Мой бардак

      Она понимала, что вела себя неразумно.       Существовало множество иных способов справиться с эмоциями, но рациональная часть сознания Шелби уже долгое время отсиживалась на скамейке запасных и зачастую ей казалось, что она наблюдает за своей жизнью откуда-то снаружи, проклиная себя за вспыльчивость и нехватку самоконтроля. За то, что делало её слабой. Однако, сколько бы сил она ни прикладывала, чтобы пробраться внутрь и как следует встряхнуть свою телесную оболочку, все эти попытки были безуспешны. Её изломанная, наполненная гневом часть всегда брала верх, что ужасно выматывало. Потому что никогда нельзя было сказать, чем закончится очередная такая вспышка и сколько мостов Шелби успеет сжечь на этот раз. Сколько ещё ей осталось беспомощно наблюдать за собственным саморазрушением? И сколько ещё осталось, прежде чем она поддастся соблазнительной тьме, которой так не терпелось поработить её сердце и разум?       Взбираясь по лестнице, чтобы отыскать комнату Одри, Шелби слышала как в её мозгу звучали заранее заготовленные злые слова. Ей не терпелось испытать облегчение в момент, когда они, наконец, вырвутся наружу. Добравшись до нужной двери, она громко постучала и крикнула:       — Одри?! Открой. Я, мать твою, не шучу!       Она ещё продолжала колотить кулаком в дверь, когда та распахнулась, обнаружив на пороге блондинку с покрасневшими глазами в белом пушистом халате.       Сейчас два часа дня. Она что, спала?       Не дав Одри и рта раскрыть, Шелби со злостью выпалила:       — Не знаю, во что ты там играешь, но буду благодарна, если ты перестанешь копаться в моих шмотках и ебать мне мозг своим извращённым чувством юмора.       Одри нахмурилась и хотела что-то сказать, но Шелби не дала ей такой возможности.       — Мне известно, что ты у нас вся такая железная леди и тебе не нужны таблетки, чтобы пережить новый день, но то что они нужны мне, не делает меня слабой, понятно? Да будет тебе известно, я их даже не каждый день пью…       Тут уже Одри не выдержала:       — Шелби… ШЕЛБИ! Да ради Бога, успокойся уже, наконец, и объясни, что, чёрт подери, случилось?!       Шелби в ответ фыркнула, сунула руку в карман и вынула оттуда пузырёк, который отыскала ранее на стойке.       — Вот что случилось, — произнесла она, сунув пузырёк Одри под нос, желая, чтобы та поняла, какую боль причинила своим поступком.       Одри прищурилась, пытаясь сообразить, что она видит, а когда поняла, сдавила переносицу и тяжело вздохнула.       — Шелби…       — Нет. Знаешь что? Мне плевать, что ты скажешь. Просто держись подальше от меня и моих шмоток, пока…       — Прочитай, что там написано, — сказала Одри куда более спокойным голосом, чем можно было ожидать от неё в прошлом.       Шелби хмыкнула.       — Мне прекрасно известно, что там написано… я… — с издёвкой опустив глаза к бутыльку, она замолчала и застыла на месте. «Одри Тиндалл». Таблетки были прописаны Одри.       Шелби, совершенно сбитая с толку, прикрыла глаза, в ужасном смущении пытаясь сообразить, как в приличном обществе ведут себя в подобном случае. В итоге она смогла выдавить только:       — Я… я не знала. Прости, мне… — не закончив фразу, она всунула бутылёк Одри в ладонь, метнулась к своей комнате и оказавшись внутри, громко хлопнула дверью.       Одри какое-то время постояла на пороге своей спальни с таблетками в руке и с мрачным выражением на лице. Она опустила глаза к бутыльку, открыла, вытряхнула две таблетки на ладонь и проглотила всухую, после чего зашла обратно в спальню и закрыла за собой дверь.

***

*****       Уже вечером Одри неохотно поднялась с кровати из-за урчащего желудка. Она давно презирала нужду собственного тела в топливе, воспринимая голод как необходимое зло. Натянув короткие штаны для йоги и (чрезмерно дорогой) полосатый топ, Одри закапала Визин в покрасневшие глаза и направилась в кухню. На лестнице её встретил соблазнительный аромат, исходивший оттуда, куда она как раз направлялась.       Я ведь не заказывала повара?       Завернув за угол, Одри ступила на холодную кухонную плитку и резко остановилась. Шелби.       Шелби подняла глаза, чуть слезящиеся от лука, который она нарезала, неловко улыбнулась и пожала плечами. Она сильно нервничала из-за своей попытки извиниться. Идея с ужином для Одри была рискованной. Что Одри ела? Она была веганкой или вегетарианкой? Была ли у неё на что-нибудь аллергия? И всё же Шелби намеревалась приготовить этот ужин. Чтобы она там ни чувствовала по отношению к Одри, но вот так обвинить её в подобном было ужасно. Какая психопатка начнёт так рубить с плеча? Шелби хотела показать, что она могла вести себя как адекватный человек.       — Привет, — спустя какое-то время робко произнесла Шелби. — Я тут позаимствовала кое-что из холодильника, чтобы приготовить спагетти с фрикадельками. Не беспокойся, соус и фрикадельки я приготовила по отдельности, на случай, если ты вдруг не ешь мясо. О, и паста без глютена, если вдруг ты…       Тут Одри, наконец, отошла от шока и перебила Шелби:       — Боже правый, ты во всём такая дотошная?! Это же просто еда.       Шелби повернула голову и встретилась с Одри взглядом, чтобы убедиться, что верно распознала тон её голоса. в глазах Одри она действительно разглядела озорной блеск, а на губах — лёгкую улыбку.       Одри шутила. Хороший знак.       — Я бы сказала, что это приятное разнообразие в сравнении с сибасом по-чилийски, которого повар стабильно готовит по пятницам. Спустя какое-то время такая стабильность начинает утомлять, — произнесла Одри из-за плеча Шелби, потянувшись за стоящим в шкафу бокалом для вина. Она задумчиво окинула взглядом Шелби и, наконец, спросила, — ты красное любишь?       Глаза Шелби округлились и она ответила с запинкой:       — Да, но… мне правда не стоит с…       — С лекарствами? — Одри рассмеялась, — какая же ты фанатка правил.       Шелби открыла рот, чтобы выразить своё несогласие, но прежде чем она успела что-нибудь сказать, Одри протянула ей руку помощи.       — Послушай, тебе уже известно, что я достаточно долго принимаю эти лекарства, чтобы понять одну вещь: то, что там написано — всего лишь рекомендации. Я к тому, что я пока ещё жива.       К этому моменту Шелби поняла, что дальше спорить бессмысленно. Одри могла переспорить хоть дьявола. Шелби уже прочувствовала это на собственной шкуре в прошлом. По правде говоря, она бы с радостью расслабилась с бокалом сухого красного, особенно, после событий этого дня. А если быть совсем уж честной с собой, то Шелби должна была признать, что изысканность и очарование британского акцента Одри делали задачу по отказу ещё более сложной и маловыполнимой.       В итоге Шелби, чуть помедлив, кивнула в знак согласия. Одри, явно довольная собой, подхватила второй бокал и в каждый щедро плеснула вина. Обогнув Шелби, она протянула ей бокал и с неохотой уточнила:       — Чем-нибудь помочь?       Шелби сделала глоток и окинула взглядом женщину напротив, старше её самой.       — Нет, всё в порядке. Я почти закончила.       Одри выдохнула с наигранным облегчением.       — О, слава тебе Господи, я же просто из вежливости спросила. Не люблю, знаешь ли, работу по дому.       Шелби изобразила притворное удивление.       — В самом деле? Никогда бы не подумала.       Одри только закатила глаза в ответ и сделала внушительный глоток из своего бокала.       Закончив готовить салат и приправу к нему, Шелби выставила блюдо с едой на стол. Одри хватило на то, чтобы расставить тарелки и другую посуду, и плеснуть себе ещё вина. Женщины наслаждались едой в относительной тишине до тех пор, пока Шелби не решила озвучить то, о чём обе они думали.       — Слушай, Одри… — начала Шелби, допив вино. Одри встретилась взглядом с её пронзительными голубыми глазами и приготовилась услышать мнение Шелби о случившемся.       Шелби продолжила:       — То, что случилось ранее я… перегнула палку. Я слишком поспешила с выводами и… короче, ты этого не заслужила. Я позволила себе нафантазировать всякого на основе одних только предубеждений и просто… я совсем перестала соображать, когда решила, что ты что-то задумала. Извини меня. Правда, мне очень жаль.       Короткая, но весомая пауза заполнила пространство вокруг них. Одри, разглядев припухшие нижние веки Шелби, какое-то время всматривалась в её лицо. Шелби явно весь день проплакала. Её волосы были частично убраны назад, отросшая чёлка огибала сильную линию подбородка, макияжа на лице почти не было, если не считать чего-то, похожего на блеск на губах. Шелби Миллер смахивала на сумасшедшую и при этом была красивой женщиной.       — Всё в порядке, Шелби, — сказала Одри, делая новый глоток приближающегося к концу напитка.       Шелби покачала головой, отказываясь принимать утверждение Одри, что всё в порядке, потому что по её мнению всё было совсем не в порядке. Она открыла рот, чтобы возразить, но Одри её остановила.       — Шелби. Если это — худшее, на что ты способна, думаю, мы справимся.       Шелби уступила, поджав губы и покачав головой, словно признавая правоту Одри. Пользуясь случаем, она внимательнее изучила выражение лица женщины напротив. Неужели Одри стала мягче? После событий в Роаноке? Водя пальцем по краю опустевшего бокала, Шелби задумалась над этой возможностью. Одри казалась какой-то другой. Уже не такой бездушной стервой, но и не сказать, что мягкой. Возможно, потери и та мясорубка, в которую они вместе попали, повлияли на Одри как-то иначе, чем на саму Шелби. Губы Одри ответили бы иное, но в её ярко карих глазах Шелби разглядела как внутренняя броня Одри Тиндалл уже пошла трещинами.       Ещё несколько мгновений пролетело в молчаливой задумчивости, прежде чем Шелби поднялась, чтобы убрать со стола, настояв на том, что справится сама. И снова Одри не расстроилась, оставшись без работы. Она открыла новую бутылку вина, подхватила оба пустые бокала и прошла в гостиную. Там Одри опустилась на диван на три персоны и взяла с углового столика пульт управления стерео-системой. Когда она включила воспроизведение, из колонок раздались переборы гитарных струн, распространяя по дому первые аккорды песни Трейси Чепмен «Give Me One Reason». Наполнив стоящие на кофейном столике бокалы, Одри крикнула в сторону кухни:       — Боже, брось ты эту посуду и хоть немного расслабься.       Шелби, загрузив последнюю тарелку в посудомоечную машину усмехнулась и закатив глаза, направилась в зал к своей требовательной компаньонке. Зайдя в комнату и услышав одну из любимых песен, она ощутила такое спокойствие, какого не чувствовала уже очень давно. Увидев второй бокал вина на столике, Шелби хотела было запротестовать, но какого чёрта. Как вечер с двумя бокалами вина может сделать всё хуже, чем уже есть? Пройдя к дивану, она впервые с момента знакомства разглядела Одри как следует.       Без своего обычного чопорного образа, с соскользнувшей с плеча чёрной бретелькой, Одри, казалось, не замечала ничего вокруг, прикрыв глаза и покачиваясь в такт музыке. Выглядела она при этом потрясающе. Может, потому что Шелби впервые видела Одри в таком расслабленном состоянии, но она никак не могла отвести глаз, наблюдая, как Одри, пригубив вино, закусила нижнюю губу и выгнула шею, вероятно, чтобы размять затёкшие мышцы.       Заметив присутствие Шелби, Одри наклонилась, подхватила второй бокал и протянула ей.       — Твоё здоровье, — сказала она и подняла свой бокал. Шелби одобрительно вскинула брови, и чуть помедлив, забралась на диван с ногами, устраиваясь поудобнее. Кто эта женщина и куда она дела Одри Тиндалл? Шелби глотнула вина и расслабила плечи впервые, с тех пор, как попала в этот дом. Из всех возможных окончаний этого дня, она и предположить не могла, что он закончится так. Окинув взглядом сидящую рядом, погружённую в свой мир и одними губами повторяющую слова из песни «Fast Car» женщину, Шелби решила, что теперь было бы неплохо поговорить по душам. Резко вздохнув и сделав ещё один щедрый глоток, она повернулась к Одри, опустила руку на спинку дивана и подперла ладонью подбородок.       — Одри?       — Ммм? — пробормотала Одри, не открывая глаз и покачиваясь в такт музыке.       — Ты когда-нибудь думаешь об этом? — спросила Шелби. Ну конечно, блядь, она думает об этом, что за идиотский вопрос.       Потратив несколько секунд на то, чтобы собраться с мыслями и понять, что Шелби подразумевала под «этим», Одри изобразила на лице выражение куда более серьёзное и задумчивое, чем за весь вечер.       — Да, — просто ответила она, со взглядом, полным откровенной грусти. — Я думаю об этом каждую секунду каждого дня.       Шелби не рискнула перебивать, чувствуя как в голове у Одри крутились шестерёнки, медленно выманивая всё больше мыслей из её хаотичного сознания.       — Знаешь, оно накатывает волнами. Иногда это просто картинки… с Рори, — Шелби поморщилась. — Иногда это семья Полоков и вопли Моне… и всякий раз, когда я ем недостаточно прожаренный стейк… Одри окинула взглядом Шелби и усмехнулась, но в глазах осталась глубокая печаль. Шелби надеялась, что Одри не заметила заблестевшие в её собственных глазах слёзы.       Одри продолжила:       — Я сплю днём, потому что слишком боюсь того, что приносит ночь. Всё, что я вижу, закрывая глаза — это сраная кровавая луна и устроенная ею кровавая баня. — Одри смахнула одинокую слезу и опустила глаза к своему почти опустевшему бокалу.       Шелби не стала встревать со своим эгоистичным комментарием. Если тот кошмар её чему-то и научил, то это быть чуточку меньше зацикленной на себе.       Спустя несколько секунд Одри развернулась всем корпусом к сидящей рядом с ней молодой женщине.       — А что насчёт тебя? В смысле… если хочешь об этом поговорить, — сказала Одри без привычных ноток язвительности в голосе.       Шелби прикончила остатки вина и опустила бокал на кофейный столик, готовясь к тому, чтобы вскрыть глубокую рану, которой было ещё очень далеко до того, чтобы затянуться.       — Да уж. Я… мне кажется, эта штука сожрала всю мою жизнь, — покачав головой, чтобы собраться с мыслями, Шелби продолжила, — мой мозг никак не перестанет… Я постоянно думаю о… о том, что я могла сделать иначе… — Она не замечала, что щёки намокли от слёз до тех пор, пока не увидела как Одри нахмурилась.       Шелби замолчала, закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Господи, какая же ты сраная слабачка, не можешь и фразы выдавить, не разрыдавшись как ребёнок. Внезапно Шелби ощутила тёплое мягкое прикосновение к щекам. Медленно открыв глаза, она поняла, что это Одри вытерла ей слёзы и теперь легонько удерживала её лицо в своих ладонях. Шелби не знала, как реагировать на столь непривычно ласковый жест, поэтому отвела глаза и отодвинулась, чтобы самостоятельно утереть оставшиеся слёзы. Одри не обиделась. Она только уронила руки на колени и сказала:       — Ты не должна больше ничего говорить. Я понимаю.       Шелби шмыгнула носом и торопливо закивала, стараясь стряхнуть с себя эмоциональный груз момента. Она ещё не привыкла к тому, как изменилась Одри, но на перемену не жаловалась. Может, дело было в вине, но ей нравилась такая версия Одри, неважно, что стало причиной её появления или как долго продлится её существование.       — Я тебе рассказывала как познакомилась с Сидни? — спросила Одри, почувствовав, что пора несколько разрядить обстановку. Шелби покачала головой, откидывая голову на спинку дивана и втайне радуясь смене темы.       Одри продолжила:       — Что ж, для начала, он перепутал меня со сраной Кэти Пэрри.       Шелби фыркнула и приподняла брови, молча предлагая Одри продолжить. Так что Одри продолжила повествование, чрезмерно преувеличивая и перечисляя максимально возможное количество забавных деталей. Прошло несколько минут прежде чем она наконец закончила, и в глазах её блестели слёзы от того, насколько смешным вышел рассказ. Утирая лицо тыльной стороной ладони, она открыла было рот, чтобы сделать какое-то замечание Шелби, но так и не промолвила ни слова. Она не знала, как давно Шелби отключилась, но её несколько задело, что та пропустила лучшую часть истории.       Одри с усмешкой поднялась с дивана так, чтобы не разбудить спящую рядом женщину. Пройдя в дальний конец комнаты, она вынула из шкафа одеяло и со всей возможной аккуратностью укутала им Шелби, которая продолжала спать. Одри невольно улыбнулась, глядя на свою необычную соседку, которая в этот момент выглядела более расслабленной, чем когда-либо за всё время их недолгого знакомства. Она подхватила пустую бутылку с бокалами и отнесла их на кухню, по пути выключив свет.       Прежде чем подняться наверх, Одри вернулась в гостиную, чтобы снова проверить, как там Шелби. Одеяло сползло с её плеча, так что она подтянула его повыше. На лице Шелби всё ещё можно было разглядеть недавние слёзы. Как называлось это чувство? Сочувствие? К Шелби Миллер? Всё может быть. Выключая стоящую на боковом столике лампу, Одри наклонилась к Шелби и осторожно убрала несколько выбившихся прядей за ухо.       Уже поднявшись в свою спальню, Одри размышляла над тем, что их могло ждать в следующие полгода и верно ли она поначалу расценила личность спящей на её диване женщины.