В тесной келье

В тесной келье танцует свеча. Воет ветер в ночи за окном. Здесь забыли давно о земном, Душу в цепи молитв заточа. У лампадки просила сестра, Чтоб Господь ниспослал ей покой. И слова той молитвы ночной Полыхали огнем от костра. Вдруг раздался свист ветра в окне, Прозвучал звонкий смех, громкий крик. Огонек тонкой свечки приник Перед девой на черной метле. «Для чего же покой, ты скажи? Эх, сестра, не насилуй себя, В черном платье всю жизнь загубя, На молитвы всю жизнь положив. Не увидишь ведь мира совсем Через черный платок до бровей. Полетели, давай, не робей! Разве так уж и нужен Эдем?» — Так звала ее ведьма. В ответ Было тихое «нет». Тишина… «Лишь Ему я теперь отдана И хранить буду вечно обет». Усмехнувшись и спрыгнув с метлы, В келью мягко ступила она. Как огонь, словно сам сатана, Развевалась коса со спины. Развязала на платье шнурок. «Ах, сестра, ты не бойся меня, — Пела ведьма, в объятья маня, — Видно ты — вездесущий мой рок. Я давно за тобою слежу, Не могу ни уйти, ни забыть. Разорвать нету сил эту нить. Полетели со мной! Положу Я к ногам нашим мир! Что твой Бог, Если он загоняет в тюрьму, Заставляя всю жизнь одному Бить поклоны? Так сам бы не смог! — Подходила все ближе она, Обнажая горячую грудь, — Ты, забудь, дорогая, забудь, Что на век мертвецу отдана!» Кожи теплой касанье одно — Пробудилась та страсть в глубине, Что была много лет в западне, То, что в вере давно сожжено. Поцелуй ведьмы был, как поток — Он сносил рамки, догмы, устав, Вымывая былое и став, Будто жизни новой глоток. Под касаньями ведьминых рук Мигом запах церковных свечей Заглушил шум лесов и полей. Разорвался бессмысленный круг. Полетели они над землей Под шатром белых звезд, синевы. Умер Бог, а у черной вдовы Снова жизнь занималась зарей. Вместе с ведьмой на край света, вдаль, Прочь от клетки и прочь от цепей! Стала кровь будто враз горячей. Крест упал вниз — ни капли не жаль…             * * * В тесной келье танцует свеча. Воет ветер в ночи за окном… Только в комнате нет никого, Лишь иконы бездушно молчат.