просто вычеркнув из жизни. Слухи же о ней долетали случайно и редко, так она узнала, что родные умерли, а сестра родила сына, не выходя замуж. Но это было уже не важным, Нема не желала иметь ничего общего с теми, кому не была нужна, гораздо больше её волновало другое. Она всерьёз увлеклась обучением в Ордене, а наставник сделался ей настоящим отцом, а со временем и вовсе стало казаться, что иной семьи у Немы никогда и не было. И только она смирилась со своей судьбой, как на неё, совсем тогда ещё молодую, обрушился новый тяжёлый удар — Нема влюбилась. Это был человек не из Ордена, а совершенно из иной среды, из наемников. Но это не имело значения и тщательно скрываясь ото всех молодые люди встречались, а где-то через год Нема узнала, что ждёт ребёнка. А ведь ей было всего шестнадцать! И плюс ко всему она была падаваном. Нема пришла к своему возлюбленному, однако тот наотрез отказался признать ответственность за случившееся, во всем обвиняя её, а когда та пригрозила судом, совершил ужасную подлость — нанял убийцу, приказав уничтожить Нему, та сумела отбиться, но уже после того, как киллер успел ранить её. Ранить в живот, проткнув его железным клинком. Так и нашли обоих, мертвого убийцу и Нему, истекавшую кровью. Её с трудом, но удалось спасти, однако беременность оказалась прерванной, больше того, детей у Немы никогда больше не могло быть. На суде над своим возлюбленным она едва стояла, бледная, слабая, с плохо зажившими швами, но выстояла и успела посмотреть в его подлые, некогда любимые глаза. Жить ей не хотелось, просто не было смысла. Она просто лежала, отвернувшись к стене. Так могло быть очень долго, пока один раз в медкорпус, где она всё ещё находилась, привезли маленького юнлинга, избитого товарищем. Она увидела и почувствовала его, всё то, что было у него на душе. Одиночество, безнадёжность, обида на весь мир. Поняла и узнала саму себя, увидела то, к чему предназначила её Сила. До того захотелось ей исправить его состояние, снова сделать весёлым и жизнерадостным, что она подошла и села рядом. С этого всё и началось, именно в тот момент Нема решила сделаться целителем, чтобы никто больше не страдал и стараться как можно больше людей избавить от боли. Не имея связи с родными и потеряв возможность иметь своих детей, Нема со временем научилась переносить свои нерастраченные на них чувства на пациентов и очень скоро сделалась самым настоящим профессионалом, снискав признание и всеобщую любовь. И вот сейчас у женщины появилась возможность помочь ещё одному, такому же отчаявшемуся как и она когда-то, воодушевив собственным примером. Энакин внимательно её слушал и не переставал удивляться тому, сколько всего тяжелого выпало на долю этой хрупкой и маленькой женщины, заставив её не сломаться, а выстоять и сделав выводы, снова подняться, взлетев ещё выше, чем была. К тому же она явилась примером того, что желание стать лучше и подняться в своих же глазах вовсе не обязательно значит величие и власть. Не обязательно ярко гореть, достаточно светиться вот таким вот тихим мягким светом, как доктор Нема. Такой свет не ослепляет аурой непоколебимой власти, но привлекает людей лететь на него, желая обогреться и высушить крылья, обрызганные дождём злой судьбы. Именно такие люди ценятся обществом. Тихие герои, мирные войны, но от этого не менее значимые. На таких людях и держится мир. На них и стоит равняться. Энакин хорошо это понял и осознал, что такой человек в его жизни был не один, точно таким же был и первый его учитель, чья светлая тихая аура вселяла уверенность и давала то, что необходимо — надёжность и веру в самого себя. Впрочем и Асока принадлежала к таким же, как и его мама.... И все они погибли, остался только он. Энакин Скайуокер, любивший и знавший их всех, остался, чтобы вернуть их всех миру, приняв на себя их удел. Стать подобным им и тем самым помочь самому себе. Юноша вздохнул и улыбнулся, светло и тепло, как улыбался тот, кто уверен в себе и принял важное решение. — Скажите, а вы не знаете, что произошло с вашими родными, сестрой и племянником? — уточнил Энакин сам не понимая зачем. — Они остались на Татуине — спокойно ответила Нема — Но сейчас её нет в живых. Сестра погибла чуть больше трёх лет назад. Говорят это был несчастный случай. — А её сын? Разве он не общается с вами? — Энакин просто поверить не мог как это было возможно игнорировать такого человека, явно должны быть те, кто бы её любил. Обязательно. — Я не знаю, где он — слишком быстро и как-то суховато ответила женщина и поспешила сменить тему — Давай продолжим, мы ещё осмотр не завершили. Очевидно врач не очень любила вспоминать о племяннике и Энакин решил больше не расспрашивать её. По крайней мере сейчас, будет гораздо лучше, если они продолжат начатое. Предстояло одно из самого неприятного — поменять повязку и позволить проткнуть себя иголкой капельницы. И тем не менее, после того, как поправила пластырь, державший иглу в вене и поднялась, чтобы уйти, Нема дала своему пациенту ещё один совет: — Не нужно держать в себе то, что мучает, излей это туда, где это примут. Проще говоря, напиши свои мысли и тогда они тебя отпустят. Ценное замечание, а главное, подходящее, Энакин запомнит его, а когда решится реализовать, то возможно откроет для себя новый мир. Но какой?