Чёрный яд

«Во сколько ты освободишься?» Зачем он ей сказал точное время? Нет, даже не так. Почему он ей сказал точное время? Это всё казалось ему диким, сюрреалистичным сном. Когда всё идёт как обычно, но одна деталь рушит весь мир, как сильный порыв ветра уничтожает карточный домик. И порыв этого ветра сегодня был в виде молодой женщины с розовыми волосами и голубыми глазами. Она ждала. Она стояла около входа в ресторан и намеренно ждала его. Осматривалась — глядела на здания, на небо. А потом опустила голову, но её взгляд теперь скользнул к тёмному морю, полыхающему огнём от заходящего солнца. Она просто смотрела, легко и почти незаметно улыбаясь. Словно всё в порядке. Словно это не она находится там, где не должна. Санджи достал из пачки уже третью сигарету. Выкурив её чуть ли не до половины, он всё же вышел из-за угла ресторана и чуть не упал в воду, оскользнувшись. И восстановил равновесие. Ругнувшись под нос, он твёрдым шагом направился к девушке. Та обернулась, и её улыбка стала шире, точнее, чуть выше приподнялись кончики губ. Её взгляд медленно опустил, а затем вернулся. — По набережной? — спокойно спросила она. Санджи окинул её взглядом и кивнул. Она легко развернулась и удивительно невесомо зашагала, будто парила или плыла, а не шла. Он двинулся за ней, сминая в кармане пачку с сигаретами. Вдвоём они дошли до порта, оттуда взошли по крутой лестнице и очутились на аллее. Вперёд бежали подстриженные квадратом кусты, а из них вылезали остроконечные фонарики, пока ещё не работающие. А она всё шла впереди, а он — за ней. Со стороны как обыкновенная прогулка, ничего ведь примечательного — идут по алее, только почему-то Санджи отстаёт на несколько шагов, хмуро смотря под ноги. Она же осматривается с видом слабо заинтересованного туриста — медленно поворачивает голову, скользя взглядом по квадратным кустам. «В чём смысл?» — стучало в голове. Санджи мельком огляделся — никто из малочисленных прохожих не походил на других его родственников. Не станут же они приезжать всей семейкой ради него. Тринадцать лет прошло, зачем ехать через половину страны ради того, кого точно должны были считать мёртвым? Пусть думали бы и дальше, что он погиб в снегу, чем приезжать сейчас для неясных целей. Аллея кончилась, квадраты кустов оставались позади, а впереди раскрывалась жилая улица. Дома, невысокие, как у него в районе — едва ли выше пяти этажей, с маленькими, но вместительными комнатами. Он замедлил шаг, когда впереди него остановились. Она обернулась и проговорила: — Есть чай. Будешь? Он глянул на дом, около которого они встали. Светящиеся жёлтым окна, закрытые шторами. Пять этажей, жилой, слишком скромный, слишком маленький. Но рядом не было никаких особняков или частных домов, это же жилой квартал. Санджи медленно кивнул. Она улыбнулась и направилась прямо к входной двери. Прошли три этажа. Дверь обычная, ничем не украшенная, кроме цифры. За ней — квартира, совмещающая спальню, кухню и столовую в одно. Санджи остановил взгляд на коробках, башней стоящих у стены, поближе к двери. «Одежда», «книги», «оборудование» — всё с наклейками. Большие коробки, но не такие, чтобы для полноценного переезда. — Извини за беспорядок, — сказала она всё так же предельно спокойно, кивая в сторону стола. Санджи медленно опустился на стул. За окном становилось темнее, и в стекле было видно, как она заливает воду в чайник и ставит его на огонь, а затем тянется к верхнему ящику. Санджи отклонил голову, осматриваясь — кровать заправлена, на шкафу, прижатый к потолку, свёрнутый футон. А на тумбе аккуратная стопка книг, новые, как будто только что из книжного магазина. Он прищурился и нахмурился, читая названия. — Без сахара? Он повернулся к ней и кивнул. Она улыбнулась почти незаметно и вытащила из коробочки пакетик. Тот чай, что купила вчера у Усоппа в магазине? Санджи ещё раз взглянул на книги на тумбе и спросил: — Надолго? — Два года, — ответила она, пожимая плечами и глядя на чайник. Санджи теперь бросил взгляд на коробки, затем на кровать, слишком узкую для кого-то ещё, кроме одного тела, и медленно выдохнул. Или остальные просто соседи? Он выйдет на лестничную клетку и наткнётся на одного из братьев? Или сейчас кто-то позвонит в дверь, она пойдёт открывать, а там кто-нибудь из них? Санджи выпрямился и вытащил изо рта окурок, оглядываясь. На стол перед ним стукнулась пепельница, как по заказу. — Сейчас будет готово. Она отошла обратно к чайнику. Санджи замер и всё же вдавил окурок в пепельницу, хмурясь и поджимая губы. Бросив добитую сигарету, он достал из кармана другую пачку и с сожалением оглядел — помятая. Раздался свист, щелчок выключаемого огня и журчание воды. Снова стук — теперь перед пепельницей появилась чашка с приятно рыжеющей от чая водой. Он всё же достал ещё сигарету и прикурил, чуть не выронив зажигалку. Затем поднял взгляд, открыл было рот для вопроса, но затем тряхнул головой, снова уставившись в окно. Вместе с дымом сигареты к носу поднимался и горячий пар от кружки. Что сейчас суют в сигарету, раз даже табака не чувствуется? Запах как будто травы сожгли и поваляли по земле. — Чай из того магазинчика неплох, — вдруг сказала она. Санджи хмыкнул: ещё бы, «неплох». Будь там плохой хотя бы чай, то древняя бабка Чоппера не посылала того за маслами туда, отправляла бы в другой магазин. Он вздохнул и всё же повернул к ней голову. Тринадцать лет назад она была другой — конечно, выросла, не похожа на ребёнка. Спина прямая, руки аккуратные, но без маникюра, и длинные, а волосы в детской привычке всё равно закрывают правую сторону лица, спадая чёлкой. Почему розовый, почему не сохранила светлый цвет волос? Санджи опустил взгляд в кружку и вытащил из рта сигарету. — Мне ждать гостей? — спросил он прежде, чем глотнуть. Поморщившись от горечи, он взял пару салфеток, вытащил чайный пакетик и чуть встряхнул его над кружкой. — Если только меня, — отозвалась она спокойно. Санджи шлёпнул пакетик на салфетки и посмотрел на сестру холодно. — Одну? — уточнил всё же. Она кивнула, улыбнувшись, а затем пряча улыбку в своей кружке. Санджи отвёл взгляд в окно и сделал быструю затяжку. Либо его дурят, причём без особого энтузиазма, либо она действительно приехала сюда одна. Он ещё раз посмотрел на коробки у стены, на книги на тумбе, на неё, и сделал ещё глоток чая. Да, в магазинчике чай действительно неплохой. — Надо как-нибудь заглянуть в ресторан, — вздохнула Рэйджу, чуть склоняя голову. — Я бы поела твоей еды. — Вот как, — это всё, на что его хватило в ответ. На пару мгновений его взгляд метнулся к голому холодильнику — ни магнитов, ни фотокарточек, ни календаря. Точно только въехала. Отказавшись от мысли, он дополнил. — Приходи. — Обязательно, — теперь улыбка на её губах перестала напоминать улыбку Робин, стала чуть заметнее и будто бы светлее. Санджи кивнул и взглянул в свою чашку — ещё глотка три осталось, не меньше. Сделал один. Кажется, чай начал остывать. В тишине они прикончили чай. Она вышла за ним на лестничную клетку, бросая на лестницу, бегущую вниз, какой-то тоскливый взгляд. Ровным голосом вдруг сказала: — Они вряд ли приедут. — Хорошо, — отозвался Санджи, снова стискивая бедную сигаретную пачку в пальцах. Рэйджу повела плечами, как от холода — точно, стемнело уже, и гулял ветер по площадке. Он прислушался: ну точно, сквозняк где-то внизу, дверь не закрыли что ли. Он посмотрел на Рэйджу, прислонившуюся к двери, и спросил. — Ждать в ресторане? — Полагаю, да, — улыбнулась она в ответ. Санджи кивнул, снова покосившись на лестницу. Рэйджу опустила голову, попрощалась последний раз, и открыла дверь, отступая обратно в комнату. Санджи опустил ногу на ступеньку и оглянулся — дверь медленно закрывалась. В небольшой щели мелькнул голубой, хитрый глаз, и раздался щелчок замка. Санджи тут же отвернулся и с топотом спустился вниз. Глубоко вдохнув на улице, будто до этого не дышал совсем, он оглянулся на дом и отсчитал три этажа. Все окна на нём горели, и он сглотнул, отступая. Достав из кармана пачку, он едва сдержался от ругательства — всю сдавил. Приоткрыв её кое-как, сразу бросил в ближайшую урну и резким шагом двинулся обратно к аллее. Не просто сдавил, а так, что из сигарет полез наполнитель. На набережной он уже нёсся вперёд, мимо ресторана, мимо плещущегося моря и ряда светивших фонарей. Незнамо как, но впереди слишком быстро возник магазинчик Усоппа, и Санджи свернул в него, чуть не расшибившись о дверь. Глотнув ледяного из-за кондиционера воздуха, слегка ошалело огляделся — будто пил с Маримо, настолько бегающий взгляд. За стойкой опасно покачнулся Усопп. Он замахал руками и всё же уцепился за что-то и не рухнул. Санджи порылся в карманах, достал кошелёк и поспешно вынул купюру. Хлопнув ей по столу, он выдавил: — Сигареты. Пожалуйста. Голос хрипел так, словно Санджи только что перестал отхаркивать воду. Такой обычно бывает у Луффи, который прыгает плавать, забывая, что в воде он не лучше топора. Усопп в лёгком ужасе уставился на него, но вскоре хлопнул пачку перед собой. Санджи сгрёб ей и прошёлся непослушными пальцами по упаковке, чуть ли не сдирая её. Зажигался вспыхнула в пальцах, по магазину волной из кондиционера размыло сигаретный дым, и Санджи наконец облегчённо вдохнул. Прислонившись к прилавку, он закрыл глаза на пару мгновений. Может, ему последний час просто причудился, и Рэйджу всё ещё на Хоккайдо, а не здесь, на востоке? — У тебя просто ломка? — спросил Усопп как-то разочаровано, но при этом с облегчением глядя на двери магазина. Думал, что сейчас должны ворваться какие-нибудь грабители? Санджи заторможенно кивнул, и вдруг наткнулся на мигающую под потолком камеру. — Погоди, — он поспешно достал паспорт и раскрыл его. И так и замер, пялясь на графу с фамилией. Поморгав, как на пробу, он всё же чуть дрожащей рукой протянул Усоппу паспорт. Тот скользнул взглядом по нему и тут же вернул, вздыхая. — Больше так не делай, — попросил он скучающе. Санджи рвано кивнул и быстро засунул паспорт в карман. Выходя ещё с двумя пачками сигарет, он бросил взгляд туда, откуда прибежал. До дома Рэйджу ходьбы всего пятнадцать минут. А рядом с ней были ещё магазинчики? Санджи нахмурился и всё же развернулся. Его комната встретила тишиной. Стянув галстук, он включил свет и замер. На тумбе рядом с кроватью лежала забытая открытка с садом сакуры. Подняв её и перевернув так, будто ни разу этого не видев, он прочитал свой адрес на обратной стороне. И поджал губы, мрачнея. Зачем она его искала?