Багровый пик

      — Шу, — протянула девушка, останавливаясь у входа в столовую, в свою очередь Шу сбавил темп и тяжело вздохнул, — спасибо.       Блондин улыбнулся, но ничего не ответил, только слегка прикрыв глаза.       Она ещё не знает, за что благодарит. Она ещё ничего не знает.       — Не стоит, — он повернулся, делая шаг и толкая вперёд большую чёрную дверь с глубокими ризами.       Девушка молча кивнула. В чужом доме нужно оставаться гостем, никогда не наглеть и не делать лишнего, тогда и отношение к тебе останется лучшим. Мива знала это и никогда не пыталась выглядеть вычурно, всегда уважая хозяев дома. Когда дверь открылась, девушка вошла во внутрь, но точно не ожидала сразу увидеть там несколько представителей семейства Сакамаки, которые, кстати, слишком пристально смотрели на неё. Слишком неожиданно.       Пятеро человек, сидевшие за большим круглым столом, отложили столовые приборы и встали. Так чертовски похожи, но все такие разные.       Мива внимательно рассматривала каждого из братьев, но узнала одного только Рейджи, который часто появлялся на мероприятиях вместе с Шу. Кажется, Рейджи, в отличии от Шу, не особо любил держаться в стороне, а наоборот — всегда был в курсе всего.       — Это Акияма Мива, — Шу подошёл ближе к столу, жестом подзывая девушку к себе и тем самым давая понять прислуге, что нужно принести ещё один прибор. — Я думаю, что многие из вас слышали о ней. С этого момента она будет жить с нами.       — Очень приятно, — девушка поклонилась, немного улыбаясь. А что ей ещё говорить? Шу прекрасно изложил мысли вместо неё. И пока молодая горничная раскладывала столовые приборы, девушка надела на себя дружественную улыбку, пытаясь не обделить вниманием никого, посматривая на каждого из парней по очереди.       — Добро пожаловать, Мива, — произнёс Рейджи, приподнимая уголки губ, — я очень рад, что теперь вы стали частью нашей большой семьи, увы, хотел бы я, чтобы это случилось при других обстоятельствах.       Мива улыбнулась и присела за стол, за ней и все братья — это ведь правильно, соблюдать манеры.       — Спасибо, Рейджи, но знакома я здесь только с тобой и Шу, — девушка широко распахнула глаза, делая намёк, что ей совсем забыли представить остальных членов семьи Сакамаки.       — Меня зовут Аято, — сидевший подле девушки Аято протянул ей свою руку. — Будь уверена, что в этой семье главный я, а не эти двое, — он прошептал ей это на ухо, что заставило девушку искренне улыбнуться.       — Хорошо, — так же шёпотом ответила Акияма.       — Меня зовут Канато, — улыбнулся парень, — надеюсь, что мы с тобой подружимся, — девушка кивнула, немного откидываясь на спинку стула.       — Райто, — низко произнёс рыжеволосый, кланяясь, но не отрывая взгляда от девушки. Изумрудные глаза изучали девушку, её внешность и такую красивую улыбку с этой помадой на губах.       — Субару, — кинул парень, слегка наклоняя голову, и почему-то, казалось, что это было слегка холодно.       — Я рада с вами познакомиться, — девушка улыбнулась, переводя взгляд на Шу, тем самым ища поддержки в незнакомом, хотя не таком страшном на первый взгляд, обществе. Парни продолжали трапезу, только иногда поглядывая на девушку. — Я никогда ранее не слышала, что у Шу и Рейджи есть ещё братья… Братья, верно?       — Всё верно, — улыбнулся Аято, — но мы ещё интереснее, чем эти двое, с нами хотя бы можно повеселиться… И совсем не стоит переживать о последствиях, переживать не стоит в принципе, просто попробуй расслабиться.       — Аято! — Рейджи закатил глаза: никогда он не умеет держать язык за зубами, раньше времени пугая невест.       — Ты слишком правильный, Рейджи, — пожимает плечами Аято. — Не будь таким, и тогда…       — Райто, — хриплый голос Шу прерывает начинающийся спор двух своих братьев, — проводи Миву в её комнату, пожалуйста.

***

      — То есть, — протянула девушка, когда Райто останавился возле очередного портрета, — у вас разные матери, да?       — Именно, — Райто опирался на стену, его руки в карманах, он слегла прищурился и рассматривал, как не удивительно, вовсе не портрет, а девушку. — Кажется, у тебя тоже был брат?       — Да, мы близнецы, — девушка повернулась к Райто, — как и вы с… Аято?       Действительно, Мива сразу же заметила сходство между этими двумя: глаза одинакового цвета, такие неестественно притягательные — изумрудные, схожие черты лица и слащавые улыбки, которые постоянно красовались на их лицах. Другие же парни, Субару и Канато, кажется, немного сторонились.       На самом деле, эта девушка сразу же смогла приковать взгляды парней на себе: она была красива, появилась она крайне неожиданно, а главное — всегда холодный к девушкам Шу уделил ей внимание, что бывало крайне редко. Обычно девушки не интересовали Шу, это бывало слишком редко, да и только тогда, когда девушки играли на пианино с окровавленными пальцами и ранами по всему телу: ему было действительно интересно, сколько они смогут играть без дрожи, а если сбивались — получали новые увечья.       Не стоит забывать, что семья Сакамаки — те ещё ублюдки, которые любят насилие.       Почему сейчас они вели себя не как настоящие упыри, которые просто хотели насладиться кровью юной девственницы? Ну, во-первых, Шу, который смотрел на всех презренным взглядом, а во-вторых неожиданность её появления и отсутствие церковного наряда; девушки из церкви точно не будут красить губы яркими оттенками и носить слишком дорогую одежду. Либо эта девушка нужна им живой и она что-то значит, либо это личная игрушка Шу.       Будет весело, когда она узнает, что Сакамаки — не просто богатая семья с пристрастием ко всему готическому, а просто вампиры, жажда крови у которых намного сильнее, чем она может представить.       — О, нет, мы тройняшки, — он улыбнулся, — вместе с Канато. Если тебе так интересна история нашей семьи, то я могу тебе её рассказать. Если, конечно, Шу будет не против.       — Почему он должен быть против? — Мива развернулась и продолжила идти по тёмным коридорам, главным украшением которых были огромные картины и старые подсвечники, — мы просто друзья, если можно так сказать.       На самом деле, да, они были друзьями: немногословными, но и не раздражающими друг друга, они были теми людьми, с которыми просто было приятно проводить время и часами, с бокалом одного только шампанского, молчать у камина. Шу редко начинал разговор первым, а Мива никогда не настаивала на своей компании. Но вот Райто, он совсем не такой как его брат — не боится сказать что-то прямо, в то время как Шу мог несколько раз перевести разговор, а потом привести к интересующей его теме.       — Друзья? — переспросил Райто, наклоняя голову. — И разве…       — Нет, Райто, просто друзья, — кинула Мива, немного ускоряя шаг.       — Мы пришли, — Сакамаки остановился, а затем посмотрел на дверь багряного цвета. — Думаю, что твои вещи уже там. Если что, моя комната дальше по коридору, за ней — комната Субару, а вот комната твоего… друга — самая последняя. И да, если что, кричи.

***

      Полночь. Прихожая комната, в которой собралось всё семейство Сакамаки. Нужно ведь обсудить новую прибывшую… Кстати, кого?       — В каком смысле новая невеста? — Рейджи вопросительно изогнул бровь, делая глоток вина. — Ты серьёзно? Она же не из церкви, она слишком известная персона, и если она вдруг…       — Он сказал, что она не должна умирать, — сказал Шу, скрещивая руки на груди.       — Что? — Аято подскочил со своего места, начиная ходить со стороны в сторону. — Погодите, если она не должна умирать, то она должна стать невестой… То есть, реальной невестой? Она должна сделать выбор?       Это как отобрать игрушку у маленького ребёнка: кто-то больше не сможет использовать свои орудия пыток.        Райто вовсе не пытался реагировать, только изредка вступая в давно завязавшийся, но ни к чему толковому не ведущий разговор. Он не мог понять, что делать с этой девушкой, и какие отношения связывают её с Шу. Возможно, что не приближаться к ней будет правильным выбором, но с другой стороны…       — Дошло, — закатил глаза Субару. — Мне стоит говорить, что должно быть как можно меньше насилия?       — Как меньше? — переспросил Канато. — То есть, фактически…       — Нет! — вскрикнул Шу. — Только попробуйте! Она должна остаться жива, хотя бы до тех пор, пока я не разберусь, что нужно ему.