Пасмурное небо 2

И зачем я только переживал из-за живота? После дня рождения Драко моё состояние изменилось. И вроде бы это нормально, но слишком резко. Тошнота практически прошла, но не успел я обрадоваться, как в ход пошёл мой мочевой пузырь. Но жаловаться было некому. У Драко по отношению ко мне и так гиперопека завышена. Рон будет ржать с меня до конца моих дней. А Гермиона... сама беременна и её организм переживает намного больше пертурбаций нежели мой. Но, в отличии от меня, лучшая подруга спокойна как удав и всему улыбается. И Рон (на данном этапе беременности) потерпает только от: «Приготовь мне оладушки с айвой» в 3:30 ночи. А вообще, это здорово, одновременно с лучшими друзьями ждать ребёнка! К концу июня мой живот всё-таки сровнялся с Гермиониным. Уизли тоже ждали мальчика и мне показалось (для себя я в этом стопроцентно уверен), что Гермиона не рада этому, хотя виду она не показывала. Когда наши мужья были заняты работой, мы часто в обед гуляли вместе, обычно это я отправлялся на Гриммо, а не Миона в Уилтшир: я с Джейми и Джоном, Гермиона с Роззи и Альфом (вероятно, со стороны, магглам казалось, что мы с Герми пара, и такие зеваки акцентировали внимание на ярко рыжих волосах моей крестницы и маленьких белых моего сына). И мне каждый раз хотелось поднять этот вопрос по поводу того, что у них тоже будет мальчик, но я не решался. С тех пор, как Драко сказал им пол их будущего малыша, юная миссис Уизли кардинально изменилась в настроении. И хоть Миона по-прежнему ко всем вокруг была доброжелательна, я чувствовал, что с ней что-то не так. Я вспомнил себя, когда устроил любимому мужу истерику, подумав, что он не захочет второго сына. Я был таким идиотом! Седьмого июля мы с мужем были в Софии на дне рождения Крама. Джеймса мы оставили с Люциусом и Нарциссой, так как на этом празднике присутствовали друзья Виктора. У меня беременность уже двадцать недель. Живот уже виден. Конечно, он не большой. Но учитывая мою привычную худобу и жаркое лето, живот бросается в глаза. Поэтому я надел футболку, скрывающую его, которую мне подарил Драко, когда я носил под сердцем Джейми. Я заметил, что мой муж немного успокоился. Меньше паникует из-за каждого моего движения. Меньше контролирует точно ли я не использую магию. Смелее занимается со мной любовью и даже перестал перед этим мерить мне пульс и читать лекцию на тему осторожности. Драко даже позволил себе выпить огневиски на дне рождения Виктора. С этого праздника мы вернулись в Англию поздно. - Милый, почему мы на Гриммо? - спросил я, отряхивая с футболки пепел из камина. - Ты не заметил? Абди явился ко мне с запиской, что Джеймс спит. Кажется, я завтра получу выволочку от родителей, потому что укладывание нашего сына спать было для них настоящей войной, - Драко обнял меня за талию (вернее, за то место, где она была ещё месяц назад). - Почему они нас не позвали, раз у них всё так плохо? Я бы убаюкал малыша. Драко помотал головой, взял меня за руку и молча провёл вперёд, отворяя передо мной гостиный зал. Муж прижал меня к себе, целуя в губы и я мягко отвечал на поцелуй. Когда я открыл глаза, в гостиной единственным источником света был пылающий камин. На полу лежала огромная шкура зуву... * - Гарри? Посмотри на меня. Зрачки моих любимых глаз были расширены, из-за чего глаза казались чёрными, а не серыми. - Гарри? Тебе что-то не нравится? - М... а где ты достал шкуру зуву? - Ты знаешь, что это? Ах, да! Ты же учился на отлично по уходу за магическими существами! - Разве это законно? - Почему тебя сейчас это волнует? - Просто любопытно, - я пожал плечами. - Давай поговорим позже? А сейчас... Малфой повалил меня на спину на невероятно мягкую и пушистую шкуру этого магического существа. Муж гладил моё лицо. Так нежно. У него такие изящные кисти и пальцы, какие-то не совсем мужские. Наверное, ему нельзя об этом говорить. - Люблю тебя, - прошептал Драко, задирая мою футболку. Он медленно раздевал меня, я хотел быстрее и пытался раздеть и его. Но у меня от переполняющего возбуждения тряслись руки и выходило из ряда вон плохо. Драко наклонился ближе, но не дотрагиваясь до моего живота. Он мягко прикоснулся губами к моей шее, скулам и наконец накрыл мои губы. Казалось, меня унесла быстрым течением бурная река. В моей голове остался только он, самый любимый и главный человек. Если бы меня прямо сейчас спросили кто я, я бы не смог ответить. Я прижал двумя руками любимую белобрысую голову ещё ближе и углубил поцелуй, переплетаясь языками. Жар затапливал нас. И когда мы, задыхаясь прервались, я только тогда заметил, что мы оба уже обнажены. - Не живу без тебя, - тихо выдохнул Драко мне на ухо. - А я без тебя, - еле проговорил я. И стало ещё жарче. И не от шкуры зуву, не от июля за окном, не от голубого пламени в камине (голубое только светит, не греет). А от несдержанных рук на моём теле, от возбужденного члена, который терся о мой, от открытых губ и растрепанных шелковых волос. - Хочу тебя, сейчас же, - прошептал я. Драко снова поцеловал меня. А я перевернул нас, оказываясь сверху и целуя любимую татуировку на ключице. Казалось, что эта надпись горячее остального тела мужа. Малфой застонал и его стон перемешался с рычанием. А когда я провёл языком по светлой тещиной дорожке мужа, Драко задохнулся и приподнялся на локтях. Он так развратно развёл ноги в стороны! - Будешь сверху? - игриво спросил Малфой, приобнимая меня ногами. Этот вопрос немного остудил мой пыл. Я отрицательно помотал головой. Муж осторожно придвинул мою голову ближе к себе. - Я люблю тебя, - сказал он, смотря мне в глаза. Он это говорил так, как будто признавался в самой большой тайне этого мира. Его пальцы зарывались в непослушные вихри моих волос. Драко мягко целовал мои губы и скулы. Высвободив одну руку, он аккуратно снял мои очки и отложил их в сторону. Мой любимый гладил моё лицо, задерживаясь кончиками пальцев на моих бровях, губах и подбородке. Вроде бы, ничего особенного, но эти незамысловатые движения приносили тепло и покой. Драко прижался губами к моим губам и перевернул нас обратно, оказываясь сверху, раздвигая уже мои ноги широко в стороны. Мой любимый целовал и целовал, играл со мной языками, медленно гладил моё лицо и тело. Я уже изнемогал от желания, очень хотелось чувствовать его в себе и на себе, хотелось всего и сразу, прямо сейчас. Драко знал это. Он отстранился от меня и без слов призвал тюбик лубриканта. Муж сел на колени меж моих ног, в одной ладони согревая скользкий гель, а второй водил по моему гордо стоявшему члену. Казалось, что я кончу в этот же момент от этих нескольких движений. Я чувствовал, как бешено бьется моё сердце, дышал через рот. А затем... Драко просунул в меня пальцы, и я вскрикнул. - Гарри? - Ещё! Не... не останавливайся! Но Малфой никуда не спешил, сводя меня этим с ума. Он медленно убрал руки, потом призвал подушку и, понукая меня приподняться, положил её под мою поясницу. - Драко, я... - Я уже здесь... Мне хотелось поторопить его, но муж уже вошёл в меня единым слитным движением. Я задохнулся от непередаваемого чувства заполненности. Он держал меня за бёдра, медленно скользя во мне, немного выходил и полностью входил до конца. Так приятно, аж мурашки по телу. Драко заметил это и с улыбкой нежно-нежно погладил моё бедро. Но, через каких-то пару минут мне стало казаться, что мы можем как-то надавить на малыша. Я знаю, что ребёнок в плодовместилище, что ему ничего не угрожает, что мой живот ещё слишком мал. Но я не смог справиться со своими мыслями и отодвинул мужа. - Гарри? Тебе не хорошо? - быстро спросил Малфой, отодвигаясь ещё, но дотрагиваясь до моего запястья. Я сел, без слов целуя мужа в губы. - Я люблю тебя, - прошептал я. - И я жду от тебя ребёнка. Просто пришло время ограничиться одной позой. И я сразу же стал на четвереньки, прогибаясь в пояснице. Драко очень тяжело выдохнул. Но не стал препираться, не стал рассказывать про осторожность и читать мне лекции на тему сдерживания желаний. Он просто поцеловал меня в лопатку и плавно вошёл в меня сзади. Я двигался навстречу мужу, ощущая его плоть в себе, его нежные толчки, чувствуя его тёплую ладонь на бедре. Это и есть слиться воедино, правда? А когда Драко смог дотянуться до моего пениса, так ласково мастурбируя мне, все мысли просто исчезли без следа. Я понятия не имею сколько времени мы занимались любовью. Одновременно хотелось и кончить в эту же секунду, и чтобы это никогда не кончалось. Эти скользкие, плавные толчки внутри и немного рваные движения по моему члену вызывали полнейшую эйфорию, казалось, будто я под наркотическим зельем. Я толкнулся навстречу мужу сильнее и кончил в его ладонь, достигнув того самого заветного пика наслаждения. Где-то между сном и явью я слышал сладкий стон Драко, когда он вышел из меня, изливаясь на мои ягодицы. На меня напала вселенская усталость и я уснул прямо на полу на шкуре зуву, не слушая признаний Малфоя, как он безгранично меня любит. *** Ночью я проснулся из-за зова в туалет и обнаружил, что мы так и спим: в гостиной у камина с голубым пламенем. Под шкурой зуву заботливый Драко наколдовал нам матрас и подушки. Малфой такой милый во сне, с расслабленным лицом и закинутой на меня ногой. Мы так и были полностью голые, и хоть я снова хотел секса с любимым мужем, мне было жаль его будить. А с утра Драко разбудил меня довольно рано, сказав, что нам пора собираться и возвращаться в Мэнор. Я кивнул и пошёл в ванную комнату. Но когда вышел, мужа в гостиной не было и голубой огонь уже не горел. Малфой оказался на кухне, он был почти полностью одет, тогда как я всё также оставался полностью обнаженным. Драко уже что-то жевал сидя за столом. Я крепко обнял его. - Муж, я рассчитывал на продолжение нашей ночи, - прошептал я, в секунду возбуждаясь не на шутку. - Гарри, - дожевав, выдохнул Драко. - Прости, но не сейчас. Драко встал из-за стола и тоже крепко обнял меня. Всё внутри меня потухло, на глаза наворачивались слёзы, которые я просто никак не мог ни объяснить, ни убрать. - Гарри, тебе нужно позавтракать и нам, правда, пора в Мэнор к Джеймсу. Прости, у меня сегодня пару встреч, я освобожусь после обеда, - Драко опустил взгляд на мой возбуждённый член, а потом убрал слезинку с моей щеки. - Гарри, знаю, как сильно тебе хочется, но нужно потерпеть. Твоему сердцу очень тяжело, поэтому между занятиями любовью надо чтобы проходило более длительное время. Я кивнул, но не отпускал мужа. От Драко сладко пахнет и меня невероятно тянет к нему! Я почувствовал сквозь брюки Драко, что он тоже возбуждён. Но он, в отличии от меня, на сто процентов контролирует себя. *** Оказалось, что Драко прав (как и всегда). В Мэноре было очень шумно! Джеймс, пользуясь случаем отсутствия родителей, вёл себя отвратительно. Весь стол в трапезной выглядел как после бомбежки, по всему мэнору эльфы бегали и собирали тонны разбросанных игрушек. А сам виновник «торжества» катался на Джоне. Нарциссы не было (как выяснилось позже, она лежала в своих апартаментах с компрессом на лбу), а Люциус несмотря на утро пил коньяк и казалось может взглядом кидать авады. - Мама пыталась убедить меня, что вам необходимо иногда сбегать. И я, вероятно, должен с ней согласиться, - голосом, как из преисподней говорил свекор, обращаясь только к Драко. - Но поведение твоего сына в ваше отсутствие – недопустимо! Вы совершенно не занимаетесь его воспитанием! - Пап! - перебил отца мой муж. - Джеймсу год и четыре месяца! О каком воспитании Вы говорите? Он – маленький ребёнок! Маленький. - Он – Малфой! Наследник древнейшего рода! Вообще-то, он ещё и наполовину Поттер, мысленно подумал я. Хотя Поттеры тоже древний род. - Это ничего не меняет, пап, - тише сказал Драко. Честно говоря, мне не хотелось и дальше слушать этот бессмысленный разговор. Драко меня немного удивил тем, что больше не продолжил спор, не пытался говорить аргументы, не повышал голос. Но я чувствовал недосказанность со стороны Драко, он явно хотел что-то ещё сказать своему отцу, но смолчал. Ну, поскольку со мной тут разговаривать не собираются, я подошёл к сынишке. Наш маленький проказник, заметив нас, зашипел, требуя срочно на руки ко мне. - Пап! Жо-жо не летает! - очень деловито и требовательно просветил меня Джеймс. - Да, Джейми, Джон – собака, а собаки не летают, - прошипел я в ответ. - И на Джоне не надо кататься, ему это не нравится. А дальше... Детская непосредственность заключается в том, что без предупреждения ты слышишь: - Папочка, я тебя люблю. Меня поставило это в ступор, а потом... я заплакал. Я пытался вытереть слёзы, но они всё лились и лились. Я крепко обнял Джейми, поднимая его на руки, прижимая к себе и целуя в светлую макушку. - И я тебя очень люблю, мой родной, - еле сдерживая рыдания прошипел я. - Гарри? Мерлин! Что случилось?! К нам подошёл Драко, забирая у меня сына. Джеймсу это не понравилось, он стал выкручиваться и капризничать. Малфой проигнорировал потуги сынишки, ещё сильнее зажимая того в объятьях. - Гарри, тебе плохо? Скажи что-нибудь! Гарри, тебе нельзя поднимать Джеймса. - Он... сказал, что любит меня, - заплакав ещё больше, промямлил я. Сквозь слёзы я смотрел на маленького сына, который так невероятно похож на моего мужа. - Ох, и это повод для слёз? - облегченно вздохнул Малфой. - Гарри, конечно, Джейми тебя любит! Ты же его папа. Люциус демонстративно ушёл к жене. А наш мини-манипулятор, увидев, что кроме нас зрителей больше нет, резко стал шелковым. - Джеймс! - обратился Малфой. - Кого ты любишь? Сын старательно игнорировал вопрос, закрывая глаза ладошками, но когда Драко повторил дважды, Джейми тихо прошипел: - Папу. Малфой понял ответ сына. - А кого ещё ты любишь? Джеймс молчал, снова закрывал личико ладошками и сильнее жался к Драко. - А Джона ты любишь? - не отставал Малфой. - Жо-жо, - прошипел сын, так и не отняв рук от лица. Драко и это понял, так как снова спросил: - Джеймс, ты любишь Джона? - Люблю Жо-жо, - тише подтвердил Джеймс. Пёс гордо гавкнул и боднул ногу Драко. - А папу Драко ты любишь? - прошипел я. Сын молчал, делая такой вид, как будто я не к нему обратился. А Малфой, кажется, не понял мой вопрос. - Джеймс, ты любишь папу Драко? - повторил я на английском. Ответа не последовало. Я показал ладонью на Драко и снова прошипел: - Ты любишь папу Драко? Но сын крепко зажмурился и так и не ответил. Драко так мягко улыбнулся мне. В его глазах я прочитал, как сильно он хотел, чтобы сыночек сказал, что любит и его тоже. И Джеймс, конечно же, его любит. Просто пока что этого не говорит. Вернее, не шипит. *** Следующие недели я чувствовал себя... странно. Мне не было тяжело. Но почти каждый день я ревел невесть из-за чего. Я сам себе не мог объяснить откуда и из-за чего эти слёзы, но ревел навзрыд, например, если эльфы подавали на обед целого гуся. Я-то этого гуся не ел, так как ем только правильную полезную диетическую пищу, но почему-то я переживал, что ведь у этой данной птицы могли быть ещё птенцы и он был бы отличным родителем... Драко, в отсутствие зрителей, на мои слёзы реагировал одинаково: крутил пальцем у виска, мотал головой и вытирал мне нос платком. А ещё, я уставал. И точно также как и со слезами, не мог толком объяснить почему. Когда я просыпался утром, по-прежнему со стояком, я чувствовал себя так, как будто ночью не спал, а разгружал кирпичи. После любого из приемов пищи, неимоверно хотелось полежать и подремать. И когда мне удавалось это сделать, сердце начинало бешено колотиться, и я ощущал себя ещё более уставшим, чем до этого. Мне даже просто спать в нашей мягкой кровати было некомфортно. На животе спать категорически нельзя, на спине почему-то не хватало воздуха, и я задыхался, на левом боку выпрыгивало сердце, а оставшийся из вариантов правый бок – затекал и была изжога. Мне казалось, что правый бок я себе пролежал и продавил. Малфой делал мне диагностику раз в несколько дней. Мы с удовольствием рассматривали нашего малыша, но я заметил, что Драко комментирует вслух только состояние ребёнка, с которым всё было хорошо. Муж перестал заставлять меня ходить на изнурительные прогулки и даже один раз разрешил съесть мой любимый пирог с патокой (который испекла Молли специально для меня, когда мы были в гостях в Норе). Когда Драко был занят на встречах (и я заметил, что с каждой неделей их у моего мужа становилось всё меньше), я забирал Джейми и отправлялся к Рону и Гермионе. Рон много работал, так что чаще всего мы с Герми и детьми гуляли по парку. Беременность Гермионы не похожа на мою и не похожа на её предыдущую. Юная миссис Уизли была бодра и полна сил, в отличии от меня. Я молча вспоминал, как не отходил от Гермионы в её первую беременность, как ей было тяжело и морально, и физически, как целитель запугивал её, что в любой день она может потерять ребёнка. Сейчас же было всё иначе. - Знаешь, Малфой классный, - накануне моего дня рождения заявила мне Миона. - Эм, в смысле? - Как целитель... то есть как врач, который ведёт беременность. В этот раз мы шли медленно, потому что Гермиона не взяла коляску, а Роза уже начинала капризничать, что хочет на руки, а не топать пешком. - Когда мы ждали Роззи, - Герми замолчала на несколько секунд. - Мне такое рассказывал целитель – на голову не натянешь. И что матка у меня детская, и таз узкий, и давление ужасное, и зрение садится, и почки отказывают, и что вообще не ясно как это я забеременела, и что родить я не смогу... Да, я помню. Ну, всё мне Гермиона тогда не рассказывала, но я отлично помню, что целитель вообще советовал ей прервать беременность... - А с Драко... я ему доверяю, понимаешь? - продолжила Миона. - Он всё подробно рассказывает и показывает. Задаёт вопросы. На все мои вопросы спокойно отвечает. А тот... всегда спешил и мечтал избавиться от меня. Я и слово не успевала пикнуть за приём. Гермиона, как всегда, навела меня на мысль. А почему, собственно, мой муж мне ничего не говорит? Ничего у меня не спрашивает? Фраза Гермионы «я ему доверяю» совсем вывела меня из колеи. Ведь я только сейчас осознал, что я… не могу сказать того же. Драко всё больше молчит, когда речь заходит о моём здоровье. Когда мы с Джейми и Джонни вернулись в Мэнор, Драко уже был там и ждал нас. Он сразу вернул Джону его естественный белый цвет и взял сына на руки. Джеймс при виде папы-дракончика сразу же стал выкручиваться и капризничать. Его «ангельское» поведение тоже не добавляет мне сил. Когда сын только со мной, он, можно сказать, почти всегда шёлковый, как только в поле его зрения появляется ещё кто-то он тут же манипулирует нами и выступает на публику. - Мама даёт нам на завтра отгул, - сказал Малфой, когда Джеймс поуспокоился. - А ты завтра не занят? – поинтересовался я, ложась на правый бок на диван в холле. - У моего мужа завтра день рождения, я занят только им. Драко призвал для Джеймса тонну его игрушек и посадил малыша на ковер. - Устал после прогулки? – растягивая гласные спросил Малфой, присаживаясь ко мне на диван и запуская ладонь в мои растрёпанные волосы. – Вас долго не было. - Не более, чем обычно. Драко, видимо, заметил холод в моём голосе, потому как нахмурился и отстранился. - Тебе нужно поесть, - безапелляционно сказал муж, позвав Абди и давая эльфу указания по моему рациону. Я так и не решился поднять тему о том, что Драко точно что-то замалчивает. Настроение было паскудным и за этот вечер у меня дважды кружилась голова и перед глазами плясали звездочки. Я не рассказал об этом Малфою. Сегодня у меня не было сил ни купать, ни укладывать Джейми. Драко делал это сам. Но и быстро уснуть у меня тоже не вышло. Поэтому, когда муж пришел в спальню, я еще не спал, крутясь с бока на бок. Как же хотелось лечь на живот! - Гарри? Как бы ты хотел провести завтрашний день? – спросил он, когда лег в кровать и обнял меня со спины. Я пожал одним плечом. День как день. Разве нет? Да, мне исполнится двадцать два, ну и что с того? Я не хочу никого приглашать и не хочу ничего отмечать. Ещё и вспомнился мой прошлый день рождения, который хочется забыть навсегда. Единственное чего я на самом деле хочу, это чтобы Драко ничего от меня не скрывал. Малфой взял меня за запястье, явно измеряя мой пульс, и я выдернул руку, вытягивая ноги из-под Джона и проваливаясь в беспокойный сон. Мне снилось, как мы с Драко занимаемся любовью. На песке, под шум прибоя, под звёздным небом, на нашем острове… а потом… Резко потянул живот, и я проснулся. В сперме. На меня с улыбкой во все тридцать два смотрел Малфой. - Никогда ещё я не видел такую реакцию на порт-ключ, - радостно заявил он. - И тебе доброе утро, - угрюмо пробурчал я, пытаясь прикрыть свой позор руками и поджимая колени. Муж действительно перенёс нас на наш остров. Только сейчас тут не было звёздного неба. Я молча смотрел в окно из нашего коттеджа на серо-голубое небо с ярким бело-жёлтым куполом внизу – восход солнца. - Красиво, да? – спросил Драко, проследив за моим взглядом. - Бесподобно…, - тихо поправил я. Я почувствовал, как Малфой отнимает мою ладонь от паха. - С днём рождения, Гарри! – Драко поцеловал меня в висок, а затем крепко обнял. Я только кивнул, продолжая смотреть на солнце. - Хэй! - позвал муж, дотрагиваясь губами моих губ. Я не ответил. По-прежнему было стыдно. - Гарри, мы здесь только вдвоём, тебе некого стесняться, - прочитал он мои мысли. – Забей, окей? Давай, снимай шорты и футболку и идём купаться в море! - А Джейми? - Он с мамой, и Джона я тоже оставил в Мэноре, - сообщил муж. – Решил, что тебе нужно отдохнуть от всех и сменить картинку. Меня снова клонило в сон, хотя я понимаю, что проспал много времени. Если на острове сейчас рассвет, то в Англии сейчас где-то полдень. - Не засыпай, - улыбнулся Драко. – Поплаваем, поедим – сегодня даже всё, что захочешь! А потом поспишь под охлаждающими чарами. - И даже пива выпью? - М…, не настолько ВСЁ, что захочешь, - Малфой помотал головой. И Драко… он оказался прав. Вода была потрясающей! В отсутствии Джона, к нам довольно близко подплывали цветные рыбки и метрах в пяти от нас катался на волнах пеликан. В воде Малфой взял меня на руки и стал целовать так умопомрачительно, до звёздочек перед глазами! Его мокрые соленые губы шептали: «безумно люблю тебя». В какой-то момент я перестал отвечать на поцелуи, прислушиваясь к себе. Я осторожно высвободился из объятий мужа, ступая на дно. Драко поднял свои золотые брови. - Кажется…, - я совсем не был в этом уверен. – Кажется, я чувствую шевеления малыша. Я положил руки на живот, а Драко вновь обнял меня. - На твоём сроке уже пора ощущать малыша, - прошептал Малфой. - То есть, - я отодвинулся от мужа. – Я должен был чувствовать шевеления раньше? - Эм…, и да и нет, - ответил Драко. - Как это понимать?! Малфой выдохнул, вывел меня из воды и сел у кромки воды, понукая меня тоже сесть. - Видишь ли, в твоём случае нет никаких шаблонов. Ты и так это всё знаешь, - Драко говорил всматриваясь в горизонт. - Эмбрион двигается уже с первого месяца, но обычно, женщина начинает ощущать плод в середину беременности, то есть в двадцать недель. Это при первом ребёнке. Во время последующих беременностей это происходит немного позже. Твой же организм, я так считаю, никак не мог запомнить, что ты уже был беременным. Ведь плодовместилище для тебя это инородный орган. И как только родился Джеймс, я удалил его плодовместилище. А новое зелье создало в твоём организме новое плодовместилище, но не менее инородное. По моему мнению, твой организм запомнил резкую утрату энергетических и магических сил, а беременность нет. Поэтому все твои ощущения должны быть как в первый раз. Но точно мы ни в чём не можем быть уверены. Я снова положил руки на живот, но уже ничего не ощущал. - Ну что, поплыли? – Малфой резко встал на ноги. - Куда? - Поищем на Кубе какие забегаловки работают в такую рань, - как само собой разумеющееся ответил муж, отправляясь прямо в плавках в сторону нашей яхты. - Ну ладно, - тихо проговорил я, поднимаясь за ним на палубу тоже только в плавках. Конечно же на яхте Драко затащил меня в душ, а потом вручил мне бриджи и футболку. Но прежде, чем я успел одеться… Драко взял меня за левую ладонь, я почувствовал прохладу, и медленно провёл по моей руке вверх до бицепса. - С днем рождения, родной, - целуя меня в висок прошептал он. Вокруг моей руки оказался широкий плоский обруч. Он напоминал древние египетские браслеты, но этот, судя по всему, был платиновый. А ещё он не нагревался. - Теперь и ты всегда сможешь явиться ко мне, - пояснил Малфой, покрутив своим браслетом в виде дракона на запястье, который я подарил ему больше трёх лет назад. - Это тоже порт-ключ? - Да, - ответил муж. - Наш гоблин очень долго изучал магию моего браслета, прежде чем смог повторить её. При необходимости нужно нажать на мою подпись. Я сначала не понял, о чём он, потому что обруч был полностью гладким, а потом снял его. Его не нужно было просовывать через всю руку, он снимался и так. Платина разжималась на подобии пазла, а потом сходилась воедино. Внутри была серая гравировка, почерком Драко: «Больше жизни. С любовью, Д.М.»