Симфония № 00Q

- Я знал, что ты жив. Кончики губ Кью на мгновение приподнимаются в улыбке, или это всего лишь игра воображения Бонда, которое выдает желаемое за действительное, невозможно понять, когда грань между реальностью и сном давно размыта. Джеймс стоит возле распахнутого настежь окна, вдыхая пьянящие запахи сирени, старой древесины и свежезаваренного кофе, пытается разгадать чувства квартирмейстера в данный промежуток времени, но на его лице – не единого оттенка эмоций, а пальцы невозмутимо продолжают скользить по клавишам фортепиано, выводя мелодию Лунной сонаты. Бонд чувствует каждый звук, каждую ноту, они материальны, так же как и он сам, хотя сравнение не очень удачное, потому что агент уже и не уверен в том, существует ли он на самом деле. - Умирать страшно? Музыка резко обрывается, Кью поворачивается лицом к Джеймсу, сложив руки на коленях, словно внимательный ученик, ожидающий познавательного урока. Пространство заполняет новый мотив: жужжание шмеля, глухие удары двери, которую нещадно мучает сквозняк, старческое тиканье повидавших виды настенных часов и размеренное дыхание двух мужчин, чье спокойствие совершенно не соответствует ситуации. - Нет, если ты делаешь это каждый день. Кью, движимый совершенно внезапным порывом, встает со своего места и подходит вплотную к агенту, заглядывая ему в глаза, словно хочет увидеть там взгляд самой старушки смерти. Невольно прикусывает губу, выдавая волнение, что является знаком к окончанию спектакля. Маски сброшены. Бонд припадает к губам брюнета, настойчиво, без совершенно не нужной им обоим напускной скромности. Теперь наступает очередь Джеймса выступить в роли музыканта, под чьим управлением находится целый оркестр, заключенный в одном человеке. Но квартирмейстер не собирается сдаваться, и теперь они играют вдвоем, выводя прикосновениями и поцелуями симфонию из приглушенных стонов и вздохов. Одежда сброшена вслед за масками, а мелодия становится все громче и интенсивнее, пока не завершается звучанием постепенно успокаивающегося дыхания. Они оба надеются, что когда-нибудь их симфония прозвучит в мажоре. А пока Бонд будет умирать, а Кью ждать его воскрешения, вечерами играя Лунную сонату.