***
Изанами сидела за кухонным столом и внимательно разглядывала полученные отчеты, когда волосы неожиданно колыхнулись от легкого ветерка. Кроваво-красные глаза чутка прищурились, но больше девушка никак не отреагировала, продолжая уделять всё свое внимание бумагам, а не наглецу позади. — И даже доброе утро не пожелаешь? На ухо мягко промурлыкали и невесомо коснулись губами ее бледной щеки. Однако затем Обито пришлось отпрянуть назад, так как из-под ворота женского плаща неожиданно выползла очень вредная и опасная тьма. Чертыхнувшись, парень недовольно уставился в спину Лидера, с которой его отношения балансируют на грани терплю и готова убить. Прошло уже больше трех лет с момента, как их организация заручилась поддержкой нынешнего Хокаге — Минато Намикадзе, а Обито заполучил желаемое. Он претворил в жизнь все свои мысли, унял мучительную боль на сердце. Но при этом в душе не настало того покоя, который должен был прийти вместе с запретной связью. Ведь если раньше Изанами и он могли спокойно разговаривать, смеяться, ходить на тренировки, то сейчас ничего этого… не осталось. Лидер отгородилась от него глухой стеной, дав понять, что отныне между ними могут существовать только партнерские отношения. На людях. Учиха помассировал шею, на которой красовались свежие ожоги и царапины, после чего, усмехнувшись, подошел к плите. Кружка наполнилась ароматным кофе, и парень присел возле девушки. — Чем занимаешься? — и заинтересованно посмотрел на бумаги, перелистываемые накрашенными в черным цвет пальчиками. Со стороны казалось, что девушка просто думает о своей красоте — даже будучи Лидером. Но дело было совсем в другом. И со временем такая мера стала, по сути, необходимым условием их нахождения в организации Акацуки. Каждый член этого сообщества был далек от праведной жизни. Руки всех обагрены человеческой кровью. И спустя годы бытия нукенинами уже даже Конан стала равнодушна к убийствам. Вода чуть ли не постоянно насыщалась алым оттенком, когда в нее окунали свои руки. Из-под ногтей вычищали грязь и ошметки убитых людей, а с новым убийством глаза леденели, лишаясь остатков сочувствия и жалости. Никто не хотел так жить — но с годами они просто привыкли, уже не стремясь хоть что-то менять. — Сасори получил данные от своих шпионов. И… Обито подсел к Лидеру поближе, прижимаясь к ее плечу своим. Девушка незаметно напряглась и стала подозрительно коситься на бывшего друга, а ныне… любовника. Ей мерзко от самой себя, хочется выдрать душу и очистить ее от колючих тисков измены, заключившие женщину в порочный круг. Но если вначале она еще пыталась бороться с настойчивостью этого ребенка, то сейчас уже просто смирилась. Да и что она может, когда сама сущность требует не любимого жениха, а бестактного, назойливого и безумно горделивого мальчишку. Или ее внутренние демоны хотели так посмеяться над хозяйкой, сделав рабыней своего прошлого? Опять Учиха. И опять ее нерешительность сыграла с Изанами злую шутку… — Оу, нас объявили в международный розыск… Круто. — Поджав губы, Обито пролистнул довольно интересный отчет, в котором перечислялись все их прегрешения. Убийства, воровство, пытки, разрушенные деревни — а еще беспочвенные обвинения в том, что якобы Акацуки развязали Третью Мировую войну шиноби. Полный абсурд, конечно, но многие верили. Ведь всегда проще обвинить кого-то на стороне, чем понять, что вся проблема именно в тебе. — Слышал, Узумаки, теперь мы самые разыскиваемые преступники всего Какурезато. — И чего ты радуешься? — вошедший на кухню Нагато приблизился к невесте и со всей нежностью поцеловал в макушку, опуская ладони на поникшие плечики. — Ты спала сегодня? — Да… — и сразу глубоко вдохнула, подавляя разрастающееся отчаяние. Находиться рядом с любимым стало невыносимо. Ведь она обманывает его, в темноте и тишине самых дальних уголков этого мира предаваясь греховности с другим. В такие моменты в голове постоянно возникают мысли всё рассказать. Чтобы Нагато помог пересилить все ее слабости, чтобы поддержал и утешил… Однако потом приходит страшное понимание, что он никогда не простит. А может даже убьет. — В кабинете. Нагато вздохнул и присел на стул возле Лидера. А та сразу напряглась, ощущая на себе давление двух пронзительных взглядов. С одной стороны ее сжигает вина и сожаление за то, что она по-прежнему слаба — духовно и морально. А с другой разрастается невыносимая злость — но тоже на себя, ведь Обито не виноват, что она сама дала ему шанс начать всё заново. Он и начал, только неожиданно для Изанами увидел в ней свою опору, в которую сирота и потерянный человек вцепился мертвой хваткой. — Мне его позвать, чтобы ты отдыхала. Уловив в голосе любимого стальные нотки, девушка отрицательно мотнула головой. Только мужа ей не хватало на этом «празднике» жизни. Ведь он в порошок ее сотрет, дабы наказать за все прегрешения. — Не стоит, — и сразу продолжила, заметив, как парень нахмурился. — Нагато, не начинай, пожалуйста, у меня сейчас и так проблем невпроворот. Из-за этой чертовой войны мы сделали ровным счетом ничего. Только репутацию свою замарали, — после чего встала со стула, притянув к себе взгляды обоих парней. — Знаете, что нам теперь предлагают? Деревни разрушать! Мы не к этому стремились! Обито и Нагато невольно переглянулись, когда от Лидера стали исходить жуткие волны недовольства. Глядишь, и сорвется на нервный крик, дабы выплеснуть всё, что кипит внутри этой бомбы замедленного действия. — А чего ты на нас кричишь? — брюнет осторожно поинтересовался, за что сразу удостоился сердитым взглядом. –Я еще не кричу, Учиха. А только говорю. И вы меня… Изанами что-то говорила, — нервно и очень раздраженно, — пока ходила перед ними взад-вперед. Но Нагато перестал вникать в суть ее истерики в тот момент, когда в голове неожиданно отозвался уже породнившийся голос. «У нее просто синдром беременной развивается» «Это как?» Парень нахмурился, озадаченно наблюдая за мельтешением любимой. За годы бытия Лидером она очень сильно изменилась. Как и все они. Но именно поведение будущей жены его волновало больше всего. Улыбка на ее лице стала явлением редким и совершенно неестественным; словно уставший от жизни человек пытается показать, что с ней всё хорошо. А в минуты, когда они остаются наедине, Нагато ощущает некую напряженность и даже холодность. Он по-прежнему видит, как в ее глазах пылает огонек любви. Но почему-то рядом с ним видится совершенно непонятная и настораживающая вина. Но за что? И куда делся его светлый и добрый ангел? Он умер в суровых реалиях этой жизни «Ну когда мы еще были живы, Конан забеременела второй раз. И у Изы после этого появились симптомы беременности. Она мне такие же истерики закатывала… Я тогда думал, что ей все-таки удалось…» «Так может сейчас.?» «Я бы этому был несказанно рад, но нет — она бы сразу поняла, что с ее организмом происходит что-то не так. Просто…» — Ну чего ты их ругаешь? Изанами резко замолчала, когда со стороны дверного проема донесся очень мягкий женский голос. Тяжелая атмосфера мгновенно разгладилась, и в глазах абсолютно каждого затрепетала ни с чем не сравнимая нежность. И даже изуродованное шрамами лицо прояснилось, как только Обито узрел появление лучика света в их мрачной жизни. Держась за поясницу, беременная Конан проковыляла к столу и сразу была усажена Лидером между парнями. Нагато с улыбкой опустил глаза на округлый живот, обтянутый тканью мешковатого платья цвета сирени. Хаюми уже давно перестала носить форменный плащ, так как постоянно находилась в пределах логова. Новость о ребенке стала для всех неожиданностью — особенно для молодого папаши, который сразу потерял сознание, услышав об этом. А когда его вернули в реальность и убедились, что больше он не будет терять сознание, то позволили затискать будущую мамочку. И вот тут для Изанами началась новая череда сложностей, с которыми она не рассчитывала столкнуться в ближайшие годы. Ведь сама всячески оттягивает беременность, не желая рожать в столь неспокойные времена. Вот только судьба распорядилась иначе, подарив маленькое счастье Хаюми и Яхико, которые, по-видимому, совсем не слушали лекции Лидера о предохранении. Так или иначе, осталось два месяца до рождения ребенка, а Изанами даже не представляла, что ей делать с этими двумя. Отстранить от дел Акацуки она их не могла, так как сейчас организация должна сплотиться перед надвигающимися проблемами. Но и в логове, совершенно не подходящем для детей, будущую семью тоже нельзя оставлять.Тогда что? Поселить в деревушке неподалеку? А может самим уже переехать из этого могильника? — Да потому что… — Лидер отмахнулась от волнения подруги, после чего спешно вернула себе радушный вид; Конан не должна перенимать на себя ее проблемы. — Я тебе сейчас завтрак приготовлю… Изанами остановилась на полпути к плите, когда перед ней неожиданно возникла черная субстанция. Шиза вернул себе человекоподобный образ, и девушка сразу ощутила, как страж напряжен и даже… взволнован? — Отдых закончился, — сказал он это настолько серьезно, что Изанами и остальные поняли его без дальнейших объяснений. Зецу сделал новый шаг. — В Конохагакуре произошла трагедия. — Что там? — Нагато привстал со стула, тревожным взглядом прожигая красные огоньки существа. Если даже оно проявляет ненавистные для него человеческие эмоции, то в деревне случилось что-то поистине страшное. Но насколько? И отразилось ли это на тете, Кушине? — Девятихвостый Демон-Лис разрушил деревню и убил Хокаге вместе с женой. … с крана сорвалась прозрачная капелька и звонко ударилась о раковину. На кухне повисла тяжелая тишина. И даже шепотки, что доносились из самых темных уголков логова, затихли.***
Sarah Schachner — The Last Medjay Рассохшаяся от сырости половица скрипнула, и Нагато решительно распахнул покосившуюся дверь. В давно заброшенный дом ворвался порыв морозного холода, ощущение которого незамедлительно заставило насторожиться. Человек, что стоял у стены, подпирая ее спиной, приподнял голову. Внешне он был абсолютно спокоен и невозмутим. Руки сложены на груди, всё оружие в подсумке, и даже дыхание не сбилось при появлении самых опасных нукенинов планеты. Однако зоркий взгляд Шарингана, активированного Обито, говорил об обратном: он волнуется Бегло осмотрев помещение, что некогда было баром, Узумаки отошел в сторону, пропуская Лидера вовнутрь. Как только девушка переступила порог, владелец Риннегана поставил фуин-защиту от нежелательных ушей. Поблизости ничего, кроме заброшенной деревушки, больше не было. Вдалеке виднелись остроконечные горы, скрывающих свои макушки в плотной пелене облаков. А с густого мрачного леса, что раскинулся вокруг поселения недалеко от границы Стран Огня и Чая, долетал приглушенный шелест листьев. Люди уже давно покинули этот уголок страны, спасаясь от пугающих слухов, приходящих с юга. Акацуки рядом. И ни один здравомыслящий человек не станет жить с местом, где обитает самая опасная организация планеты. Учитывая, что ни одно подразделение Анбу, ни один охотник за головами не вернулся из миссии по устранению Акацуки. Даже их тела никто не смог найти… — Готово. — Нагато встал позади своего Лидера, коротким кивком позволяя пройти дальше. Изанами на это лишь хмыкнула, в мыслях усмехаясь над такой осторожностью, после чего присела за единственный целый стол в середине зала. За спиной у нее сразу выросло два верных стража в лице Узумаки и Учиха, готовые в любой момент защитить даже не босса, а свою женщину. И пусть она сколь угодно твердит, что в этом нет необходимости — Шиза всегда находится поблизости. Рука легла на почерневшую от плесени столешницу, и накрашенные ноготки стали монотонно отстукивать глухой ритм. И шаги, что устремились в ее сторону, словно подстроились под эту пугающую музыку. Ведь перед ним сейчас находится сам Лидер; хоть и друг Конохагакуре. — Рад нашей встречи. Вежливый поклон, короткий взгляд на Обито — а затем человек снова превращается в статую, ожидающую разрешения продолжить. — Какаши Хатаке? — ровным голосом уточнила, на что парень в форме Анбу кивнул. — Да, Изанами-са… — Без официоза, — сухо отрезала и указала на стул напротив себя. Немного помешкавшись, Какаши присел на указанное место и посмотрел Лидеру прямо в глаза. Но затем сразу поспешил сфокусировать взгляд на ее переносице, чтобы не затеряться в кровавой бездне. Он еще ни разу не общался с Лидером Акацуки, однако одних только разговоров с Минато было достаточно, чтобы понять: ангельская внешность порой скрывает настоящего демона. И сейчас он сидит напротив самого опасного. — Что случилось? Сглотнув, парень еще раз посмотрел на Обито и, заручившись у того безмолвной поддержкой, со вздохом начал: — Этой ночью неизвестный похитил Кушину, у которой начались роды… Несколькими часами ранее Какаши всегда думал, что самым страшным в этой жизни может быть только война. И он прошел через нее, став свидетелем множества чудовищных картин. Но именно сегодня внутри него что-то надломилось, заставив испытать уже давно забытые страхи. — Хатаке! Не стой столбом! Бегом к Хокаге! Парень незаметно дернулся, когда мимо него пробежал один из Анбу. Мужчина скрылся в плотной пелене едкого дыма, после чего ошарашенный взгляд Какаши устремился к тому, что осталось от Конохи. Некогда процветающая деревня превратилась в пепелище. Многие здания были разрушены, а те, что сумели выдержать нападение Девятихвостого, охватило чудовищных размеров пламя. В небо вздымались клубы черного дыма, заволакивая и так темный небосвод. Под ногами хрустел пепел, а сердце каждый раз сжималось, когда Какаши замечал мертвых жителей. Оторвав глаза от маленькой руки, выглядывавшей из-под обломка стены, парень устремился в направлении, где ощущалась чакра Минато. Однако по мере приближения этот очаг становился всё слабее и слабее, пока… совсем не затух. Сердце забилось с бешеной силой, и Какаши в мгновение ока оказался за пределами деревни. Выйдя из леса, он замер. Отчаяние поползло к его сердцу, к горлу подступил комок горьких слез, но Хатаке сдержался. Лишь одинокая капелька скатилась по щеке, когда он увидел два тела. Минато и Кушину. А рядом с ними целый отряд Анбу во главе с Третьим, на руках которого был… младенец. Какаши отшатнулся к дереву, наваливаясь на него спиной. Глаза замельтешили по сторонам в попытке понять, как такое могло произойти. Что случилось? Почему Минато проиграл? … если со мной и Кушиной что-то случится, передай Наруто Лидеру Акацуки. Я доверяю им больше, чем тем, кто улыбается мне прямо в лицо. В Конохагакуре уже практически не осталось людей, на которых я могу положиться. Их мало. И они не смогут выстоять против тех, кто хочет власти. Поэтому прошу тебя, Какаши — позаботься о Наруто. Сделав глубокий вдох, Какаши посмотрел на Третьего уже с большим спокойствием и осознанностью. Теперь у него есть миссия, которую он обязан исполнить во имя бывшего учителя. Но не приведет ли его безрассудство к падению Конохагакуре.? Наше время Как только Какаши закончил, Изанами с минуту помолчала, раздумывая над услышанным. А после, когда все мысли устоялись и шок немного поутих, оторвалась от спинки стула и положила локти на стол. — И он хотел, чтобы я забрала ребенка себе? Так? — спросила, протягивая каждое слово. Может она сейчас не совсем правильно всё поняла? — Именно. — Нагато и Обито посмотрели друг на друга, после чего их взгляды устремились к светловолосой макушке Лидера. И если услышанное привело Учиха в глубокую задумчивость, то Узумаки совершенно не понял, почему в голосе любимой возникли нотки сомнений. — В Конохе сейчас не спокойно. Да и есть вероятность, что другие деревни решат напасть на нас в столь сложный час. Поэтому Хокаге и его жена хотели, чтобы их сын находился под Вашей опекой. Дернув бровями, девушка подперла подбородок кулаком и в напряженном молчании уставилась в потертый стол. Какаши, улучив возможность, сразу стал разглядывать свою собеседницу в попытке понять, что же за сила в ней сокрыта. Не чакра — а та смертельная тьма, уничтожавшая не одну сотню людей. Война прошла, но в памяти людей до сих пор горят пугающие картины того, как милая девчушка, в плаще Акацуки и с черными пустотами заместо глаз, идет по полю трупов — и уничтожает любого, кто приблизится к ней. Ее тьма сжигает всё, что посмеет навредить хозяйке. А руки по локоть погружаются в горячую кровь. За эти годы Изанами заработала себе не самую хорошую репутацию. Монстр, чудовище, демон — и не так называли ее жители поселений, куда она порой заглядывала. А те, кто пытался уничтожить этого демона, зачастую не возвращались к своим семьям… Жестокость и хладнокровие вросли в ее сердце, лишив последних остатков сочувствия. Люди для нее стали чем-то сравни муравьев, которых можно раздавить, и сразу об этом забыть. Но единственной ценностью, которая оставалась для нее превыше всего, являлась семья. Только ради этого Изанами и жила. Сражалась, двигалась вперед. Каждый член организации был для нее дорог и очень ценен. Даже нелюдимый Сасори или вечно ворчливый Какузу. Поэтому сейчас, когда Минато неожиданно подкинул ей настолько сложную задачку, Лидер не знала, что и делать. Забрать Наруто к себе? Или же оставить его сиротой? — Почему ты молчишь? Изанами моргнула и покосилась на Нагато, лицо которого возникло сбоку от нее. Задумчивый взгляд кровавых глаз вперился в могущество самого бога, смотрящего пытливо и с каким-то нетерпением. И только спустя несколько минут тяжелой тишины она ответила ему: — Я думаю. — Чего тут думать?! — Узумаки резко выпрямился, в полном неверии мельтеша взглядом по любимой. — Это же Наруто! — Да хоть сам Хагоромо, — терпеливо выдохнула и посмотрела на жениха со всей присущей ей суровостью. — Мы не детсад… И где он будет жить? — У нас Конан вот-вот родит. И тебя это как-то не особо волнует. Что за отговорки? После этих зачатков истерики девушка перевела взгляд к молчаливому Какаши, внимательно и с ноткой шока наблюдавшего за ссорой этих двоих. Со стороны они казались самой обычной парой, которая пытается решить судьбу сироты. Однако так бы он никогда не подумал, ибо перед ним сейчас находились одни из самых разыскиваемых преступников мира. И назвать их простыми было бы очень глупо. — Я так поняла, что Наруто стал Джинчурики? — Хатаке сразу кивнул, в очередной раз убедив девушку в правильности ее решения. — Тогда все мы должны понимать, что ни одна деревня не позволит, чтобы у них отобрали оружие. — Она права. — Нагато злобно зыркнул на Обито, который неожиданно втесался в этот разговор. В то, что его совершенно не касается. — Советники надавят на Третьего, и тогда мы получим нового врага в лице всей Страны Огня. А мы не должны забывать, что на нас уже точит зуб Райкаге. Да и Цучикаге не прочь уничтожить Акацуки. Вздохнув, Изанами согласно кивнула, переглядываясь уже с Учиха. Словно ища у того поддержки в решении такой сложной проблемы. Чрезмерная любовь к детям и мечты о большой семье не позволяют Нагато понять, что просьба Минато чревата для них серьезными проблемами. А они обязательно появятся, ибо сила в этом мире всегда была на вес золота. И Джинчурики — это не ограненные алмазы, которые содержат в себе безграничный потенциал. — И ты бросишь его? Смесь отчаяния и просьбы отразилась в глазах Нагато, но ни одна из его мыслей так и не нашла того самого отклика. Изанами просто отвернулась от него, возвращаясь к разговору с Какаши. Будто новость о Наруто ее нисколько не задела. И это мгновенно окатило сироту ледяной волной понимания, что в их жизни уже давно что-то поменялось. Они стали другими. Более черствыми и хладнокровными к проблемам невинных людей. Но… так не должно быть! «Там ему будет безопаснее, чем с нами. По…», но Узумаки не стал слушать человека, который и рассказал о былой связи с Наруто. Именно он дал ему надежду на исполнение всех грез сироты. А сейчас этот человек так же, как и любимая, хочет бросить ребенка. Бросить… брата, которого Нагато когда-то любил и защищал. Что изменилось сейчас? Почему они должны оставить Наруто в приюте, когда у него есть семья?! — Я Вас понял, Лидер. И резко развернулся на пятках, не желая больше оставаться в месте, где он в первые в жизни разочаровался в Изанами. Все эти годы Нагато поддерживал все ее решения. Но именно сегодня настал тот день, когда он станет чуточку самостоятельнее… Внезапно помещение накрыла настолько тяжелая и плотная аура тьмы, что Какаши мгновенно почувствовал мощный прилив страха. В животе неприятно затянулся тугой узелок, а плохо скрываемый шок устремился к девушке напротив. Вот сейчас он понял, почему в Акацуки именно этот ангел стоит у власти. Ее некогда красные глаза заплыли черным туманом, в котором загорелось два красных огонька. А тело словно задымилось, окутываясь дымкой тьмы, что иссушала даже воздух, делая его пустым и мертвым. Нервно сглотнув, Обито с опаской покосился на злую бурю возле себя. В глазу мгновенно загорелся Мангекьё, и парень приготовился в любой момент обрести бестелесную форму. Ибо сердитая Изанами вне спальни — это уже реальная и очень опасная проблема. — А теперь вернулся и встал на свое место, если не хочешь остаться со сломанными ногами. — И сказала она это настолько медленно, даже спокойно, что Нагато с заминкой исполнил приказ своего Лидера, мысленно понося себя за чертову слабость. Как только истерика Узумаки была пресечена, а каждый уяснил, что будет так, как скажет она, девушка отпустила тяжелый вздох. Ей самой претит мысль бросить ребенка, но другого выхода нет. Пока. — Мы будем приглядывать за Наруто. Да и Какаши позаботится о нем, так ведь? — и, получив от парня незамедлительный ответ в виде короткого кивка, напряженно посмотрела на свои холодные пальцы. — Поэтому пока ждем. «Мы ждем чего-то уже три года. Но ни на шаг не придвинулись к нашей главной цели… » Костяшки на кулаках побелели, и хмурый взгляд Риннегана вперился в голову любимой. Когда-то он готов был следовать за ней слепо и без лишних вопросов. Но именно сегодня Нагато воспротивится решению Лидера.Может пора забрать этот пост себе.?
***
Конохагакуре, месяц спустя Обито наложил иллюзию на двух охранников и вместе с Узумаки зашел на нужный им этаж. Вокруг стояла абсолютная тишина, которую они постарались не нарушать своим присутствием. Ковровое покрытие заглушило каждый их шаг, а полы плащей перестали колыхаться, когда пара замерла перед двумя большими дверьми. В свете полной луны, что пробивалась сквозь единственное окно в конце коридора, сверкнул Риннеган. Набравшись решимости, Нагато взялся за холодную ручку и уже вознамерился пройти в отделение для годовалых детей, как вдруг на локоть легла рука Учиха. Парень поднял на своего спутника хмурый взгляд, который сразу удостоили толикой неуверенности за такое безрассудство. — Узумаки, ты хоть понимаешь, что она с нами сделает? — Обито тихо прошептал, еще надеясь остановить Узумаки от такого опрометчивого шага. Однако Нагато даже укола совести не испытал за то, что он, по сути, предает любимую. Предает ее доверие, которое является фундаментом в их отношениях. Сейчас он полон решимости претворить задуманное в реальность. И плевать, что это может привести к необратимым последствиям. Семью нельзя бросать. — Кто сказал, что она узнает? — и сбросил руку Учиха, заходя в помещение с детскими кроватками. Обито же закатил глаза к потолку и, в мыслях отругав себя за столь идиотское поведение, прошел за своим спутником-придурком. — Тогда ты больший идиот, чем я думал. Иза ведь в курсе всего, что происходит в организации. А скрыть младенца в логове — нереально. Да и в пропаже Джинчурики первыми обвинят именно нас. Нагато бегло осмотрел сопящих деток, после чего с содроганием остановил могущественный взор на самой удаленной кроватке. Плащ еле заметно зашелестел от плавных движение, и через мгновение парень остановился перед своим племянником. Была ли Кушина ему тетей или нет, он точно не знал. Но почему-то ему хотелось верить, что с этой женщиной его связывают… связывали очень тесные родственные узы. И теперь он просто обязан позаботиться об этом малыше. Что бы не говорила Изанами… — Я всё продумал. Шаринганом усыпив маленькую девочку, проснувшуюся так не вовремя, Обито встал сбоку от Узумаки и со слабой улыбкой посмотрел на сына Минато. Хрупкое тельце было сокрыто под тканью белой пижамы. Но даже это не помешала парням увидеть печать на животе ребенка. Клетка для Демона-Лиса — Поподробнее, а то выбираться будешь один. — Нагато вздохнул недалекости своего спутника и спокойным шепотом пояснил. Надеясь, что план по похищению Наруто действительно сработает. Иначе Изанами прознает обо всем намного раньше. И тогда у него больше не будет невесты. — Ты ничего не ощущаешь? Чакру знакомую? Обито сразу прищурил глаза, активируя способности сенсора. Множество огоньков чакры. Есть сильные и слабые. Развитые и еще только готовящиеся расцвести в цветок силы. Незнакомые и… — Джузо.? — удивленно отозвался, мгновенно приходя к пониманию, что задумал Нагато. — Оу, хочешь подставить Киригакуре… Война только закончилась, но осталось много недовольных. Хорошо, признаю, мозги у тебя все-таки имеются. Но куда ты его… Слова все затаились, когда Узумаки со особым трепетом подхватил маленького Наруто на руки, прижимая его к своей груди. Счастливая улыбка непроизвольно заползла на лицо сироты, и по телу прокатился табун мелкой дрожи. Он целый месяц удерживал себя от того, чтобы ворваться в этот чертов приют и забрать племянника силой. Целый месяц ждал, готовился — и вот наконец этот момент настал: маленькое солнышко покинет эту деревню и будет жить с семьей. Как и должно быть… — Нам ведь войну объявят. Накрыв младенца одеяльцем, Обито серьезно глянул на Узумаки, в последний раз пытаясь достучаться до его гласа разума. А тот молчал. Ибо уже давно перестал пытаться переубедить своего протеже. За эти годы Нагато повзрослел — стал самостоятельным и смотрящим дальше своей щенячьей преданности к Изанами. Мальчик давно вырос. Но именно это пугает неизвестностью, которая плетется за столь безрассудными решениями. Семья — это самое дорогое, что может быть в жизнь любого. Однако она же и является источником многих проблем… — Плевать, я его не брошу. А теперь уходим, — Нагато решительно ответил и глянул на соседнюю кроватку, на которой висела белая табличка с именем. Сакура Харуно. Заметив, как этот идиот смотрит на еще одну несчастную кроху, лишившуюся родителей, Учиха мгновенно пришел в сильную… панику. Одно дело украсть Наруто. Но вот совсем другое, если они заберут с собой целый детсад. Тогда убегать будет бесполезно — Изанами их везде найдет. — Нет, нет, нет, Узумаки. Даже не смей. Мы не можем забрать всех сирот. Вздохнув тяжело и совершенно безнадежно, Нагато еще раз посмотрел на Наруто, после чего поднял к Обито совершенно серьезный взгляд. Учиха даже немного растерялся, Шаринганом зацепив то, чего никогда не наблюдалось в глазах влюбленного глупца. Решимости — Тогда я сделаю так, чтобы у каждого ангела в этом мире был тот, кто его защитит. — И как же? — но Узумаки не ответил ему, а безмолвной тенью уплыл вон из места, где Учиха в первые увидел настоящего Лидера в лице Узумаки. А может… может сейчас он стал свидетелем зарождения кого-то большего? Не главы преступной организации, стремящейся спасти мир от уничтожения — а того, кто хочет изменить этот мир? Может когда-нибудь эти глаза действительно помогут человечеству, — Обито усмехнулся и вместе с Узумаки убрался подальше от деревни, которая вскоре начнет поиски своего Джинчурики. Но пока все спят, даже не подозревая, что завтрашний день навсегда изменит судьбы многих людей. И только от них зависит, каким станет мир после. … болтая ногами, Итачи сидел на крыльце своего дома и с неким воодушевлением смотрел на полную луну. Бледная кожа переливалась в свете глубокой ночи, а в глазах блестели не только блики ярких звездочек на небе — но и зачатки глубокой надежды. Грудь наполнилась отрезвляющей прохладой, и мальчик повернул голову к тому, кто сидел рядом с ним. Взгляд черных глаз встретился с желтыми огоньками, после чего в тишину вклинился уверенный голос ребенка: — И что я должен буду сделать, чтобы этот мир настал? Уголки губ слегка приподнялись, скрывая за маской добродушия торжество от своей маленькой победы. Сейчас он начал с малого. Но именно это решение в конце концов приведет его к окончанию самой длинной миссии, которую только знало человечество. — Вначале стань сильным шиноби, Итачи-кун. А потом уничтожь корень зла, который отравляет эту землю… — желтые огоньки слегка прищурились, и Зецу довольно протянул: — уничтожь Акацуки.