Beautiful insanity

Мы с Диланом стояли рядом друг с другом, не держась за руки. Секундой позже он позвонил в звонок, и мы ждали, пока кто-нибудь не откроет дверь этого большого особняка. Я нервничала, мои ладони потели. А Дилан просто стоял, уставившись на деревянную дверь с пустым выражением лица. Он был аккуратно одет в тёмный костюм, а его волосы были идеально уложены. Вы могли бы заметить, что он действительно приложил усилия, чтобы выглядеть презентабельно для своих родителей. Когда дверь открылась, я увидела, как его тело напряглось. Я попыталась взять его за руку, но он вытащил свою руку из моей хватки. На пороге дома стояла молодая девушка с каштановыми волосами, её лицо похоже на Дилана, только добрее. Она улыбается, видя его, и незамедлительно бросается к нему в объятия. — Дилан, — выдохнула она. Я увидела, как мускулы Дилана напряглись, когда девушка дотронулась до него, и как он сжал руки в кулак. Я поняла, что он не чувствует той же тёплой привязанности к ней. — Привет, сестра, — говорит он, его голос низкий и хриплый. Девушка отходит от него, и её взгляд обращается ко мне. — Джулия, это Джесс, — сказал он, представляя меня своей сестре. Джулия раскрывает руки, чтобы тоже меня обнять. Она позволяет нам обоим зайти, и провожает нас в гостиную. Дом был великолепен. Винтажный с современными нотками. В гостиной находились два взрослых человека: женщина, которая стояла, смотря на нас с улыбкой на лице, и мужчина, сидящий на кресле, взгляд которого был обращён в монитор ноутбука. — Мама, — выдохнул Дилан. Я помню, Тайлер сказал, что женщину зовут Лиза. Она выглядела милой с большими карими глазами и дружелюбной улыбкой. Лиза поцеловала своего сына в щёчку. Было приятно видеть Дилана таким. Он изменился за секунду. Из пугающего и властного парня он превратился в любящего и заботливого сына, и всё это из-за двух близких женщин. Я не могла не задаться вопросом, было ли всё это игрой. Я заметила, что ни Дилан, ни его отец не могут найти время, чтобы поприветствовать друг друга. Дилан касается рукой моей спины, и неожиданно его прикосновение заставляет моё сердце пропустить удар. — Мама, я бы хотел представить тебе Джессику Уайтмор, — я улыбаюсь женщине и протягиваю ей руку. — Я очень рада встрече, Миссис О'Брайен. — Ох, пожалуйста, зови меня Лиза! — восклицает она. Она протягивает ко мне руки, одаривая тёплым материнским объятием. Когда она отпускает меня, то поворачивается к своему мужу. — Патрик, — говорит она, её приятный голос становится немного строже. — Твой сын здесь, — мужчина поднимает на неё взгляд, но игнорирует каждый зрительный контакт с Диланом или со мной. Затем он встаёт с кресла, разворачивается и скрывается за закрытой дверью со словами: — Он не мой сын, — он захлопывает за собой дверь. Лиза обращается к Дилану с извинениями, но Дилан останавливает её. — Оставь это, мам... — говорит он, вздыхая. — Он никогда не забудет. Он никогда не простит. Дилан, Джулия и я сели за стол, на котором лежали закуски и бутылки шампанского. Для Дилана было одно с газировкой. Дилан сказал, что ему и так достаточно сложно контролировать себя перед отцом в трезвом виде, так что он не хочет знать, что будет, если он напьётся. Его родители были на кухне, подготавливая еду, и Дилан с Джулией разговаривали. Дилан казался на удивление нормальным. Он не был слишком счастлив, но также не выглядел хмурым, каким он бывал обычно. Но даже под этим хорошим костюмом я могла заметить Дилана, которого я знаю. Я могла заметить это в его тёмных кругах под глазами, в том как он сжимает руки в кулак, и в том как он стискивает челюсть. Он старается, действительно старается, и я надеюсь всем сердцем, что он сможет добиться успеха. — Дилан.. — шепчу я, дёргая его за рукав. Дилан посмотрел на меня, прекращая разговор со своей сестрой. — Я хочу в туалет, — говорю я. — Прямо по коридору, вторая дверь слева, — объясняет он. Я киваю, встаю с дивана и выхожу в коридор. Выйдя за дверь, я невольно подслушала разговор миссис и мистера О'Брайен, которые были на кухне. — Он даже галстук не смог надеть, — я услышала, как это сказал мистер О'Брайен. Я прислонилась спиной к стене, прислушиваясь к их словам. Я в курсе, что подслушивать не круто, но ничего не могу с собой поделать. — Ты можешь хотя бы попытаться, Патрик. Он же пытается! — А почему я должен? Он ничего для меня не значит. — Он же твой сын, — умоляла Лиза. — Он монстр. — Я чувствую боль Дилана, когда его отец говорит эти слова, как свою собственную. Я знаю, что это не первый раз, когда мистер О'Брайен называет своего сына чем-то вроде этого, и я могу только представить, что чувствует Дилан. Неудивительно, что Дилан стал таким, его собственный отец считает его мёртвым. — Они должны были закрыть его ещё много лет назад, Лиза, — он продолжил свою напыщенную речь. — Он опасен для социума, он опасен для нас, он опасен для той девушки, что он привёл. — Я отстранилась от стены. Я услышала достаточно. Мне кажется, что если бы я простояла там немного дольше, то начала бы плакать. Я захожу в ванную комнату и запираю за собой дверь. Мне бы хотелось умыть лицо, но я не в том настроении, чтобы портить свой макияж. Вместо этого я стояла напротив зеркала, уставившись на своё отражение. Я пыталась восстановить дыхание и остановить дрожащие руки. Я уже нереальное количество нервничала или находилась в панике с тех пор, как встретила Дилана. Я сполоснула свои вспотевшие руки холодной водой и вытерла их о бежевое полотенце, висевшее рядом с раковиной. Я делаю глубокий вдох. Сегодня мне предстоит чертовски тяжёлая работа. Я открываю дверь и возвращаюсь в гостиную, но как только я вхожу туда, то замечаю, как ад вырвался на землю. Эта картина промелькнула у меня на глазах, как пламя ярости. Я вижу как Дилан хватает отца за воротник его рубашки и впечатывает его тело в бетонную стену. Из носа Дилана течёт кровь, пока он душит своего отца правой рукой. Его сестра и мать ревут в страхе, а я стою в дверном проёме и чувствую, как моё сердце отдаётся в горле. Мне нужно действовать незамедлительно. — Дилан! — кричу я. Я направляюсь к нему, беря его за руку, и оттаскиваю его от отца. — Пойдём, Дилан! — я увожу его сквозь коридор к выходу. Мы выбегаем на улицу, и я продолжаю тащить его за собой, пока мы не достигаем машины. Он спотыкается по пути, держа меня за руку. Затем я отталкиваю его к машине. Мои руки обхватывают его лицо. Кровь капает из его носа и остаётся на его белой рубашке. — Что случилось?— я выдыхаю. — Твой нос... — Он ударил меня, — я ахнула, — Не волнуйся, ничего из того, что он не делал раньше, — он стирает кровь с лица рукавом. — Он может бить меня, когда захочет, но я не позволю ему называть тебя шлюхой. Вот почему я сорвался, — он задыхался. Я посмотрела на него пристальным взглядом. — Он так сказал? — Дилан кивает. — Он думает, что я обдолбанный наркоман, который заплатил проститутке, чтобы пойти с ней на встречу, — я прислонилась лбом к его. Я не знала, что ему сказать и в этот момент мы не нуждались в словах. Мне нужно, чтобы он просто знал, что я здесь ради него, и что я люблю его, хоть и не говорю этого вслух. Я почувствовала, как он коснулся моего подбородка и приподнял мою голову. Я смотрю на него. На его избитое лицо, гнев, который медленно исчезает в его глазах, челюсть, которая расслабляется. Затем он прижимает свои губы к моим. Этот поцелуй был страстным, но не грубым. Он не кричал о любви, но показывал, что заботится обо мне, что пытается быть ласковым. Когда он отстранился, то улыбнулся мне, чего я не ожидала. Конечно, не после тех вещей, которые произошли. — Так, — спрашивает он. — Какие планы на ужин?