Минус на минус

Это утверждение старо как мир: мол, когда подбрасываешь монетку, не так уж важно, какой стороной она упадет, — пока она в воздухе, ты уже принял решение. Если вместо монетки используется бляшка с ошейника, утверждение остается верным. Оно остается верным даже тогда, когда по всем параметрам побеждают принципы и давние убеждения. Станислав действительно никогда не любил рыжих — по крайней мере, испытывал к ним неприязнь так давно, что «никогда не любил» стало аксиомой. К киборгам же он с самой колыбели никаких теплых чувств не питал. Поэтому решение, принятое жетончиком ныне покойного Моси, было разумным, взвешенным и наиболее адекватным из двух. Стас и сам склонялся к нему, полагая, что так будет лучше и правильнее. Но хотя судьба повернулась нужной стороной, внутренние шестеренки натужно заскрипели, противясь дальнейшему верному ходу мыслей. Навигатор Денис Воронцов был рыжим. Был киборгом. Был опасным элементом на корабле и обманщиком. Начать с того, что он не был Денисом Воронцовым. Как, впрочем, и навигатором, пусть и справлялся довольно успешно. Но минус на минус, подчиняясь законам математики, как бы негативно Станислав к ней ни относился, дали тот самый злосчастный плюс, из-за которого в определенный момент все пошло не так. Он готов был уже опустить руки — несмотря даже на обеспокоенные лица команды за прозрачной стеной блока, но в последний момент передумал и громко произнес, сжигая все мосты: — Латайте, будут вам ваши единицы. — Напоминаю, шансы малы. — Латайте! — рявкнул Станислав, словно от громкости его голоса зависел успех операции. Хотелось верить в лучшее, ведь на «Черной звезде» этот гаденыш сумел выжить. И на Степянке он не взорвался: при желании Стас даже мог вспомнить вес и постепенно угасающее тепло тела, которое нес на своих руках до корабля, не решаясь доверить эту ношу кому-то еще. Не зря же он тащил его, в конце концов! И не зря собрался нарушить закон, присвоив себе чужого киборга, да к тому же и сорванного. Заменить его — нелепая блажь. Да не нужны Станиславу на борту никакие DEX’ы, даже самые исправные. Дело было совсем не в оборудовании, без него прекрасно можно обойтись. А вот навигатор требовался, да только что там — упираться рогом именно в этого рыжего! Да их же кругом навалом, стоит только поискать нормально, а не аккурат перед вылетом. Тед молодой еще, приноровится летать с другим напарником — это старики привязаны к чему-то привычному и годами могут оплакивать что верного пса, что любимую чашку. До пятидесяти оставалось еще два года, но, выходя из блока, Станислав ощущал себя тем самым стариком, которому именно сейчас изменений не хотелось. А может, первый корабль, первый экипаж был подобен первой любви, которая, как говорят, никогда не забывается. — Ну? — Судя по озабоченным лицам, команда хотела заголосить наперебой, но не решалась, поэтому Тед за всех выразил общий вопрос, но сник, получив в ответ печальное покачивание головой. Глаза Полины, и без того красные и опухшие, наполнились слезами. В ушах Станислава звучал замедленный и какой-то неуверенный похоронный марш, но не возникало ощущения, что он относится к Денису. Скорее уж к финансовому положению. Стас невольно погладил Полли по плечу и тихо, но тяжело, будто вынося команде приговор, сказал: — Корабль придется заложить. Венька как-то неуверенно фыркнул, Михалыч опустил голову, а Полина и вовсе в голос разрыдалась, получив хоть какую-то надежду. Только Теодор заметно воспрянул духом, приложив ладонь к перегородке, за которой рыжий пока еще худо-бедно цеплялся за жизнь. — Ничего, Дэнька, мы с тобой еще полетаем.