Голуби

Невзирая на противоречия, Арс написал Эму, узнав, что тот планирует уехать от них тридцатого, и сразу арендовал машину и снял отель на три дня в Праге, чтобы встретить там с Антоном Новый год. Он откровенно не слишком расположен к этому городу, но Тоша - тревел-девственница, и поэтому европейские широты всё-таки пора начать изучать. И, конечно же, мужчина решил сделать это сюрпризом. Они обсудили предстоящий ужин у Алёны, решив, что наденут свои худи с Пинки и Брейном, а амуницию для собаки заказали с доставкой. По традиции Антон не говорил о терапии, отмахивался и просто молчал, иногда уходя от темы, или вскользь упоминал, но, по существу, ничего не добавлял. Арсений почему-то решил, что его это начинает подбешивать, но терпел. Алёна исправно докладывала, как идут дела, но и она в подробности не вдавалась. - Почему ты, как его врач, общаешься со мной, а он, будучи моим партнёром, молчит как рыба? – спросил мужчина, принимая из её рук чашку кофе. - Не могу сказать, - она пожала плечами, - ты знаешь его всяко дольше, - она села в своё кресло и закрыла ноутбук. – Но я вижу, как он старается, как он прикладывает усилия и отгоняет лень. Он старается, правда, - девушка улыбнулась. – На своей работе я видела много людей, у которых воля была выше Берлинской стены. Знаешь, - она вздохнула и улыбнулась так искренне, так мягко, по-матерински, что Арсений на пару мгновений завис, - я смотрела на них и думала: вау, их внутренние силы столь велики, что я на их фоне сопля и мямля, - она пододвинула ближе к мужчине вазочку с конфетами; - но ни разу я не встречала никого похожего на Антона. Арс выгнул бровь. - Он быстро раскрылся мне, - Алёна взяла одну конфету и сразу сжевала. - Искренний, немного наивный, прямой, добрый и с такой широкой душой, что я бы влюбилась, не будь замужем и не любя уже. Он обольщает, когда ты его узнаешь. Возможно, - она откинулась на спинку кресла, - это наша русская черта, но это ужас как подкупает. И я решила, что откину принципы и стану другом, потому что он ему нужен. Терапия и лечение когда-нибудь закончатся, но я бы хотела продолжать общаться. Антон во всех смыслах уникальный. И случай его интересный, и характер занимательный. За это время я поняла несколько вещей, в том числе одну, которая сможет развеять твои сомнения: он тебя любит, очень сильно, я бы даже сказала, лихорадочно и нездорово. Мне даже в какой-то момент завидно стало, потому что у меня такой любви не было в жизни. - А Дитмар? - Мы любим друг друга спокойно, - она отвела взгляд и как-то мигом погрустнела, - у нас... не важно. Наши чувства крепки, я хочу прожить с этим человеком всю жизнь, и говорю про то, что той глубины эмоций, что есть у вас, мы никогда не достигнем. - Откуда ты знаешь, что мои чувства такие же «лихорадочные»? – он показал кавычки. - Раз мы с тобой так откровенничаем, - она улыбнулась вновь мягко, - то это видно. Ешь конфету, - кивнула на вазочку. – Ты же не будешь упираться и утверждать, что между вами «игра в одни ворота»? Арсений покачал головой. - И вот, - девушка поправила чёлку, - Антон мне не так давно признался, что терпит всё это ради себя, в первую очередь, но и ради тебя тоже, не хочет тебя разочаровать, а если откроет рот и будет ныть каждый вечер, что ему больно, что его будто режут, что массаж – это отдельный круг ада, то ты расстроишься. Я не утверждаю, что у вас что-то не так, но если тебя беспокоит его молчание, то убеди его, что ты воспримешь его успехи и неудачи одинаково, что ты готов к негативу, а его, - она подалась чуть вперёд, - очень много. - Правда? – Арсений заволновался. - Ну, психолог от него не в восторге, потому что Антон тот ещё баран. Попов взял конфету, улыбаясь и кивая. - А как вообще продвигается? - Говорить рано, но как мне кажется, что если будем идти в том же темпе, то через два года он будет бегать по утрам. - Это потрясающе. - Согласна. - А ты ставила людей за более короткий срок? - Да, - она кивнула. – У меня был пациент после аварии, переломанный с ног до головы. За год встал, но поверь, за этот год я потеряла столько здоровья и сил... – Алёна вздохнула. – Лет на десять постарела. Работа была проделана колоссальная. - Представляю, - Арс отпил кофе. - Не волнуйся, - девушка положила свою ладонь поверх его, - всё получится, просто, как мне кажется, вам стоит это обсудить. - Да, - Попов кивнул. Алёна убрала руку и взяла ещё одну конфету. В кабинет постучались, и вкатился Антон. - О, привет, - он выглядел погано, вымученно, но улыбался широко. – Вы обо мне сплетничали? - Нет, о новой коллекции Кальцедонии, - Алёна подняла брови и улыбалась. – Колготки мне подбирали. Арсений засмеялся, как и Тоша. Почему-то мужчине пришло в голову, что если бы он появился чуть раньше и увидел ладонь своего врача на ладони любимого, то неловких бы вопросов было не избежать. Но главное, что из этой ситуации понял Попов: Антон не сразу возвращается домой, потому что после процедур он выглядит как жертва Освенцима. Значит, выжидает, общается с людьми, и только когда чуть отходит – едет домой, чтобы мужчина не видел его таким измученным. Арс закусил губу, обдумывая это.       В чат вошёл «АрсенийВеликолепный»       Новости: Ля, какие люди!       Громкий: о боже, это же Арсений!!!       Каламбурочная: Арс, как мы давно не пересекались!       Дублёр: Великолепный, я твой фанат!       Дальний_родственник: И я!       Меняй: Так, новенькие, тихо, а то спугнёте гостя, он и так редко захаживать стал.       Новости: Любовь моя, не ворчи.       Меняй: Прости, булочка, режим тирана выключен.       ДомаНеВсе: хрюкнул.       АрсенийВеликолепный: Всем привет, знакомым и не очень. Как вы тут, бедняги, без нас?       ДомаНеВсе: а я правильно понимаю, что Арс впервые после миграции зашёл?       Король_вечеринок: кстати, да (смайлик)       надо бы тебя, негодник, отхлестать!       Громкий: Король_вечеринок, а можно посмотреть?       Дальний_родственник: Ох, и я бы глянул.       АрсенийВеликолепный: Какие разговоры пошли. Жень, боюсь, если разрешу тебе меня отшлёпать, то мой благоверный в восторге не будет… хотя...       Каламбурочная: заржал.       AnusDominus: высокие отношения. Арс, расскажи лучше, как вы?       Меняй: Тут ничего не меняется, но, кстати, после того, как Тоха ютуб запустил, на нас волна голубиная хлынула.       ДомаНеВсе: ага, не голубятня, а курятник.       Новости: И ты не ворчи.       ДомаНеВсе: Новости, я не я и жопа не моя.       АрсенийВеликолепный: Да что рассказать, доехали-поселились – это понятно. Вместе в магазин сходить нельзя, потому что его надо по рукам бить: то Скиттлс свой тоннами берёт, потом жрёт кило за раз – ежу понятно, что я буду не в выгодном положении, если у него зад слипнется.       Новости: Блять, я так засмеялся, что чуть лбом об стол не ударился.       Дублёр: (смайлик)       Меняй: Я тоже орнул.       АрсенийВеликолепный: Ему тяжело, потому что больно. Интенсивная терапия сейчас идёт, потому что после нового года он учиться начнёт.       Громкий: а ты? (смайлик)       мы ведь его видео смотрим, а о тебе мало знаем.       Дальний_родственник: Да, Арсений, расскажи, пожалуйста, как ты себя чувствуешь?       AnusDominus: Арс, ты понял, да – фан-клуб, кхе-кхе       Король_вечеринок: мне тоже интересно, как работа, чё-кого.       Каламбурочная: плюсую.       АрсенийВеликолепный: Если честно, тяжело. Не только потому что язык другой, и коллектив новый, а в совокупности. Я не очень расположен об этом говорить, давайте о хорошем.       ДомаНеВсе: неужели всё так погано?       Дальний_родственник: Мне стало грустно (смайлик)       АрсенийВеликолепный: Я думаю, надо просто вкатиться, обрести тонус и всё будет хорошо. Это нормально, мы ведь не в соседний город переехали, а в другую страну. Здесь многое по-другому. Кстати, тут на днях на меня такая меланхолия напала, Тоша был на процедурах, а я на повтор Басту поставил.       Дублёр: и подпевал?       Громкий: Подвывал?       Меняй: Ахахах, Арс танцевал.       AnusDominus: сразу видно, что новенькие.       АрсенийВеликолепный: Типа того. На самом деле тупо в стену пялился.       Новости: Тревожно.       Каламбурочная: и настораживающе.       Король_вечеринок: Арс, ты же знаешь, что если тебе будет надо, то ты всегда сможешь с нами поговорить.       АрсенийВеликолепный: Конечно, Жень. Это было минутное настроение, не больше.       В чат вошёл «я-люблю-дебаты»       В чат вошёл «Шокер»       В чат вошёл «Мышеловка_для_гея»       В чат вошёл «Два_мира»       Новости: Великолепный, я ни на что не намекаю, но кто-то сказал, что ты пришёл – это по твою душу.       Меняй: Фанаты, они такие (смайлик)       Шокер: Арсений! Привет!       я-люблю-дебаты: как хорошо, что ты онлайн, так хотелось с тобой пообщаться.       Два_мира: Да, если разрешишь задать тебе пару вопросов, то будет здорово.       Мышеловка_для_гея: я лайкнул все твои фотки в инстаграме.       Дублёр: ну вот…       AnusDominus: я так сильно закатил глаза, что перевернулся на стуле (смайлик)       ДомаНеВсе: мне даже интересно стало, у нас даже Царь не такая звезда.       АрсенийВеликолепный: Ребята, благодарю вас за интерес к моей персоне, но сейчас я не готов со всеми знакомиться и отвечать на вопросы, так как совсем скоро вернётся Антон, я хотел бы начать разогревать ужин.       Шокер: О-о-о-о, это так мило!!! (сердце)       Громкий: боже, ты и правда великолепный!       я-люблю-дебаты: как твоему парню повезло!       Два_мира: Передай ему, что мы хотели бы видеть в его видео побольше тебя.       Мышеловка_для_гея: (сердце)       меня смыло потоком любви...       Король_вечеринок: господи, прошу, закажите мне домой лекарство от гейского диабета!       Чат покинул «АрсенийВеликолепный» Арсений подумал, что его так сильно взволновал вопрос денег, и он на этом помешался, что упустил момент, когда Антон перенял на себя некоторые обязательства. Стоя у холодильника, уже в пижамных штанах, Попов вдруг понял, что не ходил в магазин две недели. Он возвращался домой, и они с Тошей проводили вечера приятно, или он сидел за компьютером, добивая документы или самообразовываясь, так как на работе даже его, по-хорошему, прекрасного немецкого было маловато. И он выпал, как лотерейный шарик из крутящего барабана. И смотря на салат, два вида газировки, большое количество всяких вкусностей типа сыра, колбасы, помазки для бутербродов, Арсений выпрямился и уставился в стену. Антон сам ездит в магазин, а мужчина это даже не заметил. У него каждое утро есть кофе и бутерброды, вечером ужин, временами Тоха подсовывает ему ланчбокс. Нахмурившись, Арс открыл нижнюю полку и предсказуемо увидел филиал конфетной фабрики. Такого обилия сладостей у них даже в Питере не было. Взяв пачку Нипон – шоколадный батончик с воздушным рисом, – от которого они с Тошей оба пропёрлись, Арс пошёл в кабинет. Шаст слушал свою кислоту, но не громко, что-то печатая. На большом экране мака шло порно. Арсений встал позади инвалидного кресла, жуя батончик. Он хотел поговорить про покупки и походы-поездки Антона в одиночестве, но мысли из головы вылетели, так как на большом диване три неплохо сложенных тела друг друга удовлетворяли. И это было красиво, эстетично, не как в обычной порнухе. - Ты подборку делаешь? - Не совсем, - отозвался Антон. – Ян тут видео скинул, - он указал на экран, - сказал, что вот этот, - тыкнул в парня пальцем, - на меня похож. Мы всей «Голубятней» пялимся. Он действительно сидел в чате, где остальные пернатые собратья курлыкали. Арс склонил голову и сунул оставшийся батончик в рот. И правда. - Есть такое, - он кивнул, - не вылитый ты, но сходство улавливается. - Угу, - Антон бросил пару конфет в рот. На столе прописалась большая чаша, которая время от времени пополнялась вкусняшками. – Ты спать? - Нет, я вообще-то с тобой поговорить хотел. Антон оторвался от ноутбука и посмотрел на партнёра. - О чём? Если я что-то натворил, то это не я, - сказал скороговоркой. Арсений хохотнул. Он присел одной булкой на край стола, поправив чёлку. - Во-первых, хотел извиниться, - на этих словах парень изогнул бровь, - я тебя почти бросил на растерзание кассиров, заставив ездить за продуктами. - А мне нравится, - Антон радостно улыбнулся, - меня никто не контролирует и не говорит: «Антон, если ты возьмёшь вот это, то я тебя целовать перестану», - и хрюкнул. – Я втянулся, понимаю, что у тебя на работе аврал из-за конца года, - он облизнулся. – Я как-то хотел у тебя поинтересоваться, что ты хочешь, может, купить что-то, но ты просто не замечал, ел, не спрашивал, - он пожал плечами, - поэтому я беру понемногу, но разного, колени не перегружаю, даю слово, - парень сделал страшные глаза. Арсений склонился и поцеловал его в шрам. - Хозяюшка моя. И всё же, мне немного стыдно. - Ты убираешься, стираешь, много делаешь, работаешь, - он кивнул, - и работаешь и вновь работаешь. Я же понимаю, и меня ездить в магазин вообще не напрягает. - А почему денег не просишь? Мы же договорились! - Да как-то... – пацан немного стушевался и потёр шею, смотря на экран, где трое уже вовсю трахались, похабно выстанывая. – Да в самом деле, Арс, ну что, я салат не в состоянии купить? У меня заказ был последний хороший, сорок тысяч заплатили, я говорил. - Не говорил. - Говорил, ты пропустил, - Тоха сузил глаза. – Ты, кстати, последнее время в облаках, я тебя поэтому и не трогаю. - Прости, я... да. - Всё хорошо? – Антон чуть повернул кресло, кладя ладонь на колено мужчины. – Ты не говоришь, молчишь, я думал, что это работа, но если нет... – он сглотнул. – Скажи. - А ты мне не говоришь, как тебе плохо на терапии. - Я... – Шаст начал часто моргать. – Это не важно. - Ну значит и моё «это» не важно. - Нет, - Антон поставил видео на паузу и закрыл крышку лэптопа. – Я, ладно, - он кивнул. – Я не хотел тебе говорить всё как есть, потому что ты переживать будешь, а я знаю, что это всё не навсегда, мне просто надо перетерпеть. - И? - И, - тяжёлый вздох, - мне больно. Очень больно. Каждый чёртов день я прохожу через ад, но болит не то, что должно болеть, понимаешь? Я так хочу чувствовать как все другие, когда их ног касаются. Ты когда гладишь меня, я ведь всё как через вату воспринимаю, и думаю, как было бы хорошо закинуть на тебя ногу, почувствовать, как нормальный человек, твой поцелуй в косточку. Мне иногда снится, что мышцы сокращаются, но это не так. И это убивает, потому что за несколько часов до этого сна я вытерпел такую пытку и... результата нет. - Это пока, ты же понимаешь, что ещё очень рано. - Да, - Тоха сглотнул и, подкатившись, положил голову на бёдра мужчины. – Хочу поскорее, чтобы не терпеть это дерьмо. Я реву, - признался он тихо. – Плачу, как ребёнок, потому что слабак, потому что не могу не реветь от боли и отчаяния. И каждый день я думаю, что просто сдохну или всё, опущу руки и пошло оно всё на хуй, а потом меня остужает мысль, что если умру, то тебя потеряю, а если брошу всё, то себя потом возненавижу, да и ты меня не поймёшь. И так ежедневно. Иногда просыпаюсь с мыслью, что лучше бы меня тогда по черепу били, умер бы и хрен со мной. Пару раз мне захотелось в бассейне просто лечь и пойти ко дну. Вытащат – ладно, - пауза. - Психолог, - он вздохнул тяжко, - она та ещё сука, но вроде как дело говорит, я её слушаю. - Я не думал, что у тебя суицидальные мысли есть, - сказал Арсений севшим голосом, смотря в окно, медленно перебирая светлые волосы. Эта мысль ужасна. Это самое мерзкое, что могло произойти в его жизни: человек, которого он любит, ради которого он так старался, мучается день ото дня и жить не хочет. И никакой распрекрасный Арсений ему не поможет и мозги в голову не вставит. Надо же быть таким дураком, чтобы подобное не замечать! Но ведь у Антона по-прежнему есть блеск в глазах, он смеётся так же часто, как и раньше, и ничего не выдаёт его состояния. Если бы он стал апатичным, если бы посерел, то Арс такое бы не упустил ни за что! - Что?.. – Антон выпрямился. – Что ты, совсем? – он нахмурился. – Это не серьёзно, это нытьё, усталость, слабый характер, - затараторил, сжимая колено Попова. – Я, да, - он начал говорить чуть тише, - я думал о том, чтобы покончить с собой, - на этих словах у Арса всё внутри оборвалось: глыба льда, которая висела на нитке из соплей, сорвалась в темноту его никчёмной души; - но это было давно, - торопливо добавил. – Когда я в больничке лежал, когда смысла жить не было. Была только подавленная мама и друзья, которые по конторам бегали да по ментам. Я тогда так сильно упал на дно самобичевания, жалости к себе, что потом, спустя время, дал себе слово, что больше никогда... жизнь прекрасна, даже если я не могу кататься на скейте, даже если не в состоянии стоя писать и закинуть ногу на партнёра. В этой жизни меня многое держит. Я, - Тоша подъехал ещё ближе, стукнувшись креслом об стол, - я за эти семь лет больше ни разу не думал о суициде всерьёз. Когда в моей жизни появились голуби, я стал нужен, я обрёл истинных друзей помимо тех, кто со мной уже был, я был в социуме, обществе, и они не давали мне чувствовать себя ущербным. Когда мимо прошёл Ираклий, и как бы не кончилась наша недоистория, я всё равно ему благодарен, потому что я жил, я любил, это был новый этап, и даже когда он в ужасе убежал от меня, даже тогда мне не захотелось полезть в петлю, да и в моём положении это, мягко говоря, проблематично, - он прыснул, слабо улыбаясь. – А ты, - Антон посмотрел на мужчину пристально, - чёрт, да я могу сказать, что ты стал моим смыслом жизни, что я ради тебя сигану с обрыва, ни слова не сказав. Арс, я тебя люблю, и я не хочу тебя подводить, мне страшно, больно, гадко, и даже если временами хочется сдохнуть, то это мимолётно. А ты, - пауза. – Ты навсегда... надеюсь, - очень тихо. Почему-то Попов улыбнулся, изломив брови. - Тош... - Нет, подожди, - тот хлопнул его по колену, - хочу, чтобы ты понял. Я знаю, что такое днище, так что больше туда не хочу, и главное, что тот период жизни меня закалил. Я хоть и с катух слетал, и таблетки горстями жевал, но вменяемый остался. Я слабак, но всё же не совсем, - он скривился. – И я эгоист. Пока ты со мной по своему желанию и воле, я ни за что себя не лишу этой возможности. Сейчас опять будешь меня обзывать, - он мягко улыбнулся, - но если бы я мог своё сердце тебе в грудь на пару минут засунуть, то ты бы кончился, - и хохотнул. - А если мозг? – поворот головы. - То обкончался бы, - смех. – Нет, правда, Антон онлайн, Антон намерен прожить с тобой так долго, как будет можно, пока ты сам его не выкинешь, - Тоха вздохнул тяжко, поглаживая чужие бёдра, и вновь лёг на них головой. – Признаюсь тебе – я нытик и трус. Не был готов к терапии, боялся, поэтому, наверное, все эти годы сидел прикованный и ничего не предпринимал, но в моей жизни появился ты, как стимул, вдохновил меня, вселил веру и надежду, подарил мне уверенность, и я барахтаюсь, гребу, но ною, - вновь выдох. – Вот такой я у тебя, - Шаст обнял чужие ноги, прижавшись. – Не думай обо мне плохо, я стараюсь, правда, но клянусь, что если у меня в башке переклинит, и я буду дольше положенного смотреть на нож, ты об этом узнаешь, хотя я сомневаюсь, что такое случится. - Спасибо, - Арс стал гладить парня по щеке кончиками пальцев, уху, пройдясь по линии роста волос. – У меня отлегло, я ведь подумал, что ты негативишь, а я не знаю, и ты мог бы что-то с собой сделать. Я не знаю, что делал бы, - ещё тише. – Как маме бы твоей сказал. Типа: Майя, мы были счастливы, а потом он просто утопился в ванне. Антон поднял голову с колен и начал смеяться. Неуместно. - Она бы удивилась, - он улыбнулся, - потому что знает, как сильно я за тебя и за жизнь свою держусь. Арс склонился и легко поцеловал любимого. - Тебе стало легче? - Нет, - он мотнул головой, но улыбаться не перестал, - я теперь думаю, что ты считаешь меня совсем ёбнутым. - Чуть большей девчонкой и всё, - Попов провёл большим пальцем Антону под нижней губой. – Я не стал к тебе хуже относиться, потому что ты не слабак, и никогда им не был. Это я по сравнению с тобой трусло, - мужчина закусил губу, - вспомни тот новый год, как я провёл с тобой неделю, а потом игнорил. - Ты ранил меня тогда в самое сердце, - Тоша вновь обнял ноги мужчины и уткнул подбородок в правое колено. – Кстати, раз мы начали откровенничать, то могу тебе сказать, что я тогда ныл, наверное, сильнее, чем сейчас. - Прямо плакал? - Один раз, - признался он, - рыдал, как малолетка, но больше на говно исходил. Из меня выходило негатива больше, чем сейчас, так что видишь, я исправляюсь, перестаю быть унылым скисшим киселём. - Не люблю их, - Арс сморщил нос. - А меня любишь, - елейно. - А тебя люблю, - мужчина улыбнулся, смотря на довольную мордашку. – У нас проблемы с деньгами. - Что? – лицо вытянулось, а спина выпрямилась. – Мы много тратим? Мы не сможем больше продолжать здесь жить или... - Я просто просчитался, - вздохнул Арсений. – Ты признался, что тебе страшно и больно, но ты терпишь, поэтому я не хочу молчать, хоть мне и противно это признавать, но я лох. Антон прыснул, хотя ситуация ни разу не весёлая. - Серьёзно?! Я тебя, наверное, впервые таким вижу. - Не мудрено, - мужчина вздохнул вновь. – Дело обстоит таким образом, что либо мы жёстко экономим, а это как бы отстой, либо я ищу себе подработку или иной источник заработка. Антон опять прыснул и начал ржать. Арсений нахмурился, потому что он тут душу наизнанку выворачивает, он не привык признаваться в слабостях или не компетенции своей, а тут ситуация вообще проигрышная по всем фронтам, тут даже плюсов блять нет. - Прости, - тот поднял ладони, - пожалуйста, прости, я просто представил, как ты надеваешь чулки и уходишь в бордель работать. - А ты у меня фетишист мелкий, да? Шаст продолжил веселиться. - Я бы глянул, но давай отложим сексуальные откровения на потом, - Антон улыбнулся. – Насколько всё плохо? - Моей зарплаты не хватает. Ещё раз повторюсь – я просчитался, - убито. – В большие долги я влезать не хочу, хотя есть у кого попросить. Про машину заикаться не буду, потому что это резервный вариант, и ты об этом знаешь, - Арсений задумался, сказать ли Тоше про то, что львиная доля выплат – это квартира и платные услуги по его терапии или всё же не надо. – У меня сейчас будет премия, но с начала года надо что-то придумать, поэтому, раз пошла такая пьянка, то я обязан сказать, посоветоваться. - Ты же себя в могилу загонишь, если ещё больше будешь работать, - серьёзно. – Я и так вижу тебя больше за компьютером и спящего. Твой отсутствующий взгляд мне не нравится, и если я буду с этим жить перманентно, то я не согласен. Мы трахаться стали реже, но это и нормально, потому что надо мной каждый день издеваются, а ты пашешь, но всё же. Один раз в неделю выбираемся в город – не норм. Если ты будешь по выходным занят, то я вскроюсь, - он закатил глаза, а Арс насторожился, - в переносном смысле. Попов почесал нос. Странно, что ему сказать на это нечего, и да, было бы неправильным ожидать, что Тоха одобрил бы мысль о второй работе. Ха, вот и поговорили. - Я думаю, что надо продать машину и чуть-чуть... - Не надо, - резко. – Не трогай крошку, она мне дорога, - Антон вновь улыбнулся. – Я обеспечу нас, дорогой, - и стал выглядеть, как кот. – Вот и настала моя очередь кормить обоих. - Антон, - устало. - Никаких Антонов. Я зарабатываю, у меня есть деньги, потому что ты, козёл, за операцию заплатил, а у меня не взял. Закрой свой рот и не вякай, когда я тебе покупаю мороженое. - А открывать я его могу, только когда буду член твой сосать? – Попов выгнул бровь. – Неплохо. - Ага, понял, что я чувствовал, - победно и ехидно протянул тот, а потом успокаивающе погладил партнёра. – Правда, если я возьму на себя расходы по питанию, всё будет норм? Или дела обстоят ещё хуже? - Ну... - Арс, прошу, скажи честно, насколько всё плохо. - Не очень плохо, просто, - он выдохнул. – Я не могу нас полностью обеспечить на данный момент, я так не привык. - Отныне я нас кормлю, еда за мой счёт, договорились? Пожалуйста, - Шаст подался чуть вперед. – Ты тянешь на себе почти всё. Хватит. Мы встречаемся, живём вместе, делим быт, и должны делить расходы хотя бы почти поровну, но ты решил, что мужик, и обязан обеспечивать семью, а это хоть и правильно в большинстве случаев, но не для нас и не в данный момент. Я же тоже работаю, и да, пусть не такие бабки получаю, как ты, но купить нам мяса и сок – в состоянии. Я хочу быть полезным, хочу тоже ухаживать за тобой, и если ты в Питере не до конца позволял мне это, то сейчас тот самый момент, когда пора считаться со мной по полной. Арс, - парень погладил мужчину по груди, - если я буду платить за питание, тебе не нужно будет искать подработку? - Нет. - Вот и решили, - Шастун очень широко улыбнулся. – Правда, я потяну, хочешь посмотреть, сколько у меня на балансе? - Не хочу. Арсений странно себя чувствовал. Надо признать, что он давно финансово независим, а тут жизнь его нагибает раком. Возможно, надо подумать об этом подольше и смириться, что он встретил человека, который хочет всё делить поровну, а не потреблять в одно лицо. - А чего хочешь? - Пива, - задумчиво, - и минет, возможно. - И то и другое устроить можно, - Тоша легко коснулся паха, гладя настойчиво пижамные штаны, - а в каком порядке? - Я очень удобно сижу для второго. Антон странно улыбнулся, смял сильнее член под двумя слоями ткани и почему-то включил порно опять. - У меня такое воодушевлённое настроение, - прошептал он паху, - я наконец-то признан финансово равным, представляешь? - Ты говоришь с моим членом? - Ты знаешь, я чувствую себя парнем, который после долгих мучительных лет влюблённости накопил денег и пригласил ту самую на свидание в шикарный ресторан. Типа я смог себе это позволить. - Не знал, что для тебя это важно, - протянул задумчиво Попов. - Наверное, мы редко говорим откровенно, а это охуенно, давай так делать чаще, - Тоша улыбнулся, облизнулся и спустил штаны, вываливая на свет божий пенис. - Я сухарь, - Арс цокнул, кладя ладонь на светлый затылок. – Мне кажется, что я падаю в твоих глазах, - откровенно. – Такой красивый, сильный, богатый, и тут хренак – дорогой, ты знаешь, тебе придётся есть конфеты лишь раз в неделю. - Идиот, - нежно, - я давно тебе говорил, что ничего ты не сухарь, а очень даже мякиш, - Антон обвёл языком головку, смотря в голубые глаза. – Просто, согласись, ты слишком много на себя берёшь. Взвалил груз и тащишь, как чёртова улитка, а внутри этой раковины я, хата, операция и куча обязательств. Так и надорваться недолго, - он легко погладил пенис, продолжая чмокать. – Я хочу в эту упряжку, Арс, наравне с тобой, потому что уже не провинциальный нищеброд. Да, я не получаю столько, сколько ты, но и не претендую на ту же, хм, - Тоша оторвался от паха и облизнулся, - власть? Влияние? Тотальное доминирование? Контроль? – Шаст прервался ненадолго, обильно смочив головку и начав ритмично дрочить член. – Ты глава нашей пары, и я не претендую на твой титул. Я рад, что очень многим ты рулишь сам, потому что я пень и даже помочь не могу, но есть вещи, которые и я в состоянии делать. - Ты делаешь. - Да, но список мал, - Антон улыбнулся и вновь поцеловал головку, проходясь широко по уздечке. – Я сейчас свою мысль зафиксирую и продолжу, когда ты кончишь, ок? Арс лишь угукнул. Уже в постели многим позже, когда обоим пришлось принимать ванну, Арсений не удержался и скинул нахер с кровати акулу, притянул Тошу к себе лицом и взял за руки, обнимая. Тот дышал шумно, уткнувшись лбом в плечо и улыбался. - Прежде чем уснём, хочу услышать твою зафиксированную мысль, - шепот. - Ты только дослушай, - Антон потёрся носом об скулу мужчины. – Когда всё начиналось ещё в Воронеже, я понимал, что зависим от тебя. Безработный, инвалид, девственник. По-хорошему мне было нечего тебе дать, ну, только своё время, энергию, которой с горсть, тело и любовь. Конечно, я воевал за хоть какое-то деление средств, потому что чувствовать себя содержанкой паршиво, но потом понял, что ты по натуре лидер, тебе жизненно необходимо почти всё держать под контролем, чтобы было всё по-твоему, пусть и не во всех жизненных аспектах. Ты доминант по своей сути, Арс, и это меня ни разу не отпугнуло, а восхитило. Я просто смирился, что я ведомый, и дело тут не в ногах – каламбур, да? – он хохотнул. – Мне нужен такой человек, как ты, рядом. Сильный, стремящийся к цели, непреклонный, но гибкий и готовый на компромисс. - Противоречишь сам себе, - с улыбкой. - Ты понял, - с нажимом. – И я бы с радостью отдал тебе в руки всё, чтобы ты рулил, но тогда я свешу ноги и буду той самой тп-девкой из мемов, и, возможно, настанет момент, когда тебе надоест и ты захочешь меня бросить, потому что я такой эгоистичный ублюдок, потому что живу в своё удовольствие, а ты как та лошадь, которая тянет воз. Я понимаю, что это у тебя в голове, и ты, возможно, не видишь разницы, поэтому мне было важно, чтобы я отвечал хоть за что-то, чтобы не ты один делал для нас двоих всё, а я делил это с тобой, как у нормальной пары, - он вздохнул, - и инвалидность тут рядом не валялась. А потом я получил работу, заказы, и в Питере тебя не трогал, потому что там хватало моментов для переживаний, да без помощи в целом я мало справлялся. Быт, какие-то покупки и заказы – это мелочи. А здесь, - Тоша погладил Арсения по шее, целуя, - я расцветаю. Я инвалид, да, но я могу ездить в магазин, на почту, в город; я могу делать больше, чем раньше, я и хочу этого. Дай мне волю, пожалуйста, пойми, что я причастен к нашей жизни не с одного конца, что иногда мне это жизненно необходимо, а когда ты ворчишь, что я рано встаю и делаю тебе завтрак – ранит, - недовольно. – Поэтому когда ты сказал про деньги, я обрадовался, - Арсений нахмурился, - потому что, наконец, смогу вносить свою лепту. Как равный. А это, чёрт возьми, окрыляет, потому что у нас был общий быт, да, но я платил за интернет, а ты за всё остальное... - Но... - Тихо, - строго, - не перечь мне сейчас, - Тоха вздохнул вновь. – Здесь я чувствую себя хорошо, хоть и повторюсь, что терапия – это лажа ёбаная, - он хохотнул. – Но после твоих слов, я понимаю, что мы приходим к тому, чтобы стать полноценной, настоящей парой. - А до этого мы ей не были? – бестолково спросил тот. - Не до конца, - подтвердил Антон. – У пар, которые встречаются не три минуты, - он чуть отодвинулся и посмотрел на партнёра, - не только тряпки половые общие да простынь, а счёт в банке, расходы делятся пополам, и никто не тыкает, что он всегда платит за ресторан, потому что ты нищий. - Я так не делаю! - Делаешь, и я тебе потакаю, потому что люблю, - Тоша кивнул. - Говоришь, как будто я тиран и деспот, - уныло. – Я никогда не считал тебя беднее, потому что не думал, просто... – мужчина пожал плечами, хоть и лёжа это было сделать сложно. - Просто себя - богаче и статусней, - Антон улыбнулся. – Эта ситуация не делает тебя хуже в моих глазах, а я представляю, что ты мог слегка загнаться. Она придаёт мне важности в наших отношениях, весомости, которая была мне так нужна, и если ты, не дай бог, скажешь, что это временно, что ты готов костьми лечь, пойти на пятьдесят работ, чтобы было всё по-прежнему, то я тебя в Эльбу скину при удобном случае, - беззлобно. – Не хочу как раньше, не хочу постоянно видеть твою грёбанную чёрную карту, которая платит за всё. Ты мне нужен дома, и я хочу смотреть на тебя голого после душа, целующего меня, а не на твои мешки под глазами, которые больше похожи на кольца Сатурна. Единственное, - Тоша сжал его ладонь, - если моего участия будет недостаточно, если у нас очень большие денежные проблемы, то ты должен сказать. - Нет-нет, - Арс улыбнулся, - если ты начнёшь нас кормить, то мы справимся. Я уже посчитал, - мужчина поцеловал парня в нос, - когда в душе был. - Ты невозможен! - Но это не значит, что мы будем питаться в ресторанах и сорить деньгами. - За кого ты меня принимаешь? – оскорблённо. – Корка хлеба и пиво раз в месяц! – дурашливо. – А вообще, - Антон сглотнул, - спасибо. - Не надо, это вынужденная мера, - Арсений не мог упустить возможность съязвить. - Иди ты, - Антон вновь уткнулся мужчине лбом в плечо, ещё сильнее сжимая кисть. – Правда, я тебе благодарен. Я понял, что сам был дурак, потому что молчал, потому что думал, что тебе будет неприятно, что ты сочтёшь меня соплёй, а ведь и так на твоих плечах так много. Мне самому не хочется понимать, что меня так размазывает. - Но я рядом, - тихо. – Рядом с тобой. - Теперь я могу ответить тебе тем же. Я могу положиться на тебя, а ты на меня, да? - Да. - Всегда же? - Всегда. - И теперь это работает в двустороннем порядке? – с нескрываемой надеждой. – Полностью и по любому случаю? - Точно, - улыбка. Арсений подумал, что у Антона откроется второе дыхание, что он с маниакальной лихорадочностью будет заваливать их едой, просить съездить в кафе или на ярмарку, которая вот-вот закончится, но нет. Они пошли в магазин вместе впервые за несколько недель. Перед этим Антон в приказном тоне попросил Арсения оставить все карты и наличные на кухонной стойке – тот безропотно подчинился. И в магазине они взяли самое необходимое и кое-что новое, что раньше не пробовали. Без фанатичности, без излишка. Тоша на следующий же день вернулся с терапии намного раньше, чем обычно, и просто сидел напротив мужчины, оплетя его руками, наслаждаясь объятиями. Он ни слова не сказал, что ему тяжело, что это хрень на постном масле и лучше бы он ноги себе оторвал, но это и не нужно было. Арсений улыбнулся, понимая, что это прогресс. За пару дней до Рождества Арс заметил, что Антон как-то странно подвис на подборке порно втроём. Он продолжал многое делать для «Голубятни», и, к стыду Попова, он не знал его обязанности полностью. Подборки, да, манипы – как сам называл их Антон, - да, плюс тот следил за разделами, но какую именно функцию Тоша выполнял, Арс не знал. И сперва мужчина счёл, что видео для подборки, но одним из участников был тот самый парень, который немного похож на Антона. Совпадение. В итоге Арсений встал у стола, уставившись на видео, где трое барахтались в бассейне, а потом перевёл взгляд на любовника и очень выжидательно начал на него смотреть. - Что? – Антон чуть зарделся, продолжая монтировать видео для своего канала. - Ничего, на тебя смотрю. - Странно смотришь. - А ты смотришь это порно по которому уже кругу? – Арс хмыкнул. – Странно. Тоша выдохнул, отвлекшись от своего занятия. Он потёр шею, повернувшись, и закусил губу. Ему было неловко. Парень поставил видео на паузу и посмотрел на Попова. - Не отпускает. - Мысль, возбуждение или желание? - Всё вместе, - парень сглотнул. – Я... ну я хочу попробовать, и чем чаще об этом думаю, тем сильнее во мне крепнет желание. Арсений выгнул бровь, погладив его по волосам. - Скажи честно, у тебя есть на примете человек, которого ты видишь рядом с нами? В нашей постели? - Да, - он опять сглотнул. – Я боюсь, что либо он мне морду набьёт, хотя знаю, что экспериментировать ему тоже приходилось, либо ты, потому что сочтёшь меня извращугой. Если ты мне скажешь, что для тебя это табу, то я моментально откажусь от этой идеи. - Ты знаешь, что не скажу, потому что такое уже делал. Разница, - Арс выдохнул, - была в том, что тогда я никого из любовников не любил. - У тебя есть сомнения? Если есть, то тоже скажи, и мы всё забудем. Я не хочу этого делать один, я же не мудак - это измена. Если тебе претит, то... – затараторил тот. - В чём? – Арсений выгнул бровь. – Сомнения в чём? - Я просто, - Антон сглотнул, - представил, как ты его целуешь, и как-то даже не заревновал, хотя когда ты мне про Афоню рассказал, я прямо вскипел, - Шаст начал пыхтеть. – Дело в человеке, в том, как я к нему отношусь и примерно представляю, как он относится к нам. Чёрт, я словарный импотент и мысль свою нормально передать не могу. - Давай так, - Арсений взял его руку и заставил посмотреть на себя. – Ты во мне уверен? То, что я не влюблюсь в другого? Что ты понимаешь, что именно я к тебе чувствую? - Да, ты объяснил доходчиво, - Антон отчего-то начал шептать. – А ты во мне уверен? - Ты в жизни не найдёшь человека лучше меня, - ослепительная улыбка. Тоша заулыбался, даже перечить не стал. - Ты хочешь, чтобы именно этот человек сел на твой член? - И да, и нет, - парень повёл плечом. – Он не мой тип, вообще, но когда я его увидел, фотографии, мы стали общаться, я подумал, что хотел бы лечь с ним в койку. Как одноразовый секс, просто чтобы попробовать, потому что, ну, не чувствую, что дальше что-то может быть. - Вы давно знакомы? – Попов прищурился. - Да, и даже как-то это обсуждали, ну, возможный секс, но тогда я был забитым инвалидом, и, видать, в тот момент зарубка и появилась. Он сказал, что я милый, и если бы мы жили ближе, то один вечер могли бы посвятить друг другу, хотя я тоже не его тип вообще. - Боже, это Женя? – Арсений округлил глаза. - Фу!!! Фу-фу-фу!!! Как ты мог подумать о нём? Он мой бро, братишка, брателло! Я его люблю, да, но не так, фу, как ты... – Антон скривился. – Фу!!! - Напомнить кому-то, что когда вы встретились, то чуть ли не засосались, - ехидно. - Ой, завали пелку, - Антон махнул рукой. – Нет-нет-нет, господи боже, меня сейчас перекосит! Наша любовь священна, не смей её опошлять, - выдал тот патетично. – Нет, я не про него. - Теперь мне страшно даже предположить. - Ты точно не считаешь меня ёбнутым? Может, думаешь, что нам рано экспериментировать, ведь, по сути, мы не так давно встречаемся, что я загнался и совсем крышей поехал, что... - Антон, тормози, - Арсений улыбнулся. – Может, прозвучит странно, но я понял, что ты отдал мне свою анальную девственность, но хочешь, чтобы я был у тебя первым не во всём, потому что... – он выдержал театральную паузу, - собираешься умереть со мной в один день. - Ну, - Шастун вновь покраснел. – Да? – тихо. - Ты не хочешь зацикливаться на мне, потому что дальше – просто некуда. - Да. - Если бы я был категорически против, то так бы и сказал. Я в тебе уверен, но не знаю, как отреагирую, если увижу тебя с другим человеком – возможно, озверею, а, может, мне это понравится. - Я не собираюсь спать с ним без тебя! – обиженно. – Чёрт, давай забудем, - вновь тихо. – Забудем всё, что я сказал, и я больше в жизни не заговорю... - Антон, - Попов ласково погладил его запястье, начав снимать кожаный браслет, который подарил на Новый год, - ты уже сказал, я заинтересовался, хотя изначально меня немного резануло это предложение, но сейчас я понимаю, что ты мне достался девственником, без отношений, без опыта в очень многих аспектах. Со мной у тебя много вещей произошли впервые, и, возможно, ты прав, и тебе нельзя зацикливаться на мне, ты должен реализовать себя не только как мой любовник и партнёр. Я опасаюсь, что ты можешь выгореть, ведь эти отношения для меня не первые, я себя знаю и понимаю, чего хочу, и за себя не переживаю. Если я собой перекрою всё, займу все ниши в твоей жизни, то это может сказаться негативно в дальнейшем. У тебя хватило смелости признаться, и я ценю это. Если это не любовь, а плотское желание, которое появилось задолго до меня, и оно никак не повредит нашим отношениям, а, возможно, даже чуть раскалит и принесёт пользу, то я за, правда, особенно если учесть, что ты не хочешь ничего делать без меня. В твоих мыслях я, как партнёр, который тоже участвует в процессе, а не просто наблюдатель. Я тебе благодарен за откровенность и за то, что ты не умолчал. Так и поступают любящие люди, чтобы эти недомолвки не стали снежным комом, - Арсений перешёл на второю руку, снимая с неё браслеты. – Нам нужен человек, который приятен нам обоим, и мы ему, устойчивый и стабильный, который не приедет через два месяца и не скажет, что любит тебя до гроба и захочет отбить. Антон прыснул. - Скорее уж тебя, - слабая улыбка. - Ты хочешь только потерять девственность? - Звучит погано. - Формально, ты не пихал свой пенис в другого парня, только в девушку, и это может быть важно. - Ну да. - И ты не хочешь, чтобы мы такие эксперименты устраивали раз в полгода? - Я не знаю, - Антон растерялся. – Я не могу гарантировать, что меня отпустит, или что в процессе я не начну ныть, что передумал и пусть он уйдёт обратно и никогда больше не появляется. - У тебя есть человек, которому ты доверяешь? - Да. - Тогда давай, - Арс склонился и чмокнул его в шрам. – Попробуем. Не думаю, что нас может что-то пошатнуть. Антон распахнул глаза, которые чуть увлажнились. Он улыбнулся, мягко, проникновенно, и протянул руку, кладя её на затылок мужчины, целуя. - Спасибо, - шепот. – Я боялся, сомневался и трусил. Ты мог меня не понять. Я бы отказался от этой идеи, не так уж и глубоко она во мне сидит, но раз ты её разделяешь, то я готов рискнуть. - Кто он? Я его знаю? – Арсений тоже улыбнулся. - Он тоже тебе понравился, - Тоша отстранился, склонив голову. – Ты его целовал. До Попова дошло, наконец. Он удивился, чуть приоткрыв рот. - Это Суфлёр, - шёпот. - Да, Корней. - Вау, я подумать не мог, - Арс выпрямился. – Так вот зачем ты его ко мне подослал, - прищур. - Не зря ведь, да? – Шаст улыбнулся. – Он мне нравится, но я не питаю к нему таких чувств, как к Эму или Женьке, к примеру. У нас полно сексапильных и красивых, но он особенный, другой. Если большинство парней я люблю, как друзей, как братьев, они не вызывают во мне никаких сексуальных откликов, то Коря в этом списке является исключением. Я не задумывался вплоть до момента, пока вы не встретились. Мне казалось, что я дурак: он милый, приятный, хоть и со своими тараканами, и когда был в Канаде, мне временами его не хватало. А потом он приехал к тебе, и ты позвонил мне и признался, что поцеловал его. Я подумал, что когда-то давно, в самом начале, при знакомстве с ним, тоже хотел этого. И всё, и меня понесло. Наложилось всё вместе: твои откровения про секс втроём, мои те эмоции столетней давности. Я тогда подумал, что идиотина, потому что мне кроме тебя никто не нужен, а потом мысль пришла в голову: это ведь один раз – как прыгнуть с парашютом, как съесть червя, принять наркотики – экстремальные ощущения, желания, которые посещают, и даже если мне за них стыдно, я не могу отрицать их существование в принципе. - Но ты можешь распробовать и продолжить это делать, - философски. - Я почему-то уверен, что если прыгну с парашютом, то больше не захочу. Как и с червями, наркотиками и сексом с кем-то ещё. Я, - Антон сглотнул и успокоился, - я пробовал траву курить, и мне не зашло, так как я изначально был преисполнен скепсисом и почему-то думал, ну, попробую, а там посмотрим. Потом – не было. Арсений погладил его по голове. - И недавно мы с Корей переписывались, - Тоша посмотрел на мужчину проникновенно, - он спрашивал про наши дела, переезд, и как-то мы начали говорить про отношения, про мою к тебе любовь, про секс, и он вскользь упомянул, что я ведь тоже ему нравился, тогда, миллион лет назад, и это странно, потому что сейчас это воспринимается как будто сквозь толщу воды. Я его знаю, не так хорошо, как других, говорю честно, но в нём уверен. Он не откажет, если я предложу ему эту авантюру. - В меня он точно не влюбится, - Арс хмыкнул. – Я не очень-то хорошее на него впечатление произвёл. Антон нахмурился. - Я для него тоже не вариант. Да и потом, он честный, он на чужое не посмотрит, правильный – мы в этом похожи. - Тогда, - Арс облизнулся, - поговоришь с ним сам или мне надо будет подключаться? - Ты серьёзно? Если ты скажешь... - Да хватит, - мужчина хохотнул. – Правда. Мы ведь обсудили риски, почему нет? - Люблю тебя, - Антон подкатился и уткнулся лбом в колени партнёра. – Я сейчас лопну от осознания, что мы синхронизированы, что у нас полное и чистое понимание друг друга. Да даже дело в не ситуации, а в том, как мы к этому оба относимся. Чёрт, Арс, - он сжал его руку, - я... – дыхание перехватило. – Блять, спасибо. Я могу передумать, сто раз на очко присесть, но то, что ты мне сказал, что не считаешь меня мудилой и не ругаешь за пошлятскую жижу в моей голове... Я так боялся твоей реакции, если мы поговорим всерьёз. Я конченое чмо. - Ты нормальный. Откуда ты знаешь, может, мне каждую ночь снится, что меня тентакли трахают? Антон поперхнулся, вскинув голову, а Арсений расхохотался, видя его охреневшее выражение лица. - Шутка, - Попов чмокнул его в нос, спрыгивая со стола. – Работай, а я пойду на ресепшн схожу, спрошу про апартаменты для родителей, если придётся бронировать заранее. Антон кивнул, сглатывая. Он покраснел сильнее, всё ещё выглядя пришибленным. - Только не фантазируй о том, что я тебе сказал – извращенец! – сказал весело Арс, выходя из кабинета. - Поздно, - сипло. Они купили штоллен, букет цветов, упаковали амуницию для Панды (странное имя для собаки, но, как говорится, на вкус и цвет) в подарочную упаковку и поехали на ужин. Алёна жила в доме, который располагался в очень хорошем районе. Когда ехали на трамвае, то Антон подметил, что здесь сплошь и рядом дома, как особняки, на каждом написана дата постройки. Много зелени и тихо. - Смотри, Эльбу видно, - Тоша указал вдаль, как только они выкатились из трамвая. - Да, мы на холме. Центр города ведь в низине. - Не задумывался раньше вообще, - парень хмыкнул. - В туалет не хочешь? - Нет, и если что, то скажу. Арс кивнул, катя его вперёд. Остановившись у нужного дома, оба нахмурились: к входной двери вела небольшая лестница. Тут же послышались шаги по ту сторону калитки, лай и голоса. - Добрый вечер, я Дитмар, - к ним вышел мужчина, сразу протягивая руку Арсению. – Я много слышал... о вас! Он говорил с акцентом, каким-то не типично немецким, мягким, картавя и смягчая «л» сильнее, чем надо, но это и понятно. Арс пожал руку и улыбнулся, а вот Антон завис, рот открыв. У него на лице будто бегущая строка гласила: «Пиздец, этот человек так похож на моего бойфренда, что мне аж дурно». А потом он отмер, расплылся в широкой лягушачьей улыбке и тоже пожал предложенную руку. - Я помогу, - сказал немец, кивнув на коляску. У дверей показалась Алёна, она поздоровалась и взяла рюкзак, цветы и пакет с подарком, чтобы облегчить мужчинам ношу. Те схватились с двух сторон за кресло и подняли, поднимаясь по лестнице. Арсений достал из рюкзака салфетки, чтобы протереть колёса, но Алёна посмотрела на него грозно, сказав: - Да брось, не такие уж они и грязные! Дитмар помог Антону раздеться, пока тот лепетал о том, какой же у его врача классный дом, и что ему нравятся картины и обои, и вообще пахнет вкусно. Арс снял своё пальто, отдал Алёне и сразу ушёл мыть руки. Это была типичная постройка пятидесятых, Арсений уже бывал в подобном доме. На первом этаже располагалась кухня и гостиная с камином, одна комната и санузел. На втором, скорее всего, спальни и одна ванная комната, а на третьем – почти полноценная квартира, тоже с кухней и своим санузлом, так как подобные дома делались с выделенной лестницей, которая располагалась в коридоре, а не внутри жилых помещений. Он как-то слышал, что подобная планировка была предусмотрена для семей с взрослым ребёнком, который мог занять «квартиру» на последнем этаже и платить аренду. Выйдя из туалета, Арс сразу зашёл на кухню. - Помощь нужна? - Не откажусь, - Алёна улыбнулась, ставя на стол пару мисок с салатами. – Антон Дитмара очаровал, сразу проникся, даже странно. - Тоша многим нравится, - Арсений улыбнулся. – Давай, я отнесу что нужно. Девушка указала на всё необходимое, сказав, что они с мужем привыкли к более русской трапезе, потому что немец восхищён русской кухней – исключая селёдку под шубой, так как по его словам, это гадость форменная, - поэтому начинать они будут с закусок, а потом горячее. Десерт будет идти последним. Арс кивнул и пошёл с тарелками в гостиную. Она была светлой в бежево-зелёных тонах. Антон с Дитмаром уже вовсю болтали, сидя за столом. В камине горели дрова, приглушённо работал телевизор – шли новости. Оба взглянули коротко на мужчину, не отвлекаясь от разговора. Арс улыбнулся одним уголком. Эта ситуация отчего-то показалась ему забавной. - Как вы встретились? – спросил Антон. – Боже, это так вкусно! – промямлил с набитым ртом, когда они уже ужинали. Дит налил в бокал Арсению ещё глинтвейна. - История банальная, - Алёна благодарно посмотрела на мужа, который и ей подлил. – Когда я училась, то у нас был каждый четверг стамтиш, - она посмотрела на Антона, который перестал жевать. – Это круглый стол. Мы встречались с другими учащимися вузов, пили, ели, цель – общение. Как-то в один четверг в баре появился Дитмар. - Мой друг сказал, что там собираются все, и есть очень хорошая девушки, - он осёкся, - хорошие. - Мы познакомились, стали видеться исключительно на этих студенческих встречах, а потом Дит позвал меня на свидание. - Страшно было? – спросил Арс. - Да, - тот кивнул, поправив очки. – Она красивая и, э-э, как это сказать, eigensinnige? - Упрямая? – выдал Попов. - Своенравная? – предположила Алёна. - Да, своенравная. - Разница в менталитете, - протянула девушка, - в ухаживаниях, в ценностях, культуре и так далее. Он специально изучал вопрос ухаживания, как это делают в России. - Правда? – Антон вылупился и даже вилку отложил. - Да, - немец кивнул. – Я не хотел делать неправильно. Панда оживилась, подошла к креслу Антона и стала скрести по корпусу когтями. Тоша отвлёкся и взял собаку на руки, начав сюсюкать. Арс прищурился и вновь посмаковал глинтвейн, делая себе пометку, что такой же надо будет купить домой. Девушка пересказала начало их отношений, немного нудно и затянуто, с подробностями, но никто из парней не стал её перебивать. Шаст слушал своего врача очень внимательно, а Арсений продолжил пить и время от времени закусывать. Их история мало отличалась от большинства, в ней не было чего-то удивительного: он влюбился, стал подбивать клинья, она растаяла, сдалась – вуаля, они начали жить вместе, познакомили родителей друг с другом, а потом женились. Стандартная схема. - Слушайте, - Антон сделал второй глоток глинтвейна за вечер, - а вы детей планируете? Вы такие, м-м-м, мягкие, домашние. Не знаю, - он пожал плечами, - хорошие. Или вы как все немцы, - он повернулся и коротко посмотрел на Арса, - не торопитесь? Я читал, что в Германии до сих пор кризис населения, - он осёкся. Арсений отставил бокал, увидев лица хозяев дома. - Простите, если я ляпнул что-то, - стушевался Антон. - Нет, - Алёна прочистила горло и грустно улыбнулась. Арсений видел эту её улыбку как-то и почему-то запомнил. Она словно кричала отчаянием, но молча, смиренно, с закрытым ртом, чтобы никто не знал, не догадался, ведь это личное, где-то глубоко внутри, что нельзя трогать, а то потом будет болеть долго. - Можете не отвечать, - Арс тоже улыбнулся и взял Тошу за руку, выказывая поддержку, чтобы не расстраивался. Он подобрался, наверное, перестал себя пилить и просто ждал, что скажет пара на его этот глупый, как оказалось, выпад. - Всё нормально, - Дитмар посмотрел на супругу и положил ей руку на плечо. – Это не секрет. - Дело в том, - она набрала побольше воздуха в грудь и посмотрела на ребят с таким отчаянием, что плакать захотелось… - мы не можем иметь детей. - Я, - поправил её мужчина. - Да, у нас есть проблемы, несколько лет мы пытались их решить, но всё тщетно. - О боже, простите, - Антон сразу начал частить, - я не знал, и вы не должны... - Всё нормально, - сказала уже Алёна. – Мы это пережили, - она пожала плечами, - а смирение скоро придёт. - Спасибо, что сказали, - Арсений был серьёзен. – Мы почти чужие люди, а это очень личное, ранящее, и, возможно, не для наших ушей вовсе. - Вы мне приятны, - девушка посмотрела на обоих ласково, - и я надеюсь, что даже после терапии мы будем дружить. - Непременно! – горячечно сказал Антон. – А... – запнулся, закусив губу. – А если взять из приюта? - В Германии нет приютов для детей, - ответила спокойно Алёна. - Чего?! – парень изогнул бровь. – Как? - Ну, приюты есть, но они не такие, как в России, - Алёна чуть расслабилась. – Здесь, как бы так сказать, «полных» сирот сразу пристраивают, и чаще всего с детьми живут социальные работники. Знаешь, - она выдохнула, - эти приюты посещают сами родители. - Что? Что у вас за страна такая? Дитмар даже хохотнул, но больше от тона Шастуна, чем от вопроса. - Обычно в такие дома отправляют детей, чьих родителей лишили прав, где нет достатка, и ребёнка не могут обеспечить, очень часто, где нет одного родителя, но тут, как говорится, случаи индивидуальны. Можно встать в очередь для бездетных, - голос Алёны дрогнул, - это займёт время, плюс, вы же понимаете, что бюрократию никто не отменял. И главная проблема – это выбор. Мы будем его совершенно лишены, нельзя будет выбрать ребёнка. Есть младенец – бери. Не нравится – твои проблемы. - Это плохо, - Дит сглотнул, - но я против больного ребёнка, особенно если он чужой. - Не осуждайте нас, - Алёна встала и улыбнулась, - надо разогреть штрудель, и я, пожалуй, принесу ещё бутылку глинтвейна. Вкусный он, да? – спросила она, обращаясь к Арсу. - Я тебе помогу, - и мужчина начал перекладывать остатки закусок, освобождая тарелки. Антон с Дитмаром стали обсуждать систему, так как Тоха всё ещё был под впечатлением от услышанного, а Попов почувствовал острое желание не оставлять врача одну. Алёна показалась ему такой беззащитной в этот момент. Он зашёл на кухню и увидел, что девушка смотрит в окно. Поставив тарелки в раковину, Арсений не смог отвести взгляда от её спины. - Можно я обниму тебя? - Я могу расплакаться у тебя на плече. - Переживу. Арс подошёл ближе, мягко взял её за руку и заставил повернуться, а потом просто заключил в объятия. Алёна натужно выдохнула, положив голову ему на плечо, неуверенно дотронулась ладонями до широкой спины и всё-таки сжала худи. Арсений не понимал её боли, но ощущал потребность быть рядом, поддержать, дать выплакаться или высказаться. - Ты очень много делаешь для нас обоих, - сказал мужчина тихо, - мы оба благодарны тебе безмерно уже сейчас, и ты должна знать, что если тебе понадобится наша помощь, то мы не откажем. - Спасибо, - сдавлено. - Для меня ты вообще почти личный психолог, - Попов хохотнул, - поэтому выслушать тебя – то малое, что я могу сделать, если ты захочешь говорить. - Ты думал о детях? Я понимаю, что из-за образа жизни и ориентации вопрос не может быть рассмотрен всерьёз, но всё же. - Я никому этого не говорил, даже Антону, - Арсений посмотрел на кофемашину и стал поглаживать Алёну по волосам, - но мне однажды приснилась дочь. - Правда? – девушка чуть отстранилась и уставилась на него удивлённо. - Правда, - он кивнул с улыбкой, - я плохо помню тот сон, и лица её не видел, но в память врезалось имя – странное, необычное; её смех – по-детски звонкий. - А что именно снилось? - Я сидел где-то, на кресле или диване, а она играла на полу. И всё, больше ничего. - Ты расстроился? - Нет, - Арс хмыкнул. – Мне приснился этот сон в университете, представь, сколько лет прошло, да и потом, я тогда таким блядством занимался, что не заострил внимание на деталях и мелочах. Алёна хохотнула и выпуталась из объятий, доставая штрудель из холодильника. - Смеяться будешь, - она шмыгнула носом и потёрла глаза, - мне тоже дочь снилась, но каждый раз в разной локации, раза четыре или пять. - Значит, будет, - философски изрёк тот. - Отнеси это на стол, пожалуйста, - Алёна выпроводила мужчину из кухни, чтобы, видимо, побыть одной. Арсений взял бутылку глинтвейна и пошёл к парням. - А донорство? – спросил Антон. - Что? - Sperm donation. - А, да, можно, но дорого, - ответил Дитмар. - А ЭКО? – не унимался парень и полез за переводом. – IVF? Как это по-немецки? – спросил у вошедшего Арсения. - Аббревиатурой той же пользуются вроде. Künstliche Befruchtung. - Мы делали, - подтвердил мужчина. – Два раза. - Неудачно? – Антон сам расстроился. - Да, - сказал немец. – Последний раз в январе. - А ещё будете пытаться? - Дорого, - вновь выдал тот. - Резонно, - Арсений сел на место и открыл бутылку. – Как я понимаю, анализы не утешительные? - Всё верно, - в гостиную вошла Алёна. – Эмоционально тяжело переживать неудачу, а так как мы дважды попытались, и Дитмар прошёл лечение, но результата не было, то решили на время оставить этот вопрос, возможно, что и навсегда. Не всем же суждено иметь детей, - она посмотрела на мужа. – Я поставила штрудель, будешь ещё горячее? - Нет. - А вы? - Я бы выпил кофе, - Арсений склонил голову. - Готов к сладкому! – выдал Антон. - Отлично, - Алёна оживилась, - тогда я быстро уберу всё и будем чаёвничать. На этих словах Дитмар поднял удивлённо обе брови, видимо, не поняв значения последнего слова, а его жена лишь махнула рукой. Арс хохотнул. Дитмар с Алёной решили пройтись до остановки, чтобы проводить гостей, посадить их на трамвай, выгуляв заодно и Панду. - Спасибо за вечер, - протянул Антон, наблюдая за собакой. – И за приглашение. - Вам спасибо, что приехали, - девушка поёжилась. - Будем рады, если как-нибудь нам удастся сходить в ресторан всем. - Это было бы здорово, - Антон улыбнулся от уха до уха, поправляя шапку. – Вчетвером. Может, тоже на какой-нибудь праздник. - Пятница всегда праздник, - выдал немец и заулыбался. – Вы хорошие, - он кивнул. - Трамвай! – Алёна обернулась. – Всё, желаем вам прекрасно провести эти дни с другом, он же завтра прилетает? - Да, Антон весь на иголках. - Неправда! – Тоша хлопнул мужчину по бедру. – И вам тоже. Мы до нового года увидимся? - Точно, - Алёна кивнула. – Всё-всё, запрыгиваем! Трамвай остановился. Дитмар нажал на кнопку открытия дверей и помог Арсу закатить коляску. Они помахали друг другу, продолжая улыбаться. - Знаешь, о чём я сейчас думаю? – растягивая слоги, спросил Шаст. - Ну? Арсений почему-то подумал вновь о бездетности пары, но сразу отмёл эту мысль. - О Панде. - А что с ней? - Милая собака, я ей понравился. - Скажу тебе по секрету: ты многим нравишься, полагаю, потому что сам на щеночка няшного похож, - сказал Попов и хохотнул, так как Антон переварил мысль и скривился. - Не знаю, оскорбиться мне или принять как комплимент. - Как хочешь, - мужчина пожал плечами. – Так почему ты вдруг думал о собаке? Мне начать пугаться? – и вскинул обе брови вверх. Тоха склонил голову, а потом заржал. - Фу на тебя! – отсмеявшись, продолжил: - Я после избиения больше ни разу не допускал мысль, чтобы завести животное. Очень хотел кота, но сам понимаешь, нам с мамой и ногами не весело жилось, чтобы ещё и за животным ухаживать, а сейчас я думаю, что было бы неплохо иметь собаку. Здесь много собак, немцы питают к ним какую-то особенную любовь. - Ты прав, только вот чтобы завести здесь собаку, тебе надо экзамен сдать, специальные курсы пройти. Конечно, это было бы неплохим дополнением к твоему каналу, рубрика, как Антон учился ухаживать за животным, хотя толком не умеет этого делать за собой, - Арс хрюкнул, - и я бы подарил тебе какую-нибудь соплю, которая поместилась бы у тебя в кармане рубашки. - Ты злой, - надул тот губы, - но идея классная. А это дорого? - Сам гугли, и я не злой, а прагматичный, - Попов зевнул, положив ладонь на руку Шастуна. – Давай подумаем об этом после нового года, потому что я не представляю, какой у тебя будет график, и если ты вдруг решишь завести собаку, то я не буду против, и реально тебе её подарю... на день рождения, к примеру. - А что тебе подарить, старик? – Тоша заулыбался. - На мой др? – Арсений внимательно посмотрел на парня, поэтому тот кивнул. – Я хочу, чтобы к тому моменту ты укрепил спину, - он склонился и стал шептать, хотя в трамвае было всего пять человек и отнюдь не рядом с ними, - чтобы больше не шипел, стоит мне чуть сильнее надавить на твою поясницу. - Ты же понимаешь... – начал Антон виновато, но Арсений подался вперёд и легко его чмокнул в губы. - Не оправдывайся, а просто занимайся своим здоровьем. Для меня это очень важно, поверь. - Буду, - Тоша облизался и шепнул с улыбкой. – Люблю тебя. - А я тебя, - Попов медленно моргнул и чмокнул парня в родинку на носу. – Очень. - Сильно. - Очень сильно. - Сильно очень, - Тоха улыбнулся вновь, прикрыв глаза.