«Чангпу, я к тебе приеду. Во сколько встретимся?»
У меня копиться все больше вопросов и на них все меньше ответов. Потому что их задает все тот же единственный проблемный человек. И если вопросами он сыплет даже в свое отсутствие, то ответы скрывает, как если бы от этого зависела его жизнь.«Приезжай. Я в мастерской»
Конечно, мне известно, что никто не сможет утолить мое любопытство, кроме него. С другой стороны никто не говорил, что нельзя обратиться к постороннему за небольшим советом. Пусть даже я не получу ответа.***
Чонгпу – тот тип человека, который не может не выводить из равновесия обычных людей. Я никогда не принадлежал к обыденной массе и скромностью не страдал. Так что мне это нравилось: сидеть, наблюдать за тем, как этот талантливый мастер сидит и молча работает, напрочь меня игнорируя. Для меня он был олицетворением тех самых гениев, что жили когда-то и своими странностями рождали уникальные творения: картины, книги, оперы, пьесы, скульптуры и т.д. Ювелирное же дело, по моему мнению, самое кропотливое искусство. Оно требует такого внимания, что мне даже наблюдать иногда становилось нудно (с бумажной волокитой мне было интереснее). Хотя Чонгпу говорил, что это еще ничего. Говорил, что его больше поражают корректоры в издательствах: - Однажды мне доводилось видеть, как готовили к изданию книгу. Мой знакомый корректор правил абсолютно всё, кроме разве, что стилевых ошибок, оставляя их на редактора. Речевые же, орфографические, пунктуационные ошибки, тавтологию и многое другое ему приходилось выявлять и исправлять самому. Он мог высидеть весь день, но не сделать и главы. Целый год готовилась к изданию эта книга, хотя и было в ней страниц триста от силы. Кстати, это был один из тех трех великих больших монологов, которые из него, я уверен, даже в средневековье бы под пытками не смогли выдавить. Видимо, Чонгпу это сильно впечатлило раз он так обширно высказался. Обычно он очень молчалив и всегда себе на уме, что дает мне ещё один повод считать его той самой уникальной творческой личностью. Чаще всего я приходил к нему с настроением помолчать, и подолгу мы могли не произносить ни слова. Сегодня, правда, стоило ему сесть за работу, как у меня не получилось смолчать, хотя и руки уже были заняты стаканом рома, и сам я передумал откровенничать. - Мне хреново. - Ты приехал на такси, - не знаю, к чему именно это было, но звучало из уст беты исчерпывающе. - Я вляпался. - Это ясно, - Чонгпу недовольно поморщился, рассматривая свой рабочий стол, на котором появились на свет сотни его работ. – Как я понимаю, ты пришел не просто забрать заказ. - Говорю же, мне хреново. - Почему я? Чонгпу все же оторвался от своих колец, чтобы всмотреться в меня. По его взгляду нельзя было понять, как он видел меня. Но себе я казался каким-то разобранным – ничего не шло так, как я хотел. У меня не получалось понять, что же мне нужно и чего все же стоит избегать. Нужны мне проблемы или же оставить все как есть? - Потому что больше не к кому. С Ли я поругался вчера, испугав его возлюбленного. Цзяню не могу звонить, потому как не хочу волновать. Да и не думаю, что от этого балабола будет польза. Он все равно ничего дельного не сможет мне поведать. Чжань Чженси волнуется за свою семью и все его помыслы только в эту сторону. Брат – одна сплошная головная боль. И таким образом, остался только ты, мой дорогой друг. - И что же тебе нужно? - Сам не знаю, - ответил я, наблюдая за тем, как бета садиться на стул напротив и наливает себе ром. - Рассказывай. И я все выложил, как обманщик на исповеди, - много умолчал, но суть последних выматывающих недель изложил (правда, избегая имен): про то, как встретил странного альфу, который оказался омегой; про то, что с этим омегой разнес в пух и прах зазнавшихся кучку говна в клубе; про то, что даже вроде как смог настроить общение (игры в баскетбол – самое приятное воспоминание из всего нашего общения, хотя не без травм); ну, и про то, как я, поддавшись любопытству, свои же достижения и просрал, хотя ни чуть не жалел. После Чонгпу выглядел несколько удивленным. - Ты к нему не приставал? – вот каким был его первый вопрос. Серьезно? Я тут перед ним чуть ли не все карты на стол, а он мне такой тупой вопрос. - Ты меня слушал? Я сказал, он претворяется альфой. Каким же причинным местом ты вдруг подумал о подкате? Он даже подойти к себе не дает, не говоря уже даже о простом разговоре. - Ответь на вопрос, - вот этим он мне очень напоминает Чжаня, чтоб его. - Нет, конечно. Намекнул пару раз, да и то он тогда так взъелся, что лучше бы этого не делал. «Конечно, не делал бы он. Да ты ликовал внутри от его смущенно-разгневанного вида» - проснулся мой внутренний гад со своим сарказмом. Что за падлы меня окружают: то дверь эта, то вот обиженный Ли, то вот странный Чногпу с моим внутренним голосом на пару. - Так ты этому омеге хочешь украшения заказать? - Нет. Хотя стоит признать, что такая мысль была. Но рыжик и украшения? Рыжик и драгоценности? С его-то повадками гопника и ребенка? - Он таких подарков не заслуживает. Я Цзянь И хотел порадовать. Ему должно понравиться что-то из твоих работ – он любит украшения, да и на нем они отлично смотрятся. - М-м-м, - отозвался на мои слова Чонгпу, смотря куда-то в сторону своего рабочего стола. – У меня вдохновение появилось. Забирай свой заказ и уходи или не мешай. ...Офигел? - Реакция у тебя, конечно, супер, - нервы уже давно были ни к черту, грозя в любой момент взорваться. Вот и в этот раз я почувствовал, как они напряглись. – Не удивительно, что тебя так сторонятся люди. С утра я был спокоен. Да, немного раздражен. Да, меня бесил этот черный вход или выход, черт тебя дери. Да, от сигарет уже саднило горло. Но сейчас я абсолютно невинен и невиновен. В данный момент это Чонгпу сделал все, чтоб вывести меня из себя. - Прекрати злиться, Тянь. Твои феромоны могут впитаться в камни и все испортить. Прекрасно! Даже камни отвергают меня с моей сущности. Действительно, где еще такой кусок говна встретится на пути. - Я пошел. Ром забираю. - Вы друг друга не знаете, - бета схватил мою руку у самой бутылки, заставляя посмотреть на себя. – Он тебе не доверяет и не знает можно ли. Ему страшно. Ты сделал глупость, влезая туда, куда тебе не было хода. Признай ошибку и извинись. - Извиниться? – хотелось сказать насмешливо, но даже я почувствовал, что получилось резко. Почти надломлено и надменно. – Мне не за что просить прощение. Я чуть ли не жизнь ему спас. - Он не просил тебя об этом. - Потом спасибо еще скажет. - Сейчас он только злиться на тебя. - Да, ты все равно не поймешь... - Потому что я – бета, а он твой – истинный, - перебил меня Чонгпу и, я с трудом заставил себя не дернуться как от оплеухи. – Однако все мы люди, Тянь. Всем нам бывает страшно и всем нужно личное пространство. Ты попытался вторгнуться в его мир, решить за него, не считаясь с его мнением и с его причинами. Повел себя как эгоист. Потому извинения должны прозвучать из твоих уст и не из чьих боле. Какое-то время мы еще смотрели друг на друга. Я пытался его считать, как считываю всех. Как делал всегда, приходя к нему. Правда, так никогда у меня и не вышло докопаться до истины. Сейчас я тоже не мог понять мысли Чонгпу: его эмоции, отношение ко всему этому. И тут на ум пришел старший Мо, что так легко считал меня во время моего первого посещения ресторанчика. «Он бы наверняка, его понял» - пронеслось в моей голове, и я тут же представил, как привожу папу рыжика сюда, представляя моему гениальному другу, как они знакомятся, и омега поражает ювелирного мастера своей наблюдательностью и добротой. Потом мы вместе выберем подарок для Мо Гуань Шаня, а по возвращению будем ужинать в маленькой кухне, на втором этаже семейного ресторанчика. Старший Мо будет нежно улыбаться, выслушивая ворчание своего сына на меня, а я буду наслаждаться сложившейся ситуацией. «Какой же ты идиот» - вдруг пронеслось в моей голове. Да, идиот. И, кажется, больше не уставший, но одинокий. - Иди домой, Тянь, - бета отвел от меня лицо, возвращаясь к работе. – Мне нужно работать. - Ага, - уже спокойно отозвался я, беря со стола бархатную коробку с подарком будущему мужу моего отца. – Я пошел. Позже созвонимся. - Хорошо, - раздались в стол слова беты. Уже на выходе из мастерской я смог отчетливо услышать и усмехнуться: «Все камни провоняли его феромонами». *** А Цю – лучший друг моего брата. В детстве мне искренне казалось, что этим другом буду мелкий я. Вот только Хэ Чэн – мой брат, который по отношению ко мне питал больше отцовских, нежели братских чувств, не говоря уже о дружеских. Другими словами, ко мне ожидаемо повернулись спиной. В детстве было обидно, а сейчас пришло понимание, что иногда родственники остаются одними из самых близких людей, при этом оставаясь просто родственниками. А Цю же родственником брату не был. Как вообще они встретились для меня остается неразрешенной загадкой, как и для других, и все же они дружат. И одной из причин их дружбы я считаю удивительную способность А Цю совмещать в себе несочетаемое: подчинение и наглость, преданность и самовольство. Он был одним из тех, кто мог перечить брату и тем, кто не позволял этого делать другим. Лучший борзый друг. И хотя они никогда на моей памяти не говорили о дружбе и о других значимых темах, которые задевали их отношения, эти два альфы отлично понимали друг друга. Так что когда накачанный альфа говорит: - Если твой брат ещё раз сделает меня посыльным, тебе придется вести его в крематорий, - я ему не верю. Альфа стоит и хмурится, когда я не удерживаюсь от ухмылки и слов в его адрес: «Если ты его вырубишь, я буду только рад». Вот уж кто точно меня сегодня не нервирует, не заставляет чувствовать себя не в своей тарелке – А Цю. Он обладает какой-то поразительной аурой, что успокаивает и вызывает доверие у семейства Хэ. Может, поэтому вместо того, что бы быстрее разойтись по углам и своими делами заняться мы остались курить у входа в бар, куда мало помалу подтягивался народ и с ним моя будущая прибыль. - Кстати, насчет хорошей драки. Это случайно не те ребята, которым ты навалял? – прищурив глаза, А Цю кивнул на другой конец улицы, где стоял, привалившись к фонарному столбу, какой-то парень. - ...Да вроде бы нет. Я никого из них не помню, - почти правда. Мне не удалось забыть лишь того с кукольным личиком. - Точно один из них, - вместо меня утвердительно кивает альфа, затягиваясь сигаретным дымом и внимательно наблюдая за тем, кого, похоже, я знатно отделал. – Он на тебя зыркает. Наверняка, узнал. - Или выпить пришел, - усмешка получилось до того самоуверенная, что даже я ее почувствовал. – Ты лучше скажи, откуда ты его знаешь. А Цю только недовольно поднял на меня бровь, как бы говоря: «Ты издеваешься?». - Тянь, ты думаешь, твой брат что-то упускает из твоей жизни. Конечно, я все видел и всех этих придурков пробил! Мне из-за тебя и твоего рыжего друга, ой, как хреново пришлось. - Тогда ты знаешь, кто это? – любопытство взыграло во мне особенно сильно, когда к этому пареньку подошел еще один и, вот теперь нельзя было не заметить, что они пялятся в открытую. На меня. - Это вроде бы братья, что автомобильный бизнес должны унаследовать... Имен не помню, - при этих словах я понимающе кивнул. Зачем запоминать тех, кто вообще не интересен? – Помощь нужна? Они борзые. Наверняка, будут проблемы. Я внимательно следил за тем, как альфы на том конце улицы собирались и уже вчетвером то и делом смотрели на меня, переговариваясь. Довольно смешное зрелище – копошащиеся мошки. - Не стоит, А Цю. У меня достаточно ресурсов и навыков, чтоб мы закрыли этот вопрос без убытков с моей стороны. А Цю посмотрел на меня, потом на парней вдалеке и кивнул. Затушив сигарету, бросил на последок: «Не забудь смокинг обрызгать дезодорантом, а то куревом будет нести». Мне оставалось только проводить глазами дорогой мотоцикл и крупную фигуру на нем, а после подозвать к себе охранника на входе, отдавая поручение о внимательной слежке за недовольными мною "поклонниками". Мне нужно было подумать, переварить все то, что преследовало меня на протяжении нескольких дней и в особенности сегодня. Может быть, даже вернуть все к тому, когда единственной моей проблемой – был нехватка отдыха. Или же избавиться от пробирающего чувства одиночества, что в последнее время все сильнее и сильнее давит на грудь. Предполагаю, что в последнем не малый вклад сыграло мое окружение: Цзянь с Чжэнси, что уже семью создали; Ли, который, несмотря на свое разбитое вдребезги сердце, решил начать все сначала; отец, провалившийся с одной семьей, но решившей создать новую. Все в итоге кому-то открывались. Они решили попробовать довериться, а я не представляю, как это сделать и нужно ли. Хоть я и сказал Чжэнси о том, что почувствовал нашу с Мо Гуань Шанем связь, у меня по-прежнему есть сомнения. Другими словами, я не могу довериться даже истинному... Мо Гуань Шань – это то, что мне сложно объяснить. Понимать, считывать эмоции и мысли легко. Объяснить же причинно-следственное его поступков не получается. Кажется, у него вовсе нет той логики, что присуща моему мозгу и большинству обычных людей. И тем бесполезнее отрицать, что у него вышло меня заинтересовать. Но что-то меня задерживает, от чего я не могу выработать план, стратегию и не могу себя понять. Это еще более странно, чем омега, который меня избегает. За окном небо размыто красивыми сумерками и мне так понравилось курить на улице, где воздух сегодня поразительно хорош, что вместо дивана ноги вынесли меня к переулку с запертой на засов дверью. Так себе собеседник, но кто говорит, что моим мыслям он нужен? Ведь они и так разбросаны по разным углам, как боксеры на ринге после еще одного изматывающего раунда. Задыхаются уже и разваливаются, но по-прежнему рвутся к победе, разрывая мышцы, которые являются моими логическими цепочками. А может, даже нервами. Чонгпу говорит попросить прощения. Прощения обычно просят, когда чувствуют себя виноватым. Моя же совесть не подает никаких признаков угрызения. Она не говорит мне об извинениях, как и мой пресловутый рациональный мозг, что, несмотря на мою застопоренность, все просчитывает на перед: «А если детей захочет? А если осложнения? Вдруг здоровье ухудшится?». Да, рыжику на это плевать. Но почему-то не плевать мне. На его отношение ко мне, кажется, плевать, а вот на самого Мо Гуань Шаня нет... - Эй, ты!- ор откуда-то неподалеку привлекает мое внимание на долю секунды. Мне не видно кто там такой горластый, да и плевать было бы в общем-то пока я не услышал знакомую резь то ли рыка, то ли шипения: «Чего надо?». То самое, что я не слышал неизвестно сколько времени и что сейчас притянуло меня к выходу из переулка, оставляя позади истлевающую сигарету. Я аккуратно выглянул из подворотни (прятаться, скрываться не стал – совсем уж жалкое для меня занятие). Там передо мной развернулась та самая картина, которую бы я еще пару недель назвал забавной и которая сейчас вызывал такую неприятную вязь в грудине и шумы в голове: Мо Гуань Шань стоял перед дверьми своего ресторана, которые, похоже, закрывал после сегодняшней смены, а перед ним выстроилась толпа больше чем из десяти человек. Все альфы. Среди них знакомое кукольное личико. - Ты нам задолжал, рыжий. По крупному, - бросает тот самый альфа с кукольным лицом, кажется, являясь лидером этого сброда. - Все, что я задолжал, ты получил в клубе, - ох, а малыш Мо оказывается его помнит. Возможно, даже помнит их всех, тогда как я даже цвета волос их припомнить не могу. – Так что иди нахуй и не путайся под ногами. Альфы напротив заметно напряглись, кривя рожи. Вот как раз из-за таких дебилов мне сейчас так сложно с рыжиком. Из-за таких долбоебов омеги бояться из дома выйти. Но только не Мо. Мо же у нас храбрится и собирается пойти против целого горного хребта мышц, хотя в прошлый раз не смог похвастаться и четырьмя уложенными альфами. Нет, дерется он неплохо для улиц и той шпаны, что там в войнушки играет. Но эта не гопники с улицы, что законы обычного мордобоя знают, а отпрыски мажоров, что тормозов не имеют, так как избаловали их и сделали надменными то ли родные, то ли зазнавшееся окружение. Такие с дуру и убить могут. - Ты поплатишься за свои слова, ничтожество, - кукольное лицо альфы покрывается красными пятнами и становиться при этом отвратительным на вид. Рыжик на эти слова только встает поудобнее: меняет позу в пол оборота на «глаза в глаза». Мне плохо видно из переулка, но почему-то я уверен, что в рыжих глазах сейчас только гнев и никакого страха. Он должен быть слабее их, бояться их. Ведь весь слабый пол так и делает: надеется, что кто-нибудь поможет, потому что сам себе помочь не в состоянии. Точно не против такого количества и точно не против альф. И не сказать, что они поступают неразумно (очень даже). Однако этот инстинкт самосохранения почему-то совсем не вяжется с малышом Мо в моей голове. Ему таким быть не надо. Он, как Цзянь с Чжанем и говорили, не терпит жалости и сам готов решить любую проблему. Готов встретить ее грудью, кажется. Только вот со мной просчитался и потому, похоже, от буксовал назад. Ну, ничего. Если он отъедет, я прибавлю газу. Возможно, нас разнесет при столкновении, но зато все-таки встретимся. - Знаете, я бы не советовал вам трогать его сейчас. Уж больно рыжик на взводе в последнее время. Даже я старался его не трогать. Мое появление произвело неизгладимое впечатление на присутствующих и, если сначала мне казалось, что они пришли по мою душу, то теперь мне стало ясно – это не так. Альфы, что видели меня, с сомнением посматривали на кукольное личико, который быстро растерял все красные пятна своего гнева, сменив их на белое полотно. Мо Гуань Шань же имел особое выражение – искреннее недовольство и непонимание, которое он быстро обернул в слова: - Какого черта ты приперся? Что тебе надо? – вот уж кого точно не хотел видеть малыш Мо, так это меня. Однако именно такими словами встречать меня после стольких дней разлуки? Это почти больно. - Знакомые лица увидел и вспомнил, как мы с тобой этих красавчиков в клубе подцепили. А они кажется, предпочитают тебя мне. Обидно, знаешь ли. Самолюбие, тщеславие, гордость и все в таком духе. Я говорил откровенную чушь, которая заставила еще больше растеряться всех присутствующих. Но мне безумно нравилось всеобщее внимание, а в особенности рыжий поваренок, что ни чуть не изменился с момента нашей последней встречи в ресторанчике: все такой же раздраженный рыжий, колючий и интересный. Вроде как даже привлекательный. Не дай бог, сегодня мне будут сниться мокрые сны с его участием. Тогда никакого плана и в помине не будет. Пока я рыжего поваренка разглядывал, а он меня глазами испепелить пытался, шепот альф раздавался по всей улице: «Что он здесь делает?» - «Мы не знаем!» - «Они же вроде не друзья» - «Он из бара!» - «Что делать?» - «Что за фигня?» и т.д. Говорю же, копошащиеся мошки. - Я слышал, вы что-то про долги говорили. Так выходит, и я вам должен? Что же, сколько и где расписаться? – улыбка у меня, наверняка, самая паскудная. Не самая лучшая для того чтобы подходить к Мо Гуань Шаню спустя столько времени, но я делаю именно это. Встаю с ним рядом. Кукольное личико смотрит на меня в нерешительности, и тут до меня доходит почему. Этот альфа без мозгов оказывается все же имеет инстинкт самосохранения. Не только А Цю решил пробить участников драки. Кукольному личику известно, какой семье я принадлежу, и он не горит желанием связываться. Правда, эта смекалка ему баллов не прибавит. Ведь на рыжика он все-таки решил наехать. Крысиное такое поведение. Самое противное. - Мне не нужна твоя помощь! – первым голос подает Гуань Шань, показывая свой необъезженный норов. Он дергает меня за рукав той самой рукой, в которой сжал ключи, разворачивая к себе лицом. У него глаза огненные, а у меня улыбка паскудная. Еще у него ключи в кулаке зажаты для лучшего удара – его сообразительность не может не радовать, тогда как понимание того, что он себе ладони этими ключами разорвет не может не огорчать. И с каких пор я такой заботливый? - А разве я что-то говорил про безвозмездную помощь? Я требую свидание, - мой язык не виноват и мозг тоже не причем. Это все рыжий поваренок в желтой толстовке с глазами бешенными, в которых от моих слов испуг отражается. Увидел бы то, что я сейчас делаю, Чонгпу прибил бы одним из своих драгоценных камней. А что? Неплохая смерть. Явно лучше чем умереть от бессонницы. - Ты что творишь? – тихо рычит или шипит на меня Мо, дергая на себя, от чего мне кажется, я могу различить его запах. - А что такого, малыш Мо? – я веду носом, приближая его лицо еще ближе к своему. Никогда не думал, что мне будет так удобно с тем, кто почти с меня ростом. Тут и нагибаться не надо. Думаю, я могу привыкнуть. - Да вы оба психи! – кричит нам кукольное личико так, что в пору уши затыкать. – Теперь понятно, почему семья Хэ тебя вышвырнула. Кто ж примет сына, что по альфам ходит. Он насмехается. Этот альфа явно хочет задеть за живое, чтоб самоутвердиться прежде чем поджать хвост. Однако он – не Мо Гуань Шань и не Цзянь И. Даже если мне все равно, такое отношение в свою сторону я не прощаю. - Знаешь, я думал, вас отпустить, прочитав пару нотаций о том, что такое хорошо и что такое плохо, - приходится закрыть глаза, чтоб отвернуться от Мо и все же взглянуть на это жалкое подобие сильного пола. Разглядеть эти ничтожества после чего-то столь интересного привлекательного и рыжего крайне сложно, но нужно. – Но вот ты открыл поганый рот, утром не было настроения, а вечерний настрой ты испортил. Так что не вини меня, ладно? Вини свою кашу в черепной коробке, что у тебя вместо мозгов. Удар пришелся точно в нос, а хруст впитался в мои костяшки вместе с брызнувшей кровью моего неудавшегося соперника. Забавно. Такой дебил, а кровь все же красная. - Тянь! – крик за спиной смывает усмешку с моего лица, заставляя обернуться и избежать прямого попадания железной трубой по голове. Черт, так у них еще и трубы были? Руку получается перехватить, вывернуть и вырвать то, что чуть не оставило меня без башки. Убивать их я не собираюсь, а потому только хорошенько прикладывают альфу по спине, от чего он падает с криком. В следующий момент мне показалось, что на меня налетят сразу пятеро, но в итоге рыжик не позволил им такого произвола, снося одного, что утащил за собой другого. Этому поспособствовало кажется то, что они пытались зажать меня в кольцо и слишком близко встали. «Обязательно позже поблагодарить поваренка» - поставил мысленную галочку себе в голове, от чего пропустил касательный удар в плечо трубой. Это только сильнее распалило мое раздражение. Удар трубой в живот, а другому по ребрам в итоге оставил мне еще троих подвижных. Краем зрения я видел, как легко уклоняется чуть ли не от каждого удара в свою сторону Мо, но при этом постепенно отступает по направлению ко мне. - Малыш Мо, нужна помощь? - Иди нахер! – отвечают мне через некоторое время, и я чувствую поразительное тепло спиной. Тело позади прямо горит. Ощущение того, как адреналин разгоняет кровь по жилам рыжика будоражит и, я сам заражаюсь, уже представляя, как уничтожу всех этих альф. Одного за другим. За то что выбесили, за то что Гуань Шаню мешаетесь. Удар двоим приходится по рукам. Третий отлетает от удара по печени. И мне только остается поражаться тому, какое прекрасное подспорье в драке эти железные трубы. Но вот какой-то альфа с ирокезом пытается налететь сзади (что ж они так любят нападать со спины?) и в своей неудачной попытке находит плюс, вырвав у меня мое оружие. Однако я бы не сказал, что это так уж хорошо для них. Шансы явно не уравняет. - Кукольное личико, не вставай пока. Теперь мне нужно вернуть тебе должок, - говорю, когда замечаю, как лидер этих трусов пытается подняться. Я уверен, что он сбежит, но стоит же попытаться предупредить? Для приличия. – Я быстро. - Хватит трепаться! – рыкает сбоку Мо, когда отталкивает от себя какого-то обмудка, что попытался то ли в клинч его взять, то ли к земле придавить. Вот же ж, паразит... Получается поймать того за шиворот, когда он снова рвется к Гуань Шаню, и опрокинуть на асфальт, заезжая двумя ударами в тело. Теперь точно не встанет. Следующие два были здоровыми, но чертовски медленными и получили в сумме с каждого от меня по восемь ударов, что вывели их из строя с кровью изо рта. Да, апперкот – болезненный удар. Это у них еще капы не было. С ней обычно хоть и все зубы целы, но зато весь рот изрезан и порезан, начиная с нёба и заканчивая языком. Следующие трое были вообще не интересны. Они били хило медленно и сами были совершенно неповоротливыми. Пару ударов по болевым точкам и эти альфы уже готовы были попрощаться с тем, что они ели на ужин, но вставать явно не собирались. Были еще двое, которые внимательно все пронаблюдали и решили дать деру. Я не сразу понял, что один из них являлся кукольным личиком, потому как сразу обратил все свое внимание на Гуань Шаня. Как ни странно, но он в этот раз разделался со своей частью балласта значительно быстрее. Вот что значит родная стихия – улица своих не забывает и подпитывает. Рыжик отделал четверых, при этом почти не запыхавшись. У него глаза от гнева полыхали, с адреналином в крови страшный котел замешивая. Рукав желтой толстовки по шву в плече разошелся, губа с лека от удара лопнулась. Побитая рыжая псина ей богу, а глаз отвести не получается. Настолько, что единственным правильным выходом кажется сесть на асфальт среди этих корчащихся тел и смотреть на него. - Прекращай пялиться. - Да ладно тебе, рыжик! Мы так давно не виделись, что я уже начал забывать цвет твоих волос, - я еще никогда так профессионально не врал. Горжусь! Правда, не знаю кем больше, собой или Мо. Гуань Шань с вызовом стреляет в меня глазами и в порыве то ли гнева, то ли адреналина несётся в мою сторону, останавливаясь всего лишь в шаге от меня. Он смотрит сверху полыхающим негодующим взглядом, в котором как-то еще умещается нерешительность с сомнениями в обнимку. А у меня вдруг всплывают слова Чонгпу в голове. - Не надейся, что я буду благодарить тебя! Мне не нужна твоя... - Прости, - оказывается, так просто было это произнести, смотря в эти ошалелые чувствами и удивлением глаза. И еще проще продолжить. – Прости за то, что ничего не говоря, не обсудив с тобой, решил выбрать за тебя. Я не считаю, что поступил неверно: повторись все снова я бы опять их заменил. Однако я признаю, что права на это не имел. Поэтому прости за то, что будучи никем захотел вмешаться. Я так отчетливо отражался в глазах Мо, что сам не мог поверить тому, каким он меня видит. Казалось, раскаянье мне действительно не чуждо. Возможно, так видел только наивный, как ребенок, малыш Мо, но мне все же тоже так казалось. Еще больше меня поражало то, что в его глазах есть только я, как и он в моих. Могу сказать наверняка, никто из нас в этот момент не замечает окружение. Можно все так и оставить? Я не против хоть всю ночь на остывшем асфальте просидеть до посинения конечностей. Вот только мир не стоит на месте, а Мо Гуань Шань точно не остановиться ради меня. Не сейчас. И свой неприятный вопрос, что уже в глазах читается, тоже не остановит. - Как давно тебе известно? По глазам вижу, рыжик знает ответ. Знает, но все равно спрашивает в надежде убедиться или же опровергнуть свои догадки. Или еще что странное у него в голове! Кто его знает и сможет объяснить, так это точно не я. - Ни раньше и не позже нашего настоящего знакомства. Рыжик хмуриться. Рыжик думает. Рыжик понимает, и уши его непроизвольно розовеют. Нет, не от злости, я уверен. Потому он старается ретироваться еще быстрее, чем в моменты до этого. Как в тот самый день. - Гуань Шань, - мне удается его окликнуть, когда поваренок уже успевает запрыгнуть на сидение велосипеда. А я и не знал, что он у него есть. Хотя мне вообще мало что о нем известно: почти ничего из всего и еще меньше из того, что особенно бы хотелось знать. – Почему у нас не получается просто? Почему ты оказываешься рядом, когда полный пиздец начинается, а когда спокойно и тихо из виду пропадаешь? Он н меня не смотрит, а я на него во все глаза. Он весь побитый и нараспашку открытый в своих сомнениях и мыслях. Вполне возможно, Мо меня понять пытается, объяснить, как я его, но не может. Мысли мои не видит, а там ведь все просто: «Мне рядом быть хочется, как ни странно, с тобой». Как-то даже слишком, особенно для меня. - Я тебе не верю, - вот какой мне дали ответ и тут же уехали, а я та и остался сидеть на асфальте пораженный тем, как это Чонгпу понял мысли рыжика, даже ни разу не увидевшись с ним. Все предельно просто: они друг друга не знают, не имеют доверия. Оказалось, мы с Мо Гуань Шанем не такие уж разные. Оба боимся открыться кому-то и уж тем более выбрать кого-то чьи сомнения не лучше собственных, кто такой же заезженный придурок. У Хэ это только усмешку вызывает, потому как он понимает, что именно ему придется первом у набрать скорость. Ведь рядом быть хочется с Гаунь Шанем, несмотря на то, что проблемами он наделен не меньшими чем сам Тянь. Руки непроизвольно начинают искать пачку сигарет. Вот только она была в заднем кармане, как и телефон, - не самое удачное место. По крайней мере, для сигарет точно. На них без слез не взглянешь. Зато на телефоне только пару царапин. Вот здесь невъебенно повезло, да и быстрый набор по прежнему работает, экран не заедает. - Алло, А Цю, это снова отпрыск семьи Хэ беспокоит и нет, не твой любимый лучший друг, - на том конце раздается музыка и отборная ругань. – Прошу тебя, не надо так грубо. Мне еще сегодня сладкие сны увидеть хочется. Лучше-ка не ругайся, а выручи немного: у тебя же еще осталась информация на тех идиотов, с которыми я в клубе дрался? Скинь-ка мне все это на почту. Очень уж нужно. Снова ругань про то, что Хэ – семейка мудаков и еще кого похуже, а потом протяжные гудки. Встаю с трудом и только сейчас замечаю обеспокоенный взгляд охранника с крыльца бара, да собравшихся там зевак, которых удерживают подальше еще два других моих работника. Какие они однако у меня исполнительные. Я приветственно машу рукой, и толпа, подвыпивших людей, отвечает мне тем же. Забавные какие. Тупиковый переулок встречает меня тишиной в отличии от улицы, на которой мы с рыжиком опять устроили поле битвы. Кажется, здесь мы с ним хорошо сработались. Может, если подружимся, и в жизни будем так же слажено работать? - Директор! – в подворотню ко мне забегает мой охранник, уставившись на меня офигевшим взглядом. Еще совсем молодой бета, стоит сказать. – Вы в порядке? - Да, - я улыбаюсь ему, отмечая про себя, что и, правда, в порядке. Никаких повреждений вообще. Чувствую себя кем-то вроде супер героя. Неуязвимого такого, которого еще только каким-то булыжником можно разве что победить. В моем случаем это только драгоценные камни Чонгпу. – Молодцы, что не стали вмешиваться. Бару проблемы не нужны. - Я так и подумал, - кивнул бета. – Вы еще на собеседовании сказали, что наша работа только на территории бара. То, что за пределами вне нашей компетенции и работы не касается. Вот за это я люблю бет: рассудительность, понимание ситуации и отличная интуиция (не лучше чем у омег, но явно лучше чем у альф). - Можешь, возвращаться к работе. Больше мы их не увидим. Дождавшись когда мне кивнут, я вернулся домой за новой пачкой сигарет и снова вышел на улицу. Ночью уже начинало холодать, но возвращаться за толстовкой я не посмел. Просто остался ждать как тогда, когда рыжик уехал непонятно куда и непонятно с каким то омегой. Противное ожидание было. Сегодня оно тоже имеет неприятный осадок, который, как я понимаю, связан с той самой разбитой губой и порванной толстовкой. Интересно, настанет когда-нибудь ожидание, что не обойдется мне в пол пачки сигарет и в тревожные мысли?