est-her — sympathy;
В дверь снова раздался громкий стук. Джерарду все это надоело, он не понимает, что Айеро нужно от него. Парню пришлось вскочить с кровати, чтобы снова открыть дверь, которая, видимо, так сильно мешала Фрэнку. Сразу же, как только препятствие, стоявшее перед Айеро, пропало, он набросился на Джерарда и схватил за футболку, злобно сверля его взглядом. — Если после вчерашнего ты считаешь, что ты можешь так себя вести со мной, то ты глубоко ошибаешься. Я так и не получил ответа, — парень продолжал держать футболку Уэя. — Какой ответ тебе нужен? — Джерарда уже не волновало то, что сегодня Фрэнк, возможно, захочет снова украсить его лицо багровыми пятнами. Он сохранял спокойствие, полузакрыв глаза. — Обещай, что ты никому не скажешь, Уэй. Иначе я серьезно изобью тебя до смерти. — Ты думаешь, что мне действительно есть кому сказать об этом? Ты вообще когда-то видел меня с кем-то? Кому я расскажу? У меня никого нет. Если так трясешься за свою репутацию, то можешь не переживать, потому что ниже тебя уже некуда. — Что ты вякнул? — хватка Фрэнка стала сильнее, парень был очень зол. — Сука, если бы у меня сегодня просто не раскалывалась голова, ты бы уже тут лежал и харкался собственной кровью. Отдыхай. После этих слов Фрэнк оттолкнул Джерарда так, что тот упал на пол, сильно ударившись задницей. Айеро быстро удалился из комнаты, оставив Уэя наедине с самим собой. Джерарду снова было больно и обидно. Вчерашняя ночь дала ему надежду на то, что все прекратилось, что Фрэнк действительно изменился. Но он снова явился с угрозами и кулаками. Джерард просто не понимал причины того, почему именно он подвергается такому насилию со стороны Айеро. Слезы навернулись на глаза, он не хотел быть таким, Уэй хотел быть просто невидимкой, человеком, о чьем существовании никто не подозревает, хотел быть ничем. Фрэнк просто пришел и забрал у него надежду, разрушив все. А сейчас Джерард сидел на холодном полу, рыдая и хлюпая носом. Увидел бы его сейчас Айеро и сразу врезал бы ему прямо в лицо. Или по ребрам. Да куда угодно, лишь бы было больно. Терпеть было просто невозможно. Наравне с физической болью стояла душевная, и парень даже не мог определиться, что из этого хуже. Минут через двадцать он смог подняться с пола. Джерард дошел до своего окна и стал смотреть на подростков, гуляющих по улице. Они сидели компаниями, катались на скейтбордах, смеялись, играли. И парень никогда не понимал, как люди находят кого-то, кто их понимает, разделяет с ними мнение и чувства. Он был почти уверен, что у него такого никогда не будет. Решив, что делать ему нечего, а просто дышать — больно, Джерард решил снова лечь спать, чтобы заглушить эту боль, пожирающую изнутри, хотя бы на какое-то время. Кто-то для того, чтобы забыть на время плохое, пьет, принимает наркотики, а Джерард просто засыпал и представлял, что он больше никогда не проснется. Изо дня в день, пытаясь заглушить все чувства. Прохладные простыни заманивали в царство сна, заставляя провалиться в чувство безмятежности. Спустя буквально пару минут Джерард заснул.***
— Почему ты не отвечаешь мне, Джерард? Ответь. — Я убью тебя, ты же знаешь. Фрэнк больше не выглядел злым, он был испуган, загнан в угол. — Если бы тебя там не было, был бы кто-то другой. Ты не единственный. Ты не особенный. Сон приобретал оттенки все темнее и темнее, а стены все больше обливались чуть ли не черной, прогнившей кровью, запах которой бил прямо в нос, вызывая рвотные позывы. — Эта гниль… Она из-за меня, ты же понимаешь? Тут так воняет, что хочется удушить себя, да? И это все из-за меня. Джерард просто стоял перед Фрэнком в оцепенении, а из глаз текли слезы. — Знаешь, где мы? — после вопроса последовала тишина и ухмылка. — Мы в моей душе. Джерард проснулся в холодном поту. Он начал осматривать свою комнату и стены, желая, чтобы это был лишь сон, и по стенам не текла кровь. И, к счастью, это все было лишь пока он спал. Посмотрев на время, Уэй понял, что проспал чуть больше трех часов. Живот ужасно болел от голода, а голова кружилась. Джерард чувствовал, что еще чуть-чуть и либо он упадет, либо его просто вырвет от пустоты в животе. До обеда оставалось десять минут, поэтому парень решил, что лучше дойти до столовой, чем умереть тут, в своей комнате. Выйдя из комнаты, он понял, что не в состоянии передвигать ногами. Взгляд был затуманен, ноги стали ватными, тело не слушалось своего хозяина. Оперевшись на стену, Джерард продолжал идти так, будто он ранен и не может двигаться без опоры. Люди, проходящие мимо странно смотрели на него и косились. Одолев лестницу, прошел мимо охранника, посмотревшего на него так, будто он сейчас вызовет дурку. Но самое ужасное было то, что он увидел Фрэнка. И он увидел не просто Фрэнка, а Фрэнка, сверлящего его взглядом, полным ненависти и презрения. Джерард все так же волокся по стене, еле перебирая ноги, и молился, чтобы его просто оставили в покое. Но никто его не оставил. Рой, увидевший свою маленькую птичку, сорвался с места и подбежал к Джерарду. — Уэй? А я-то думал, что ты уехал и оставил нас на лето. Как же хорошо, что ты остался с нами, и нам будет с кем поиграть. Думаю, Фрэнк согласится со мной, да? — Рой развернулся на черноволосого с довольной улыбкой. — Да, Рой, — Айеро ответил так, словно он не хотел ничего говорить. — Знаешь, я хочу есть, оставь его. Рой сильно расстроился, и компания парней ушла, остался лишь Рэй, оповестивший их, что не голоден. Джерард продолжал перебираться по стене в сторону столовой. — Джерард, с тобой что? — Торо подошел к парню. — Все нормально. Просто мне нужно поесть, — сказал Уэй, не переставая идти. — Давай помогу, — Рэй уже было протянул руки к бедному парню, но тот отпрянул. — Нет, иди к друзьям, я думаю, они ждут тебя. К тому же, не боишься, что тебя засмеют за то, что ты со мной возишься? — Джерард наконец-то посмотрел на Рэя. — Не боюсь, — отрезал кучерявый. — Рэй, с чего бы такая забота, скажи мне? Почему? Мы никогда не общались, ты состоишь в компании, которая ежедневно издевается надо мной и избивает. С чего это ты так резко начал общаться со мной? Из жалости? Почистить карму? Рэй смотрел на Джерарда так, будто сам он виноват во всех грехах мира, и был похож на пушистую собаку. — Джерард, почему ты такого мнения обо мне? — в голосе слышалось разочарование. — Потому что я не знаю, как еще объяснить твое поведение. Я дойду один, ладно? — Джерард продолжил идти. — А если ты упадешь? — Надеюсь на это, — после этих слов Рэй больше не шел за парнем, а лишь смотрел ему в спину.***
Джерард сел за одинокий стол, за который обычно никто не садился. Фрэнк и Рой прожигали взглядами. Синяк под глазом Айеро постепенно становился желтоватого оттенка, как и у Уэя. И все-таки, откуда он у него? Почему мне вообще интересно это? В любом случае, думаю, он заслужил. Уэй пронзительно смотрел в тарелку с супом, разглядывая там отражение своего лица. Неужели я настолько уродлив и отвратителен, что заслуживаю такого отношения к себе? Ложка за ложкой, и тарелка оказалась пустой. Джерард настолько сильно хотел есть, что даже не обращал внимание на смешки компании Фрэнка в свою сторону. Спустя некоторое время, когда парню стало лучше, и голова уже не кружилась, а ноги слушались его, он решил недолго прогуляться под небольшим дождиком. Капли дождя разбивались о бледное лицо Джерарда, пробиравшегося сквозь ветки деревьев к своему любимому месту. Спустя пятнадцать минут ходьбы он оказался на большой поляне с безграничным небом. Парень лег на влажную траву, его одежда промокала и неприятно прилипала к телу, но ему это не особо мешало. Небо затянуло тучами, а за ними будто был новый, не существующий даже в разуме самого огромного фантазера, мир. Все было серым. Джерард первый раз оказался на поляне в такую погоду. Обычно он приходил сюда, когда солнце слепило глаза. Чтобы просто насладиться жизнью и отдохнуть от суеты. Но сегодня ему нужно не это. Все, в чем он нуждался в этот день, это подумать о проблемах, накопившихся за какое-то время, о жизни, и просто побыть одному. Слезы сами наворачивались на глаза, заставляя корчиться от боли. Все мысли были лишь о Фрэнке. В голове у Джерарда не укладывалось, как он сейчас мог думать о нем, после того, что Айеро сделал с ним, после того, как он сломал его. Почему Фрэнк так трясется за свою репутацию и место в обществе? Зачем ему было вообще напоминать о том, что было вчера, если мы оба были пьяны, и он мог предположить, что я ничего не помню? Он будто специально издевается надо мной… Я не понимаю, что ему нужно. Я ничего вообще не понимаю. Эти сны, в которых я вечно вижу его, измотали меня. Он снится мне каждую ночь. Что мой мозг пытается донести мне? Стоит ли мне поговорить с Фрэнком? А если он нуждается в помощи? Если я ему окажу эту помощь? Изменится ли его отношение ко мне? Перестану ли я быть вечно избитым и униженным? Мысли не давали покоя. Небо казалось таким маленьким из-за туч, казалось, что оно вот-вот упадет на голову. Размышления Джерарда прервал шорох из кустов, и несмотря на то, что на улице все еще было светло, страх протекал по венам, а плохие мысли крутились в голове. Страх заставил парня резко встать с влажной травы и осмотреться по сторонам. Спустя пару секунд из кустов вышел ни о чем не подозревающий Фрэнк Айеро. Джерард просто стоял на месте и не мог вымолвить ни слова. «Слишком много Фрэнка за сегодня.» Как только он поднял голову и заметил, что он не один на его любимой поляне, его глаза превратились в два огромных шара. Парни глядели друг на друга, не двигаясь, будто боялись спугнуть друг друга. — А ты что тут забыл? — издалека крикнул Фрэнк. — У меня к тебе тот же вопрос. Фрэнк закатил глаза и продолжил ждать ответа. — Знаешь, я, наверное, пойду. Удачного отдыха, — с этим Джерард пошел к выходу с поляны, как вдруг его за руку схватил Айеро. — Останься. Тело загорелось, разум словно обезумел. Уэй перевел вопрошающий взгляд на парня, будто ему только что послышалось. — Я не хочу быть один. А выбор, я так понимаю, у меня небольшой. — Просто не хотелось бы мне выглядеть глупым, проводя время с тобой наедине. Еще и в лесу, — в ответ на реплику Джерарда подросток лишь усмехнулся. — Что смешного? — Ты смешной. Раз так боишься меня, почему не уходишь? У тебя был шанс, все еще есть. Уэй замялся. Если бы он сам знал почему, он бы ответил. — Тогда почему ты хочешь побыть сейчас со мной, если так ненавидишь меня? — А если не ненавижу? — Его слова ударили по ушам, все тело окутала неведомая тревога. Что же тогда сподвигает его ежедневные издевки, избиения, усмешки? Разве не ненависть? Почему тогда я ненавижу его, но не делаю все тоже самое? — Знаешь, Джерард… Мой отец. Это, — он указал на свой синяк под глазом, — сделал мой отец. Но как можно ненавидеть своего ребенка? Мы не всегда задеваем тех, кого ненавидим, чаще происходит наоборот. Фрэнк поднял голову, устремляя взгляд в небо. — И что же это за «наоборот»? — Джерард также посмотрел наверх. — Тебя когда-нибудь били родители? Ты когда нибудь чувствовал боль, которую тебе причиняет твой самый дорогой человек? — Вместо ответа на вопрос Фрэнк выпалил это. — Твоя родная мать напивалась настолько, что забывала не то что твое имя, а забывала вообще о том, что ты существуешь? Она сдавала тебя когда-нибудь в интернат только потому что ты мешаешься ей под ногами? А мешаешь ты ей тем, что просишь хотя бы одно объятие. Вот только ты не получил этого объятия от нее ни разу за свою жизнь. Ты когда-нибудь терял своего единственного друга? Ты когда-нибудь терял защиту? Понимал, что тебе даже негде спрятаться? — Твою мать, Джерард. Ты выиграл. — Не очень-то меня радует эта победа. И тут повисла внезапная тишина, как это всегда бывает после того, как две стороны выговорили все, что хотели. — Ты, конечно просил забыть об этом, но все же… — парень вдохнул. — Что было тогда, в туалете? — Слушай, забей уже на это, ничего не было, просто я был пьян, мне было плохо, это все. — И все же… — Ты можешь просто уже, блять, заткнуться? Нихуя не произошло, все как обычно. Джерард послушно замолчал. Спустя минут пять, он вымолвил: — Фрэнк, прошу, хватит… — Что? — Я устал… Мне больно каждый раз. Прошу, просто оставь меня уже в покое. — С чего бы мне сейчас слушать тебя? — усмехаясь, спросил Айеро. — С того, что если бы ты хотел причинять мне боль, то сейчас я бы тут лежал, болезненно переживая твои побои, а не сидел бы и говорил с тобой. Потому что ты свою боль пытаешься перекинуть на других. Получается? — Нет, — откровенно ответил парень. — Просто оставь меня уже в покое. Может, и в твоей жизни что-то поменяется. А если и нет, дай мне шанс на новую.