Подружка дьявола

      На этот раз место для ночлега оказалось более приличным: даже подушку и плед выдали. Стоило отметить, что в камере следствия я одна находилась одна, так что могла спокойно предаваться своим размышлениям без опасений, что случайно скажу что-нибудь вслух. Майору Ким Чунмену действительно предстояла интересная задачка: повесить обвинение на человека, которого не должно существовать по их базам. Однако это было не так важно: кто похитил ребенка, подставив меня? Кому вообще такая ерунда могла прийти в голову? Первым в голову лез естественно Квон, но он не был похож на того, кто мог бы причинить боль невинному. Хотя это же Квон Джиён, от него стоило ожидать любой гнусности. Но если он хотел вернуть меня назад, то выглядело это довольно странной, изощренной попыткой.       Попытки заснуть не увенчались особым успехом: по моим расчетам я дремала по полчаса, дергаясь от каждого постороннего звука или шороха. Именно поэтому под утро я просто лежала и смотрела в потолок. Почему Ян ХёнСок обратился в полицию, если мог воспользоваться услугами своих людей, которые бы нашли ребенка явно быстрее, чем стражи порядка? Преступники своих лучше понимают и решили бы это дело. Ему для чего-то понадобилось втянуть во всё это полицию, быть может, решил ею же прижать кого-то? Но по сделанным мною выводам за это время полиция не связывалась с мафией, позволяя ей самой решать свои проблемы. Всё получалось слишком странным и даже подозрительным. И, как ни прискорбно было это осознавать, единственный, кто мог вытащить меня из этой неприятной ситуации, отдающей фантасмагорией, — Квон Джиён.       Днем меня снова отвели в допросную комнату, где я оказалась лицом к лицу с Ян ХёнСоком, выглядевшем заметно постаревшем и потрепанным. Видимо, дело оказалось нешуточным, и полиция — это последняя надежда. Мужчина чуть не накинулся на меня, стоило мне переступить порог, но его остановил майор, преградивший путь и призывавший к порядку.       — Ведите себя адекватно, господин Ян! Я итак пошел вопреки закону, позволив вам встречу с подозреваемой вне судебного заседания, — осадил его красавчик Ким, и Ян сел на стул.       — Я не трогала вашего ребенка, — пробормотала, стоило сесть напротив него. — Правда.       — Господин Ян, почему вы назвали эту девушку именем своей погибшей дочери? — майор сел сбоку от нас, открывая свою любимую папку с бумагами.       — Потому что она знала, — ха! Выкуси, чертяга! Как сейчас выкрутишься? Скажешь, что сам дал мне паспорт дочери? — Эта девушка выкрала ее документы.       — Чего? Вы сами мне их дали в обмен на то, что я вам выдам Квон Джиёна! — это уже ни в какие рамки не шло, обвинять меня во всех преступлениях! — Не нужно вешать на меня ваши размолвки с ним, я вообще посторонний человек.       — Квон Джиёна? — уточнил Ким, делая пометки, а Ян ХёнСок потрясающе продолжать играть роль горюющего отца, не имеющего с преступностью никаких связей.       — Я не понимаю, о чем говорит она. Всё, что я знаю: эта девушка однажды проникла в мой дом, угрожала моим детям и выкрала документы и деньги. Если не верите, можете проверить. Она снимала квартиру в Пусане на имя моей дочери…       Это был тотальный пиздец. Как он ловко всё обставил и использовал меня! Но в одном он точно ошибался: я не похищала его сына. Он ведь и сам в это слабо верил, так почему вел себя так? Чего пытался добиться? По своим законам мог бы похитить меня сам, я была как на ладони на вокзале, не пыталась скрываться. Мог сам пытать меня до полусмерти, выбивая всеми возможными способами местонахождение своего ребенка. А потом с легкостью избавиться от трупа. Он мог запрятать меня, как можно дальше. Но он выбрал такой, слишком традиционный способ и связался с полицией.       Майор вышел из комнаты, оставив пару своих представителей стоять по углам комнаты, словно мы могли что-то сделать друг другу.       — Почему вы делаете это? — полушепотом и наклонившись к столу ближе, спросила у Яна.       — О чем ты?       — Вы ведь знаете, что я ни при чем. Но вместо того, чтобы заниматься поиском своего ребенка, вы тянете резину, просиживая время тут…       Мужчина всего на миг странно ухмыльнулся, и это дало мне понять, что его цель — сидеть именно тут. Рядом со мной. Следить за моим нахождением в этом месте. В месте, которое было нейтральной зоной для преступников. Они не стали бы рисковать, врываясь на территорию друг друга, а вот использовать какие-либо общественные места для своих целей… Бинго!       — Он не придет за мной. Зря стараетесь, — выдохнула, откинувшись на спинку стула. — Я ему к чертям не сдалась.       — Как только узнает, где ты находишься…       — Да он всегда знает, где я нахожусь! — вспыхнула на секунду, не решившись рассказать о том, что мой кулон являлся своеобразным датчиком передвижений.       — Сняла, наконец, свою маску наивности, — мужчина чуть наклонился вперед. — Если он пришел за тобой даже на мою территорию, сомневаюсь, что не попробует вломиться сюда.       — Вы явно переоцениваете мое значение в жизни Дракона. Раньше была Соён, он забрал меня тогда лишь ради нее. Сейчас ее нет, надобность в заботе обо мне отпала.       — Ты можешь говорить, что угодно.       — Вы сами-то верите в то, что это сделал он?       — Может, не он. Может, кто-то из его соратников…       Он знал! Ян ХёнСок был прекрасно осведомлен, что Дракон со своими, если так можно было бы выразиться, временными коллегами собирался свергнуть его власть. Быть может, Джиён узнал об этом и поэтому решился пойти на такую низость? Но что ему это дало бы? Власть, полученную лишь с помощью шантажа? Даже я понимала, что такой человек долго бы не удержался на высоте. Квон Джиён, конечно, был безумцем, но мне казалось, что в своей сфере он был отнюдь не идиотом. Но что же тогда он замышлял с господином Каном? Быть может, я всё еще не понимала, что на самом деле представлял из себя этот человек, наивно пытаясь пририсовать ему лучшие черты из глупой жалости? Быть может, он действительно играет грязно, не чураясь самых подлых и низких поступков? Быть может, он способен был воткнуть нож в спину даже самому близкому другу? Что я на самом деле о нем знала?       — Что ж, — вернулся майор, присевший на свое место. — Господин Ян сказал правду. Как вы можете это объяснять, гражданка без имени?       — Кан Минсук, зовите меня так, пожалуйста, — обреченно вздохнула. — Я вынуждена была уехать в другой город. Пыталась найти своих родителей…       — Которых вы выдумали, — добавил Ким.       — Да, да, те самые, — почему-то я раздражалась от этих уточнений. — Но меня нашел Квон Джиён, который чудесным образом смог сбежать от Ян ХёнСока. Кстати, господин Ян, мне всё было интересно, как он от вас улизнул? Я думала, что вы сразу его убьете, но дали ему такую фору…       — Госпожа Кан, я искренне не понимаю, о чем вы твердите, — снова включил режим горюющего папочки Ян. — Умоляю, скажите мне, где мой ребенок!       А, может быть, никакого похищения вообще не было?! Может быть, это лишь ловкий ход, чтобы выманить Джиёна? Неужели учитель в школе не был осведомлен о том, что никакой старшей сестры у ребенка уже не было? Как он мог вот так просто доверить ребенка постороннему человеку, не позвонив родителям для уточнения? Тут действительно сидели идиоты, или я чего-то не понимала в жизни?       — Господин Ян, я не похищала вашего ребенка и не имею никакого отношения к этому, — вкрадчиво проговорила, наблюдая краем глаза за постоянно пишущим Ким Чунменом. — Извините, конечно, но о гибели вашей дочери ведь наверняка все знали?       — Все наши родственники, ее друзья, одноклассники…       — И, наверняка, учителя.       — Естественно.       — Так как же учитель мог отпустить вашего ребенка с сестрой, о которой он прекрасно знал такую любопытную деталь? — в глазах ХёнСока словно сверкнула молния, а майор запоздало подался вперед.       — Верное замечание, гражданка Кан.       — Я делаю вашу работу, майор Ким. Копайте на этого учителя, я тут ни при чем, — откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди и размышляя над поведением Ян ХёнСока.       Чем дальше, тем больше я ему не доверяла: он не скрывал, что ждет появление Джиёна, но неужели действительно вмешал в это дерьмо своего ребенка? Насколько нужно было быть прогнившим человеком, чтобы использовать детей в своих играх? Квон не должен прийти за мной, я была в этом более, чем уверена. Хотя, чего греха таить, в самой бездне растленной души таилась надежда, что он явится.       Воцарилась удивительная тишина. Почему мы все сидели в этой комнате, словно должен был явиться еще кто-то? Неужели только мне казалось всё слишком подозрительно странным? Меня не отводили обратно в камеру, а Ян ХёнСок не покидал здания полиции. Быть может, он дал взятку этому майору и всем его подчиненным?       — Долго мы так будем сидеть? — уточнила, оглянувшись вокруг и помяв затекшие мышцы шеи и плеч. — Я есть хочу и не отказалась бы сейчас от горячего супчика.       — Такого нет, — ответил майор, даже не подняв головы от своих записей.       — Зато господин Ян сможет заказать его сюда, верно? — хитро прищурилась, глядя на мужчину, сидевшего напротив, не снимавшего маску перед стражами порядка.       — Хм, да, — неприязнь всё-таки вырвалась наружу, хотя он старательно ее скрывал.       Ян ХёнСок вышел из комнаты, подозрительно на меня озираясь, словно ожидал какой-то подлянки. За ним вышли и двое мужчин, стоявших до сих пор по углам допросной. Майор продолжал просматривать свои записи, и я чуть придвинула стул в его сторону.       — Майор Ким, скажите честно, он вам заплатил? Мне просто любопытно, — спросила мужчину, который взглянул на меня исподлобья. — Вы с ним заодно или всё-таки свои интересы блюдете?       — Госпожа Кан, попрошу вас не задавать таких вопросов впредь.       — Такое чувство, будто вы тут спектакль какой-то разыгрываете. Вы, между прочим, хреновый актер. Не притворяйтесь, будто не в курсе, что Ян ХёнСок — главарь преступной группировки. Он в два щелчка избавится от вас, как только вы станете ему бесполезны.       Мужчина глубоко вздохнул и поднялся со своего места, поправляя форму и отложив папку с бумагами. Он подошел ближе и наклонился, опираясь рукой о спинку стула и край стола, отчего расстояние между нами сократилось почти до интимного.       — В вашем щекотливом положении стоило бы вести себя разумнее, — почти шепотом проговорил он, а я неосознанно сжалась, но нужно было продолжать вести себя распущенно и безумно, ведь тогда появился бы шанс сменить обстановочку, быть может, на какую-нибудь психлечебницу, в которой мне, наверное, было самое место.       — Майор Ким, — отбросив сомнения, потянулась ближе к мужчине, цепляясь пальчиками за ворот рубашки. — Я вам нравлюсь, не так ли? — улыбнулась, замечая смущение и смятение на лице Кима, который попытался встать, но я притянула его ближе, оставляя между нашими лицами расстояние в пару сантиметров, прикусывая нижнюю губу, деланно скользя взглядом от его глаз к губам и обратно. — Кто же она такая таинственная, невообразимо красивая, одурманивающая одним прикосновением? — расхохоталась, откинув голову назад и оттолкнув мужчину. — Но я не сплю с проигравшими, — воспользовавшись его растерянностью, выхватила пистолет из кобуры, направляя тут же на него. — И чему вас только учат? — меня охватил жар, дыхание сбилось, и я стала нервно смеяться, сжимая рукоять и снимая с предохранителя.       — Так, дамочка, вы хоть понимаете, что сейчас угрожаете полицейскому? — Ким Чунмен выставил руки вперед, делая шаги назад, вероятно, подозревая, что выстрелить я вполне способна. — Давайте вы опустите его сейчас, и я вас выслушаю.       — К черту ваши разговоры! Я хочу покинуть это место!       — Вы ведь понимаете, что это невозможно.       — Тогда и вы поймите, — пожала плечами, нажав на курок и выстрелив в стену за мужчиной.       — Черт возьми! — воскликнул он, прижавшись к полу, а я быстро побежала к двери, но впечаталась в нее лбом, потому что кто-то открыл с другой стороны.       В глазах аж заискрилось, но удержалась на ногах, продолжая крепко держать в руках оружие, которым выстрелила куда-то в воздух. Пока я приходила в себя, мои руки уже успели скрутить и нацепить на них наручники и потащили меня в камеру. Для создания лучшего эффекта я визжала, брыкалась и кусала руки людей, державших за плечи.       Голова жутко кружилась и подташнивало, когда я оказалась в своей камере и легла на скамеечку. Попытка сбежать была идиотски безумной, но это могло хоть как-то повлиять на майора, который, по моим рассуждениям, должен был причислить меня к психически неуравновешенным и отправить в соответствующее учреждение.       Сколько я пролежала в полудреме, одному Богу известно, а по моим подсчетам и самоощущениям около трех-четырех часов. Так хотелось проснуться и понять, что всё случившееся было кошмарным сном. Хотелось увидеть маму и отца, прижаться к ним и никогда не уезжать от них. Где же они теперь? Единственное, в чем могла быть уверенной, — они живы, их никто не найдет и не тронет. Увижу ли я их снова когда-нибудь? Никогда бы не подумала, что это станет моей мечтой.       К камере, закрывавшейся лишь на решетчатую чугунную дверь, подошел майор Ким с перебинтованным плечом и в одной рубашке с закатанными рукавами. Лежа на боку, сквозь опущенные ресницы я наблюдала за тем, как он стоял в нерешительности несколько минут и всё же не открыл дверь, присев на корточки перед ней. Замечательно, он стал меня побаиваться.       — Я знаю, чего ты добивалась, — сказал он, опираясь спиной о стенку за ним. — Меня предупреждали, что ты способна выкинуть нечто подобное…       — Стало быть, знаете, кто я? — усмехнулась, приоткрыв один глаз, но не поднимаясь со своего места.       — Тебе стоит вести себя осмотрительнее.       — Почему я тут?       — Здесь ты в безопасности.       — Зато вы все под угрозой… Простите, что задела вас.       — Можешь дальше играть сумасшедшую, но обещай не брать в руки оружие.       — Почему вы…       Он ничего не ответил и ушел, оставив меня в растерянности. Кто-то попросил его взять под свою опеку? Но кто? Квон не мог связываться с полицией, это было на него не похоже, да и не клеилось совершенно. Сынри? Ханбин? Тэян? Были ли у них связи в полиции? Что я знала о них? Почему вообще меня решили засунуть сюда? Кому я была нужна и для чего? Чем дальше, тем больше вопросов возникало.       Я окончательно запуталась во всём, что произошло. Похищал ребенка кто-то или нет? Если кто-то похитил, то где его держат? Почему вмешали меня во всё это? Если пытались обеспечить безопасность, то это крайне странно получалось: Ян ХёнСок указал меня, как главную подозреваемую, но для чего ему держать меня таким образом под защитой? Тем более, он прекрасно дал понять, что я — лишь способ заполучить Квон Джиёна тепленьким и без особых усилий. Значит, был кто-то еще, кто указал ему на меня или убедил поступить именно так. Был кто-то еще, кто играл всеми этими людьми. Не Ян ХёнСок и не Квон Джиён оказывались кукловодами. Этот человек или общество людей не были главарями преступных группировок, иначе бы, так или иначе, я о них уже услышала. Значит, это были люди, либо хорошо скрывающие свои преступные дела, либо сидевшие где-то на высоких постах. Причем у них имелись связи и с преступниками, и с полицией. Но у меня явно таких знакомых не наблюдалось. Или опять же я чего-то не знала. Господи, в какое же дерьмо я попала на самом деле? И главный вопрос: я выберусь из него живой?