Beautiful insanity

      Напуган…       Зол…       Настенные часы отбивали свой ритм. В мертвой тишине вокруг звучание отдавалось так громко, что казалось, будто стрелки бьются прямо внутри его головы, царапая стенки. Глаза щипало от переполняющих зрачки слез, руки тряслись и ладони жгло от ран, которые он приобрел недавно.       Приступы истерики настигали спонтанно, и он не контролировал свои действия в нарастающей панике. Гарри покрывался холодным потом, тело охватывало дрожью, а грудь часто и высоко вздымалась из-за сбитого дыхания. Он ломился к двери, кричал, что есть силы. Кулаки уже покрылись оттеками из-за бесчисленных ударов о дубовое покрытие, даже плечи обзавелись синяками из-за попыток выбить эту дверь. Пальцы покрылись рубцами в результате попыток сломать ставни с окна, даже стекло не получилось расколоть. Гарри был слишком слаб, за столь малое время силы еще не восстановились, он чувствовал утомление, даже кости ломило, словно он вернулся с долгой пробежки. Часто клонило в сон, но глаз сомкнуть за эту ночь он так и не сумел. Да и кто бы сумел?       Душа трепетала при каждом шорохе, доносящемся с коридора, а хруст какой-либо ветки с улицы заставлял подпрыгивать на ровном месте, так как напоминал щелчок замка в двери. Гарри боялся этого. Это проклятая дверь, которая никак не поддается его побоям, могла отвориться в любую секунду и чело… существо, которое зайдет сюда, может сотворить все что угодно с ним. Гарри до сих пор аккуратно касался своей шеи. Когда подушечки пальцев нащупывали рану, которая только-только начинала затягиваться, его разум отказывался принимать это… рана в виде следа от зубов. Зубов. Гарри помнил, как теплая жидкость стекала по его шее, а засохшие капли на вороте футболки лишь подтверждали его воспоминания, которые сначала показались кошмарным сном. А оказались кошмаром наяву. Ужасом в виде силуэта этого существа, который причинил столько боли, оставил столько синяков и других следов на теле и заточил в этой комнате. Комнате, которая душила своими тусклыми, приглушенными цветами, готической, мрачной мебелью, которая освещалась лишь малым светом, просачивающимся через окно. Которая поглощает его в этот мрак и ужас с каждым часом все сильнее, увеличивая панику, и так охватывающую все тело.       Сердце колотилось в груди, словно намеревалось выпрыгнуть из нее, Гарри оттягивал свои волосы и, приложи он чуть больше силы, точно бы вырвал их. Происходящее не укладывалось в голове. Он попросту отказывался верить в это. Гарри становилось хуже с каждой секундой, проведённой в одиночестве. Ужасное состояние, когда ты не в силах остановить собственные мысли, диктующие самые ужасные исходы, самые заветные страхи. Тишина нагнетала обстановку ещё хуже, казалось, в этом доме нет ничего живого, кроме самого Гарри.       А если здесь находится вампир… будет ли Гарри не прав, если скажет, что он здесь единственный живой человек? Вряд ли его можно считать человеком…       Ибо ни капли человечности Гарри не увидел в нем за это время, зато из него самого высосали много капель, делающих его человеком.       И это казалось самой абсурдной вещью. Невозможной страшилкой, которой обычно загадочные старики пугают у костра детей, выбравшихся в поход. И тем потом будут снится кошмары про то, как существа схожие внешностью с людьми будут высасывать их кровь. Гарри помнит, как ему снились такие сны, когда ему было лет шесть и он впервые увидел фильм про Дракулу.       Может и сейчас это какой-нибудь сон? А Гарри просто никак не может проснуться. Пусть это будет сон!       Но колкая боль в шее возвращала его в реальность после таких надежд, и дышать тогда становилось ещё сложнее. И даже когда он пытался себя щипать все ещё в попытках проснутся и оказаться у себя дома или в крайнем случае в больнице после сильного сотрясения — ничего не удавалось, а на коже лишь появлялись красные следы от собственных пальцев, сжимавших кожу.       Он не появлялся больше. И это затишье пугало ещё сильнее. Всегда бывает какой-то подвох, когда проходит столько времени затишья. Он может появиться в любой момент и навредить ему, сделать все, что захочет. Насколько Гарри помнит, это существо намного сильнее его, об этом Гарри также напоминают все синяки на его теле. Парень был будто бы парализован в его хватке, еле получалось как-либо дёрнутся. Гарри никогда не считал себя сильным, но и слабаком он не является. Это существо в раза четыре, если не больше, превосходит силой Гарри, хотя телосложением является идентичным ему.       Эта неизвестность томила разум еще мучительней, чем остальные мысли. Сколько часов он провёл в этой чертовой комнате? Когда это существо может придти второй раз? И будет ли оно снова утолять жажду? Гарри чувствовал, как паника наступает снова, плавно переходя в страх, после переливаясь в гнев, а потом возвращаясь снова к панике. Снова и снова. Без конца. Пока настенные часы отбивали минуту за минутой, час за часом, а состояние ухудшалось с каждой секундой. Желудок жалобно ныл, оповещая о голоде, но сейчас это не то, что занимало мысли бедного парня. Как бы спасти свою жизнь? Вот что было важно сейчас. Когда в тишине раздался звук, которого так боялся услышать Гарри, сердце будто бы замерло или упало куда-то. Замок щелкнул в скважине, и эта деревянная дверь со скрипом отворилась. Гарри инстинктивно вжался в спинку кровати, сжимая руками одеяло на кровати, чувствуя как очередная волна дрожи охватывает тело. Зейн невозмутимо прошёл в комнату, держа в руках поднос с едой для смертного, он упокоил его на столике около окна и начал размеренно раскладывать содержимое. Ни разу пока даже не взглянув в сторону перепуганного паренька на кровати. Но зато прекрасно слышал каждую его мысль, словно Гарри проговаривал все вслух или шептал на ухо. Он меня убьёт. Он меня убьёт! Надо что-то делать! Думай, думай!       Маленькая ухмылка появилась на лице вампира. Ну что же? Зейну хочется утолить своё любопытство, понаблюдав, на что же решится отчаянный смертный.       Гарри медленно, аккуратно, пытаясь не делать лишнего шума, начал сползать с кровати, переводя взгляд с двери на мужчину и обратно. Это отчаянно. Возможно, кто-то скажет это глупо. Но Гарри не в той ситуации, чтобы думать. Гарри может лишь действовать, а эта мысль казалась весьма эффективной. Дверь открыта. Он не наблюдает и занят другим делом. Что мешает? Нерешительность. И, конечно же, страх.       Гарри не отрывал взгляд от спины вампира, пока медленно двигался на кровати в сторону двери. Ноги мягко коснулись ворса ковра и настал момент, когда надо решаться на сумасшествие. И он решился… не зная, насколько глупый поступок совершает.       Гарри ринулся к двери и выскочил в коридор, захлопывая за собой дверь, что отдалась сильный стуком. Не задерживаясь ни на мгновение, он побежал, не зная куда бежать, не зная, почему ноги его не держат, почему он весь дрожит даже во время бега. Перед глазами все плыло, а боль в голове кинжалом резала стенки, он жадно глотал воздух, пытаясь не задохнуться от быстрого бега и одновременно переполняющего страха. Тело было слабым, еще не восстановившимся, ноги сильно шатались, дрожащие колени совсем не помогали бегу, поэтому Гарри хватался за подручные предметы, упираясь о них и отталкивая от них свое тело, чтобы хоть как-то держатся и прибавить ходу. Мрачные стены будто сжимались вокруг него, всем своим существом напоминая, что он в заточении, в ловушке. Но инстинкты диктовали бежать и Гарри упорно повиновался им. глаза судорожно искали путь к выходу, но из-за переизбытка адреналина и паники, полностью охватившей все нутро, разум соображал очень плохо. На счету была каждая секунда, времени на остановиться и поразмыслить совсем не было, поэтому Гарри просто бежал. Бежал и бежал куда вели его глаза. На поворотах он стукался плечом в стену, ковер сгибался под шагами и Гарри невольно скользил, его сбитое, глубокое дыхание, наверное, было слышно на всех этажах этого дома.       Когда он настиг лестницы, ведущей вниз, на мгновение что-то затрепетало в груди не от страха, а от крупинки надежды, что успела прокрасться в сердце. Чудом сумев не упасть, спотыкаясь, путаясь в ногах, отчаянно хватаясь за перила, Гарри оказался на первом этаже. На мгновение Гарри застыл на месте, когда его взгляд ухватил входную дверь, украшенную изящной резьбой по дереву. Но та маленькая крупинка надежды развеялась в то же мгновение, когда он сделал рывок к двери и кто-то отдернул его назад, схватив за запястье. Эти тонкие пальцы, болезненно сжимающие руку, Гарри уже были знакомы, и сердце упало в пятки от осознания, что его поймали и ктоего поймал.       Рука обвивалась дальше, и тело парня оказалось в захвате самого ненавистного ему сейчас существа. Все вокруг будто бы начало рушиться, и подобно этой руке, крепко охватившей все тело, его сердце также охватило мраком, испугом, колючей проволокой держа словно в клетке. Слезы будто все это время ждали этого момента и потекли из глаз сразу же, когда руки сжались на рёбрах сильнее и прикосновение чужого тела ощутилось сзади. — Это было даже забавно, лапа. — горячее дыхание опалило ухо, и Гарри поморщился от отвращения, чувствуя его близость к себе. — Отпусти меня! Отпусти сейчас же! — Иначе что? — забавляясь спросил тот. — Ударишь меня или продолжишь беспомощно брыкаться? — Хватит! — взвыл Гарри, чувствуя, что хватка на ребрах лишь усиливается, ему было невероятно больно.       Он чувствовал скрип рёбер под давлением его ладоней, и вскрики боли сами вырывались из его уст, пока он безуспешно пытался оттянуть его руки от себя. Гарри начал брыкаться ещё усиленней, упираясь локтями ему в грудь, ударяя затылком в его плечи, что вызывало лишь ухмылку и закатывание глаз у вампира. Зейн оголил клыки и коснулся ими шеи парня, чтобы угомонить это бессмысленное брыкание. Сработало просто безупречно. Гарри в то же мгновение зажмурился и застыл всем телом, а сердце застучало в два раза быстрее, что кажется даже Найл с Луи, вышедшие на охоту, смогли бы это услышать. — Нет-нет-нет-нет-нет! — затараторил Гарри, заливаясь слезами и всхлипывая ещё громче. — Пожалуйста, не делай. Пожалуйста, отпусти! Пожалуйста!       Зейн усмехнулся и опять закатил глаза.       Его всегда бесила эта жалкая картина, когда они просят о пощаде, гораздо веселее было наблюдать настырных и упрямых, которые до последнего пытаются сбежать и бороться. А в Гарри сочеталось обе эти сущности, но видимо укуса он все-таки боялся намного больше. — Отпущу… — ухмыльнулся вампир. — Отпущу в твоей комнате.       Зейн обхватил его тело обеими руками и поднял над землей, прижимая к себе еще крепче, от чего Гарри начал ерзать и брыкаться еще сильнее, оттягивая его руки от себя.  — Не трогай меня! Отпусти! Ты маньяк, хватит! Ты не можешь так поступать! Не прикасайся! Отпусти меня!       Он кричал все, что приходит на ум, а Зейна это лишь забавляло еще сильнее, а его попытки вырваться не причиняли и капли дискомфорта. Зейн шел, даже никуда не спеша, спокойно поднимаясь по лестнице, пока Гарри хватался за перила, словно за спасательный круг, так же размеренно шагая по коридору. Гарри цеплялся за стены или какие-то тумбочки, которые встречались на пути, и продолжал орать и требовать, чтобы его отпустили.       Когда Зейн настиг порога комнаты, Гарри упёрся ногами по обе стороны от проема двери, вызвав усмешку вампира. — Лапа, я тебе ноги так сломаю, перестань упираться. — Никогда! Отпусти меня! Ты маньяк! — Ты уже говорил…— невозмутимо ответил Зейн и обхватил его ноги под коленями, взяв его сопротивляющееся человеческое тело полностью себе на руки.       Спустя мгновение Гарри небрежно откинули на кровать, и он ударился затылком о деревянное изголовье, снова выдав болезненный вскрик. Опять эта кровать, опять эта чертова комната, здесь невозможно прожить больше секунды. Тем более, когда в комнате это гнусное, ужасное существо!       Ребра жутко кололи, и Гарри понимал, что там явно есть синяки, если не переломы, так как на своем запястье он заметил такой же синяк от следов пальцев рук, как и вчерашний на другой руке. Тем временем Зейн взял в руки тарелку с рисом, политым вкусным соусом с кусочками мяса — Найл настоял на том, что готовить для смертного он будет лично. Зейн присел на кровать и протянул тарелку, отчего Гарри только сильнее вжался в спинку, непонимающе оглядывая то тарелку, то Зейна. — Или ты ешь это сам. Или я тебя накормлю насильно. — невозмутимо проговорил Зейн, а Гарри настырно помотал головой. — Как знаешь.       Зейн взял в глубокую ложку немного риса в соусе и обхватил подбородок Гарри второй рукой, притягивая к себе. Гарри уперся ногами в кровать, а руками в ключицы Зейна, которому, несмотря на все сопротивления, удавалось тащить его к себе. — Открой. — спокойно сказал Зейн — Нет! Отпусти! — Гарри упорно сопротивлялся дальше, отворачивая рот от ложки.       Если опустить плен и сопротивление, можно было подумать, будто бы пытаются накормить ребенка нелюбимыми овощами. — Я все равно тебя заставлю. Открой рот. — строго приказал Зейн, ловя на себе испуганный взгляд Гарри, глаза которого заливались слезами. — Не буду. — сквозь всхлипы бросил Гарри.       Зейн закатил глаза и нажал на щеки сильнее, заставляя Гарри разомкнуть челюсти. Он вскрикнул от боли, Зейн опять очень сильно сжимал его челюсть, слезы катились по щекам градом, а отчаяние болезненно охватывало грудь. Сверкающие от пелены слез изумрудные глаза невольно заглянули в яркие карие перед ним, в которых отображалась такая же настойчивость и такое же упорство, что и у Гарри. Зейн смотрел на него очень внимательно, строго хмуря брови, он направил ложку в приоткрытый рот Гарри. — Отпусти! Ладно! Ладно! Я сам! Только отпусти меня, хватит! — выплеснул Гарри сквозь всхлипы.       Зейн победно улыбнулся и отстранил руку от его челюсти, Гарри моментально схватился за лицо, потирая его в попытках унять ноющую боль и словно обиженный ребёнок, смотря на него. Зейн небрежно закинул ложку в тарелку и поставил ее на прикроватную тумбу, а сам поднялся на ноги и направился обратно к подносу. — Доешь всё. — указал он. — Ты знаешь, что я сделаю, если не доешь. — обернувшись к нему, добавил он и Гарри отвел подавленный взгляд на тарелку.       Зейн поднял два коробка с гранатовым соком и кинул их на кровать, заставив Гарри вздрогнуть от неожиданности, он с непониманием поднял взгляд обратно на Зейна. — Будешь пить это как можно больше, если не хочешь остаться прикованным к кровати от недостатка крови в организме. — последнее он произнес, расстягиваясь в хищной улыбке, Гарри невольно сглотнул, смотря на него и чувствуя новый прилив мурашек по телу.       Зейн усмехнулся и закатил глаза, направляясь к двери: конечно, что ещё могло пронестись в мыслях смертного? — Не волнуйся… я пока что не голоден. — он растянулся в хищной улыбке и громко хлопнул дверью за собой, что Гарри аж подпрыгнул на кровати. Пока что.