Miss Pretty Face

Неожиданное предупреждение Джоаны заставило Хантер немного попуститься, потому с гостьей она решила поговорить не так, как планировала раньше. Девушка взяла себя в руки, подавила агрессию и вспомнила о том, что она обязана оставаться профессионалом своего дела. Сото Пена ждала её в коридоре и нервно заламывала пальцы, оглядывая светлое помещение слишком большими даже для неё глазами. На миловидном лице явно читалось волнение, страх и непонимание. Вальдеррама упала в кресло напротив девчонки, чем обратила на себя её внимание, и внимательно всмотрелась в испуганную мордочку. Она поняла, что теперь и от неё зависят взаимоотношения двух абсолютно несмышлёных подростков, потому слишком жёсткой быть не стоит. Доктор приняла решение объяснить Кристине сложившуюся ситуацию, чтобы школьница хотя бы примерно понимала весь масштаб трагедии. – Больше никогда не врывайся в больницу без разрешения, – начала брюнетка. – Это я уже поняла, – пробубнила под нос Крис. – Я не поняла, что вообще происходит. – Скажи мне, Кристина, – на её имени врач сделала акцент, – что произошло в ту ночь, когда ты в последний раз видела Джоану? – Вы о чём? – Кристина, что произошло между вами в ночь на двадцать шестое мая? – Это личное. – Кристина, что произошло? – настойчивым, но спокойным тоном продолжала она. – Переспали мы! – воскликнула громче, чем надо, испанка. – Занялись сексом, потрахались, перепихнулись, – называйте как хотите... – Я, пожалуй, назову это изнасилованием. – Что?! – к горлу нещадно подступали слёзы, ресницы тяжелели от влаги. – Господи, я ничего не понимаю! Всё случилось, когда мы напились, а утром она сбежала, бросила меня! И ещё это письмо... Как ни удивительно, но на данный момент барышня, которая совсем недавно хотела растоптать малолетнюю маньячку, оставив от неё лишь мокрое пятно, осознавала, что жертва здесь не одна, и теперь она в деле. – Какое письмо? Крис порылась в кармане и достала оттуда знакомую бумажку, измятую и затёртую. Дрожащими руками она развернула записку, а затем передала её доктору. Быстро пробежавшись глазами по строчкам, Хантер вернула послание обратно и сразу же задала вопрос: – Ничего в нём тебя не смущает? – Она попрощалась со мной так, будто я сделала что-то плохое. – Ты её изнасиловала, Кристина. Фраза, которую неожиданно выплюнула лечащий врач Бианчи, ударила по голове, словно тяжёлый молот. Сото глупо хлопала глазами, то закрывая, то снова открывая рот, в попытке осознать услышанное. – О чём Вы говорите? – Насколько я знаю, ты была в стельку пьяной, поэтому неудивительно, что сейчас толком ничего не помнишь. – У нас всё было взаимно, – воспротивилась младшая, но бегающий взгляд выдавал её неуверенность. – Она не раз намекала мне, что хочет... – Возможно. Но не в ту ночь. По пухлым щекам блондинки давно текли слёзы, но она пыталась держать себя в руках и вести диалог достойно. – Она оттягивала меня за волосы... – в голове Крис мелькнул обрывок нетрезвых воспоминаний. – Прекрасно, – цокнула доктор, наблюдая за тем, как медленно сменяется выражение кукольного лица. – Я думала, это... – Нет, ты не думала. Ты просто сделала. – Господи, я вообще ничего не понимаю! Я впервые связываюсь с девушкой, утром узнаю, что она сбежала, а по итогу оказывается, что я над ней ещё и надругаться успела! Когда Кристина прячет лицо в коленях, сгибаясь в три погибели, и начинает рыдать, к Хантер приходит осознание того, что вся эта история слишком сложная, и в ней срочно надо разбираться. Но не врачам, а её непосредственным участникам. И всё же оставить виновницу торжества в неведении было бы слишком жестоко: – Слезами горю не поможешь. Ты уже натворила и ты виновата, но есть ещё кое-что, что ты должна знать, поэтому намотай сопли на кулак и послушай меня.

***

Истошные крики разбудили Джоану посреди ночи. Как оказалось, вопила она сама, что неудивительно, если учитывать то, что кошмары не покидали подсознание девчонки. Практически каждый раз ей приходилось просыпаться от пугающих картин: существа, истекающие слизью и кровью, мрачные тени, странные звуки – и всё это – отражение её тяжёлой болезни, о которой Бианчи так и не смогла рассказать той, кто подобно самому опасному монстру не выходил из головы. Дверь скрипнула, и из проёма выглянуло знакомое лицо. Хантер обеспокоенно смотрела на пациентку, что сидела, уткнувшись затылком в стену. – Ты опять кричала, – вибрирующий шёпот разнёсся по комнате. – Всё в порядке? – Да, просто сон плохой приснился. Доктор почти неслышным шагом вошла в палату и осторожно присела за своё рабочее место. Тяжёлый взгляд красиво переливающихся в свете луны серых глаз заставил Акосту обернуться. – Я говорила с Кристиной. Теперь она в курсе, – выдала врач. И снова тишина. Джоана молча смотрела прямо перед собой, а Вальдеррама продолжала буравить саму пациентку. – Знаешь, – спустя пару минут вновь подала голос медик, – в каждом конфликте, возникающем между двумя людьми, всегда виноваты оба. Согласна? Бианчи лишь кивнула, шумно сглатывая. – Ты боялась потерять её? Никакой реакции. – Ладно, я пойду тогда. Девушка поднялась со своего места и направилась к двери, но вопрос, брошенный надломленным полушёпотом в спину, остановил её. – Она больше не придёт? На этот раз, обернувшись, Хантер заметила выступившие на глазах подопечной слёзы, потому вернулась и присела обратно. – Я не знаю. Не думаю, что она поняла всё в полной мере, но сбегать не стала. Кристина пока что будет находиться в одной квартире с твоими родными – сказала, что её пригласили, – но загадывать не стоит. – Я думала, Вы попытаетесь её выгнать. – Планировала. Но я не имею права сжигать между вами мосты. – Даже несмотря на то, что я Вам нравлюсь? – вдруг улыбнулась Джо, шмыгая носом. Выражение лица Хантер сменялось очень быстро, но по итогу с её губ слетел смех. Аргентинка недоумённо смотрела на неё, ведь она была уверена, что врач проявляет к ней интерес, – слишком уж активными казались её действия. – Ты это серьёзно? – продолжала хохотать барышня. – А разве это не так? – Нет, Джо, я не рассматриваю тебя в качестве своей девушки... – доктор неожиданно осеклась. – Мои чувства к тебе гораздо глубже. – О чём Вы? Вы уже меня любите? – В какой-то степени. На изящном лице азиатки появилась улыбка, самая печальная улыбка из всех, что когда-либо встречала младшая. – Хантер... – Ты так сильно напоминаешь мне Её. Даже голоса похожи. Мне кажется, вы бы нашли общий язык. – Её – это кого? Вашу бывшую? – Нет. Мою сестру. Этот взгляд, честный и даже немного жалостливый, разрушал всё показное в девушке. Сейчас уверенная, решительная и беспристрастная красавица выглядела такой беззащитной и хрупкой, что Джо боялась дышать. – Хантер... – Поэтому я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Мозг Бианчи подробно раскладывал по полочкам каждую фразу, слетевшую с уст доктора, и вскоре осознание настигло, ударяя молотом по затылку. – А Ваша сестра, – несмело произнесла брюнетка, – она жива? – Нет. Звон разбивающегося хрусталя, казалось, заполнил всё пространство, хотя поблизости ничего не упало. – Мне так жаль... Сколько ей было? – Почти восемнадцать, так же, как тебе. И у Хэйден тоже были панические атаки, – призналась доктор в попытке сдержать рвущиеся наружу слёзы, – поэтому я знаю, что это такое. – А что с ней случилось? Хантер уже сотню раз поругала себя за свою несдержанность и чересчур честный разговор с обычным пациентом, но всё же продолжила, ведь пациент для неё оказался совсем не обычным: – Бросилась под поезд. К сожалению, выжила. – К сожалению? – Лучше бы она сразу погибла. Меньше мучений. Её привезли в больницу полностью переломанной, изуродованной... – Я боюсь представить, что это такое, – когда тебя поезд сбивает. – Не надо представлять. Это ужасно. – И что было дальше? – Дальше она умерла. Мы пытались вытащить Хэй всеми силами, но дольше, чем на сутки, её не хватило. Комната погрузилась в давящую тишину. Все предположения Джоаны насчёт особого отношения к её персоне разлетелись на куски, налетев на стену боли и отчаяния. – Сколько времени прошло, Хантер? – Чуть больше года. Считай, свежачок. – Поэтому Вы так переживаете за меня? – Ты. – Что? – Давай на «Ты». – Хорошо. Но вопрос не меняется. – Конечно, Джо. Это непрофессионально с моей стороны, но ничего с собой поделать я не могу. Я вижу в тебе Её. – Ты в первую очередь человек, поэтому не думай об этом. Я очень благодарна тебе и Хэйден за то, что теперь я в надёжных руках, и мне, можно сказать, ничего не угрожает. Спасибо. Когда прохладная рука накрыла её ладонь, Хантер слегка пришла в себя. – Ложись, Джоана. Тебе нужно отдыхать. – Посидишь со мной чуть-чуть? Этим умоляющим глазкам невозможно было отказать, поэтому Вальдеррама лишь крепче сжала руку брюнетки, оставшись на месте. Когда пациентка нашла удобную позу для сна, повернушись к доктору лицом, прозвучал ещё один вопрос: – Как она тебя называла? – Зачем тебе? – Ну, скажи... – Лисëнок. Всегда. – Тогда спокойной ночи, Лисëнок, – прикрывая глаза, шепнула Акоста. Доктор болезненно зажмурилась, поджимая губы, но тут же взяла себя в руки и просто ответила: – Сладких снов, Ежонок.

***

Слёзы текли ручьями, дышать носом из-за сильного отёка уже не получалось, поэтому Крис глотала воздух ртом, громко всхлипывая. Скрывать свои эмоции сейчас она не собиралась, потому что всё равно не вышло бы. Потерянная. Испуганная. Обманутая. Виноватая. Маньячка. Мозг разрывался, а подробные статьи о ПРЛ, найденные в Интернете, никак не проясняли ситуацию. Скорее, делали её только хуже. Сото не понимала. Не понимала, что ей делать дальше, как поступать и что вообще происходит в её жизни. Думала, что хуже уже не будет, но судьба непредсказуема. – Крис... – в комнату, где всё это время рыдала девчонка, пожаловала Мэделин. Женщина смотрела на школьницу виноватым, сочувствующим взглядом и явно намеревалась что-то сказать. – Уйди, пожалуйста! – голос её, и без того прокуренный, сейчас совсем осип. – Уйди, Мэдс! – Послушай... – Я просто не понимаю, – блондинка присела на кровати, вытирая опухшее лицо рукавами тёплой кофты, – неужели ты не могла рассказать мне об этом? – Джоана не простила бы меня, малыш. – Уйди, пожалуйста. Мне нужно побыть одной. Мэделин тяжело вздохнула, наблюдая за тем, как светловолосый ребёнок укладывается обратно, сворачивается калачиком и продолжает захлёбываться собственными страданиями. – Крис, я просто хотела сказать, что поддержу тебя, какой бы выбор ты ни сделала, ладно? Решишь остаться – мы будем только рады, захочешь вернуться домой – я самолично отвезу тебя. – Хорошо, – сквозь хрипы подала голос испанка, – спасибо, Мэдс. Как только дверь за ней тихонько закрылась, Крис закричала в подушку и продолжила прокручивать в голове всё и сразу, окончательно уничтожая себя. Этой ночью она не спала.