Song for you

Гэвин был убеждён, что ни один нормальный человек не оказывается по доброй воле в таких местах. В Ту Харборс, Миннесота, ебучая холодрыга и третий день дождь – апрель не баловал хорошей погодой, но местные говорили, что это ещё ничего. Местным Гэвин не нравился – слишком загорелый для таких мест, слишком въедливый, приехал из большого города, из далёкого, пропахшего горелым пластиком Детройта, незнамо зачем, незнамо на сколько. Гэвину нужно было на юг. А он упрямо ехал дальше на север. В Ту Харборс проживало 3832 человека, не считая Гэвина Рида. И ни одного андроида – слишком дорогими для такого захудалого городишки были чудеса кибернетики и прогресса. Ни одного андроида, кроме Коннора, – диод RK800 так и не снял, на улице он прятал успокаивающе мигающий огонёк под шапкой. И выглядел в такие моменты – не отличишь от человека. На прикроватной тумбочке – мобильный и два пустых стакана, один из-под виски с привкусом колы, другой – для воды, которую Рид забыл себе налить. Дождливой субботой – очередной субботой, с тех пор как они дали дёру из Детройта, – он собирался выспаться, заправить машину и поехать дальше. Вернуться к большой дороге через Дулут, а дальше как пойдёт. Куда Коннор скажет. Куда он сам решит. Туда, где дорога будет красивее. Куда-то, где будет безопаснее. Говорили, что из Мексики можно сбежать в Европу. Там вроде как собирались принять поправки в Конвенцию о защите прав человека, добавив туда пункты об андроидах. По крайней мере, Коннор так говорил. Гэвин абсолютно по-человечески боялся и отказывался верить. Схватят – и андроида отправят в один из миллионов пунктов переработки, а Рида – за решётку на всю оставшуюся жизнь за укрывательство. – Ты не спишь, – мягко выдохнул Коннор ему на ухо, обнимая со спины и придвигаясь ближе. Коннор был тёплым. Знакомо-уютным. Даже как будто сонным. – Отвали. – Не отвалю, – заупрямился Коннор, взяв руку Гэвина за запястье, обхватывая крепко своими длинными прохладными пальцами. – Я поведу сегодня. – Не поведёшь, – выдохнул Рид в подушку, немного дёргая рукой – Коннор щекотал кончиками пальцев кожу. Знал, что Гэвина это бесит, и всё равно так делал. – Моя очередь. Коннор поцеловал его в шею. – Я могу вести весь день, и к утру мы будем уже на другом конце страны. План был хорошим. Замечательным, если бы не одно «но». Гэвин Рид до смерти боялся, что слухи про Мексику были всего лишь слухами. Их, как пить дать, повяжут тогда на границе, и всё. Все эти поездки, бег от Киберлайф, копов, других людей – всё это закончится. Коннора деактивируют и разберут. Гэвин, если повезёт, выживет (если не будет слишком много болтать – а он будет, конечно). Но сейчас всё было тихо и спокойно. Очередной мотельный номер с двумя кроватями, которые они привычно уже сдвигают на ночь, херовый матрас, тонкое одеяло, и Коннор здесь. Коннор здесь и живой, такой по-настоящему живой. – Нет, не можешь, – не соглашался Рид. Он перевернулся на другой бок, ткнулся носом в голое плечо Коннора и всё ещё не открыл глаза. – Мы договорились. – Ты совершенно напрасно расходуешь эмоциональный ресурс на споры, – Коннор погладил взлохмаченные после сна волосы. – Ты мог бы просто согласиться со мной. – Нет, не мог бы. Ты под моей ответственностью, забыл? – Я могу позаботиться о себе, Гэвин. Я андроид, а не ребёнок. – Ага, – Рид потерся носом о выпирающую ключицу. – Я тебя сам деактивирую, если не дашь мне поспать. Коннор не стал ничего отвечать. К вечеру они добрались до Оклахомы. Коннор настаивал, что нужно ехать дальше, у Гэвина не было сил спорить, и он пустил андроида за руль. Их остановили в малюсеньком Темпле, штат сраный Техас. Гэвин не удивился, но внутри всё равно было огорчение – он верил, что у них получится сбежать, но знал, что так не бывает. Это только в фильмах существует «и жили они долго и счастливо», а в реальной жизни патрульный полиции штата Техас внимательно смотрел на поддельные права Коннора. В темноте ночи пустыни даже из-под спешно натянутой шапки было видно, как алеет диод на виске. Гэвин потянулся к бардачку, в котором держал пистолет. Коннор тронул его запястье, сжал крепко и включил освещение в машине, надеясь таким образом скрыть бешено мечущийся алый. – Можете ехать, – разрешил офицер. Рид закурил в машине, хотя обещал Коннору этого не делать. Потёр лицо, немного подпалил спадающие на лоб волосы и подумал о том, насколько быстротечной бывает удача. Которая едва не уплыла из их собственных ладоней. Всё, блять, после сраной революции уплывало из ладоней. – До Остина один час тридцать семь минут пути. Заночуем там? – Останови тачку. Коннор послушно свернул на обочину. Гэвин, перегнувшись к водительскому сиденью, поцеловал его крепко и грубо. Яростно. Едва удерживаясь, чтобы не перелезть на Коннора и не прижаться к нему всем телом. Гэвину Риду было до безумия, до дрожи страшно.