Fake love

Пошлые, развратные хлопки со стонами звучат за дверью, заставляя Чеён сморщится и подавить в себе желание вырвать сегодняшний завтрак, который так отчаянно запросился выйти наружу. Пак стоит напротив кабинета мужа, сжимая руки в кулаки. Специально позвал? Несомненно. Думает, что вызовет в ней ревность, или что? Чеён не ревнует, ей просто не приятно слышать это. Ей всё равно на Пака. Она поворачивается с мыслю по-скорее уйти, но на выходе замечает, как неловко мнётся на месте секретарь Мин с сожалением смотря на жену босса. — Госпожа Пак.. — несмело начинает он, подходя ближе. — Это.. Чеён останавливает его речь жестом руки. — Кто там? — устало спрашивает. — Момо или Сана? — больше всего, Чимин предпочитал японок. Даже половина прислуги, у них дома, была из Японии. И не мудрено, что и секретарши у него были миловидными японками с большой грудью и длинными, стройными ногами. — Сана.. — Хорошо.. —Чеён вздыхает с облегчением, мысленно благодаря девушку за проделанный ею «труд». — Госпожа Пак, простите.. — Юнги, ну вот за что, ты извиняешься? — мило улыбается. — Твоей вины тут нет. — Но.. — А знаешь, что? — Что? — удивленно смотрит на неё. — Посмотри, какая погода сегодня хорошая. — кивает в сторону офисного окна. — Составишь мне компанию за обедом? Юнги косится в сторону двери кабинета Пак Чимина, потом смотрит на Чеён. Нервно сжимает папку в руках. — Ладно.. — мысленно представляет, какой разгром устроит Чимин, но всё же соглашается, ибо жалко Чеён. А оставить её одну, он не может. — Ну, вот и отлично! — Пак радостно хлопает в ладоши и направляется к выходу. Не желая попасться на глаза мужу.                                    *** — Я и не знала, что ты увлекаешься музыкой! — Чеён наматывает пасту на вилку, замечая, что секретарь её мужа - прекрасный парень. Умный, начитанный к тому же пишет свою музыку и играет на фортепиано. — Я должна услышать, как ты играешь! Мин смущённо улыбнулся, немного краснея, отводя взгляд в сторону окна. — Госпожа Пак.. — Чеён. Просто Чеён. — Чеён.. — вздыхает сжимая приборы в своих руках и переводит на неё серьёзный взгляд. — Ты прости меня, я не предупредил тебя.. — Я же просила. Не извиняйся, я привыкла к такому.. и вообще не хочу об этом говорить! — Прости.. — Юнги! — Прос..извини. — расплывается в неловкой улыбке. — Юнги! — Чеён хохочет, хватаясь за живот. И от её смеха, Мину на душе становится как-то тепло. И такая легкость сразу появляется, что он позволяет себе засмеяться вместе с ней. — Ты очень красивая.. — неосознанно вырывается с его уст и Пак резко останавливается, впадая в ступор. Она не редко замечала его взгляды на себе, но тут..как-то слишком неожиданно. Чеён прикусывает нижнюю губу, уставившись на Мина. — Секретарь Мин! Вздрогнули. Оба. Пак Чимин зло смерил взглядом секретаря, потом саму Чеён и сжал челюсть до скрежета зубов. Он слышал. Он, блять, всё слышал. И хочется врезать наглому гаденышу, чтобы вставить ему мозги на место, а то кажется по-другому не поймёт. Чеён испуганно посмотрела на мужа.  Рукава белой, идеально накрахмаленной рубашки, были закатаны до локтей. Три пуговицы ворота не застегнуты, а волосы растрепанны. Веяло от него приторно кислыми духами Саны. Чеён уже научилась различать духи всех тех с кем спит Пак Чимин. Быстро взяла себя в руки, натягивая на лицо привычную маску холодного безразличия. — Что ты здесь делаешь? — прошипел. — Тем более с ним! — Я хотела пообедать, но ты был слишком занят, Чимин. — произнесла сквозь зубы, посмотрев на него, таким взглядом, что Паку захотелось разнести здесь всё к чёртовой матери. — Свободен. — повернулся к Юнги, заставляя того сжать кулаки. — Чтобы до завтра, я тебя не видел! Мин поднимается с кресла. Улыбается уголком губ Чеён и кланяется. Кидает призрений взгляд на босса, и уходит. Пак усмехается и плюхается на место, где ранее сидел Юнги. Смотрит на неё. Сегодня она по-особенному красива. Светлые волосы заплетены в долгую косу. Легкий белый сарафан, так и норовил снять его. У Пака руки зачесались и в горле резко пересохло. Она слишком сводила его с ума. — Зачем ты выгнал Юнги? — Не задавай глупых вопросов. — подзывает рукой официанта, тот прибегает молниеносно. — Мне как всегда. — небрежно кидает он и парень кивнув, уходит. — Я уже поела. Приятного аппетита. — поднимается, чтобы уйти, но Чимин мигом усаживает её обратно, своим рыком. — Села на место! — Чеён вздрагивает, оступается и снова падает на мягкое кресло, впиваясь руками в его ручки. — Я не разрешал тебе уходить. — Я твоя жена, а не твоя собственность! Ты не смеешь указывать мне, что делать. — Ошибаешься, сладость моя. — усмехнулся Пак. — Напомнить тебе, кто купил тебя у твоего же отца? Напомнить? — Не нужно. — фыркнула Чеён с презрением смотря на мужа. — Каждый божий день вижу перед собой напоминание в виде тебя! Чимин заскрежетал зубами. — Мне нужно в уборную. — и не спрашивая разрешения, уходит, обходя официанта, который как раз направлялся к их столику.                                 *** Чеён смотрит на свое отражение, впившись руками в край умывальника. Силы были на исходе. Чеён уже была на грани срыва. Она уже не могла терпеть его. С каждым новым днём Пак Чимин становился всё хуже и хуже. С каждым разом его собственнические, иногда садистские замашки проявлялись всё чаще. А синяки и порезы от «наказания» еле успевали заживать. Прикрывает глаза, глубоко вдыхая воздух. Чувствует, как холодные руки ложатся на её талию и вздрагивает, резко открыв глаза. Чимин смотрит на неё через отражение, притягивая к себе ближе, заставляя её прочувствовать насколько он зол и в тоже время крайне возбуждён. — Сана уже не справляется? — усмехается. — Никто не справится лучше тебя, жёнушка.. — томно шепчет ей на ухо. Чеён презрительно наблюдает за мужем через отражение. Противно, гадко на душе. — Так позови Момо, или кто там ещё есть? — Жёнушка ревнует? — усмехается, утыкаясь носом в её шею. — Конечно, что нет.. Резко разворачивает к себе, впиваясь в её губы требовательным поцелуем. Больно кусает нижнюю губу, оттягивая и с животным рыком подносит её на руки. Но Чеён брыкается, расцарапывает ему всё руки и шею, пытаясь отстранится. Не смотря на её сопротивления, затягивает в самую ближнюю кабинку, припечатывая её к стене. Спина больно ударятся об холодную, деревянную поверхность и Чеён мычит в поцелуй. Правда поцелуем это сложно назвать. От нехватки воздуха Чимину приходится отстранится. Дыхание его тяжёлое, а взгляд мутный от возбуждения. Он смотрит прямо в глаза, продолжая сжимать тоненькую талию жены в своих руках. — Отпусти меня, живо! — кричит Чеён, на что Пак ухмыляется. — Я твоя жена, мать твоего ребёнка, а не какая-то конченая шлюха, которую можно иметь в туалете! Чимин замирает на месте и ухмылка мигом пропадает с его лица. — А если ты не можешь контролировать свой член, так пожалуйста, у тебя есть столько вариантов, которые готовы ложится под тебя в любое время суток! Его руки пропадают с её талии и Чеён чувствует под ногами твердый пол. А он молчит. Молчит, потому что она чертовски права. Пак усмехается, смотря на мужа, который только и делает, что поджимает губы, багровея от злости. — На кого ты злишься, Чимин? На себя? — насмешливо спрашивает она, добивая его окончательно. — Тогда, милый мой муженёк это весьма оправданно! — и уходит, громко хлопнув дверями кабинки.