П.М.М.Л.

      Тэхену до сих пор не верилось, что вся эта история, наконец-то, подошла к концу. Весь ужас и отчаяние последних месяцев остались позади. Минни снова светился от счастья, и при взгляде на него в душе разливалось приятное тепло. Теперь в маленьком королевстве Мин вновь будут царить счастье и уют, как и было всегда. Это не могло не радовать, поскольку они были для Тэ тем самым примером почти идеальных семейных отношений. Он никогда не стремился к подобному, но испытывал потребность иметь к этому хоть какое-то отношение. Минни и Юнги, будучи такими разными людьми, сумели найти точки соприкосновения, так необходимые для крепкого союза. Им с Минхо, схожим во многих вещах, этого сделать не удалось. Не нужно говорить, во что это вылилось.       Было принято решение не утомлять роженицу своим долгим присутствием, а Юнги вдруг как сквозь землю провалился, и Минни уже стал беспокоиться. Когда же он, наконец, появился, то был молчалив и задумчив, что вернуло Тэ к его нехорошим предчувствиям.       Выглядеть лучше Юнги не стал, но хотя бы воспрял духом, что уже обнадеживало. На ушко он спросил у Мина, что случилось, на что тот ответил, что просто устал. Это, несомненно, было так, но в этом ли крылась суть проблемы, Тэ уверен не был. В любом случае, сейчас было не время и не место, чтобы начинать выяснять подобные вещи, но Юнги не стоило даже надеяться, что Тэхен отстанет от него так просто. Они обязательно вернутся к этой теме, а пока всем им нужно хорошенько отдохнуть.       Впервые за долгое время он уезжает из этой больницы со спокойным сердцем. Теперь можно выдохнуть, и сосредоточиться на своих проблемах.       В последнее время Тэ стал ощущать странную потребность в Чонгуке рядом. Конечно, ему и раньше этого хотелось, но сейчас все было иначе. Оглядываясь назад, он отчетливо понимал, что тогда это было дикое, необузданное влечение тела к телу, не поддающееся ни логике, ни здравому смыслу. По-другому их история бы никогда не началась. Тэхену не нужны были встречи в парке, ночные прогулки по морскому берегу и золотые звезды на браслете, этого у него было хоть отбавляй.       Человек такое странное создание — ему всегда чего-то не хватает. Конкретно ему не хватало жёсткого траха со стереотипным альфа-самцом, потому что сам он делил постель с прекрасным принцем. Если бы все было наоборот, он бы, наверняка, желал шекспировских сонетов под луной и занятий любовью на шелковых простынях, но сложилось, как сложилось.       С их первой встречи произошло столько событий, что теперь кажется, словно они с Чонгуком знакомы уже очень давно, хотя не прошло еще и года с момента, как он поймал на себе обжигающий взгляд черных глаз. Как же все изменилось с тех пор, уму непостижимо! Он пытался строить из себя прожжённую стерву, вполне успешно, надо сказать, а Чонгук — настоящего ловеласа, не так успешно, но тоже весьма недурно. А что теперь? Теперь все сложно.       Они показали друг другу свои настоящие «я», Гук — целенаправленно, он — вынужденно, и оказалось, что все происходящее между ними — не просто влечение тела. Тэ нравилось чувство юмора альфы, его целеустремленность, изобретательность. Нравились фото в инстаграме и посты в твиттере, которые он успел изучить вдоль и поперек. У них было намного больше общего, чем Тэ себе представлял. Даже свои мысли Чон излагал так, что омега почти всегда с ними соглашался.       Было ли это предательством с его стороны? Да, безусловно. Причем обоих. Он продолжал жить с Минхо под одной крышей, спать с ним, и в то же время поддерживать их с Чонгуком связь. Все стало только хуже. Тэхен по-прежнему считал, что у них с Чоном нет никакого будущего, но вопреки здравому смыслу, сам шел на контакт. Разве этот мир не безумен? Что, если есть хотя бы небольшой шанс на то, что они все-таки могут быть вместе? Конечно, это просто иллюзия, но вдруг? Ведь Чонгук всегда добивается своего. Всегда. Кто бы вообще мог представить, что именно он сыграет такую роль в спасении Минни? А ведь он до сих пор толком и не поблагодарил Гука за это. И раз уж у него, наконец, выдался свободный вечер, почему бы не сказать ему это лично.       Минхо отправился разгребать дела, что скопились в редакции за последнее время, а это означало, что домой вернуться он мог и под утро. Сам Тэхен решает посетить свою мастерскую, где уже полгода пылятся без дела рулоны уникального шелка, за которым он сам ездил в Индию. Нужно хотя бы начать. Туда же он решает позвать и Чонгука. Так можно побыть наедине, особо не опасаясь быть замеченными, да и вести себя можно свободно. Варианты с гостиницами он больше не рассматривал — это уже пройденный этап, к которому они больше уже никогда не вернутся.       Мастерская находится в здании на одной из бесчисленных торговых улочек Инсадона. В свое время, Тэ выбрал именно это помещение из-за наличия отдельного входа, а также из-за некоторого удаления от основных туристических потоков. Единственной проблемой, которая доставляла неудобства, была маленькая парковка, всегда забитая до отказа. Поэтому в мастерскую он ездил на такси или с водителем Минхо.       Когда он скидывает Чону адрес, то сразу предупреждает того об этом, но альфа отвечает, что для его Харлея место найдется всегда. Тэ сразу вспоминает их поездку на тот дикий пляж под Пусаном, а рука неосознанно тянется к звездочкам на запястье. Воспоминания вызывают в теле приятную дрожь. И вот как, после всего этого, взять и все забыть?! Это же невозможно, даже если захотеть очень сильно, слишком глубоко проникли они друг другу в сердце. Остается только ждать. Танго нельзя вечно танцевать втроем. Рано или поздно кто-то должен уйти, но у него самого просто не хватает сил. Он пытался, но так и не смог. В конечном итоге, жизнь расставит все на свои места. Все будет так, как должно быть.       Кое-как, приведя свои растрепанные чувства в порядок, Тэхен надевает большой белый свитер с пижамными штанами от Берберри, и вызывает такси. С Чонгуком они договорились встретиться ближе к вечеру, но поскольку он сто лет не был у себя в мастерской, Тэ решает приехать пораньше, и поразбирать эскизы, а также пересмотреть привезенные им ткани. Пора возвращаться к привычной жизни.       Увлекшись, Тэхен не замечает, что за окном сгустились сумерки, поэтому звонок в дверь застает его врасплох.       — Такое чувство, что ты меня не ждал, — произносит альфа, опершись о дверной косяк.        — Просто немного потерялся во времени.       Тэ отходит в сторону, пропуская Чонгука внутрь. Закрывая дверь, он зачем-то оглядывается по сторонам в поисках знакомых лиц, но улица, на удивление, пустынна. Тэхен ругает себя за это, но не может вытравить из себя страх быть замеченным, слишком глубоко в его сознание въелись материнские догмы. Он быстро трясет головой, пресекая на корню чувство вины, что уже начинает подступать к горлу, и возвращается к альфе. Сожалеть он будет потом. Все как всегда       Видно, что Чон с неприкрытым интересом изучает окружающее пространство. Заметив манекен с одной из вариаций пилотной модели, он подходит ближе, и произносит:       — Мне нравится. Я бы купил.       — Спасибо.       Тэ сам не знает почему, но слова альфы разливаются теплом у него на душе. А ведь Чону, и правда, очень пошла бы подобная вещь.       На Чонгуке сейчас надеты черная футболка с V-образным вырезом, открывающим выступающие ключицы, и темные узкие джинсы, подчеркивающие крепкие бедра. Тэ непроизвольно облизывает губы, таким соблазнительным кажется альфа. В его голове вдруг возникает интересная мысль. А что если…       — Побудешь моей моделью?       — Моделью? Так ты за этим меня позвал? — удивленно произносит альфа, как-то растерянно смотря на него. Конечно, ожидал он совсем иного. Тэ даже не может сдержать смешок, так забавно тот сейчас выглядит.       — Хочу выпустить что-то навроде капсульной коллекции современной версии ханбока. Хочу посмотреть на тебе сочетания цветов. Не против?       — Нет, вообще мне все равно, чем заниматься, лишь бы вместе.       Чонгук пожимает плечами, и одним движением снимает с себя футболку, обнажая рельефный торс.       — Полегче, плейбой! Я не просил раздеваться!       Тэ притворно прикрывает лицо руками, пытаясь показать, что это слишком. Чонгук ухмыляется, пожимая плечами.       — Поверь мне, так будет лучше. Точнее сможешь подобрать цвета в сочетании с кожей.       — Это ты мне как профессионал советуешь?       — Считай, что да.       — Тогда, поверю тебе.       — Это даже льстит.       Тэхен видит, что Чонгуку действительно приятны его слова, значит, альфе важно его мнение. Тэ прикусывает губу с внутренней стороны, чтобы скрыть счастливую улыбку при мысли об этом.        Он берет в руки разноцветные отрезки ткани, примерно, по полметра длиной, и подходит к Чонгуку почти вплотную. Омега смотрит ему прямо в глаза, а потом слегка улыбается, и накидывает ткань ему на плечи.       Шелк приятно холодит кожу, плавно струясь вниз. Чонгук ощущает прикосновение пальцев Тэ на своей груди и плечах, и стоять безучастно становится все труднее.       Тэхен то и дело отходит от него, смотря издалека, и делает какие-то наброски в своем планшете. Он увлечен своим занятием, и все же от Чонгука не скрылось то, как участилось дыхание омеги. В этой студии, определенно, стало слишком жарко. Когда Тэ, в очередной раз, подходит к нему с новым сочетанием тканей, Чон перехватывает его руки и прижимает к себе.       — Вот ты и попался, Красотка.       — Гуки… — стонет Тэ, не пытаясь вырваться, а наоборот старается вжаться в него еще сильней. Чонгуку от такой податливости сносит крышу. Он накрывает губы омеги своими, увлекая их в страстный поцелуй. Тэхен зарывается пальцами в его отросшие волосы, отчего по телу идут мурашки.       Разорвав поцелуй, Чонгук подхватывает Тэ под бедра и сажает его на раскройный стол, на котором разложены рулоны с тканями, а омега обвивает ногами его талию. Альфа оставляет дорожку из поцелуев от уха до ключицы, наслаждаясь тем, как дрожит омега от каждого прикосновения его губ. Помогая Тэхену выбраться из объёмного свитера, он как бы невзначай задевает торчащие соски омеги, вырывая из его груди сводящий с ума низкий стон. Чонгука с самого начала чертовски заводил этот бархатный, грудной голос, сексуальный до безумия. Можно даже считать, что это отдельный фетиш альфы.        Тэ выгибается в его руках, прикосновения самого омеги жадные и хаотичные. Он цепляется за плечи альфы, беспорядочно шарит по спине, оставляя следы от ногтей. Чонгуку нравится такой Тэхен: страстный, дикий, свободный. Именно такой пленил его когда-то, напрочь лишив сна. То, что происходило между ними, было натуральным безумием, страстью в чистом виде, когда тела буквально магнитит друг к другу, а воздух между наэлектризован от сексуального притяжения. Сейчас он тоже хочет Тэхена, но это желание немного иного толка.       — Как же я хочу тебя!       — Так почему медлишь?       Наверное, потому, что хочет растянуть удовольствие. Лишь в эти моменты Тэхен принадлежит только ему весь, без остатка. Только они двое, и больше никого.       Чонгук ухмыляется и стягивает с Тэхена брюки вместе с бельем. Омега выдыхает, расставляя ноги чуть шире. Чон слегка давит ему на грудь, заставляя лечь на столешницу, а сам берет его ногу за щиколотку, оставляя на выпирающей косточке легкий поцелуй. Нарочито медленно, он скользит губами вверх, прикусывая внутреннюю сторону бедра. Не удержавшись, он пару раз проводит языком по пульсирующей дырочке, слизывая образовавшуюся смазку. Кровь стучит в ушах, а голову кружит восхитительный, ни с чем не сравнимый запах. От наслаждения Тэхен поджимает пальцы на ногах, призывно вскидывая бедра.       — Черт, Гуки… пожалуйста!       — Пожалуйста? — произносит он, притворно непонимающим тоном, свободной рукой как бы невзначай лаская промежность.       — Трахни меня уже, пожалуйста, черт тебя дери!       — Ах, какой же ты нетерпеливый, Красотка!        Чонгук закидывает одну ногу омеги себе на плечо и быстро расправляется со своей одеждой. Тэ смотрит на него затуманенным взглядом, то и дело облизывая губы. Только сейчас альфа замечает, что Тэхен лежит на изумрудном шелке с легкими золотыми разводами, что так удачно оттеняет цвет кожи омеги. Мечта художника, которая доступна только ему одному.       Сдерживаться больше нет сил, и он подхватывает Тэ под бедра, придвигая чуть ближе, направляя член к блестящему от смазки входу. Омега сладко стонет, чувствуя долгожданное вторжение. Чонгук входит одним уверенным, но плавным движением, сразу начиная двигаться, постепенно наращивая темп. Вторую ногу Тэхен кладет на талию альфы, меняя угол проникновения. Чонгук стискивает его бедро так, что, несомненно, останутся синяки, но Тэ наплевать.        С каждым толчком все его тело пронизывает острым, раздражающим удовольствием, которое просто требует разрядки. Все становится неважно: окружение, долг, честь, совесть, словно они всего лишь безымянные альфа и омега, чьи тела отдаются друг другу в восхитительном танце настоящей первобытной похоти, где инстинкты всегда одерживают верх над рассудком.       По венам разливается жидкий огонь, на лицах обоих играет лихорадочный румянец, а от звука шлепков бедер о бедра просто сносит крышу.       — Еще, черт, хочу еще! Сильнее!       — Какая же ты горячая сучка.       В голосе альфы неприкрытое восхищение, и это нравится Тэхену до безумия. С Чоном он ни капли не стесняется попросить трахнуть его сильнее и жёстче, откровенно кайфуя, когда альфа буквально натягивает его на себя. Омегу до безумия заводило, когда альфа называл его блядью или шлюшкой, не вызывая ни малейшего стыда при этом. Наверное, потому что Чонгук принимает и любит его таким, и Тэ чувствует ту головокружительную, пьянящую свободу, которой ему всегда так не хватало.       Стол под ними ходит ходуном, того и гляди грозясь развалиться под натиском их страсти, а лежащие на нем рулоны с шелком давно упали на пол.       Тэхен закрывает глаза, пребывая на грани реальности, Чонгук целует его в губы, ускоряясь до абсолютно безумного ритма. Омега уже начинает ощущать первые последствия их безумной гонки — дырочка ноет, но ему это даже нравится. Завтра он определенно не обойдется без специальных мазей, но зато будет что вспомнить.       Оба они уже на грани, как вдруг альфа неожиданно полностью выходит из податливого тела, а потом резко вставляет на всю длину. Крик омеги тонет в поцелуе. Оргазм обрушивается на него словно волна цунами, накрывая с головой, полностью оглушая на несколько секунд. Еще пара размашистых движений, и альфа присоединяется к нему, утыкаясь носом в ароматную железу.       В голове ни единой мысли, сердце бьется как бешеное, а в горле пересохло. И кто-то еще смеет говорить, что секс — это не физическая нагрузка. Видимо у тех, кто так говорит, никогда не было хорошего траха.       Тэхен не имеет понятия, как Чон держится на ногах. Положение альфы нельзя назвать удобным, поскольку он вынужден был опереться на руки, торсом ложась на живот омеги. Поэтому, как только сцепка заканчивается, он выскальзывает из Тэхена, подхватывая того на руки, и относит к дивану. Чон ложится, увлекая Тэ за собой, устраивая его на своей груди. Омега кладет руки на хорошо очерченные кубики пресса, обводя их пальцами. Альфа довольно урчит от его движений.       Смотря на красноречивое пятно, образовавшееся на ткани, которое отлично видно даже издалека, Тэ с притворным сожалением произносит:       — Ну вот, видимо, придется выкинуть метр дорогого индийского шелка.       Проследив его взгляд, Чонгук улыбается.       — Я куплю его у тебя. Отрежь мне этот кусок.       — Зачем он тебе?       — На нем ведь будет твой восхитительный запах.       Чонгук двусмысленно двигает бровями, наблюдая, как на щеках Тэхена расцветает легкий румянец.       — Говоришь, как заправский извращенец.       — Нет, я просто безумно в тебя влюблен. Что взять с безумца?       Чонгук пожимает плечами, а Тэхен закатывает глаза. Любовью, испокон веков, принято оправдывать любые поступки, зачастую даже не самые благородные и романтичные. Что уж говорить о его безобидном желании.       — Двести пятьдесят долларов. И даже не надейся на скидку.       — Сколько?! Да ты настоящая акула, Красотка!       Чонгук хватается за сердце, изображая приступ. Тэ лишь скептично поднимает брови, показывая, что это никак его не тронуло.       — Ничего личного, бизнес есть бизнес.       — Бессердечный!       — Вообще неправда! За смазку же я с тебя денег не взял, только за ткань, — омега озорно подмигивает ему, слегка высунув язык. Чонгук не может сдержать смех.       — Ну, это в корне меняет дело! Вот теперь это выгодная покупка. Приятно иметь с вами дело, мистер Ким.       — Обращайтесь, господин Чон.       Чонгук крепче прижимает Тэ к себе, полной грудью вдыхая запах его волос. Ни одно средство не может перебить этот восхитительный аромат пиона с ноткой горького миндаля.       — А вообще, что-то аппетит у меня разыгрался, — внезапно выдает омега, снова вызывая у Чонгука улыбку.       — Красотка, сейчас организуем. Я в этом спец.       — Ловлю на слове!       И все становится до безумия похоже на их самое первое утро вместе, с той только разницей, что теперь альфа точно уверен, что это не последний их раз.       Чонгук уходит от Тэ глубоко за полночь. Конечно, он бы предпочел остаться до утра, но Тэхену, по понятным причинам, нужно было вернуться домой. Это было больно, но поделать с этим он ничего не мог. Точнее мог, но вряд ли это действительно сделало бы их ближе. Приходится мириться. На данный момент — таков выбор Тэ.       На прощание омега немало удивляет его, прижимаясь к груди и прошептав:       — Спасибо тебе. За все. Я буду скучать.       И эта фраза важнее всего того, что было между ними сегодня. Он крепко обнимает Тэ в ответ, и они стоят так пару минут, просто слушая, как бьются их сердца.       Вернувшись домой, он еще долго не может заснуть, думая о своей Красотке. Тэ был какой-то необычный. Вроде бы, все как всегда, но все-таки иначе. Чонгук не мог внятно сформулировать, что же конкретно изменилось в омеге. Он как будто бы стал еще более притягательным, но в то же время теперь при взгляде на Тэ у него возникало отчетливое желание позаботиться и укрыть от посторонних. Что-то подобное было и раньше, но не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас. Чон действительно чувствовал установившуюся между ними невидимую связь, словно что-то вдруг связало их вместе. Это было волнительно и пугающе одновременно, потому что Чонгук не знал причины. Тэ, судя по всему, испытывал нечто похожее, но вопросами, отчего так получилось, видимо, не задавался. Да это и неважно. Главное — они, кажется, действительно вышли на новый уровень, пусть пока Тэхен еще и уходит от него в чужой дом. Последняя преграда, разделяющая их, совсем скоро падет, и тогда он ни за что в жизни не уступит Тэхена никому, тем более Чхве Минхо.       Сегодня Чонгуку нужно заехать в студию, чтобы доделать концепт-фото для Бэкхена. У него есть пара идей, которые он хочет показать омеге, и которые должны ему понравиться.       По дороге к паркингу, к нему неожиданно подходят альфы в форме.       — Чон Чонгук?       — Да, в чем дело?       — Я — офицер Минсок, а это лейтенант Тен. Мы хотим задать вам пару вопросов. Скажите, где Вы были вчера в промежутке с 22 до 24 часов?       Чонгуку абсолютно не нравятся эти двое, а вопрос кажется подозрительным. Может ли быть это как-то связано с тем, что в это время он был с Тэ? Вдруг это какая-то проверка, и его слова негативно скажутся на Тэхене?       — Гулял.       — Где?       С каждой секундой, разговор нравится Чонгуку все меньше. Особенно смущает его настойчивость в голосе этого Минсока. Словно он знает, что Чон говорит неправду.       — В Инсадоне.       — Что делали?       — Фотографировал.       — Вы были один?       Вопрос выводит Чона из себя. Значит, они правда что-то знают. Но к чему все это? Они же не могут выдать ему судебный запрет приближаться к человеку без его ведома, да и Минхо не стал бы действовать так очевидно, а его таинственный покровитель — и подавно.       — Да. А в чем, собственно, дело?       — Вам придется проехать с нами.       — На каком основании?       — Вы подозреваетесь в нанесении телесных повреждений, повлекших за собой тяжкий вред здоровью.       Офицер показывает его снимки, распечатанные с какой-то камеры видеонаблюдения. Там человек в кожаной куртке, в целом похожий на него, рядом с таким же, как у него, Харлеем. Избивает ногами другого, лежащего на земле.       — Абсурд какой-то! Это недоразумение!       Чонгуку все это кажется плохо срежиссированным спектаклем. Сейчас из-за угла выскочит Ким Хичхоль, с криками «Ты разыгран!». Но ничего не происходит, они все еще втроем, а полицейские выжидающе смотрят на него.       — В случае отказа мы вынуждены будем применить силу.       Чон смотрит на них и понимает, что эти ребята настроены серьезно. В душе возникает нехорошее предчувствие. Таких совпадений просто не бывает.       — Я имею право на адвоката.       Чонгук произносит это уверенно, потому что точно знает, ему не могут отказать. Кое-кто с подросткового возраста говорил ему, что каждый человек должен знать свои права. До этого момента он до конца не осознавал важность этих слов.       Полицейские переглядываются между собой. Видимо, его слова им не очень нравятся, но поделать они ничего не могут.       — Да, конечно.       Он достает телефон, и пользуясь моментом, выходит из мессенджеров, в которых он переписывался с Тэ. Если его задержат, нет гарантии того, что телефон не попытаются взломать. Не нужно облегчать этим людям жизнь.       Решая не злоупотреблять терпением полицейских, он быстро находит нужный ему номер. Через пару секунд на другом конце берут трубку.       — Алло.       — Привет, Джин-хен. Мне нужна твоя помощь.