Крысота

Роберт де Рено, шериф ноттингемский, пребывал в хорошем настроении. По крайней мере, он выслушал Хантингтона достаточно спокойно, пробежал глазами вежливое и суховатое письмо от сэра Дэвида и сказал, что «подумает». А так как время неумолимо близилось к перерыву на обед, и Ральф со взором горящим всё убеждал его лордство, что готов приступить к труду и обороне хоть сейчас, то милорд шериф, лишь бы заткнуть этого энтузиаста административной работы, предложил сперва закусить и выпить, а потом уж можно и за бумаги… Со стороны стола спускались дразнящие ароматы съестного, плыли по залу, внаглую забирались в дорожную сумку Ральфа, в которой тихо, как мышь, сидел в обнимку с коллекцией книг и нижнего белья вышеозначенного Хантингтона крысосэр и считал минуты до окончания этой пытки. Если бы только слинять на кухню… Бока зверюшки тяжело вздымались. Жарко тут все-таки, а еще солнце сквозь окошко лучами просачивается, да как нарочно — прямо на него. Или переплет у книжки пожевать? Нет, невкусная, поди, обложка, и Ральфа злить себе дороже. О, мясное подали… Знакомый голос, знаю я эту служанку! И вино тоже несут. Винца бы сейчас… Наверное, Ральф Хантингтон недоглядел и поместил свой багаж в опасной близости от края скамейки. Или же сидящий внутри вещмешка изголодавшийся представитель фауны неудачно повернулся. Так или иначе, но узел ослаб, развязался, сумка рухнула на пол… — Что это такое? Сэр Гай кое-как выбрался из-под многотонного талмуда целиком, включая хвост. Шериф смотрел прямо на него. И тихий, спокойный, медовый даже голос, и немигающий взгляд Роберта де Рено не предвещали грызуну ничего хорошего. Ральф кинулся подбирать рассыпанное имущество, сгреб крыса с полу. — Он домашний, милорд. Клянусь Вам, крыса не покинет моей комнаты и никогда Вас не побеспокоит. — Даже так? Давайте-ка закончим трапезу, а потом я решу, остаётся Ваше… домашнее животное здесь, как, впрочем, и Вы сами, или нет. Шериф как будто утратил интерес к непривычно белой божьей твари, одной из тысяч, которые неустанно покушались на его запасы зерновых. Потянулся к свеженаполненному кубку. Ральф посчитал за благо промолчать и последовал его примеру. Вино… Господи, знакомый запах! Когда-то давным-давно, когда он еще был человеком и добрался до Ноттингема с письмом для шерифа, сэр крыс столкнулся во дворе с какой-то темной личностью. Личность выронила бочонок и скрылась. Бочонок раскололся от удара о сыру землю, вино хлынуло кровавою волной… И дворовая собака, которая слизала остатки, сдохла в страшных муках. На шерифа еще этот случай произвел сильное впечатление. Но в этот раз его не было на дворе, значит… значит Хантингтон сейчас выпьет, шериф тоже, а он, сэр Гай Гизборн, так и останется грызуном на всю оставшуюся жизнь?! — Не пей, козленочком станешь! Ральф и опомниться не успел, как у него вышибли кубок из рук, а крыс уже торопился по столу, дальше… Ох, далеко прыгать… Ну, да где наша не пропадала? Крыса в полете, укушенный шериф, залитый вином шериф, окончательно испорченное первое впечатление шерифа, крыса, которую вот-вот и размажут по столешнице… — Ах ты, тварь! Его лордство занес пустой кубок, крысосэр зажмурился, но удара почему-то не последовало. Сэр Гай осторожно приоткрыл один глаз. Милорда слегка потряхивало от праведного гнева, занесенная десница все еще сжимала страшный кубок… Но десницу эту на удивление вовремя успел перехватить Хантингтон. Подскочил все-таки. Еще бы чуть-чуть и… Хвалю! — Подождите, милорд. Тут… тут что-то не так. — Естественно, не так! Вы завели опасное животное, вот что тут не так! — Да яд там был, яд! Неужели не ясно? Яд. — Милорд… Казалось, крыса вот-вот заговорит по-человечески, до того отчаянно она вглядывалась в людские лица и громко пищала. Хантингтон медленно, очень медленно забрал зверюшку с начальственного стола, выпустил начальственную руку и попятился в сторону. — Милорд, вы пили из этого бокала? — Не понимаю, какое отношение Ваша полоумная крыса имеет к… Шериф осекся. Ральф не преминул воспользоваться ситуацией. — Наверняка здесь есть приговоренные к смертной казни, милорд? Прикажите привести одного из них и велите ему выпить этого вина. Если я ошибаюсь, то… Шериф сощурился. Взвесил предложенную идею. Кивнул. — …Имя? — Да Скарлет это. Та еще волчья голова… Поаккуратнее с ним. А то кинется… Перед ними стоял небритый, взъерошенный смерд, которого он бы лично упаковывал в уютное общество местного сумасшедшего с крысой не далее как пару часов назад, не преврати его самого кое-кто в крысу, а старикан в каталажке… В голове у крысосэра будто бы щелкнуло. Момент. Сумасшедший и его зверюшка. Так, надо будет их навестить, если жив останусь. Они тут давно, чуть ли не с сотворения мира. Знают, небось, что почем и кто на чем в ноттингемском царстве животных… Раз уж спасение шкуры Хантингтона человечий облик не вернуло, будем так обживаться. Как же звать его, крыса из темницы? Так, сейчас… — Уильям Скетлок, милорд. Ральф спокойно кивнул. — В чем обвиняешься? Крестьянин поднял на одного из этих сытых, холеных господских прихвостней полный чего-то нехорошего взгляд. Прищурился — нелегко, небось, с темноты да на свет… Относительный. Хотя какой уж свет в помещении? — В убийстве, милорд. Сколько, бишь, их было-то, наемников этих вонючих? Пять? Семь? — Узник оскалился. — Простите, господин начальник, я считать толком не умею. Ральф отступил на пару шагов, чтобы не стоять так близко к этому… лицу. Даром что закованный. Дернется еще, ненормальный… — Милорд шериф желает, чтобы ты выпил за его здоровье. Вот. Уилл молчал, не сводя с Хантингтона глаз. Протянутого кубка он как не видел. Шериф слегка нахмурился. А Ральф… Ральф вдруг улыбнулся своей покровительственной улыбочкой, заглядывая в лицо головорезу с большой дороги. — Не хочешь? Так выпей за свою смерть. Ты все равно будешь повешен, но… выпей на дорожку. И в путь. Она ждет тебя там, за гранью. Елена. Скарлет рывком поднял голову. — Что Вы знаете? Ральф по-прежнему улыбался. И много печали было в той улыбке. — Пей же… Это хорошее вино. Голос его туманил разум, вселял странные надежды, успокаивал… Как во сне, Роберт де Рено смотрел, как этот Скетлок, Скарлет, или как его там, послушно берет из рук молодого Хантингтона кубок подозрительного вина, как осушает его залпом… Как говорит, что после первой не закусывает… — Милорд, Вы довольны мной? — Что? Ах, да… разумеется. Шериф моргнул. Что это было? Померещилось, наверное. Вот, стража тело уносит, а Хантингтон преданно заглядывает в начальственные, его, стало быть, глаза. Нужно соответствовать! — Вы наняты. И… Ральф, кажется? — Да, милорд. — Ральф, крыса тоже остаётся.