***
Прошло 2 месяца Спустя два месяца Джонсон встал на ноги. Врачи сказали, что он довольно быстро восстановится и в общем, — они правы. Конечно, были некоторые осложнения, но Ларри с ними справился. Поэтому сейчас он стоит около палаты Фишера. Он никак не может себя простить, даже психолог ничего не может сделать. Только говорит, что он должен сам понять и принять свою невиновность. Но пока что у Ларри ничего не выходит. Джонсон не может просто стоять и смотреть на дверь его платы, на глаза сразу наворачиваются слёзы. Пару раз врачи усыпляли его или давали много успокоительного, в общем, успокаивали истерику. Таких случаев было довольно много. Поэтому для Ларри это уже не новость. POV Larry И вновь я стою около палаты Сала. Грусть начала охватывать меня, и слёзы покатились по моим щекам. Но я должен его увидеть! Я тихонько приоткрываю дверь, и моему взору снова предстаёт Салли. Он лежит в коме второй месяц… и до сих пор нет никаких признаков его пробуждения. Он так невинно выглядит, будто спит, и я не знаю сколько этот сон будет продолжаться… Никто не знает, и это убивает меня! Я не ходил к нему уже три недели, но я всё ещё помню, как он выглядел в то время… Сегодня, он выглядит, как наркоман в завязке. Его кожа из нежно-персиковой превратилась в белую, как снег. Вены на его руках и на шее стали еще более выраженными. Волосы потеряли тот блеск и запах… Я обожал запах его волос, они пахли лавандой. Я был готов вечность ощущать его холодные пальцы на моих плечах или шее. Помню, каким лёгким он был, когда свалился на меня, сейчас, он наверно ещё легче. Он лежит в коме под множеством аппаратов, поддерживающих его жизнь, но стоит только одному выйти их строя, как вся эта аппаратура полетит к чертям… А вместе с ней и жизнь Сала. END POV Larry***
И вновь Ларри подходит к Салу, проводит тёплыми пальцами по его щекам. Его кожа гладкая, а сам Фишер такой беззащитный… Он будто фарфоровая кукла , которая от любого прикосновения может развалиться на множество частей. — Как он доктор? Ему хоть немного лучше? — спрашивает шатен, когда дверь палаты слегка скрипнула. — Нет, Ларри. Я бы сказал, что ему стало хуже. Его давление постоянно скачет, ему диагностировали анорексию, его вес слишком быстро уходит. Я не знаю, что с ним будет завтра, и доживёт ли он вообще до завтра, — тихим тоном сказал пожилой врач. — Почему? Почему вы не можете ничего сделать?! За что вам платят?! Я не понимаю, — это нечестно! С ним столько всего произошло, он такой хороший человек! А из-за ваших препаратов ему становится только хуже, они только калечат… — слёзы потекли быстрее, Ларри стало сложнее дышать. — Джонсон, мы врачи, а не волшебники! Если он не захочет просыпаться, этого и не произойдёт! — с этими словами врач вышел из палаты.***
Прошло 3 месяца И вновь он стоит перед ним на коленях, в ожидании, что он проснётся, что чудеса случаются. Но этого так и не происходит… Изо дня в день, по восемь часов Джонсон проводит у Фишера, изо дня в день пытается как-то помочь, но его помощь бесполезна. — Лар? Ты снова здесь… — проговаривает Эшли и садится на стул. — Ничего не изменилось? — слегка поднимая глаза, спрашивает шатен. — Всё также, Лар. Может нам пора отключить систему жизне… — но Джонсон остановил её на полуслове. — Нет! Никогда! Пока он не очнётся, я её не отключу! И тебе не позволю! Эш, я не хочу, чтобы он умер, не прожив целой и прекрасной жизни… Это меньшее, что я могу для него сделать, — говорит Джонсон со слезами на глазах, держа Эш за плечи. — Хорошо, Ларри. Я и не собиралась, просто предложила. Ты пойми, я знакома с Салом уже много лет и очень хорошо его знаю. Ты же его почти не знаешь, но все равно так сильно к нему привязался. Это же потрясающе! Это останется между нами… Он тебе нравится, как парень? — с лёгкой ухмылкой спросила Эш. — Ну… вообщем… ДА! — громко сказал Джонсон и тут же заткнулся. — Это круто, чувак! — почти пропела Эш и, постучав по плечу Ларри, ушла. Он вновь остался один. Но ненадолго… За своей спиной Ларри услышал небольшое копошение, а потом хриплый, сдавленный голос… Продолжение следует…