Прямой эфир

— Ну и? Каково это — стонать на национальном телевидении? — усмехается в губы Намджун, раздвигая коленом сведенные ноги Джина. Старший пытается собраться с мыслями, чтобы придумать какую-нибудь колкость и не выглядеть настолько беспомощным… но Джун водит кончиком языка по его губам, а его колено впивается в промежность, что даже немного больно. Все произошло сумбурно. Вот они стояли на сцене, получая награду. Вот они говорили слова благодарности арми. Вот они снова дурачатся под свою песню… И разумеется Тэхен, хоть и знал, что прошлой ночью Джина хорошенько вытрахали (благодаря ударам кровати о стену, даже стонов за звукоизоляцией не нужно, чтобы вся группа была в курсе), однако не постарался позаботиться о его заднице, когда начал подпрыгивать с ним на спине. И в итоге они здесь. Намджун буквально заволок его в ближайший туалет, пофиг что он служебный, и прижал к стенке, дыша будто только что бежал марафон. Джин пытается слегка отодвинуть парня, чтобы хотя бы убрать с глаз растрепавшиеся волосы, но тот лишь рыкает и прижимает к стенке сильнее, наконец впиваясь в губы. Пока Намджун мягко покусывает нижнюю губу старшего, его руки находят линию пуговиц и пытаются расстегнуть хоть несколько. Но пальцы не слушаются, и он просто проскальзывает под рубашкой, слегка поддевает ногтями соски, на что Джин издаёт такие же стоны как в прямом эфире, и спускается к кромке штанов. Тут скрипит дверь туалета, и в проеме появляется голова Тэхена. Впрочем, она быстро исчезает, и слышно только, как тот кричит куда-то вглубь коридора: — Чон Чонгук, я был прав и ты должен мне ужин!

***

— Ничего. Если будут трепаться, я просто расскажу всем, как они месяц назад трахались под сценой, пока все репетировали… — Намджун мягко целует своего парня за ушком, одной рукой придерживая того за талию, а другой закидывая ногу себе на бедра. После того, как их прервал Тэхен, они решили, что будет разумно переместиться хотя бы в кабинку, раз под рукой нет отдельной комнаты или хотя бы кровати. — Чего?! Кстати, теперь же об этом знаю и я, — Джин пытается в адекватный диалог, но пока что получается только тереться пахом о бедра Намджуна. Хотя на самом деле Джин не хочет в адекватный диалог, он хочет руки Намджуна на своём члене, теле и вообще везде. А ещё лучше — минет. И теперь эта идея-фикс не выходит из головы. А ведь Намджун почти никогда не делал ему минет — разве что один раз. В ту ночь он был жутко пьян… Ну и естественно жутко горяч. Тоже запер их в туалете, как сейчас, и умопомрачительно отсосал до звездочек перед глазами. Но обычно тот предпочитал видеть губы Джина посасывающими головку его члена как конфетку. Впрочем, старший и не против, так как Джун в такие моменты выглядел чертовски красивым и раскрепощенным… не таким как обычно — собранным, спокойным и властным. Хотя власть конечно оставалась, и это возбуждало ещё больше. Пока Джин предается мечтам о минете, Намджун снимает пиджак (чертовски дорогущий пиджак) и стелет его на унитаз, затем усаживая на него голую попку своего парня. Отходит на шаг, чтобы полюбоваться открытым видом на раздвинувшего в ожидании ноги Джина, сидящего на атласной подшивке пиджака, а затем становится на колени и разом вбирает член старшего на всю длину, максимально расслабляя горло. Джин громко надрывно стонет, сразу же прикрывая рот одной рукой, а другой впивается в волосы Намджуна и тянет на себя, пытаясь подстроить темп. Настолько горячо, что поджимаются пальцы на ногах, а руки судорожно сжимают отросшие волосы блондина. Терпеть уже нет сил, особенно когда Намджун дразнит кончиком языка уретру, а затем делает пару глотательных движений, и Джин срывается, громко вскрикивая и натягивая голову Джуна до основания, и кончает тому глубоко в горло, сразу же отпуская волосы. Спустя несколько секунд беспамятства, Джин нервно облизывает пару раз губы и поднимает глаза на своего парня. Тот сидит на раздвинутых коленях, пытаясь откашляться, весь красный и с огромным стояком в чертовски дорогущих штанах. Слегка нажимает ботинком Намджуну между ног и дерзко ухмыляется, когда тот страдальчески поднимает взгляд. — Ахуенно. Всегда бы так.