Protect me from what I want

      Чиен всегда грубый. В каждом его движении — раздражение и спешка, которые он с большой радостью и упоением вымещает на том, кто и доводит его до такого состояния, намеренно провоцируя каждый день. Инной от этого лишь довольно щурится — он-то ведь именно этого и добивается.       Отстранённый гордец, погружённый в свои исследования, Чиен был снежным королём, таким далёким и недоступным. О-о, Инной перепробовал множество способов, прежде чем нашёл к нему свой собственный ключ. Провокации и раздражение — и вот он уже прижимал раздражающего коллегу к стене, находясь так невыносимо близко, шипя прямо в губы и глядя глаза в глаза. И Инной трепетал в его руках, но вовсе не от страха, а от возбуждения, такой сладкой тяжестью отзывающегося в паху.       В конце концов, крепость пала, и Инной пропустил мимо себя тот восхитительный миг, когда после очередного выяснения отношений Чиен вдруг жадно впился в его губы, кусая и сминая, целуя с таким голодом и страстью, заподозрить в которых этого саркастичного циника было крайне сложно.       С тех пор их ночи стали принадлежать друг другу. Чиен приходил к Инною, запирая его комнату, и трахал его в своё удовольствие, выпуская весь пар раздражения и напряжения, который за день накопился в нём из-за этого белобрысого засранца. Инной же громко стонал в ответ, подначивая и возбуждаясь сильнее тогда, когда любовник становился грубее. Восхитительное ощущение!..       Эта ночь едва ли должна была стать исключением из установившейся традиции. Но Инной ухмылялся хитрее обычного, сверкая белыми глазами — милому другу он приготовил приятный сюрприз на эту ночь. Мастер Фин — большой специалист в любовных делах и наставник не только в магическом искусстве — подсказал занятную идею, и альв намеревался воплотить её в жизнь, не откладывая в долгий ящик.       Чиен пришёл как обычно: ночь опустилась на остров, и особняк магов спал… ну, или по крайней мере, создавал такое впечатление. Властной уверенной походкой он вошёл в чужие покои, педантично запирая за собой дверь и предусмотрительно ограждая комнату звукоизолирующими чарами — Инной никогда не сдерживался и был громким, и Чиен не хотел тревожить коллег и сеять среди них ненужные слухи. Сам же Инной считал это весьма милым, с умилением наблюдая за действиями партнёра, вальяжно развалившись на постели, обнажённый и готовый.       Чиен не любил долгие прелюдии. Поэтому он на ходу сбрасывал одежду, подходя к любовнику, двигаясь резко, хищно и уверенно. Грубо хватал его за волосы или шею под челюстью и впивался жадным поцелуем в губы, терзая их. Проникая языком в рот и хозяйничая в нём, вынуждая Инноя подчиниться и покориться, быть послушным мальчиком. И вроде бы всё так предсказуемо и заезженно, но Инной каждый раз возбуждается как в первый, почти с раболепным восторгом подчиняясь прихотям любовника. — На живот, — разорвав поцелуй, коротко приказал Чиен, до боли сжав челюсть Инноя, на что тот в наслаждении прикрыл глаза, чувствуя, как от предвкушения вязкие капли смазки скатываются по члену.       Но он послушно повернулся к любовнику спиной, перекатившись с края кровати ближе к середине. Лёг на живот, чуть приподняв бёдра, согнув в коленях ноги, и призывно раздвинул руками ягодицы, открывая подготовленную, предусмотрительно смазанную маслом дырку — пусть регулярная близость и сделала его тело податливым, Чиен всегда был резок и груб, а ходить потом к мастеру Геде́ону за помощью с такими деликатными травмами Инной не очень горел желанием. А потому лучше было лишний раз подстраховаться и обезопасить себя от увечий… подобного толка.       Чиен над ухом снисходительно довольно хмыкнул. Пристроился за любовником, схватив одной рукой свой член, направляя его. Второй он сжал шею Инноя и подался вперёд, вдавив его в постель, почти перекрыв доступ кислорода, навалившись тяжестью части своего тела сверху. Приставил головку к влажным мышцам и резким цельным движением буквально вогнался в тело любовника, шлёпаясь кожей об его кожу.       Инной громко простонал, слабо выгнувшись навстречу. Отпустил ягодицы и вытянул руки, сжав в них простынь, пока Чиен ещё сильнее навалился сверху, придавив его и вжав бёдра в постель, заставляя член тереться о грубоватую ткань простыни. Любовник крепко сжал плечо, продолжая также давить на шею, и как обычно не стал размениваться на церемонии и медлить, тут же набирая достаточно быстрый и резкий ритм, с громкими шлепками яростно вбиваясь в тело под собой.       Инной закатил глаза от наслаждения. Его стоны тонули в постели, а оттого звучали приглушённо. Болезненное во всех смыслах наслаждение туманило рассудок и мешало сконцентрироваться, но Инноя было не так-то просто сбить с намеченной цели. В конце концов, иногда следовало разбавлять рутину, пусть и сладкую, пикантными деталями, тем более что Чиен всегда старался так рьяно, а сам Инной добивался его так долго…       Он знал, что для любовника близость ничего не значила. Секс без обязательств, возможность выплеснуть напряжение и пар, как следует оттрахав несносное белобрысое создание. Чиен не любил его, терпел с трудом, в отличие от Инноя, который сумел привязаться к холодному бессердечному коллеге. Да-а… Чиена всегда интересовало познание, эксперименты, развитие, а оттого он не обращал внимания на то, что творилось вокруг. Уж тем более едва ли он обращал внимание на отношения и чувства других не только друг с другом, но и к себе. А Инной…       Инной был романтиком. Ему хотелось верить, что рано или поздно он сможет растопить сердце снежного короля. Поэтому в частности он так живо откликался на всё, что делал Чиен, вот только самому Чиену едва ли было до этого какое-то дело. Он не переживал о том, что думал и испытывал партнёр, лишь эгоистично удовлетворял своё собственное желание, а Инной ему потакал в нём. Ещё и проявлял инициативу, в одностороннем порядке решая разнообразить то, что не нуждалось, по мнению Чиена, ни в чём подобном.       Он сжимал до побеления костяшек простынь в своих руках. Громкие стоны тонули в постели, в которую Чиен продолжал грубо вжимать его. Сам толкался резко, сильно и быстро, и Инной чувствовал его горячую напряжённую плоть в себе. Обхватывал её в ответ как можно плотнее, стараясь замедлить темп и собраться с мыслями.       В конце концов ему удалось взять себя в руки, и простенькое колдовство, повинуясь мысленному приказу, материализовалось за спиной Чиена в виде полуматериальной-полупрозрачной чёрной руки. Элементарная иллюзия карманника — сейчас она была как никогда уместна и актуальна. Инной сдавленно ухмыльнулся, закусив губу: почему бы немного не потерзать эгоистичного засранца?..       Прохладное прикосновение между ягодицами Чиен, конечно, почувствовал сразу. Он несколько снизил темп, пребывая не то в удивлении, не то в интересе, что Инной хочет делать дальше, и тот не преминул воспользоваться заминкой. Ведомые мысленным приказом, указательный и средний пальцы иллюзорной руки легко, почти невесомо очертили тугое колечко мышц, а после слегка надавили, на полфаланги проникая внутрь. Чиен в ответ зашипел, но едва ли от боли, и сильнее придушил Инноя, который на это издал восторженный вздох. — Я недостаточно сильно трахаю тебя, что ты умудряешься колдовать? — замерев в нём, Чиен склонился к любовнику, негромко рыкнув и опалив дыханием его ухо. — Ещё скажи… — с придыханием прохрипел Инной, умудрившись вывернуться в чужой хватке и нагло посмотреть лесному эльфу в глаза, — что тебе… не нравится… — и словно издеваясь, он отдал новый мысленный приказ.       Пальцы надавили сильнее, проникая на целую фалангу, а после разошлись в стороны, тем самым раздвигая тугие мышцы. Инной знал, что у Чиена был опыт близости (в конце концов, был ли в особняке магов кто-то, с кем мастер Фин ещё не делил постель?), так что он не переживал о том, что причиняет ему своей иллюзией боль. Но играючи, то сходясь, то расходясь, полуматериальные пальцы проникли глубже, остановившись только тогда, когда наткнулись на чувствительный бугорок.       Чиен предостерегающе рыкнул, и Инной, будто желая испытать границы его терпения, приказал им надавить на него. Иллюзия послушно повиновалась воле мастера, и любовник сдавленно прохрипел, закрыв глаза и ругнувшись себе под нос. Пальцы круговыми движениями продолжили ласкать сладкую точку, надавливая и слабо царапая её короткими призрачными ногтями. — Сволочь… — прошипел Чиен, глотая стон. — Прекрати немедленно. — Заставь меня, папочка, — нагло ухмыльнулся Инной, и воспользовавшись тем, что давление на него ослабло, ловко вывернулся из-под любовника, поворачиваясь к нему лицом.       Он приподнялся на локтях, властно обхватил ногами Чиена под коленями, на которых тот стоял. Всё таким же наглым взглядом смотрел прямо в его раскрасневшееся лицо, выдерживая на себе тёмный тяжёлый взгляд. Ухмыльнулся, облизываясь, и сам двинул бёдрами, скользя по каменному горячему члену любовника, зажимая его в себе. Рука в этот момент снова надавила на чувствительный бугорок, и Чиен не смог сдержать стон. Инной на это закусил губу и обхватил свой член, сжимая его и проводя по нему кулаком сверху-вниз.       Пытаясь выровнять дыхание, Чиен попытался также взять себя в руки. Он тихо предостерегающе рыкнул, и когда Инной снова толкнулся на его член, резко подался вперёд, повалив его снова. Одной рукой вновь схватил за горло, ощутимо, но всё же несильно придушив, а второй до синяков сжав бедро. Почти выскользнул из податливого тела, а после снова вошёл, сильно и глубоко.       Инной вскрикнул, сжав у основания собственный член, второй рукой впившись ногтями в плечо Чиена и оставляя на нём глубокие алые полосы. Иллюзорная рука в отместку сильнее надавила на чувствительный бугорок, и стон Инноя смешался в один со стоном Чиена. Её пальцы снова проехались по нему, и Чиен вновь рыкнул, с силой толкаясь в тело любовника.       Возобновить резкий быстрый темп оказалось невозможно: из-за невыносимого альва под ним, который продолжал бессовестно трахать его своей волшебной рукой, лесной эльф то и дело сбивался. Дыхание сбивалось вместе с ритмом, и Чиен время от времени срывался на рваные рыки и стоны. Инной под ним, сволочь, лишь подливал масла в огонь, не затыкаясь ни на мгновения, подначивая, подмахивая бёдрами и подрачивая самому себе в такт толчкам. Похотливая сучка!..       Напряжение с каждым движением росло всё сильнее и сильнее. Скапливалось в тугой узел в паху. Отзывалось раздражающим нетерпением, и Чиен сорвался окончательно. Не думая ни о чём и не заботясь ни о чём, он просто хотел поскорее кончить, но Инной, словно издевался над ним, зажимая в себе так болезненно-сладко и продолжая дразнить своей, что б её, иллюзией.       Впрочем, он и сам был на пределе. Чиен заполнял его всего, давил сверху, по-прежнему сжимая горло. Воздуха с каждым вдохом становилось всё меньше, отчего медленно начинала кружиться голова и кровь набатом стучала в висках. Напряжение в паху было настолько сильным, что казалось, ещё немного, и его член просто взорвётся. Он хотел кончить ничуть не меньше любовника, с исступлением лаская себя, пытаясь наконец-то довести до конца.       Разрядка настигает их почти поэтично одновременно: Инной кончает первым, издавая громкий полувсхлип-полустон, немного выгибаясь в пояснице и закатывая глаза. Рука на члене замирает, и он чувствует, как поджимаются яйца, и он пачкает свой живот и немного пальцы. Зажимает внутри Чиена, и прежде чем теряет окончательно концентрацию, успевает заставить руку снова надавить на его сверхчувствительную точку. Этого хватает, чтобы любовник замер и с длинным рыком, зажмурив глаза и заскрипев зубами, обильно и горячо излился в податливое тело под собой. А после, выскользнув из него, удивительно обессилено рухнул рядом, тяжело дыша и переводя дыхание.       Когда чужая хватка отпустила горло, Инной шумно вдохнул полной грудью. Его мышцы сжались, и тёплое семя из него быстрее потекло по ягодицам, пачкая постель. Он чувствовал себя обессилено, но довольно, и губы сами собой растянулись в глупой улыбке. — Надо будет поблагодарить мастера Фина за идею, — разморено пробормотал он, скосив глаза на развалившегося рядом любовника. — И почему я даже не удивлён, что это был именно его совет? — удивительно беззлобно и лениво, риторически фыркнул тот.       Инной издал в ответ смешок и нагло придвинулся к Чиену. Перекатился на бок и бесцеремонно сгрёб его в объятие, уложив подбородок на татуированное плечо и ловя на себе всё такой же ленивый насмешливый взгляд. — Что? — он издал забавный звук, бездумно водя кончиком пальца по рисунку татуировки на груди лесного эльфа. — Я заслужил награду за разноображивание нашего секса и хорошо проведённое время.       Чиен в ответ снова фыркнул, не слишком убедительно давая любовнику понять всё, что он об этом думает. Но всё-таки обхватил его рукой за плечи и притянул ближе к себе, тем самым заставляя довольно улыбнуться. Идея с иллюзией и вправду оказалась весьма занятной, и Чиен подумал о том, что им всё же стоит изредка прислушиваться к советам своего наставника.