Даже чересчур средний
Срывает он голос, потому что пытается перепеть фонограмму, которую принципиально никогда не перекричать. У Пака высокий голос, зачем его заставляют надрывать его, если он и так нестабилен? Проверка его диапазона выявила, что у него достаточно высокий – контратенор, но это Энже знала. Ему просто не подходят агрессивные песни до тех пор, пока он не стабилизирует и не научится управлять своим горлом, как инструментом, а не как нечто инородным. — Для начала… — Как только ее пальцы сошли с клавиш синтезатора, рыжеволосый напрягся. Орехового цвета глаза ни в какую не хотели смотреть на своего «преподавателя», — забудь о том, чтобы пробовать что-то самому – это мое условие. Выполняем все строго по бумажке, иначе замечу и вышвырну прежде, чем успеешь сказать слова оправдания. Это понятно? — Хорошо, — Здесь ее территория и правила. Чимин не может сопротивляться, тем более, ему нужна отличная встряска перед тем, как он запишет сольную песню. — Мы уезжаем в июне, поэтому меня не будет какое-то время. Что делать тогда? — Будем созваниваться и писать друг другу, — Свет еще не видел того, насколько настырно Ксу сейчас просит у парня его номер телефона. И у него даже повода отказать нет! Наоборот! — Следующее – забудь о том, чтобы орать и портить свой голос на выступлении. Чем больше ты это делаешь, тем меньше на записи тебе будет нравится собственный голос. Чимин сел на предоставленный ему стул, совсем рядом с Чэнь. Он, конечно, об этом сразу же забудет как только выйдет на сцену, но это предостережение хотя бы будет где-то на задворках сознания останавливать его и не давать выплеснуть эмоций там, где это не нужно. У девушки же вылетели из головы все следующие пункты, как только он развел ноги перед ней, касаясь коленкой ее кожи. — То есть я могу писать в любое время? — Похоже, последние фразы девушки он напрочь пропустил, зациклившись на том, что они хоть немного, но будут чуть ближе, чем просто знакомые. Заметив, как он осекся, Пак поспешно добавил. — Если мне нужна будет какая-то помощь. — Да, еще вопросы? И Чимин задавал. Много вопросов. Ему хотелось разговорить девушку, но китаянка была непреклонна, отвечая сухо и строго по делу. Хотя она тот еще любитель поболтать, когда имеет дело с приятным человеком. А рыжий был как раз из таких. В целом, их первое занятие в основном ушло на разглаживание каких-то конфликтных тем и нюансов, из-за которых могли начаться проблемы. Видя, как серьезно он интересуется тем, как бы улучшить свой вокал, девушка думала, но точно уж не надеялась, что уже завтра в одиночку Пак окажется у их общежития. А ведь они договорились предупреждать о визитах, потому что расписание с их графиками составить не представлялось возможным. И она, только продрав глаза, не накрашенная, только недавно переоделась в лосины и белую, не ее размера, футболку, что благополучно спадала с плеча, открывая заманчивый вид. С чашкой в руках. Да она чуть бедную посудину не бросила прямо тому в лицо. Потому что он-то выглядел идеально! Да, без кремов и прочей мишуры, еще и перекрасился в свой натуральный цвет волос, но это и било девушку в самое сердце. Он, блять, что, Аполлон? Иначе Ксу не могла объяснить, как эта хитрая плюшка с неровностями и огрехами на лице выглядела еще привлекательнее, чем без. И как по заказу: снова черные брюки, на этот раз, лишь чуть подчеркивающие подкачанные бедра, синяя толстовка и черная куртка на ней. Миленькая шапка такого же цвета, как и толстовка, и солнечные очки. Но самое греховное – серьга-цепочка на левом ухе. — Сколько времени? — Спросила девушка, явно недовольная, что ее разбудили рано в свободный от работы день. Она не успела глянуть на часы, поэтому вынуждена говорить. Пак посмотрел на телефон. — Без двадцати пять, — Проинформировал ее Чимин, разглядывая эту несуразную женщину, которая вывалилась на улицу в чем попало, когда на дворе середина марта. Видя, как та начинает замерзать, он поспешил. — Можно войти? — Конче… — Чуть не сказала она на китайском, но успела захлопнуть челюсть быстрее, чем эта ситуация резко бы превратилась в крайне негативную. Ксу не была уверена, что парень не знал хоть одно из ругательств на ее родном языке. — Конечно. Почему не написал? — Я написал. Хоть студия и была на первом этаже, но Пак не спешил туда, сначала сняв свою куртку, а затем присел на диван в центре зала. Кухня была тут же, поэтому-то первой открыла дверь как раз Ксу, а не дрыхнувшие на втором Миджин с Хеной. Минай отправилась в агентство разбираться с камбеком и предстоящим туром, о чем им услужливо сообщили только сейчас, за полтора месяца до него. Хэмун же занималась в тренажерном зале, поэтому до ночи одна из них точно не вернется. Предложив парню чашку кофе, она устроилась чуть в стороне от него, на кресле. Наступила эта самая неловкая пауза, когда хочется с чего-то начать, но что бы вы не сказали – все это будет до жути глупым и бессмысленным. Однако у Чимина был на это свой план: — Твоя песня… — У блондинки плечи невольно распрямились, когда Пак завел разговор о ее музыке. Слава богам, ничего общего с ее привязанностью к нему эта композиция не имела. Более того, она скорее о принятии себя. — Ты ведь сама написала? О чем она?Глупее вопроса придумать нельзя было
— О моих трудных временах, — Огрызнулась голубоглазая, превращая свои слегка сероватые омуты в тяжелые грязно-синие. Чимин перемен не заметил, ведь все это время смотрел «поверх» ее заманчивых глаз. — Хотя я не уверена, что директора ее примут… — Обязаны! — Вылетели слова прежде, чем о них успели подумать, расфасовать по бутылочкам и разложить по полочкам. — Я хотел сказать, что слышал твою запись и она была хороша… поэтому ее должны принять. — Кому, как не вам, знать это? — Она точно знала, что их тандем пишет гораздо больше песен, чем появляется на выходе. А брюнету и нечего сказать – Ксу права. Хлопнув ладонями о свои бедра, она встала с места. — Ладно, ты пришел, чтобы заниматься, а не болтать. Пойдем. Но Чимин не уверен. Определенно точно сомневается. Иначе он не может объяснить, как получается так, что его глаза видят округлости китаянки, а не белый лист с печатными буквами. Однако, когда его затуманенный разум ведет дорожку чуть выше, то замечает эту футболку, которая идеальна во всем: и скрывает все ненужное, но выставляет все сочное. Два часа – слишком долгая и сладкая пытка для него. Сама же Энже замечает эти откровенные взгляды, но не спешит обличать нахала, потому что это бы вызвало только еще больше трудностей. А пока стоит запихнуть себя куда подальше и подумать. Мысль соблазнить уже не была такой навязанной, а скорее сама собой вытекала из сложившихся обстоятельств. То, что Пак Чимин ее хочет, дала понять Сыльги, а подтвердил сам парень, явно не из эстетических помыслов засматриваясь на оголенные ключицы и едва мелькающую при движении грудь. А если парень хочет тело, то так тому и быть – она отдаст его в обмен на его мимолетное присутствие. Но не стоит торопиться. Может не только тело, но и душа его владельца приглянется Паку? Она найдет ему время, но если Чимин даст понять, что его ничего, кроме секса не интересует, то девушка станет его игрушкой. Партнершей. Не рассчитывала Ксу, что попадет в такую ситуацию, когда ее начнет привлекать перспектива ебаться за возможность быть мнимой девушкой того, кого она любит. Но день за днем она все больше сомневалась в том, что они вдвоем не смогут даже просто дружить. Оказалось, что с «Персиком», хотя это прозвище теперь ему не подходит, гораздо легче говорить, чем пытаться строить из себя недотрогу. Вскоре Чэнь обнаружила, как сильно привязалась к этому чуть хриплому монотонному голосу, который постоянно отвлекал девушку от ежедневных дел своими звонками. — Нет, не стоит так делать. Я дам тебе пять… хорошо, что ты понял. Ничего не собралась, Чимин-ши сам себя накажет. Да. Пока, — Она только делает вид, что устала от постоянных расспросов, но как только Пак отключается, то еще некоторое время смотрит на экран телефона, пока тот не потухает. — Долго вы еще будете глядеть друг на друга, как на куски мяса? — Миджин никогда не упускает возможности играючи задеть одногруппницу, при этом смирно сидя на стуле и не мигая, ожидать, когда ей докрасят ресницы. — Часики тикают – уже середина апреля. А мы меньше чем через месяц уезжаем… — Я… не знаю… — Ей было сложно переступить порог полу деловых, полу дружественных отношений. Может ведь просто взять и отказать. Даже если она предложит себя. Даже как партнера. — Что мне делать? — С этого и надо было начинать! Присядь, — Из-за ограниченных возможностей в виде стаффа, который прямо сейчас вьется, ухаживая за ее лицом, трудно разговаривать. Вариант того, что подруг могли подслушать полностью исключается. С ними работают те, кто в компании был задолго до них. Но девушка страхуется и никогда не говорит имен. Персонал – тоже люди и им свойственно говорить. — Начнем с… Волосы. Именно. Корни уже отросли, поэтому стилисты предложили ей сменить образ. Они оставили ей челку, немного подрезав концы, осветлив волосы ниже подбородка, окрасив их в чуть холодный металлический оттенок, а все остальное закрасили медовым цветом. Как говорила Сати: «Обновление поможет сменить вектор мыслей и придать уверенность». Но вот что пошло после… Идея ей сразу не понравилась. Ни капельки. Однако эффективность ее была высока, по-крайней мере так думает Сати. Ей пришлось выйти прогуляться, чтобы уложить в голове каждую деталь. Тем более, что в общежитии никого нет и провести вечер за просмотром какого-нибудь сопливого фильма вместе с Хеной не получится, ведь та на время отпуска будет жить у родителей пару дней, прихватив с собой Хэмун. Начальство одобрило, тем более те жили в том же городе. Минай тоже где-то пропадает, предположительно со своим ухажером. Была Миджин, но она наслаждается последними свободными деньками с Шугой, поэтому ушла со словами: — Я освобождаю тебе дом на целый день – вернусь минимум только следующим вечером. Только попробуй провести время зря, я позабочусь о том, чтобы это было не так. Она-то без сомнений не теряет времени зря. Ночной Сеул встречал яркими красками, стекающими с высоток и великолепных монструозных мостов. Было еще холодно – вечером опускались заморозки, поэтому девушка ходила в пальто, обернувшись в него как в кокон. Зарывшись носом поудобнее в шарф, она прижалась к парапету у моста, удобно свесив руки с него. Река, как всегда, спокойна и миролюбива. Так завораживает. Вытащив телефон из кармана, она нажимает на кнопку, но не разблокировывает его, оставив тухнуть свет и снова загораться, нажимая на экран пальцем. Может быть стоит позвонить? Нет, у него наверняка дел полно. Хотя Юнги свободен, если брюнетка сейчас у него. Тогда зачем? Просто… провести время вместе? Они же не так близки. Пока Ксу думала, смартфон в ее руках завибрировал, оповещая хозяина о том, что ему звонят. Чуть не выронив его от неожиданности, китаянка снимает трубку, даже не посмотрев на имя. — Привет. Я надеюсь, что не потревожил тебя, — От голоса тело бросило сначала в холод, а потом в жар. Было бы чуть светлее, то прохожие бы заметили еле заметный румянец на ее щеках. — Да нет. Ты что-то хотел? — Она даже не надеется, что Чимин звонит по другому поводу. Просто потому, что хочет услышать ее голос, подольше побыть наедине. — Я правда не могу просто позвонить? — По его тону было заметно, как парень фальшиво пытается убедить ее в том, что тот обижен. Ксу уже хотела возмутиться и высказать все, что думает на самом деле, но смех, доносящийся из динамика, вовремя остановил. — Ты такая милая! Я просто хотел узнать не занята ли ты и можно ли придти позаниматься. Конечно же! Что может еще беспокоить нашего пусанского «принца»? И все же ей нужно подумать перед тем, как принять или отклонить предложение. Им не так много осталось до того, как Айрис отправятся в пусть и короткий, но европейский тур, а ослабить незримую натянутую нить все же хочется. Она и думать забыла про то, как своенравно назвал ее кореец. — Не знаю… Я сейчас не в общежитии, — И как в подтверждение, задул ветер, кокетливо забирающийся блондинке под верхнюю одежду. Съежившись от холода, Энже выдохнула пар изо рта. — Но я подойду в скором времени, если ты придешь. — Не стоит, я подберу тебя на дороге. Скидывай адрес, — И сбросил вызов. Пак никогда первым не бросал трубку. Может случилось действительно что-то важное, раз он по телефону так ничего внятного не сказал. Местоположение отправлено, а значит оставалось только ждать машину. Минут через десять подъехало такси, подозрительно долго остававшееся на месте, а значит это нужный автомобиль. Полностью она удостоверилась в этом, когда Пак сбросил ответное сообщение о том, что уже на месте. Но почему настолько быстро? Сеул отнюдь не маленький город даже для перемещений на колесах. Он заранее знал, что Чэнь согласится? Просто был рядом? Пока они ехали, не было возможности даже заговорить. Хорошо, что водители всегда почтительны к анонимности и никогда не смотрят на заднее сиденье. Да и узнать их обоих в темноте и в масках достаточно сложно. Тем более, что любой айдол старается в повседневной жизни одеваться как можно более неприметно. Когда движение закончилось, первым вышел Чимин, подав руку Ксу, вызвав в ней приятный комок чувств, спускающийся от горла до района сердца, подбрасывая в этот огонь еще пару веточек для обогрева. Но сама голубоглазая замечала, как стремительно сгорает в нем, оставляя за собой сладостный теплый шлейф. Зайдя в дом, она сразу же снимает медицинскую маску, открывая свое чистое снежное лицо. Пак некоторое время смотрел на нее, пока та была занята вешалкой и попытками закинуть пальто на нее. Все же метр шестьдесят совсем капельку, но маловато для таких махинаций. Поэтому Чимин осторожно взял в руки одежду, задевая ее собственную прохладную кожу, и повесил туда, где ей самое место. Разувшись, она оставила Пака позади, проходя в кухню-гостиную заваривать себе теплый чай. Такой отвар из трав неплохо согревает, да и хорошо его выпить перед сном. Это было единственным напоминанием китаянки о том, где действительно находится ее родина и дом – рядом с родителями. Отчасти это и есть причина, по которой она уехала. Догадывалась, что родители, особенно отец, очень не хотели ее отпускать, но Чэнь благодарна, что они решились дать дочери шанс и не зря. Пока Энже возилась с чайником, Чимин спокойно занял свое привычное место на диване. Ее движения приводили в какой-то благоговейный восторг. Да, любой человек, который достаточно занимался танцами в повседневной жизни выглядит чуть более артистично, но аккуратности и внимательности это не прибавляет. Это Пак знает из собственного опыта. А вот Ксу так точно перебирает руками и плавно садится рядом с ним, ожидая, когда заварится чай, что иногда хочется подумать, действительно ли все это ее привычное поведение. Чимин знает – это так и есть. — Когда вы уезжаете? — Спрашивает темноволосый, продолжая избегать ее взгляда. Ксу поворачивается спиной к вскипевшему прибору. Ей не нравится то, как ведет себя парень. С начала этого года он старается вообще не встречаться взглядом, хотя все остальное время вылавливал, стараясь уцепиться, и улыбался, если замечал внимание в ответ. — Через две недели, — Вот она, прямо напротив Пака, но тот упрямо не желает смотреть туда, прямо в бушующее море. Это начинало чуточку злить. Она перебрала ноги, и теперь левая находилась поверх правой. Так Энже еще сильнее напирала морально на парня, но ее не пугала такая близость. Не теперь. — Что-то не так? — Разве? — Он поднял взгляд, но до сих пор держал его поверх глаз, глядя куда-то в лоб. — Тогда смотри мне в глаза. И он делает это, застывая на пару секунд, и кажется, полностью остановив дыхание. Встретившись с «орехом», Ксу тоже забывает, как жить. Это трудно объяснить обычной похотью или влюбленностью. Чтобы так смотреть на человека, нужно знать его душу. Знают ли они, кем являются на самом деле? — Я знаю, что это ты была тогда, — Чэнь не нужны объяснения, чтобы с первого раза понять, о чем он, но Чимин дает его. — На MAMA. Это ты. Я понял по ожерелью. Она хватается за то место, где оно должно висеть. Не может вспомнить, надевала ли Ксу его тогда, но верит на слово. Нет, вещица точно была на ней в тот день. Такая подвеска среди знаменитостей существует только одна. И если брюнет в порыве страсти успел заметить необычный аксессуар на ощупь, то вполне возможно, что именно по ней он определил владелицу. Изумление от внимательности перешло в разочарование. Закусив губу, она посмотрела на свои руки, разглядывая их то ли от смущения, то ли от печали, пока Чимин дожидался ответа. Его не меньше беспокоил этот вопрос и он уже пожалел, что вообще решил заговорить об этом, но парень должен знать отношение Энже к нему. Однако она успела разувериться в надеждах дождаться взаимности. Если бы Пак любил ее, то точно бы промолчал. Он бы промолчал! Очистив свое лицо от мимолетной печали, девушка решилась – теперь-то ей отступать некуда. — И что ты хочешь от меня? — Совсем тихо задала вопрос Ксу, но собеседник не отвечал, пораженный преображением. Не стоило открывать ящик Пандоры. А блондинка не теряла драгоценные секунды, приподнявшись с места и присаживаясь к нему на колени, и укладывая руки на его плечи, оставляя между телами лишь какие-то сантиметры. — Меня устроит любой ответ.