Безысходность

Мной пропитан февраль: пахнет сыростью гнойных труб, Переломленных тьмою снаружи и днем внутри. Тихо шепчет мне ветер молитвой усталых губ, Чтобы тихо считал до потери: «Один, два, три...» Отравляют словами простывшими слепо те, Кто давно уже умер, чьи души еще не спят. Они гневно срываются с плена мятежных стен, Чтоб напомнить события смертных щемящих дат. За спиною послышатся чьи-то дурман-шаги, Обернусь – никого, темнота только дышит сном. По ушам бьет мольба: «Помоги же нам, помоги, Не хотим оставаться мы в городе неземном». Они тянут ко мне свои руки, моля помочь - Разъедает тела безысходность могильных плит... В сотый раз небеса проклинают безумно ночь, Ведь душою тогда я был тоже, как все, убит.