Месть

      Высокий парень с шапкой-ушанкой на голове медленными шагами шёл вдоль улицы. В руках у него был красивый букет красных роз. Сам парень выглядел на лет так девятнадцать, если не меньше. Его аккуратно собранные пепельные волосы в хвостик, торчащий из-под шапки делал его очень милым. Глаза были лазурно-голубого цвета, щёчки покраснели из-за холодного ветра, а его искусанные пухлые губки трескались из-за холода. Расстёгнутая ветровка синего цвета развевалась на ветру, коленки белых джинс были немного потёрты, ушанка немного съехала набок. На бардовых кедах развязаны шнурки, но это никак не смущало юношу.        Знакомьтесь, Россия. Загадочный парнишка, вечно холодный ко всему и ко всем. Но было исключение — его парень Украина. Он был немного старше русского, хоть и чуть ниже. Украинец был блондином с редким цветом глаз, золотым. Эти очи сразу понравились россиянину и он влюбился без памяти. Каждый день они проводили вместе. Россия дарил ему цветы и конфеты, а Украина писал стихи, посвящённые триколору. «Любовь не знает границ» — именно так назывался самый первый стих Укропа. Россия был очень рад новому парню, забыв бывшего.       Америка — как раз таки тот самый бывший парень России. Американец немного психопат, который всюду куда не пойдёт носит пистолет. Он был чуть выше и старше России, имел красивые черты лица и приятный, рженой с лёгким переливом золотого цвет волос. На шее у бывшего имелось татуировка, символизирующая преданность родине — герб США. Тело было подкаченным. Он очень любил Россию, но они расстались из-за того, что Росс нашёл более красивого и умного парня. И именно сегодня Америка решил ему отомстить.        Телефон завибрировал. Россия достал из кармана куртки гаджет, и разблокируя его, ответил на вызов. — Алло, котик. Я уже иду! — быстро сказал Россия, ласково поздаровавшись с любимым. — Ну хорошо. Нам как раз нужно поговорить. — грустным тонов отозвался двухцветный и положил телефон. Росс задумался и даже не заметил, как уже подошёл к дому. Зайдя в подъезд, а позже в лифт, Федерация поднялся на нужный этаж и постучал в дверь. По ту сторону послышались крики, и только спустя минуту дверь открылась. На пороге стоял Америка. Глаза шокированного русского стали с размеров в пять рублей, а сердце бешено заколотилось. Что он тут делает и где Украина? Может Россия ошибся с квартирой? Да не, вроде, та же самая 118 квартира, а тогда где же хохол? — Ну, чего встал? — Штаты грубо схватил парня за ворот, и приложив усилия, затащил в дом. Испуганный русский, не отойдя от шока, стал брыкаться и вырываться, но американец дал ему сильную пощёчину и кинул на большой диван, что стоял в гостиной. Сам же полосатый сел ему на колени и посмотрел в глаза каким-то очень не добрым взглядом. — Где Украина? — дрожащим голосом спросил Россия, стараясь не смотреть в глаза бывшему. — Хех, этот жалкий пидор? — уголки губ американца растянулись в ехидной улыбке. — Не называй его так! — закричал россиянин, после чего решил ничего не говорить. Америка сменился в лице. — Мы с ним договорились, что он оставит нас наедине. Я заплатил ему сумму, которой ему должно хватить на приличную квартиру и выгнал от сюда, — произнёс США и встал с юноши. Потом он грубо схватил Россию за волосы, развернул так, чтобы Америка сидел на диване, и уткнул его носом в свой пах. Россия не на шутку испугался, — Если хочешь знать подробности, отсоси. — Что? Я не буду этого делать! — отказал русский, после чего его потянули за волосы, заставляя посмотреть в глаза. В глазах американца читалось недовольство и разочарование, и от этого взгляда по телу младшего прошёлся табун мурашек. — Если ты не хочешь умереть также, как это сделал СССР, то будь послушным мальчиком, — а потом Америка его грубо поцеловал, облизывая и кусая губы до крови. Вязкая слюна перемешалась с красной жидкостью, отдаваясь неприятный послевкусием. Россия замычал от боли, стараясь бить Штаты по ногам, но последний за каждый такой удар кусал его за язык. Россия сдался. Он не может сопротивляться, уж слишком была горькая эта правда. Америка отстранился и вновь ткнул Россию в свой, уже давно вставший член. Росс немного брезговал орального секса и до последнего старался сопротивляться. Что ж, если шлюха хочет быть грубо вытрахана, то так тому и быть.        Америка отстранил лицо бывшего от своего паха и сам снял с себя джинсы. А Росс просто сидел и наблюдал за ним, не имея права что-либо делать. Он точно решил, что не будет стонать. Миг, и на американце осталась лишь футболка и очки. Теперь Федерация прекрасно видел стоявший колом орган его «любовника», который не так уж и давно терзал его промежность. На бардовой головке сияла маленькая капля природной смазки, а это означало, что старший возбуждён. — Раз не хочешь по хорошому, то будет по плохому, — проговорил Америка, и вновь схватив славянина за волосы, приблизил к члену, — Ну же, медвежонок. Открой свой прелестный ротик, — Штаты провёл головкой члена по замкнутым губам россиянина.       Младшему ничего не оставалось, кроме как открыть рот, в который уже через секунд проник ствол. Америка, дабы Росс не дёргался, взял его за лицо и стал его буквально трахать. По щекам триколора ручьём побежали слёзы и он даже не знал, это из-за того, что его предали, или из-за рвотного рефлекса, подступающего к горлу и обжигая глотку. Каждый раз, когда Америка входил по самое «нехочу», Россия старался отстраниться, ведь воздух в лёгких закончился, а умирать в его планы не входило. Руся давился, когда член проникал особенно глубоко, и хотел отстраниться, но его насильно прижимают головой к паху и держали так, чтобы он громко задыхался с забитым ртом и пускал слюни, подавляя рвотный рефлекс. Россия уже обматерил всех на свете, не забыв его парня-предателя. Ох, если он увидет Украину, то последнему точно будет плохо.        С громким рыком Америка выходит из влажного ротика, изливаясь тому на лицо, после чего улыбается. Такую жутковатую улыбку Росcия видел впервые за те годы, когда они встречались. Вытерев сперму с лица, Росс посмотрел на бывшего, надеясь, что это всё. Но нет, дорогой Россия. Ты очень сильно ошибаешься. — Сними джинсы, — спокойным тоном произнёс американец, после чего стал пристально следить за движениями партнёра. Россия немного был шокирован, но выполнил то, что от него требовали. Он немного застрял на пуговице джинсов, но с помощью юрких рук полосатого, Росс легко справляется. Джинсы полетели вниз, звякнув напоследок бляшкой. Америка довольно ухмыльнулся, подобрал джинсы, вытащив ремень. Сложив его в пару раз, Америка щёлкает им, утверждая себя, что этот ремень отлично подходит для телесных наказаний. Россия сглотнул. Видимо он понял, что его ожидает, — А теперь снимай трусы и разворачивай ко мне свою прекрасную жопу.       Россия густо краснеет, но делать нечего. Он стягивает ненужное сейчас белье и разворачивается к старшему спиной. Америка сглатывает слюну и приближается к заднице, которая сейчас будет гореть пламенем. Федерация почувствовал, как чужая рука коснулась его ягодиц, больно сжимая до синяков. Россия зашипел, стиснув с силой зубы. Оставив несколько укусов на нежной коже, капиталист крепко сжал ремень в руках. — А сейчас ты должен вслух считать удары по твоей попе, — американец ставит триколора в коленно-локтевую позу, замахивается и сильно бьёт по правой ягодице. Россия в полный голос вскрикивает при этом поскуливая от жаркой боли, — Я не слышу! — О-о-один, — произнёс славянин. В уголках глаз образовались капельки солёный слёз. — Умница, — Америка похвалил партнёра и снова замахнулся. Так он ударил его двадцать раз, с каждым разом замахиваясь немного сильнее. Ярко-красные полосы покрывали бело-молочную кожу русского, не оставляя и живого места, — А теперь я хочу, чтобы ты лёг на диван и отдался мне.       Но Россия почти никак не отреагировал. Ему теперь даже встать сложно было, не то чтобы лечь на диван. — Быстро! — скомандовал полосатый. Россия хныкнул напоследок и через силу залез на диван. Он взял подушку и положил себе под живот. Готов. Америка кидает ремень и садится между ног бывшего, широко раздвинув ему ноги. Американец немного приподнял зад любовника, открывая себя взор на его член. Собрав немного смазки с сочившегося органа, он подставил ко входу три пальца, надавил на анус и проник внутрь. Росс затаил дыхание, ожидая последующих действий. Америка раздвинул пальцы, прошёлся по простате и стал целовать спину триколора. Со стороны русского послышался скулёж, немного приглушённый из-за подушки, на которой он лежал, уткнувшись носом. Америка недовольно фыркнул и свободной рукой потянул славянина за волосы. — Хочу, чтобы ты стонал, — после этих слов Штаты кусает его кожу возле лопатки. Россия вздрагивает и выгибает спину навстречу, сладко простонав, — Да, именно так, продолжай.       Пальцы покинули нутро. Плюнув в руку и растирая слюну по стволу, американец толкается внутрь ануса. Сжатое колечко мышц пропускает его член, сильно сжав до слёз. Но Америка был не намерен останавливаться. Он стал поглаживать тонкую талию и постепенно переходить на бёдра, дабы Федерация расслабился. И у него это вышло. Теперь можно было двигаться, хоть и не быстро. Россия простонал в голос, когда Америка начал движение. Триколор не мог отпустить голову и шея стала затекать. Он очень глубоко дышал, стараясь не закричать от боли, которая ещё не покинула его тело. Полосатый толкнулся особенно глубоко, задев ту самую точку. Ему это понравилось и все следующие толчки проходились именно по ней.       Ноги устали стоять и Америка решил перевернуть Русю. Он ненадолго вышел, перевернул русского и вновь вошёл. Россия закричал, но теперь его шея не затекала, а американец видел его раскрасневшее лицо. Триколор потянулся к своему члену, но сильные руки перехватили его и завели над головой. — Только я могу ласкать твоё тело, — немного прерывисто сказал капиталист. Ну что, Россия, теперь ты можешь наслаждаться тем, что есть.       Ещё несколько толчков и россиянин кончает себя на живот, всхлипывая от усталости. Америка тоже решил закончить, и он с пошлым чпоканьем вышел из русского. Поставив того вновь на пол на колени, Америка сказал открыть рот и высунуть язык, что Россия насильно выполнил. Америка излился тому в ротик и заставил глотать. Федерации пришлось его послушать. — Запомни, медвежонок, если я узнаю, что ты перед кем-то кроме меня раздвигаешь ноги, я сам лично кастрирую этого какого-то, а тебя выебу без растяжки, уяснил? — Д-да.