libertatem

Многие преподаватели уже привыкли к тому, что Тэн редко появляется на их парах, повезёт, если хоть пару раз за семестр, а если и приходит, то садится на последние ряды и либо спит, либо слушает музыку. Но, даже не смотря на такую плохую посещаемость, у тайца были довольно хорошие отметки, ведь тот приносил все задания. Поэтому преподаватели перестали обращать на него внимание через какое-то время. И такое развитие событий удовлетворяло обе стороны. Тэн мог не приходить на занятие и заниматься своими делами, а преподаватели всё равно видели, что тот каким-то образом усваивает материал и справлялся с заданиями. Но с недавнего времени в институт перевёлся новый преподаватель из Китая, привлёкший множество восхищённых взглядов не только от девушек, но и от парней. И это не удивительно. Дун Сычен был молод, постоянно приходил в идеально выглаженной рубашке и костюме, который сидел на нём, как влитой. И даже Читтапон не смог избежать этой участи. Всё же даже одного взгляда на преподавателя во время перерыва ему хватило, чтобы начать ходить на все его пары, чем очень сильно удивить своих одногруппников. И даже не тем, что он присутствует, а тем, что сидит чуть ли не на первой парте. Но всё же одно осталось тем же. Тэн так же продолжал ничего не делать. Отличие было лишь в одном. Он теперь не спал или слушал музыку, а наблюдал за преподавателем, не пропуская ни одного движения. Читтапон уже смог выучить каждое его движение. Как тот подпирал голову, когда проверял конспекты студентов, или поправлял очки и зачесывал волосы назад, находя какую-то ошибку. Также, Тэн заметил, что Сычен постоянно пьёт капучино из соседней с университетом кофейни перед первой парой. И как бы нет, таец не следил за ним, просто взгляд постоянно цеплялся за преподавателя, который проходил мимо. Но всё же Сычен был не так терпелив и пренебрежителен к своему предмету, как другие, и его раздражало, что какой-то парень мог позволить себе ничего не делать. Хоть тот и был довольно умён и отвечал на каждый вопрос, но подобное отношение перекрывало все плюсы студента, которых и так мало. И после того, как обычные предупреждения во время пар начали просто игнорироваться Читтапоном, то единственным решением осталось поговорить лично. *** Во время последней пары Тэн, как обычно, сидел за своей первой партой, положив перед собой открытую тетрадку, в которой ничего не было написано, и бесстыдно рассматривал своего преподавателя. Сегодня было жарко, поэтому Сычен ходил по кафедре в рубашке с парой расстёгнутых пуговиц. От подобного вида было трудно оторвать взгляд. В принципе, Читтапон и не старался. Он в наглую сидел и следил за каждым движением преподавателя, положив голову на сложенные руки. — На этом мы закончим нашу пару, Читтапон, попрошу вас остаться. Молодой парень приподнимает одну бровь, удивляясь. В первый раз Сычен просил его остаться, ведь обычно ограничивался просьбами во время пар. Когда все студенты вышли из аудитории и они остались один на один, Тэн вышел из-за своей парты и расслаблено опёрся на неё спиной. — Так о чём вы хотели поговорить со мной, аж наедине? — Читтапон уже заранее имел представление насчёт того, о чём старший хотел с ним поговорить, но всё же решил уточнить. — Насчёт твоего отношения к моему предмету, — Сычен откладывает свои очки в сторону и смотрит прямо в глаза своему студенту. — А какое у меня отношение к вашему предмету? Я вроде как прихожу на ваши пары подготовленным, на все вопросы отвечаю, все задания делаю. Так, что не так? — так же смотря точно в глаза, отвечает Тэн. — Хотя бы то, что ты даже не пытаешься записывать ни одну лекцию в тетрадь. Уверен, что если попрошу сейчас показать, то ничего не увижу. — У меня память хорошая, я запоминаю на слух, так что в записях не нуждаюсь. Плюс, на ваших парах есть занятие более интересное. — И какое же такое занятие интересно именно на моих парах? — Сычен откидывается на спинку стула и уже с вызовом смотрит на студента. — Вы сами, например, — Читтапон медленно подходит к преподавательскому столу и упирается на него руками. — В каком это смысле я сам? — В самом прямом, — парень наклоняется практически к самому лицу Сычена и, хитро улыбнувшись, произносит, — Вы мне нравитесь, — эти слова заставили Дуна удивиться, — И не как преподаватель, а как потенциальный парень. Поэтому, мне интереснее смотреть на вас, а не записывать скучные конспекты, от которых болят руки. Тэн так же быстро отпрыгивает к своей парте, возвращаясь в прежнее положение, как будто пары последних фраз и не было. Но также хитрая улыбка и как-то блеск в глазах выдает его. — Читтапон, не неси чушь и забудь то, что ты сейчас сказал, — китаец тяжело вздыхает и потирает своими длинными пальцами переносицу, — это подростковая влюблённость, и ты просто путаешь её с любовью. — Не думаю, — Тэн прикладывает палец к губам, постукивая по ним, — я много в кого влюблялся, но обычно это проходило где-то за две недели. Но за вами я наблюдаю уже как месяц, но всё так же. Между ними возникает неловкая тишина, в которой слышно лишь дыхание обоих и шум из коридора. Первым нарушает её китаец. — Представим, что этого разговора не было, и я отпускаю тебя домой, — Дун тяжело вздыхает и пытается переварить только что сказанные слова. — Как скажете, — Тэн отталкивается от парты и уходит к двери, — но знаете, я не думаю, что смогу забыть ваше лицо, когда я вам признался. Когда Читтапон наконец-то уходит, Сычен сжимает в руке ручку, чуть ли не ломая её, и прожигает место, где минуту назад стоял наглый таец. — Мелкий засранец, доведёшь же скоро, — он разжимает руку, откидывая ручку на край стола, и, собрав все свои вещи, выходит из аудитории и закрывает её.