А не так уж и плохо попасть под дождь

*** Наконец-то игра «Догони и избей» закончилась, а двое игроков — был ещё и третий с кроличьими ушками, но он предпочёл съеба… кхм-кхм… уйти куда подальше от взбешённой парочки — выравнивали сбившееся дыхание на импровизированном полу. Точнее делали подобное из-за рефлексов. В принципе, можно было и не хватать воздух так отчаянно. — Вот это марафончик… — С Пи казалось тёк седьмой пот, ну, мог бы, если бы он не находился в собственном сознании, но убегать и не иметь возможности даже и слова вставить против разъярённой «женщины», ему откровенно говоря надоело. Вот и пришлось быстро толкнуть того на землю и лечь рядом. — Ха! Ты… Да ты ещё не знаешь, что такое марафон! — Фреш в позе морской звёздочки повернул голову к лежащему возле него парню. Ему не верилось, что тот наконец нашёлся. Гнев поутих, немножко. Желание выбить из этой костлявой тушки всё дурное до сих пор осталось, что он в принципе и сделал. Пока Джемм приходил в себя, цветастик без зазрения совести уселся тому на бедра, слегка поелозив, устраиваясь поудобней, чем вызвал недоумённый взгляд соулмейта. — Ф… — жгучая пощёчина окрасила малиновым скулу. А за ней и вторая. От обеих душу чёрнокостного съедала вина. Особенно, когда пылающих щёк коснулась прохладная влага. — Я не хотел, чтобы так вышло… — он осторожно приподнялся и стал острыми фалангами стирать результат своих необдуманных действий. — Т-ты, хоть п-предст-тавляе-ешь, что сейчас твори-т-с-ся… — Знаю, всё знаю… — бившееся в конвульсиях тело нежно прижали к себе, давая наконец-то ощутить родное присутствие, вжимали так сильно, словно хотели забрать всю ту боль, что сами по неосторожности причинили. Каждый из них чувствовал боль другого, как физическую так и моральную. — И то, что со мной сейчас происходит, и то насколько сильную боль я причинил всем своим близким, и про завтрашнюю операцию… — на этом моменте он запнулся. Всё же для баскетболиста осознавать, тот факт, что он может лишиться ног… Фреш стиснул его плечи прикрытые толстовкой, а нос, будто желая уловить запах малинового спрея глубоко вдыхал, словно это всё не подсознание, а настоящее. Но в этом состоянии ты не чувствуешь ничего. — Прости… За то, что из-за меня тебе пришлось взвалить на себя такую ответственность, за то, что «заставил» заниматься тем, что причиняло тебе моральную боль. Хотя, я бы отдал всё, что угодно, лишь бы увидеть этот бой. — Увидишь. — цветастик поднял на него взгляд, полный решимости. — Бой состоится через несколько дней, после твоей операции. Ты как раз придёшь в сознание. — Фреш глубоко вздохнул, набираясь сил, как бы он не хотел, но нужно узнать обо всём. — Скажи, из-за чего произошла та авария? — Спрингл. — Сын мистера Блу? — удивился цветастик. — Он заснял на телефон, как мы с тобой… Ну… Это… — походу в нём стали проявляться некоторые черты характера возлюбленного, ибо раньше он никогда не смущался подобных слов. — Вообщем, ты понял. А учитывая, что у нас с ним и до этого были перепалки, шантажи и прочее… — по какой именно причине Папер решил промолчать. — А дальше… Договорились разрешить всё на трассе и не было ничего противозаконного. — Ты устроил, за окраиной города, гонки на байках, где ни у кого нет водительских прав и лицензии на вождение мотоцикла. — из уст Джемма вышел смешок. Только сарказма в этой ситуации не хватало. — Действительно, где здесь нарушение? — Никто не жульничал. Всему виной финальный резкий поворот и мои переоценённые мной возможности. — Ах, значит переоценил свои возможности?! — Фреш даже стал сам себе поражаться, как это у него получается. То он спокойно его слушает, то опять злится и валит того на чернильные лопатки. Он вам что женщина с ПМС? Хотя ему позволено, слишком долго его предохранители держались на отметке «СТОП». — И что мне прикажешь делать переоценивший-свои-возможности-ИДИОТИНА-ЧЕРНИЛЬНАЯ!!! Ты же себя чуть не прикончил! — А что мне надо было делать? — похоже злость цветастика была сильнее чернильного, от чего тот перенял некую долю негативной эмоции себе. — Между прочим на кону стояла твоя репутация! Как бы я в глаза тебе смотрел? — Обычно! Так же, как и всегда смотрел на мою задницу своими шарами! — слова обжигали губы, сейчас Фреш находился к нему так близко, практически загораживая собой обзор наверх, хотя, там всё равно нет ничего интересного. Кроме нежных глаз, ПиДжи ничто не волновало. Чёрт, как же долго они искали друг друга, а Джемм ещё не хотел слушать того странного скелетоподобного кролика, что постоянно его куда-то вёл. Оказывается с длинноухим купидоном встретился, хотя и огромный зефир тоже сделал своё дело. Привёл к любимому. — Какой же ты придурок… Поцелуй вышел солёным. Естественно ведь ботан до сих пор немного плакал, но теперь это было действительно облегчение. Хотя, целоваться во сне, ну точнее в подсознании не слишком удачная идея. Ведь чувства притупляются. Словно вампиры. Им не нужно здесь спать, есть или переводить дыхание. Даже если бы у них и зашло всё дальше — было бы совершенно не то, что в реальности. Сам поцелуй был каким-то другим: в животе больше не летали бабочки, а кости не покрывались мурашками. Просто они ощущали, как чужие языки хозяйничали их ртах и это было настолько странно и непонимающе, что спустя некоторое время они довольно быстро отстранились. — Честно, вообще физически ничего не чувствую. — вздохнул Джемм. На этом и порешили. Ну как. Он просто притянул цветастика к себе, тем самым ложа того на свои рёбра, поворачивая козырёк кепки в бок, чтоб та не давила. Теперь то поспокойнее. Хотя, было бы намного эстетичнее, если бы Фреш мог слышать биение «родственной» души, а не давящую тишину, даже грудь не подымалась, ведь им не нужно было дышать. От назойливых мыслей отвлекали ощутимые поглаживания спины, сквозь рубашку. — Одним «прости» я не отделаюсь. — Ты совершенно прав. *** Лучи раннего летнего солнца пробирались в палату, давая понять, что утро будет наступать теперь намного раньше и озарять своим светом полностью всё живое и неживое уже в четыре часа утра. Но даже сейчас их было недостаточно, всё равно комната была погружена частично во тьму. Такую опасную. Кто знает, кто может в ней скрываться и какие сюрпризы она может тебе преподнести. Дверь едва заметно скрипнула, словно тот кто её открывал боялся, что таким резким шумом разбудит двух соулмейтов. Но этого не произошло — те всё также продолжали крепко спать. Один на одной койке, другой на второй. Можно было даже умилится этой картине, ведь эти двое настолько крепко держались за руки, а метки с именами их половинки на ключицах едва заметной сияли. Объясняя, что сейчас они видят один и тот же сон, имеют одно и тоже сознание на двоих. И, как бы писали в сопливых романах — было настолько романтично… Каждый мечтает о такой тесной и крепкой связи. Сейчас эти двое настолько уязвимы. Достаточно как-то покалечить одного или даже убить, как второго постигнет та же участь. Просто идеальная картина для того, кто хочет совершить такой непростительный поступок. Да и тем более, они всё равно сейчас находятся в больнице. Достаточно лишь отключить приборы поддержания жизни у одного и никто даже не подумает на тебя, а ты можешь притворится свидетелем, который просто хотел разбудить своего ученика на тренировку. Идеально невыполнимый план. — Гено? Что ты здесь делаешь, в такую рань? — на знакомый голос обернулся третий лишний. Как всегда в своём деловом костюме. — Чёрт подери, ты что даже ночью его не снимаешь? — Будет более лояльно задать тебе этот вопрос. — стоявший в проходе высокий скелет, улыбаясь подошёл к койке белокостного паренька. — Ну я пришёл будить своего ученика. Ему пора на тренировку. Вчера он довольно быстро устал. — Замучал пацана, итак практически не спит. — Я вижу как он не спит. — рассматривая лежащего боком к чернокостному Фреша, сэнсэй протянул крепкие пальцы к острому плечу. — Прямо улыбается. — Так, а из-за чего? Встретились наконец-то. — руку перехватили. Красно-синий зрачок столкнулся с белыми точками в чёрных, пустых глазницах. — Будь человеком, конце-концов. — Ты хотя бы понимаешь, как абсурдно звучит эта фраза, обращённая к скелету? — хмыкнул старший. — В каламбурах ты никогда не был силён, Гено. — Отложи сегодня тренировку. Пускай побудут наедине друг с другом. — настаивал старший Дестрой. — Пропустит одну тренировку и потом мы будем навёрствовать и не факт, что получится. — его догадки по поводу упрямости этой семейки в который раз подтвердились. Старший судья не отстанет. — До этих соревнований осталось всего четыре дня и ты это прекрасно знаешь. Сейчас нельзя отлынивать, на кану 10 ДАН. — Ты так о нём печешься, о Фреше. За его подготовку и прочее. — на миг показалось, что это похвала вылетает из уст, скрытых алой тканью шарфа. — А где же ты был всё это время? — но та оказалась лишь прикрытым ядом недоверия и презрения в сторону Рейчела. — Слушай, неважно, где я был всё это время. Я понимаю, что виноват… — Ты оставил его одного! — подтверждённый факт. — Сироту, который потерял отца. Приёмного сына твоего брата. Ты знал о нём и даже не явился к нему. Говорю сразу, отговорка «Я не знал, где он живёт», тебе не поможет. Я в этих делах шарю. Ты мог запросто пойти в детский дом и узнать о нём личную информацию. Там должно было находиться место и человек, к которому он имеет отношение. — он был прав и Рейчел ощущал, что с каждым словом его заводят в тупик. — Почему ты это не сделал? А если бы всё закончилось?.. — Но ведь не закончилось… — Это хорошо ещё, что не закончилось. Я просто хочу сказать, что не доверяю тебе. — Поэтому ты ночевал в палате? Защищаешь его от меня? — задал самый главный вопрос мужчина. — Я не знаю, что ты задумал и какое отношение к этому имеет Фреш, но если ты коснешься этого ребёнка, хоть пальцем или как-то причиниш ему вред… — теперь они стояли прктически вплотную. Гено даже привстал на носочки, чтобы дышать тому не в шею, а хоть в подбородок. — Я не буду просто стоять в стороне. Тем более, что он имеет прямое отношение к моему племяннику. Я не хочу никакой крови и никаких жертв. — Я не хочу этой крови также, как и ты. Не смей меня обвинять в чём-то, ты сам не лучший пример для подражания. — И это была правда, которую Гено пытался окупить. Когда-то ему также было плевать на собственную семью, на родных братьев. Чёрт подери, даже на собственного мужа и сына, которые несмотря на все его закидоны, всё-равно продолжали любить его. В те дни он действительно был самой настоящей сволочью. Но сейчас тот по-крайней мере стараться это всё исправить. Хм… А в чем-то они действительно похожи. — Хорошо, сегодня я его трогать не стану. Но если завтра он оплошает при малейшем ударе, я скажу, кого благодарить за удвоенные часы тренировки. — Я рад что мы нашли такое компромисс. — А я рад, что ты меня не убил прямо здесь. — А должен был? — Смотря из-за чего… В палату зашёл медицинский персонал, забирая чернильного в операционную. Правда и здесь вышла небольшая заминочка, ведь расцепить их ручной капкан оказалось довольно непростой затеей. Учитывая то, что Фреш имел буквально стальную хватку, чем вызвал недовольный гвалт со стороны врачей и умиротворённый взгляд Гено. Эту парочку не так-то просто разделить. Особенно сейчас. Но ведь в любой стене есть брешь… Разве не так?..