Не дотягиваюсь...

Вот бывает, живешь с человеком, живешь, дружите, ладите, даже вместе завтракаете иногда, и ничего… а потом вдруг раз! Как молотком по голове стукнули, последние мозги вышибая, и ты просто понимаешь, что, все, дорогуша, приплыли. Влюбился. Причем конкретно так, основательно… Ёнджо не хотел, он даже не предполагал, когда знакомился со своим новым соседом по комнате, что однажды именно этот парень займет пустующее местечко где-то под сердцем. Ким влюблялся всего пару раз за свои двадцать с хвостиком лет, и то, любовью это чувство было назвать нельзя, скорее симпатия. А тут сваливается на его голову очаровательный Ё Хванун, и все. Хана. Ну, вернее, свалился Ё на Кима еще давно, лет, эдак пятнадцать назад. Но в те времена, по какой-то, одному богу известной, причине, старший не уделил парню должного внимания. Зато теперь… Теперь влюбленные глаза Ёнджо кроме Хвануна предпочитают не видеть более никого. Старший не помнит, когда все началось, он просто в один прекрасный (и ужасный одновременно) момент осознал, что не может отвести от Хвануна взгляд. Залип. И похоже не отлипнет ближайшую бесконечность. Ё Хванун. Два слова, семь букв и море эмоций. Киму не нужно подбирать слова, чтобы описать Хвануна, потому что он вполне может охарактеризовать его одним словом: Пиздец. Пиздец рассудку, пиздец нервам, пиздец сошедшему с ума сердцу. Всему тотальный пиздец… Быть может грубое, матерное словечко не совсем сочетается с теми нежными чувствами, что испытывает Ким по отношению к парню, но стоит Ё появиться в поле зрения старшего, как все остальные слова из головы Ёнджо напрочь выветриваются. Старший может часами сидеть, смотря на то как Хванун сосредоточенно листает учебник по экономике и благодарит судьбу, что она из всех возможных претендентов, свела его именно с Ё. Ким улыбается, прикрываясь собственным учебником, и, кажется, изучать параграфы он будет поздно ночью, потому что сейчас он может только тщательно изучать прелестное личико младшего. Кима все устраивает, и непрошеные чувства ничуть не мешают. Их дружба с Хвануном достаточно крепкая, так что старший без всякого стеснения может обнять парня, закинуть ему руку на плечо, взлохматить мягкие светлые волосы или даже завалиться рядышком на диван, удобненько устраиваясь головой на коленях Ё. Они друзья, причем лучшие, причем еще с младшей школы. Им можно. Ким чувствует себя довольно комфортно, и пусть младший даже не догадывается, о том, что каждый момент проведенный вместе для старшего словно сокровище… Любить Хвануна — это пиздец. Сам Хванун — это пиздец. Но для Ёнджо нет ничего более необходимого чем этот маленький, пушистый пиздец. Если смотреть издалека, то Хван может показаться холодным принцем, безразличным ко всему… Особенно когда танцует. О, когда Хванун танцует, это надо видеть! Кому он, черт побери, продал душу чтобы так двигаться? К тому же, Ё довольно дерзкий, несмотря на свой низкий рост. Однокурсники часто отзываются о нём как о «маленьком злобном чертёнке-искусителе». Впрочем, они правы, в какой-то степени. Однако… Домашний Хванун совсем другой. Дома он самый мягкий плюшевый котик, что тянется к теплу, и источает нежность и любовь ко всем каждой клеточкой души. Мало кто знает такого Хвануна. Но Ёнджо знает. Именно эти контрастные черты покорили однажды сердце старшего. Покорили однажды, и навсегда. Если бы Ёнджо спросили, чего он боится больше всего, он бы без колебаний ответил — переезда. Есть такой закон, закон подлости. То, чего ты больше всего боишься, обязательно с тобой случится. Ёнджо готов проклинать Гонхака. Хванун и Гонхак хорошие друзья, так что как только сосед Хака по комнате съехал, парень, тут же позвал Ё к себе, ну чтобы не скучно было. Ёнджо готов проклинать дружбу Хвануна и Гонхака. Засранец Хванун взял и согласился, и вот уже три дня живет с Хаком. А Ёнджо локти кусает и волосы рвет, мысленно, конечно. Киму, надо признать, обидно слышать звонкий смех этой парочки из соседней комнаты, но делать нечего, он для Уни — никто. Он не может взять и запретить парню переезжать, он вообще ничего, по сути, не может. Он может только сидеть и скучать, слушая противную тишину пустой комнаты. Только, кажется, пусто совсем не в комнате. Сейчас парень осознает, что вообще-то, просто смотреть на Ё или иногда обнимать его — недостаточно. Хотелось бы быть еще ближе, касаться, прижимать к себе крепко-крепко… не по-дружески, возможно, целовать… Быть может, Хванун и не был бы против. Но Ким уже никак это не проверит, потому что черт возьми, опоздал с осознанием ситуации. Они теперь не смогут быть рядом, не будут видеться настолько часто, чтобы у Ёнджо была возможность завоевать сердце младшего. Казалось бы, раздельные комнаты, пф, тоже мне, трагедия. Но в случае Ёнджо, да, трагедия! А дело в том, что Хванун тот еще домосед, и кроме как на пары почти никуда не выползает. Даже если позвать. Ну и как тут спрашивается, налаживать романтические отношения? — Раньше нужно было башкой думать! — Неожиданно выпаливает Ким вслух. Он сам себя теперь пугается, кажется, шизофрения где-то там выглядывает из-за угла и с улыбкой чеширского кота приветливо машет ему ручкой. Куда теперь ему девать всю эту любовь? Неожиданно, слышится стук в дверь, по ту сторону раздается голосок Хвануна, интересующийся, можно ли войти. Разумеется, блять, можно! Выходить только нельзя. Ким отвечает согласием, стараясь вести себя естественно. Получается плохо, потому что только дебил не различит на усталом лице парня грусть, вперемешку со злобой. В дверном проеме показывается блондинистая макушка. — Хён, я хотел бы забрать оставшиеся вещи, можно? — Ё улыбается, словно невинный ребенок, коим он, собственно, и является, по мнению Ёнджо. Ким улыбается в ответ, только уже не натянуто. — «Оставшиеся»? Может ты имел в виду «все»? Ты забрал туда только обувь и пижаму. — Смеется Ким. — А, ну… Я образно. — Хванун проходит внутрь, подходя к шкафу. Ким внутренне бушует, наблюдая как Хванун вытаскивает одежду и складывает ее в пакет. — Как живется с Гонхаком? — Отлично, хён очень веселый, мы не скучаем. — Улыбается младший, поправляя спадающую на глаза челку. «А со мной ты, блять, как будто скучал?!» — А ты, хён? Уже нашел себе нового соседа? — Нет. «У меня только один сосед. Я не хочу другого». Дальше разговор как-то не идет. Младший довольно быстро пакует вещички, и, кажется, вместе с парнем, пакует вещички еще и мозг Ёнджо, потому что как только Ё подходит к двери, чтобы покинуть комнату раз и навсегда, старший подскакивает с дивана, захлопывает дверь, не давая парню выйти, и обнимает со спины, нежно, за талию. — Не пущу. — Ёнджо.? — Хванун хлопает глазками, не очень понимая действия старшего. — Ты туда не пойдешь. — Твердо заявляет Ким. — Это еще почему? — Потому что я тебя не пущу. — Хванун не вырывается, поэтому старший смелеет. — Я тоже твой друг. Мы знакомы дольше. Ты не подумал, что мне без тебя тут будет одиноко, а, Ё Хванун? Повисает небольшая пауза, пока младший переваривает информацию. Он разворачивается в руках Кима и смотрит ему в глаза. — Мне всегда казалось, что мое присутствие тебе только в тягость, хён. — Неправильно казалось. — Но…я уже обещал Гонхаку… — Мнется парень. — Ничего, разобещаешь. — Хён, я так не могу. — А я не могу без тебя. Хванун замирает, а Ёнджо сглатывает, потому что, мать твою, только что он сказал явно лишнего. Впрочем, отступать он не собирается. — В каком смысле? — В прямом, Нун-и. — Старший, забирает из рук парня пакет с вещами и швыряет куда-то в середину комнаты. — Ты остаешься со мной. Хванун знатно охуевает с этой фразы и вообще с наглости старшего. Чтобы Ёнджо так себя вел? Да где это видано вообще? Он же всегда ходит с лицом, аля «мне на всех вас насрать», и вообще редко проявляет интерес к чему-либо. А тут, вдруг, обнимает ни с того, ни с сего, еще и нежно так, зараза, что невольно плавишься в этих руках. Что ты за загадка, Ким Ёнджо? Почему так сложно понять, что у тебя, блять, в голове? Ё бы сейчас не помешала способность читать мысли, потому что сам он вряд ли сообразит, что именно происходит. — Ты нужен мне… — Добивает старший. А Хвануна замыкает, он окончательно запутался. — Хён, скажи, блин, понятнее, по какой причине, я должен остаться? — Я, кажется, и так прямо сказал, что ты нужен мне. — Значит, скажи еще прямее! — Ну, хочу быть рядом. — Улыбается. — Прямее! — С тобой мне спокойно… наверное. — Еще! — Да люблю я тебя! —… что? — Хванун замолкает, а Ким улыбается, любуясь озадаченной мордашкой парня. Так бы и затискал. — Чего слышал. Люблю тебя, блин. — И к себе прижимает, к груди прямо. Ё не сопротивляется, только к стуку прислушивается, да переварить все пытается. Он и не знал, что Ёнджо бывает таким… Он обычно такой серьезный, что трудно поверить, что этот человек может так нежно улыбаться и говорить о чувствах столь трепетно. И младшему это нравится. — И кстати, отказ не принимается. — Добавляет парень спустя минуту тишины. — А я и не собирался отказывать… — Бубнит Ё. Ему так уютненько тут, в объятиях Кима. Рядом со старшим всегда было уютно, вообще-то, так что перспектива быть рядом с Ёнджо довольно заманчива. — Правда? Отлично. Давай тогда встречаться. — Хорошо, давай. — Улыбается наивный Хванун, кладя ладошки на плечи старшего. — Это был не вопрос. — Похуй. — Заверяет Кима Хван, а старший округляет глаза. — Ты чего так смотришь, будто привидение увидел? — Я… просто впервые слышу, как ты материшься… Не знал, что ты это умеешь. Парень закатывает глаза, цокая. — Значит плохо меня знаешь. Я не такой уж и «правильный» как ты думаешь. — Оставайся со мной, чтобы я узнал тебя еще лучше. — Ладно. — Это снова был не вопрос. — Я знаю. — Улыбается младший, поднимаясь на носочки и чмокая парня в подбородок. Зачем? Да просто, захотелось… А Ёнджо улыбается, приятно удивленный поступком Уна. — Ну разве ж это поцелуй? — Смеется Ким. — Так наклонись, дылда, поцелую по-нормальному. — Без злобы говорит младший, улыбается нежно, ладони перемещая на шею парня. Ёнджо не наклоняется, он подхватывает младшего на руки так, чтобы их лица находились на одном уровне. Хванун сначала слегка нервно кусает губы, видимо, все еще немного сомневаясь, но потом все же посылает сомнения к чертям и целует. Ну, а вы бы смогли долго сопротивляться обаянию Ким Ёнджо? Губы у Ё точно такие, как представлял старший: мягкие, ласковые, и целуют нежно, робко даже, сразу видно, что опыта в поцелуях у парня маловато, но оно и к лучшему. — Хён, у тебя сердце колотится будто ты марафон бежал. — Это ты виноват. Бери ответственность. — Ухмыляется старший, и кладет ладошку на грудь Хвануна. — Стоп… а почему твое вообще не бьется? — Потому что там кошелек во внутреннем кармане. — Смеется Хванун. Ёнджо наклоняется, прислонившись ухом, к грудной клетке младшего, и спустя секунду расплывается в улыбке. — Ты теперь не уйдешь, да? — Тянет парень, радуясь, что все-таки осмелился остановить. — Как я уйду, хён? — Смеется Хванун. — Я ногами до пола не дотягиваюсь…