Not Fast Enough

Гамильтон проснулся с накинутым на него одеялом. За окном было уже темно. Неужели он действительно проспал весь день? Где же Томас? Александр тихо простонал, повернув голову, и увидел, как Вашингтон выронил ручку из сжатых рук. Парень не мог не гордиться тем, что ему удалось напугать Джорджа, что было почти невозможным. — Александр, — сказал он, поднимаясь со стула. — Как ты себя чувствуешь? — Вы спрашиваете так, будто я ранен… о, подождите. Хах. — Это серьезное дело. — Вероятно, поэтому я отвечаю остроумным сарказмом. Вашингтон вздохнул и сел на кофейный столик. — Расскажи мне, что случилось и почему мне не позвонили. — Ну, видите ли, это сложно. — Это я уже слышал. Расскажи мне, что произошло, — повторил мужчина. — Мне можно лгать? Потому что сейчас ложь кажется предпочтительной альтернативой. — Ни в коем случае. Я хочу знать правду. Чистую правду. — Хорошо, тогда… — Гамильтон сделал глубокий вдох. — Я был похищен мафией и мог отправить только одно сообщение, которое волей случая получил Томас. Затем он перешел в режим супер-шпиона, чтобы спасти мою задницу, и я обязан ему своей жизнью… и мы только что вернулись, — он проговорил все это быстро, без единой паузы для дыхания. Вашингтон не был уверен, верить ему или нет. В конце концов, он сказал, что не лжет… и он доверяет Гамильтону… — Если это связано с мафией, нам нужно связаться с ФБР или еще с кем-нибудь. Александр смотрел на него совершенно серьезно в течение десяти долгих секунд, прежде чем разразиться приступом смеха, который быстро превратился в стонущую боль — парень даже схватился за ребра. — Боже, я не могу поверить, что Вы в это поверили, — прохрипел он, пытаясь дышать нормально. Вашингтону, в отличие от Алекса, смешно не было. После этого Гамильтон все объяснил. Почти в полной честности. Пришлось немного приврать, конечно, чтобы все выглядело лучше, но… вы же не будете винить его за это? — И как бы я не хотел, чтобы Томас навсегда покинул это здание, я обязан ему, поэтому, если бы Вы могли вернуть ему его работу, это было бы здорово, — закончил Александр. Вашингтон смотрел на него с минуту. — Почему ты вообще лгал мне? — наконец спросил он. — Технически, — протянул Алекс. — Врал Томас, а не я. — И ты ждешь, что я верну ему работу? Гамильтон вздохнул. — Возможно, это было под моим влиянием. — Думаешь, это что-то меняет? — спросил Джордж. — Он лгал мне. Не раз. Каждый день я спрашивал, где ты. Я подал заявление в полицию. Если бы кто-то из вас просто рассказал мне всю правду, никаких проблем не было бы! Но вас обоих не было целый месяц. Я уволил мистера Джефферсона. По веской причине. И я не могу проявить к нему сопереживание. — О чем Вы говорите? — спросил Гамильтон, ошарашенный словами начальника. — Ты уволен. — Вот дерьмо. — Следи за своим языком. — Угу. Конечно… хотя, знаете что? Нет! Я больше не Ваш работник и уж точно не Ваш сын. Я буду говорить все, что захочу. Вашингтон встал и возвратился к своему столу. — Ну, ты показал себя. Свободен. Гамильтон с трудом принял сидячее положение, отодвинул стул и устроился поудобнее. После, он выкатился за дверь и начал искать Томаса, хотя точно знал, где тот будет. Он нажал на кнопку лифта, вкладывая в нее всю свою злость. Пять минут в лифте, и вот, он уже буквально летит в кабинет Томаса. Конечно же, он не потрудился постучать, повернул ручку, толкнул дверь, въехал и захлопнул ее за собой. Томас поднял голову — она лежала на его руках, сложенных на столе. — А, Гамильтон, — произнес он. — Я вижу, ты так и не научился стучать. Гамильтон свирепо посмотрел на него. — Он гребаный засранец. Конечно, он хочет добра для компании, но без нас все рухнет. Кем он себя возомнил? Я держу эту компанию на плаву так же, как и он и… и так же, как и ты! Какое он имеет право?! Джефферсон в замешательстве наблюдал, как Гамильтон схватил его за руку и попытался стащить со стула. — Пойдем, Томас, мы уходим. Томас, должно быть, сообразил, что Александра тоже уволили, потому что он сказал «мы». — Я должен закончить сегодняшнюю работу… — проговорил он, наблюдая за Алексом. Его стул только слегка качнулся в сторону парня, от того, что последний тянул его на себя. — Тебя уволили, Томас, — произнес Александр. — К черту все! Ты нихрена ему не должен! Мы уходим! Сейчас. Хватай свои вещи и пошли уже!.. — Что на тебя нашло? — Все на меня нашло! — огрызнулся Гамильтон. — Я в гребаном кресле! С колесами! Я должен полагаться на людей. Я только что потерял работу из-за вежливости! Из-за меня тебя уволили! Мне нужно как-то оплатить больничный счет! И другие долбанные счета и черт возьми, мне нужна эта работа! Томас сделал то, чего Алекс не ожидал. Он поднял его с кресла и крепко прижал к груди. Гамильтон, который нехило удивился, промолчал, хватаясь за рубашку одной рукой и зарываясь лицом в ткань одежды. Вся его сила воли ушла на то, чтобы не выдохнуть больше, чем просто судорожные вздохи. Медленно, его дрожащее дыхание успокоилось и он вдохнул легкий запах кокосов. Несмотря на все, парень до сих пор не мог объяснить, почему аромат, исходящий от Джефферсона, приводил его в чувство. Его поле осознания расширялось по мере того, как он приходил в себя. Томас крепко обхватил его руками, большим пальцем водя по позвоночнику успокаивающими кругами. Но когда Джефферсон встал с офисного кресла и сел на свой диван, окружив Александра набросанными вокруг подушками, это оказалось за пределами его понимания. Гамильтон сделал еще один медленный вдох. Поднимать голову и смотреть на Тома не хотелось вообще, потому что тогда ему пришлось бы столкнуться со смущением, которое возникло бы сразу. — Теперь ты в порядке? — тихо спросил Томас. Гамильтон вздохнул и все-таки поднял голову. — Отвези меня домой. — Конечно, дорогой.