(Too) much

      Бен всегда смотрит со стороны. Не как извращенец, само собой, а скорее как… художник. Он видит прекрасную солнечную картину и хочет запечатлеть её. И запечатляет в своей памяти.       Волосы, словно горящий ярким пламенем, что не обжигает; это пламя дарит только приятное тепло.       У Бена плохо с рисованием, но зато хорошо с архитектурой. Ну, относительно.       Глаза яркие, как два кристаллика льда. Если приглядеться, то можно увидеть вкрапление темно-синих точек в радужке.       Всё его руки перепачканы, и мама точно поругает Бена за то, что карманные деньги он потратил не на еду (в конце-то концов, в последнее время он очень уж убавил в весе). Но после потреплет по волосам, мягко улыбаясь.       Веснушки. Много-много веснушек. Беверли, на самом деле, совершенно точно поцеловало солнышко.       Чужой бюст из глины выглядит совсем чуточку кривым, непрофессиональным, зато таким своим. Бену нравится зарисовывать рваными линиями чертежи зданий, которые он сам придумал или которые заметил по дороге куда-либо. Но больше Бен любит Беверли.       Беверли, которая на другом конце комнаты мягко-мягко улыбается. И улыбка эта, наконец, адресована ему, а не Биллу.