Никогда не злите музу.

      — Ночь, улица, фонарь… тьфу, блин, это не с той оперы, итак, начнем с начала.       — Ночь во мраке комнаты, освещаемой лишь тусклым светом от трёх мониторов, раздается мерное клацанье пальчиков по клавиатуре… Скрип двери и тихое постукивание каблучков по паркету возвестили парня о приходе музы. Стараясь не отвлекаться, автор с ещё большим остервенением начал отстукивать тексты по несчастной клавиатуре. Девушка, остановившись за спиной автора, наклонилась и как следует, от души, со всем старанием укусила парня за левое ушко.       — А — а — ая — яй, это ещё за что? — Вскрикнув, автор развернулся на кресле к виновнице переполоха.       — Так, почему ты за последние 20 минут не написал ни одной главы к фанфик, фильм, вот нечего откашивать — мило улыбнувшись, муза встала за спиной автора, положив тому свои холодные ручки на плечи.       — Ну нет, это уже издевательство, я за последние 2 часа отписал по трем другим работам по несколько глав, и если ты не заметила, то мониторов всего три. Больше работ сразу я не осилю. — Муза мило улыбнулась. О да, эта улыбка, она никогда не предвещала автору ничего хорошего. Ему даже не надо было отрывать взгляд от монитора, чтобы ее увидеть. Он ее чувствовал затылком, да что там, всем нутром. Бедный желудок, почуяв очередной приступ нервного гастрит, начал тихо паковать чемоданы. —       — Слушай, ну вот что тебе мешает пойти отдохнуть часок, м — м?. — Парень принял попытку утихомирить очень уж активную музу.       — О нет, мой дорогой, я же забочусь о тебе. Кто тебя посещает ежедневно 7 дней в неделю, 24 часа в сутки? — Парень резко развернулся на стуле лицом к музе, чтобы высказать все, что накипело, но муза — она ведь муза и, если ее понесло, пиши пропало. Девушка на корню присела все попытки ей возразить, приложив указательный пальчик к губам автора.       — Я ведь ради тебя жертвую даже сном, а для юной девушки гладкая и нежная кожа так много значит. — Убрав пальчик от губ автора, девушка достала с кармана пластырь и ножницы. —       — Мама, роди меня обратно. — Сорвался жалкий стон с губ автора, страшно было представить, что муза могла сделать с автором, используя пластырь и ножницы. Облокотившись на стол и потрепав за щёчку автора, муза начала нарезать десять одинаковых ровных полосок пластыря. С начала девушка взяла левую руку автора и начала заклеивать трудовые мозоли на пальцах, набитые долгими часами на клавиатуре. Закончив, муза принялась за правую руку и повторила процедуру.       -Вот видишь, как я о тебе забочусь. — в следующее мгновение, одним лёгким движением девушка развернула автора лицом к монитору.       — Ну, а теперь за работу. — Наклонившись к правому ушку автора, муза продолжила:       -Если ты, конечно, не хочешь, чтобы я продолжила? — нервно сглотнув, парень закивал.        — Нет… нет, я все понял, уже работаю. Что там? Фильм? Все, все, уже пишу. Но парня уже никто не слушал, лишь только снова скрипнула дверь, оповещая о том, что муза ушла.       Спустя два часа, вернувшись к парню, муза обнаружила его спящим прямо на клавиатуре. Слюнки стекали на несчастную кнопку, именуемую «делит». Подойдя ещё ближе и наклонившись, муза прошептала:       — Вот ни чему тебя жизнь не учит, ну тогда буду учить я. Кто ещё о тебе так позаботится? — Поглаживая парня по голове, муза вдохновенно начала нашептывать на ушко автору новый сюжет. И вот в момент, когда она уже было закончила, парень резко подскочил, не рассчитав силы грохнулся прям на пол.       — Муза. — Продолжая таращиться, парень в восторге, размахивая руками, начал рассказывать девушке:       — Ты не поверишь, я сейчас такое… такое…такое видел. — Девушка довольно хихикнула.       — Так, стоп. — Автор заподозрил неладное.       — Только не говори, что это снова ты? Ну вот за что, а?       Закончив смеяться, девушка подняла стул и подкатив его к сидящему на полу автору, вытянула ручку и осторожно пальчиками стёрла слюнки с подбородка и щеки. Тихо произнесла:       — Ты не отвлекайся, пиши, а я пока тут посижу — Запустив руки в волосы, парень взвыл.       -Ты так в могилу меня сведешь. — Но муза больше не произнесла ни слова, давая понять автору, что ее воля не оспорима. Смирившись со своей участью, автор вновь принялся лихорадочно за работу. Комната снова наполнилась размеренным щёлканьем кнопок клавиатуры.