Рев Дракона. (The Dragon's Roar)

Эйемон стоял на балконе своих покоев в Королевской Гавани, это было теперь его любимое развлечение. Жестокий жар Королевской Гавани на этот раз смягчился, и прохладный океанский бриз взъерошил его волосы, когда он сделал вдох. Казалось, что за четыре дня, прошедшие с тех пор, как они вернулись с Драконьего Камня, мир стал сюрреалистическим. Океан и небо казались слишком голубыми. Море было спокойным, а в замке царила тишина. Пейзаж странно контрастировал с суматохой внутри него. Когда он вернулся в Королевскую Гавань, то обнаружил, что ему пришло два письма из Ночного Дозора, которые он чуть не разорвал, спешив их прочесть. Эйемон в шоке чуть не упал на колени, когда прочел написанное в первом письме: Королю Эйемону Таргариену, первому его имени. Я рад сообщить вам, что ваш дядя Бенджен Старк вернулся из своей миссии на Дальнем Севере с подарком и новостями большой важности. Крастер был казнен. Согласно вашему слову, мы обнаружили, что он приносил в жертву сыновей своих дочерей-жен. Одного из них мы спасли, но, к сожалению, мальчик погиб от холода. Крастер был обезглавлен, и теперь его дочери-жены управляют домашним хозяйством. На какое-то время их оставят в покое. Манс-Налетчик, Король-за-Стеной, был заинтригован вашим письмом и заинтересован во встрече. Он поведет все кланы дальше на юг, ближе к Стене, чтобы вам было легче организовать встречу. Без сомнения, самая странная ноша, которую Бенджен принес обратно, — это живое существо, похожее на покойного одичалого. Его глаза светятся синим светом, и он борется со своими путами. Это тот самый вихт, о котором вы говорили? Король Ночи несет ответственность за эту мерзость? Да смилуются над нами Старые боги. Насколько я понимаю, вы хотите, чтобы кто-нибудь сопроводил это существо на юг и показал его южным лордам. Я распоряжусь, чтобы корабль покинул Восточный Дозор-у-моря с эскортом для этого существа. Недавно я получил от вас письмо, в котором вы сообщаете, что у вас есть огромное количество пленников, которых вы хотите отправить на Стену. Мы с нетерпением ожидаем пополнения наших рядов более подготовленными к битвам братьями. Сир Борос Блаунт и сир Мендон Мур будут неплохим подспорьем в наше трудное время. Джиор Мормонт, 997-й лорд-командующий Ночного Дозора Эйемон перевел дыхание, переваривая услышанное: его дядя Бенджен все-таки выжил, и у него есть вихт! Он не ожидал, что все южные лорды сразу же встанут в один ряд, но полагал, что это очень поможет привести интересы других лордов в соответствие с его интересами. Они наконец-то смогут начать настоящую подготовку, как только узнают, что поставлено на карту. Однако он знал, что пройдет еще некоторое время, прежде чем они увидят вихта. В прошлый раз плавание заняло два месяца, но тогда они отвезли вихта в Восточный Дозор-у-моря, тогда как Бенджен, похоже, привез его обратно в Черный замок. Предстояло еще очень многое сделать, но он мог наконец предпринять свои первые шаги по подготовке королевств к войне против Долгой Ночи. Следующее письмо было от его двоюродного дедушки мейстера Эйемона. Он почувствовал острую боль, когда узнал красивый почерк Сэмвелла Тарли, без сомнения, ставшего стюардом его дяди и написавшего под диктовку дяди письмо, содержание которого было следующим: Королю Эйемону Таргариену, первому его имени. Когда мы говорили в последний раз, вы были серьезным молодым человеком, стремящимся объединить Семь Королевств. Я так горжусь тем, чего вы достигли за это короткое время. Стали королем. Вы демонстрируете ясную голову при расчете и планировании, что напоминает мне о вашем отце. Он бы вами гордился. Исходя из вышеназванного, я не думаю, что мне нужно предостерегать вас о некоторых из ваших ложных интересов. Вы же знаете, что случилось с вашим отцом. Не гоняйтесь за этими страстями до такой степени, чтобы пренебречь своей ролью короля или своими союзниками. Некоторые вещи могут никогда не случиться, и это нормально. Я уверен, вы знаете, что произошло в прошлый раз, когда Таргариены пытались оживить драконьи яйца. Это привело к трагедии в Летнем замке, где ваш прапрадедушка король Эйгон V, мой брат, пытался оживить яйца. Ваш отец родился в тот самый день, когда случилась эта трагедия. Поскольку я уже был мейстером к тому времени, я мало знаю о точных событиях. Однако ваш дед был уверен, что ключ к вылуплению драконов лежит в девизе дома Таргариенов: «Огонь и кровь». Один мейстер Гильдейн вспоминал, что при вылуплении яиц присутствовали пироманты. Яйца получили свой огонь и кровь, и все же они не вылупились. Но возможно, яйца были ненастоящими либо уже мертвыми к тому моменту. У меня есть сомнения в их подлинности. Я действительно верю, что мой брат, король Эйгон V, возможно, к старости ослаб разумом, и вполне возможно, что ему солгали, когда одарили этими яйцами. Но вы в здравом уме, и ваше описание яйца наводит меня на мысль, что оно действительно может быть настоящим, поскольку оно не похоже ни на что из того, что я когда-либо видел или слышал. Есть рассказы Таргариенов прошлого, из тех времен, когда драконы все еще бродили по землям, которые описывали яйца, подобные тому, о котором вы упомянули. Почитайте все, что вы сможете найти о драконах, ваша светлость. Планируйте так же тщательно это вылупление, как вы заключали свои союзы с остальными семью королевствами. Есть один мейстер, Марвин, который очень интересуется драконам и магией, которую они приносят в мир. Я рекомендую вам вызвать его в Королевскую Гавань. Он не обычный мейстер; он ищет знания лишь о драконах. Я боюсь, что вы не сможете положиться на него ни в вопросах исцеления, ни в совете по управлению королевством. Долгих вам лет царствования. Мейстер Эйемон из Черного Замка Он почувствовал, как заколотилось сердце, и взглянул на яйцо, все еще лежащее на каминной решетке. Он был одновременно разочарован и испытал облегчение, обнаружив, что дракон еще не вылупился. Было важно, чтобы он находился там, но это означало, что Красная комета, вероятно, не была причиной вылупления драконов Дейенерис. Может быть, она оживила их только по счастливой случайности? «Огонь и кровь», — подумал он. Он понимал, почему его прапрадедушка король Эйгон V думал, что эти слова и есть ключ, видя, как мало что еще можно было сделать. Он даже предложил Тириону возможность заняться исследованиями, и тот с удовольствием взялся за этот проект, и теперь сидел в библиотеке и составлял отчет о том, что ему удалось найти. «Мейстер Марвин», — подумал он. Он ничего не слышал об этом человеке в прошлой жизни. Ему придется провести расследование. Даже если бы Марвин не имел никакого представления о высиживании яиц, у него могло быть больше информации о том, как ухаживать за драконами и воспитывать их. Следующим примечательным событием, случившимся с тех пор, как он вернулся в замок, был приезд невесты его кузена — Маргери Тирелл. Он ждал во дворе вместе с Призраком, Роббом, Серым Ветром, дядей Недом и ее семьей, за исключением сира Лораса. Тот все еще был заперт в своих покоях. Было трудно скрыть свое удивление очевидной нервозностью Робба, видя, как он переминался с ноги на ногу. Он даже ходил взад и вперед и то сцеплял руки спереди, то сзади, прежде чем, наконец, сложить их за спиной. Ее карета была почти такой же богато украшенной, как у королевы Серсеи, когда она прибыла в Винтерфелл, всеми этими завитками и узорами, вырезанными в филигранной резьбе. Но в отличие от Серсеи, когда она вышла, ее улыбка осветила весь замок, и в ее шаге чувствовалось явное возбуждение. Она подождала, пока ее кузины выйдут, после чего подошла к нему и присела в глубоком реверансе. — Ваша светлость, для меня большая честь наконец встретиться с вами. Весть о вашем успехе уже достигла всех уголков Семи Королевств. Я поражена вашими умениями и изобретательностью. Бескровно объединить Семь Королевств. Такое достижение просто неслыханно, — с благоговением в голосе сказала она. Эйемон с трудом удержался от улыбки. Он слышал, что Маргери Тирелл была красива, и сейчас, смотря на нее, Эйемон понимал, что эти слухи правдивы, но все же он был благодарен, что не ему предстоит жениться на ней. Хотя ее комплименты были желанны, они были слишком цветистыми. Она казалась такой же пустышкой, как и Санса до того, как потеряла свою невинность среди интриг Королевской Гавани. В отличие от нее, он в свою первую встречу с Дени был в полной уверенности, что не произвел на нее никакого впечатления. По сравнению с ее достижениями в том же возрасте, которые сделали ее королевой, Эйемон чувствовал себя ничтожным, и это вызывало в нем боль от желания проявить себя. — Встаньте, леди Маргери. И добро пожаловать в Королевскую Гавань, — ответил Эйемон, взяв ее за руку и с улыбкой поцеловав ее ладонь. Рядом с ним Робб неподвижно застыл, как испуганный олень, а затем поник, когда Маргери начала осыпать короля комплиментами. Однако его улыбка вернулась, как только она обратила на него свое внимание, отчего он просиял в ответ. — Лорд Робб, не так ли? Лорд Джейме не лгал. У вас действительно внешность Талли. Вы такой же красивый, как и ваш кузен-король. Робб выпрямился и тоже поцеловал ей руку. — Миледи, вы сияете, как солнце. То, как вас описал лорд Джейме, не соответствует реальности, в жизни вы намного красивее. Эйемон удивленно посмотрел на кузена. — Джейме, поэтично рассуждающий о женской красоте? Думаю, вы ошиблись, дорогой кузен. Вы, должно быть, слышали это от кого-то другого. Ему было трудно сдержать смех, когда Робб раздраженно поджал губы. Ведь он не мог сказать ничего дурного о своем короле из соображений приличия. Маргери рассмеялась. — А это кто? — спросила Маргери, глядя на Серого Ветра сверху вниз. — Это мой лютоволк — Серый Ветер. Он очень добрый, я обещаю. Протяните ему свою руку. Лютоволк запыхтел, после чего бросил на нее беглый взгляд и лизнул протянутую руку. — Какой очаровательный волк! Это так увлекательно — встретить зверя, который является живым воплощением вашего герба. Иногда мне хочется, чтобы нашим символом тоже было какое-нибудь животное. Может быть, лошадь или птица. — Ну, скоро гербом вашего дома тоже станет животное, как только мы поженимся. — Я с нетерпением жду этого, лорд Робб! Она перешла к следующему мужчине. — Лорд Старк, я рада наконец-то встретиться с вами. Все королевство слышало о вашей чести. Это был великий и мужественный поступок с вашей стороны — защита своего племянника. Я уверена, что Боги, Новые и Старые, понимают, что иначе мы не наслаждались бы этим беспрецедентным временем мира. Дядя Нед был поражен, но потом улыбнулся и сказал: — Спасибо за ваши добрые слова, леди Маргери. Винтерфелл и весь Север с нетерпением ждут вашего приезда. Погода может быть холодной, но я надеюсь, что вы найдете наши очаги теплыми. — Вы слишком добры, лорд Старк, — сказала она с легким реверансом. — Отец, брат! — воскликнула она и наконец подошла и обняла их обоих. — Уиллас, кажется, ты преуспеваешь в Королевской Гавани! — Я тоже рад видеть тебя, сестра. Надеюсь, путешествие было не слишком трудным. — У меня были кузины, которые развлекали меня. — А ты думала, что я имею в виду? — указал Уиллас, и она снова весело рассмеялась. — А вот и новый молодой король, — неторопливо проговорила одетая в пышное платье старуха. Она сделала реверанс, стараясь изо всех сил, но смотрела на него так, словно проверяла подлинность драгоценного камня. — Ваша светлость, я рада наконец-то познакомиться с вами. У нас слишком много людей, которые первым делом тянутся к мечу. Я бы хотела поблагодарить вас за бескровное объединение Семи Королевств. — Благодарю вас, миледи, — с осторожной улыбкой сказал Эйемон. — Ах, да, где же мои манеры? Я — леди Оленна Тирелл, мать вон того толстяка, — сказала она и указала на своего сына, которого распирало от негодования. Ему с трудом удалось удержаться от смеха. — Очень приятно познакомиться с вами, миледи. Я надеюсь, что ваша поездка прошла без происшествий и что вы найдете отдых и удовольствие здесь, в замке. — Благодарю вас, ваша светлость. А теперь давайте посмотрим. Вы — Робб Старк? Неплохо. У тебя такие же глаза и волосы, как у Талли. Красивый парень, Маргери. В конце концов могло быть и хуже. У вас, Старков, есть репутация. Я не думаю, что мне нужно говорить вам, но я ожидаю, что с моей внучкой будут обращаться со всем уважением, подобающим леди, юноша. Понятно? — Д-да, моя л-леди. Уверяю вас, она будет в надежных руках, — заикаясь, сказал Робб, испуганно выпучив глаза, но все равно взял ее за руку и поцеловал в тыльную сторону ладони. Маргери рассмеялась и воскликнула: — Бабушка, пожалуйста! Я уверена, что Робб будет обращаться со мной как с королевой. Разве не так? — Конечно! Миледи, не хотите ли прогуляться в саду? — спросил Робб, протягивая ей руку. — С удовольствием, — сказала она с широкой улыбкой. — С вашего позволения, ваша светлость? Он махнул им рукой, не сводя с них глаз. «Они уже выглядят как влюбленные дураки». Он надеялся, что не будет выглядеть так же, когда наконец встретится с Дейенерис, и был уверен, что сумеет лучше сохранить свое достоинство. К счастью, это действительно была не любовь с первого взгляда. Они действительно научились ценить друг друга лишь со временем. — Она будет искрой тепла для Севера в эту долгую зиму. Я благодарю вас за союз, который сделал этот брак возможным, — сказал дядя, поворачиваясь к нему. — Они и впрямь кажутся идеальной парой, — ответил Эйемон. Лорд Мейс Тирелл надулся, как благородный петух. — Действительно, я удовлетворен этим соглашением. Я думаю, что это будет наиболее выгодно для обеих сторон, ваша светлость! — Больше всего я беспокоюсь о том, чтобы моя сестра была счастлива. Я много раз говорил с Роббом, и он кажется вдумчивым, серьезным человеком, который будет хорошо относиться к Маргери, — сказал Уиллас. — Я знаю, что она будет в хороших руках. — О, пожалуйста! Хватит красоваться друг перед другом подобно петухам. У меня есть дела поважнее, чем слушать вас. Эй ты там! Не заставляй старую женщину ждать. Пришло время обеда. Тут он не выдержал и тихо рассмеялся. Она была такой же дерзкой, как и говорил ему Джейме. Он на мгновение задумался о том, какой будет встреча между ней и маленькой Лианной Мормонт. Однако его улыбка исчезла, когда он подумал о еще одной дикой девушке с острым язычком. Меньше чем через неделю Арья приедет сюда. Он надеялся, что она, возможно, простила бы ему его дерзость, но, зная Арью, это была напрасная надежда. Но скоро у него появится шанс все исправить, сообщив ей, что ее помолвка расторгнута. Если повезет, он сможет вернуть на лицо эту озорную улыбку, которую он так любил. Он был рад видеть, что его дядя и Тиреллы поладили, и надеялся, что остальная часть Севера примет невесту будущего верховного лорда с таким же энтузиазмом. От него не ускользнуло, что леди Кейтилин испытывала и продолжает испытывать на себе холодный прием. Возможно, ее гнев на него не был полностью ее виной, но у нее все еще был выбор в том, как относиться к нему. Эйемон извинился перед всеми и направился к богороще. Он изо всех сил старался держать голову выше, но почувствовал острую боль в сердце. Даже находясь на Драконьем Камне, он не испытывал такой острой сердечной боли. Видя счастье Робба и Маргери, он очень переживал за Дени, а ведь у него вообще не было никаких известий о ее благополучии. То немногое, что они знали от Вариса, было уже к тому моменту устаревшими данными, а если все произошло так же, как в прошлый раз, то она сейчас страдала от больших потерь, а его не было рядом, чтобы помочь и утешить ее! Он молился о ее безопасности перед чардревом и о том, чтобы сир Барристан поспешил к ней. Прошел всего лишь месяц с тех пор, как старый рыцарь отправился в свой поход, и предполагалось, что ему потребуется почти три месяца, чтобы добраться до Кварта. Вернувшись к себе, он принялся расхаживать по комнате. Призрак наблюдал за ним с кровати, тяжело дыша от жары. Эйемон пристально посмотрел на яйцо, лежащее на каминной решетке, желая, чтобы оно дало ему ответы, которые он так отчаянно искал. Стук в дверь привлек их с Призраком внимание. — Ваша светлость, лорд Александратос прибыл, — сказал сир Меррин Трант через дверь. — Впусти его. У музыканта слегка блестели глаза, когда он осторожно вошел в комнату. — Вы звали меня, ваша светлость? — Да, спасибо, что пришли. Вам не нужно беспокоиться. Это совершенно безобидная причина, — усмехнулся Эйемон. Нервозность Сайруса мгновенно улетучилась, и он снова склонил голову. — Чем могу служить вам, ваша светлость? — Лорд Джейме сказал мне, что вы интересуетесь арфой моего отца. В его глазах появилась явная тревога, но он держал ее под контролем. — Я нашел ее у одного из железнорожденных, который напал на него. Я никак не мог знать, что она ваша! Прошу прощения, ваша светлость. — Но вы же ее вернули. Вот что имеет значение. Также Джейме мне сказал, что вы можете сыграть на ней. — Да, ваша светлость. Я свободно владею всеми основными струнными инструментами: арфой, виолончелью, скрипкой и басом. — Вы не могли бы сыграть для меня на арфе моего отца? Я никогда не слышал, как она звучит. Удивление и благоговейный трепет охватили Сайруса, словно сбылось его самое заветное желание. — С удовольствием, ваша светлость. Эйемон вытащил футляр из-под кровати и протянул ему. Он наблюдал, как музыкант пробежал пальцами по футляру, прежде чем отодвинуть щеколду и открыть его. Сайрус снова взглянул на него, словно спрашивая разрешения, а затем, кивнув, вытащил арфу и дернул за каждую струну. Эйемон поморщился и почувствовал, как его сердце дрогнуло от этого искаженного звука. Она только что была восстановлена! Конечно, ее еще требовалось настроить. Он зачарованно наблюдал, как Сайрус начал поправлять ручки на вершине и был удивлен, услышав, что струны возвращаются к какому-то подобию прекрасного звука. На это потребовалось время. Он зачарованно смотрел, как Сайрус осторожно перебирает и настраивает каждую струну, словно прислушиваясь к какой-то ноте, которую Эйемон не мог расслышать. Он вздохнул, когда Сайрус пробежал по каждой струне, отчего по комнате пронесся приятный мелодичный перезвон. Затем какая-то мысль пришла к Сайрусу, и он, откашлявшись, спросил: — О, ваша светлость, Дэвид слышал, что вы меня позвали, и попросил передать вам это. Это относится к просьбе прислать еще целителей из Цитадели. Он вытащил сложенный лист пергамента и протянул ему. Эйемон взял его с некоторым любопытством и развернул. Там было два куска пергамента. В первом было одно простое предложение: Лорд Петир Бейлиш попросил моего человека Висенте шпионить от его имени. Он вздрогнул. «Вижу, ты опять взялся за свои старые штучки, Мизинец», — подумал он. Сайрус с облегчением подошел к креслу в глубине комнаты и начал перебирать пальцами струны. Мирная, нежная мелодия наполнила комнату, что контрастировало с сжимающимся от страха сердцем Эйемона. Он подошел к камину и бросил в огонь первый пергамент. Он перевел взгляд на яйцо. Если бы его дракон вылупился сейчас, он был бы уязвим. У Дени были проблемы с непрошеными гостями, которые пытались украсть драконов в прошлой жизни. Хотя живые они стоили больше, чем мертвые, он не должен был рисковать безопасностью дракона, учитывая его важность. Может быть, это к лучшему, что он пока не вылупился. Сначала Эйемон должен был разобраться с Бейлишем. Другой пергамент действительно был письмом к Цитадели с просьбой отправить в Королевскую Гавань больше целителей. Эйемон стремился сделать так, чтобы его люди были счастливы, но он видел, что целитель был на грани безумия, имея дело со всеми простолюдинами, которые отчаянно нуждались в помощи. Дэвид искал учеников, чтобы передать им свое ремесло, и надеялся предложить его любому безнадежному ученику в Цитадели. Он сказал Эйемону, что Цитадель будет не в восторге от потери учеников ради его дела, поэтому Эйемон сам поклялся написать в Цитадель. Цитадель полагалась на деньги от знати и трона; он мог использовать этот рычаг, чтобы побудить Цитадель выполнить эту просьбу. Он сел за письменный стол в своей комнате и позволил себе погрузиться в короткий и приятный момент, слушая музыку, которая кружилась вокруг него. Затем он приступил к написанию писем.