Вечная борьба

Когда Брюс щелкнул пальцами, Петра замерла в ожидании. Она помнила, как неожиданно тетя рассыпалась и не понимала, как понять, что подействовало. Петра смотрела только на Тони, а тот на нее. Оба ожидали какого-то намека от мира, что они смогли. — Тони… А потом взрыв и Петра успела только вскрикнуть. В следующий момент она уже лежит в какой-то луже и ощущает острую боль в плече и в ноге. Петра зажмурилась, несколько раз вздохнув, она приподнялась. Нажав быстро на грудь, чтобы быть хоть в какой-то безопасности. Костюм привычно сел на нее и Петра попыталась встать. — Эй, все живы? Петра? — послышался в динамике голос Старка и девушка облегченно вздохнула. — Жива, только не понимаю где я. — ответила Петра, начиная ползти вперед. — Я кажется вижу Петру. Если конечно это ты. — Скотт Лэнг даже не договорил, как появился справа от Петры, которая посмотрела на него, — Я с Петрой. — Прекрасно. Я нашел перчатку. — сказал Бартон. Петра уже отключилась и спросила Скотта будет ли ему удобно увеличиться. Лэнг посмотрел на нее, потом вокруг них и ответил, что большая вероятность того, что ее завалит. Девушка только кивнула и продолжила ползти дальше, ища место, где Скотт Лэнг смог бы увеличиться. Ползти пришлось долго. У Клинтона что-то уже успело случиться, как и у Тони со Стивом и Тором. Им надо было выбираться и Петра прикладывала все силы, чтобы продолжать ползти. Когда они уже нашли место, где можно увеличиться, битва уже шла. И как поняла Петра, то прибыло подкрепление, которого у них не было. Она переглянулась со Скоттом, и предательски шмыгнула носом. Сжав кулаки, она начала прислушиваться, но больше ничего не услышала, только схватилась за Скотта и прижала руки к голове. Когда Скотт сказал ей открыть глаза, то Петра увидела то, чего так ждала первые годы после исчезновение брата и последние недели, как узнала, что есть способ все вернуть. Она смотрела широко раскрытыми глазами и искала только одного человека, но как назло найти не могла. Когда все рванули в бой, Петра замешкалась. Из глаз текли слезы, но девушка заставляла себя успокоиться. Не то место, чтобы поддаваться эмоциям и не сейчас, когда справа и слева враги. — Тони, Тони, — кричала Петра, активируя убийственный режим, — скажи мне, что ты его видел! Молю, мне это надо. — Да. — в ответ послышалось в динамике, — Я видел. Живой. Такой какой он был и пять лет назад. Петра не смогла сдержать вой и пропустила удар, который ее привел в себя. Резко втянув воздух и продолжила бой. Она должна найти либо Тони, либо Питера. Она должна быть с ними. Ей это необходимо. Много чего проходило мимо нее. Она не была опытным бойцом, но кое-что умела. Сиденье в библиотеке, поездки с Уэйдом и просто последние недели дали ей какие-то плоды. Петра больше уклонялась, уходила, чем лезла под кулак. Иногда ей удавалось забрать оружие с которым ей легче было отбиваться, но из-за количество врагов Петра его постоянно теряла. А потом резко остановилась, найдя взглядом Тони. Она кого-то нашла. Но радовалась недолго. Танос побеждал и к своему ужасу, Петра увидела перчатку. Дрожь прошла по телу и она вспомнила. Вспомнила просто то, что камни можно снять с перчатки очень легко, поэтому рванула к Таносу, не обращая на голоса. Пока Танос был занят другими, она смогла незаметно прыгнуть на перчатку. Ей нужны были всего лишь несколько секунд, чтобы забрать камни. Они слишком легко снимались, а вот дальше было не совсем легко. Танос слишком легко ее откинул и больно ударившись спиной об какой-то обломок, вскрикнула и упала на землю, ощущая камни в руке. Притянув их к себе и стараясь игнорировать от них боль, она вставила их в свою перчатку. Петра быстро закусила губу, чтобы не закричать от боли. Ее выгнуло и единственное, что было в голове у девушки, так это щелкнуть пальцами. Но они не подчинялись. Петра глубоко дышала, не ощущая ни руку, ни правую часть лица, но старалась щелкнуть пальцами. Ради тети, ради Тони, ради маленькой Морган, ради Уэйда и ради Питера. Ей было ради чего жертвовать. Поэтому немного приподнявшись, она внимательно начала смотреть на пальцы. Боль не позволяла полностью сконцентрироваться на щелчке, но Петра смогла собрать все свои силы и единственное, что она ощутила, так как взрыв внутри нее. Боль от кончиков пальцев прошла по всему телу и Петра упала на бок, не замечая, как слезы скатываются по щекам, а сама она чуть ли не задыхается. Ей не хватало воздуха, не хватало сил хотя бы просто успокоиться. Поэтому она лежала, постепенно успокаиваясь, больше из-за того, что силы покидали ее. Она старалась держаться, но даже моргать было больно. Она не слышала, как ее зовут, как поднимают и сажают. Петра всего лишь слабо улыбается, так как может. — Я…я, — пытается она сказать, что любит их и она не могла по другому. Тони сам плачет, гладит по волосам и смотрит с такой болью. Она начинает слышать, но это не значит, что все будет хорошо. С каждой секундой она все больше и больше это понимала. — Петра! Петра! Пропустите, там моя сестра. Петра думает, что слез у нее не осталось, но у нее просто не осталось сил и она смотрит. Смотрит на брата, на такого, какого она запомнила. На брата, которого она видела в шестнадцать лет в своем отражение, пока она не изменила свой образ. И она улыбнулась, постаралась поднять руку, но та приподнялась всего лишь немного, как она упала на землю. Питер с ужасом на это смотрел, быстро приближаясь к повзрослевшей Петре. Он сел на колени, беря целую руку. Петра старается сжать пальцы, но не может, только смотрит на него. Рядом с ней Тони за которой стоит Пеппер и держит его за плечи, перед ней Питер, и остальные, которые все приближаются и приближаются к ней. — Петра, прошу тебя. Не уходи. Не умирай. — шепчет Питер, сжимая ее руку. Он так хочет к ней прижаться, как раньше. — Л-люб…лю…б-блю, — шепчет Петра, а глаза все сильнее и сильнее закрываются. Питер сильнее плачет, бережно обнимает ее, словно куклу поломанную. Петра только голову роняет на плечо и снова старается сказать «Люблю». Питер плачет, и только сильнее начинает, когда отстраняется. Тони тянется к Питеру, который не понимает, что ему делать. Его только сильнее отстраняют от сестры, у которой склонена голова. Питер теперь понимает, что нет близнецов. Есть только он.