Покуда твоя смерть не разлучит нас

После того, как Роб забрал мальчика из подвала, тот немного поправился. Билли стал еще более тихим и покладистым. Совсем не трепыхался, когда Роберт начинал раздевать его. Только одно во всем этом беспокоило Роберта — отсутствующий, будто неживой взгляд. Роберт старался не делать ему больно, даже иногда был очень нежен, но мальчик все равно молчал и отворачивался. Один раз Роберту все-таки удалось его задеть, пошатнув ледяную стену отчуждения. Мальчик стоял перед ним, дрожащими пальцами расстегивая бесконечные пуговицы на рубашке. Ушки и щеки при этом у него полыхали. Роберт усмехнулся: — Билли, малыш, я тебя уже столько раз пялил во все дырки, а ты до сих пор краснеешь как невинна дева. Билл вздрогнул и остановился. В этот момент он посмотрел на мужчину с такой обидой в глазах, что Роберту действительно стало совестно за свои слова. Да еще Бауэрс последнее время стал странно себя вести. Редкий раз они могли заглянуть вместе с коллегами в кабак пропустить пару кружек пива, Роб вообще не любил пить. Он достигал эйфории и расслабления другими способами. С коллегами он общался и почти никогда не отказывался сходить отдохнуть, чтобы не показаться им мизантропом каким он на самом деле был. Общение с людьми вызывало у него раздражение и отвращение, а порой и гнев. Но он умел держать себя в руках. Оскар Бауэрс — признаться, когда этот тип стал его напарником, Роб был немного рад. Такие люди, как правило, не лезут в чужие дела, не достают идиотскими вопросами о том, как прошел твой день, не интересуются родственниками, не говорят о погоде, иными словами, им глубоко насрать, что ты там делаешь за пределами работы у себя дома. Ведь обычно сами не без греха. Их союз можно было назвать идеальными рабочими отношениями. Они быстро привыкли друг другу и даже если Бауэрс и грозился набить морду Робу за глупые шутки, Грей знал, что тот этого не сделает. И что он имеет теперь? — Чем ты обычно занимаешься дома, Грей? — спросил Бауэрс, когда они ехали вместе, осматривая территорию. — Дрочу — ем — сплю, — ответил Роб. — Потом по новой. Бесило. А точнее, что-то было не так. Опасность? Оскар его подозревал? На каких основаниях? Роберт становился жутким параноиком, когда что-то внезапно менялось. И всегда рассматривал только худшее из предположений. Не будь он таким, давно бы уже попался. Он видел, что Оскар хочет, как бы это…ненавязчиво сдружиться с ним? Зачем? Они же и так неплохо общались. Так или иначе, Роберт решил этот спектакль поддержать и посмотреть к чему это приведет. — Как относишься к рыбалке? — после недолгого молчания, вновь спросил Бауэрс. — Предпочитаю охоту, — как-то странно, как показалось Бутчу, улыбнулся Грей. Бауэрс и подумать не мог, что будет так непросто. Казалось бы, вопрос—ответ, чего сложного? Но атмосфера была слегка напряжённой. Оскар, конечно, неудобства не показывал, а старался продолжать непринуждённый разговор, хотя за пару дней этот цирк ему тоже стал надоедать. — Все хотел спросить, как ты обустроил внутри тот дом. Я честно сказать охренел, когда узнал, что какой-то безумец выкупил эту развалюху. Но черт, пару месяцев и ты обновил его до неузнаваемости. — Люблю работать руками. — Это я понял, — прыснул Оскар. — С той цыпочкой все-таки разбежались? Грей вопросительно поднял бровь. — Ну с той, из-за которой ты просил прикрыть твою задницу на работе пару месяцев назад. — А, да. — И что, сейчас совсем никого? — Бауэрс, я знаю, как ты относишься к моим шуткам, особенно если они с гейским подтекстом, но бога ради, ты так и нарываешься. — Пошел в… — У Грея расползлась улыбка до ушей. — Так, завались, едем молча. В тишине они тихо проехали пару кварталов. Несмотря на то, что уже была середина осени, денек сегодня выдался солнечным. Они остановились, пропуская пешеходов, и Грей заметил группу детей в сквере, совсем недалеко от того места, где он похитил Билли. — Опять эта кучка засранцев, уже в полном составе, — проворчал Грей. — Мой сын сказал, что эта мелкая банда зовет себя — неудачники, — заржал Бауэрс, — девчонка и пять пацанов, необычно, да. — А что такого? Зад у нее ничего. — Тебе нравятся маленькие девочки, Грей? Любишь малолеток? — Не придирайся к словам, Бауэрс. Бутч снова мельком глянул на группу ребятни. Наверняка же не послушали его, и будут лезть туда куда не стоит. Это ведь так свойственно детям. Именно поэтому Бауэрс и не хотел отступать, он должен удостовериться. — Чисто из интереса, нахера ты пошел в полицию, Грей? — Копы всех прессуют. Я рос в маленьком городке, похожем на Дерри и многое повидал. — И ты решил вытравить подлецов изнутри? — Нееет, решил присоединиться. — Аха, я знал, что ты тот еще ублюдок. Они тронулись с места, миновав аптеку, и Оскар, терзаемый любопытством, все же решил поинтересоваться. — Было хоть какое-то продвижение в деле Денбро? — Нет, боюсь с концами, — вздохнул Грей. — Забей предки тревогу сразу, то шанс был бы, а так, пустая трата времени. Кстати, что там с должностью шерифа? Денбро реально убрали? — быстро перевел тему Грей. — Да. Подготавливает все для приемника. На самом деле, думаю, он и сам уже не хотел находиться в участке. Не удивлюсь, если в скором времени вся семья переедет. — Оскар глянул на Грея, тот сидел с непроницаемым лицом, в котором не удавалось прочесть не единой эмоции. — И все-таки, кое-что мне не дает покоя. — Что же? — спросил Роб. — Тело Уильяма Денбро до сих пор не найдено. Роб только неопределенно пожал плечами, не выражая ни переживаний, ни заинтересованности. Оскар понял, что тут бесполезно что-то спрашивать, если Робу что-то и известно на словах он не расколется. Поэтому он решил снова перевести разговор на более легкие темы. — Так и все к тому же. Че бабы то у тебя нет, Грей? Может у тебя есть какие извращенские замашки? — А почему ее нет у тебя? — У меня сын. — И ты еще спрашиваешь есть ли у меня извращенские замашки, — заржал Грей, и наконец получил по роже. Но смеяться от этого не перестал. *** Был поздний вечер, когда Грей возвращался домой, в предвкушение хорошего вечера сегодня. Роб вышел из машины. Еще подъезжая он заметил одинокую фигуру, стоящую недалеко от своего дома. Взяв пакет с «колбасой мороженого» — для Билли, — он перешел дорогу, сразу узнавая любопытного очкарика. — Ты не понимаешь слов частная территория? — спросил Роберт, подойдя к нему. — Я не на вашей территории, а на общественной улице, а я член общества. — Почему пялишься на мой дом? — А че нельзя? У Роберта задергался глаз. Он потер его, успокаиваясь, Думая насколько больно будет голове если она встретится с «колбасой» килограммового мороженого. Пустую кудрявую кочерыжку уберег от этого только тот факт, что лакомство предназначалось Билли. — Как же ты меня бесишь, — прошипел Роб, и Ричи вздрогнул, испугавшись. — Ты вообще-то представитель закона и не должен так говорить. — Вот именно, я представитель закона, а кто собственно ты? — Грей начал наступать, отчего Ричи, попятившись едва не упал вместе со своим велосипедом. — Жалкий не затыкающийся неудачник, которого не понимают и не слышат собственные родители и друзья. У Ричи перехватило дыхание. Он хотел ответить, но ему не дали. Роберт положил тяжелую ладонь ему на плечо, не сильно, но ощутимо сжав. — Знаешь, что я еще думаю, — мужчина наклонился, приблизившись к его уху, переходя на шепот. — Твое сталкерство — это лишь повод привлечь хоть чье-то внимание. У Ричи задрожали губы и затряслись руки от негодования и гнева. Он шмыгнул носом и сбросил с плеча руку мужчины. — А теперь, подбирай свои сопли и вали домой рыдать в подушку. В одиночестве. — Роберт противно рассмеялся и, развернувшись, направился домой. *** Кровать ритмично покачивалась и скрипела от каждого толчка. Мальчик терпел, сжимая простынь в кулаках, глухо поскуливал, кусал губы, едва не плача, но подчинялся беспрекословно. Его слабость и покорность возбуждали Роберта ничуть не меньше, чем прежнее сопротивление. Роб скользил ладонями по его бедрам, иногда забываясь в экстазе и сжимая их до синяков. Периодически мужчина замедлялся, скользя внутри нарочито медленно. Билл ненавидел подобное. Так процесс затягивался надолго. Мальчишка громко вскрикнул, когда Роберт схватил его за волосы, заставив выгнуться. Мужчина с наслаждением вылизывал его шею и покусывал ушко, медленно выскальзывая и вгоняя себя резко и глубоко обратно. Билли тяжело дышал, почти задыхался, от того как тяжелое горячее тело полностью вжало его в постель. — Моя сладкая конфетка, — неразборчиво бормотал Роберт, раз за разом вгрызаясь в шею мальчика. — Если б ты знал, какой ты тесный… какой желанный… Он все шептал и шептал неразборчиво, целуя, сжимая зубы на шее мальчишки, ощущая, как загнанно тот дышал. Он мог слышать пульс, сквозь кожу под своими губами. Он спускался ниже с поцелуями-укусами, оставляя засосы на плечах и груди, не забывая тискать мальчишку за бедра… Движения его, из медленных и плавных, скоро стали быстрее. Роб приподнялся, упершись руками в постель и шепча: — Ну же… давай, хороший мой… давай, шлюшка… подвигай бедрами, не лежи ты, как мертвый… Ну! На это Билл не реагировал. Он зажмурился, пытаясь спрятаться от огненного, прожигающего его взгляда, не слушать этих слов, представлял, что он где-то еще, но не здесь. Он чувствовал каждый обжигающий толчок внутри. И просто лежал, вздрагивая и кусая то губы, то собственные пальцы и желал только одного: чтобы это поскорее закончилось. В последний раз стиснув мальчика, Роберт даже не подумав отстраниться, наоборот вжался настолько тесно на сколько только мог. Содрогнулся и кончил с глухим стоном, снова укусив Билли за шею, отчего мальчик взвизгнул, вцепившись в Роберта, сильно сжав пальцы на его плечах. Роб еще лениво пару минут скользил в мальчишке, прижавшись лбом к его лбу, тяжело дыша, пытаясь успокоиться. Переведя дух, он перекатился на бок, довольно потянувшись. Но тут он повернулся и наконец обратил внимание на измученный вид Билла. На искусанные, запекшиеся губы, стеклянный блестящий взгляд. Как мальчик печален и бледен сейчас. Он словно механическая игрушка, безжизненно лежал, немного подогнув ноги. Роберт протянул руку уже привычным жестом поднял лицо Билла за подбородок и, нахмурившись, принялся разглядывать. Черты лица стали угловатые и вымученные, очень острые скулы и тонкая шея. Неужели Билл опять ничего не ест пока Роберт на работе? — Больше не больно, не так ли? — спросил Роберт, чтобы сбросить смутную тревогу и негодование. — Вс-сё н-норм-мально, — соврал Билл, иметь дело со злым Робертом он не хотел. Лишь поморщился, натягивая пониже задранную рубашку. Сзади текло и хлюпало. Неприятное чувство. — Я рад, похоже ты почти привык ко мне, — Роберт лежал подпер рукой голову, смотря на мальчика, накручивая прядку его волос, которые отросли и стали чуть ниже ушей, на палец. Роб блаженно улыбался, чувствуя себя превосходно. Отлично потрахался, кончил, был всем доволен и счастлив. И у них еще целый вечер впереди. Он встал с кровати, и сладко потянулся. — Сейчас приведём себя в порядок и я принесу мороженое, а потом вместе посмотрим кино, согласен? — Д-да, — насилу выговорил Билл. Роберт ловко подхватил хрупкое тело на руки направляясь в душ, и сейчас обратил внимание, что Билли никогда не держится за него рукой, не обнимает так естественно за шею. Грея это обижало, хорошо, что он терпелив, мальчик привыкнет, надо просто подождать. После они лежали, смотря вместе фильм. Роб не вникал в сюжет, какого-то подросткового блокбастера. Он смотрел сквозь экран, поглаживая Билли по голове, обдумывая каждый свой дальнейший шаг с ним в будущем, поведение Бауэрса, группку достающих детей. У него родилось пару идей, касательно Билла, но озвучит он их потом, когда будет полностью в этом уверен. Тем более малыш уже дремал, лежа головой у него на плече, поэтому Роберт теснее прижав его к себе, сам вскоре провалился в сон. *** Билл проснулся посреди ночи, Роберт крепко обнимал его. Мальчик наверно целый час пролежал без сна рассматривая стены, стараясь думать о чем-нибудь приятном. Как внезапно услышал жужжание. Приподняв голову, он увидел на комоде телефон. Билл перестал дышать. Он прислушался к Роберту. Тот спокойно спал, размеренно выдыхая себя в висок Билла. Нужно только аккуратно выбраться из кольца его рук и на цыпочках дойти до комода. Он позвонит отцу, скажет у кого он. Кивнув самому себе Билл медленно стал выбираться по сантиметрику. Он не знал сколько времени на это у него ушло. По внутренним часам около двадцати минут. Каждый раз, когда Роберт чуть-чуть шевелился Билл замирал. Сумев вытащить сначала ноги, он постепенно стек полностью с кровати. Телефон манил. Биллу казалось, что вокруг будто специально все стихло, а как стучит его сердце можно было услыхать с улицы. Наконец он подошел к комоду и взял в руки телефон, как вдруг: — Он на блокировке. Билл аж подпрыгнул, и если бы он крепко не сжимал в руке гаджет, то точно бы выронил его. Он смотрел на экран требования пароля, понимая, что попал. — У тебя три секунды чтобы вернуться в постель, две уже было. Билл быстро вернул телефон на место и рванул к кровати. Он лег на самый краешек, уже моля всех богов, чтобы Роберт не бил его сильно. Билл свернулся в комочек, встречаясь с Робертом глазами. В свете луны казалось, что глаза мужчины горят каким-то дьявольским огнем. — Ближе, — голос был спокоен, но Билл знал, это не просьба. Билл подчинился, он лег вплотную к мужчине уткнувшись холодным носом в его грудь. И взвизгнул, когда по попе хлестко ударила ладонь. Он лежал в ожидании следующих ударов, даже от этого одного задницу жгло. Но Роберт снова взял его в кольцо рук, еще и ногу через него перекинул. — Больше так не делай. Единственное, что сказал ему Роберт, мгновенно засыпая. У Билла еще долго сердце стучало как у загнанного зайца, от страха и от удивления. Но успокоившись, и согревшись в тепле рук, он позволил себе наконец заснуть.