Разговор по душам

Третий мир. Именно здесь и находится Минене Урью из второго мира. Здесь все по-другому. Здесь жили все те, кто умер во втором мире. И осознание, что Нишиджима Масуми здесь тоже есть, создавало двоякое чувство в душе. С одной стороны, она внутренне обрадовалась, когда увидела его. Любовь снова вспыхнула, но чуть не разорвала сердце. Ведь террористка вспомнила, что это не её Нишиджима. Её Масуми погиб там, во втором мире, прикрыв её своим телом. Когда ему прострелили легкое, она уже понимала, что он умрет. Даже если бы они выбрались бы отсюда, как бы она смогла найти больницу и найти срочно? Пока туда-сюда, он бы раз сто уже умер. Но это не значит, что она бы не попыталась, если бы был такой шанс. Она не хотела такого исхода. Знала ведь, что убийственно соваться в башни-близнецы и пытаться подорвать ХОЛОН без четкого плана. А так, просто меняя записи и надеясь, что до Одиннадцатого не дойдет, что его перехитрили — глупо и бессмысленно. Все хороши задним умом, и вот она за это поплатилась, лишая себя шанса на спокойную жизнь. Пожертвовав любимым человеком, хоть и не хотя этого. Девушка хмуро глянула на полицейского. Теперь она была его сожительницей, выйдя из больницы. Её допрашивал Курусу и она наплела ему что-то, лишь бы не раскрыть свою личность. Она уже и не помнила, что наврала про то, как она узнала о больном сердце его сына. И ладно бы её оставили в покое, так еще и этот приставучий Масуми, у которого она жила уже неделю..... — Минене! — ну вот опять. — Так что произошло в школе Сакурами? — Тебя это не касается, — заявила девушка холодным тоном. — Ты ведь не из этого мира, ведь так? Слова Нишиджимы заставили её замереть. — О... Откуда?.... Я-я.... В-ведь.... Террористка быстро думала, как это она себя выдала. — Вчера я, как обычно, смотрел телевизор. И знаешь, кого я увидел? Минене Урью. Сперва я подумал, что ослышался. Досмотрев эту новость, я попробовал сопоставить все, что знаю. Видимо, существует две Минене Урью. Одна находится в Корее на данный момент, а ты, вторая, — со мной. Сперва, я подумал, что либо ты, либо она косит под настоящую Минене. А потом я вспомнил, что произошло в школе Сакурами. Начальник Курусу мне рассказывал про двух девушек. Одна была Юно Гасай, а вторая была чересчур похожа на неё. Только вторая была старше на пару лет, волосы заплетенные в два хвоста и одета в непонятно что. Но черты лица, цвет глаз, волос — все выглядело так, словно было две Юно Гасай. Тогда, почему бы не быть двоим Минене Урью? И еще Курусу говорил, что тот, кто был там — Юкитеру Амано, куда то исчез. Словно его отправили в другой мир. К тому же, в руке у той Юно был нож. Она явно хотела убить другую себя или Юкитеру. Или же тебя. И вы дрались, судя по твоим ранам, когда я тебя нашел. Я в состоянии сложить два и два, Урью. Девушка смотрела на него единственным глазом. Мда, логическое объяснение. Даже возразить нечего. — Так что случилось в школе Сакурами? Только правду, а не то, что ты наплела Курусу. Если уж я тебя прикрываю, я должен знать, ради чего я это делаю, рискуя своей карьерой и хорошей, спокойной жизнью. Полубогиня опустила голову. — Да, — тихий, приглушенный голос. — Я не из этого мира. И я не уверена, что тебе надо все знать, — к ней вернулся резковатый тон. — Все равно не поверишь, и в психушку утянешь. — Минене, — Урью услышала неожиданно ласковый тон. Нишиджима притянул её к себе и обнял. Террористка замерла, не в состоянии шевелиться. — Я поверю тебе. Пожалуйста, расскажи все. Всю свою историю. Когда я смотрю на тебя, я словно вижу какие то отголоски воспоминаний. И я чувствую, что ты мне дорога, но не могу понять, почему. Хоть я и увидел тебя только у школы, но ты была знакома мне. Про Урью отсюда я знал, но в лицо никогда не видел. Даже фотографии проскочили мимо моего внимания. Но откуда то я уже тогда знал, что я тебе дорог. Когда ты очнулась, я видел эту надежду в твоих глазах. Словно ты любила меня, но... Ведь не может быть, чтобы я тебя не видел, если ты следила за мной. Тишина. — Рассказывай. Всю правду, какой бы горькой она не была. Да и тебе будет легче, если ты все расскажешь. Урью вздохнула. Деваться некуда все равно... — Я провела свое детство на Ближнем Востоке. Мы с родителями приехали туда из-за командировки. Там постоянно были религиозные стычки. В одной из них погибли мои родители, — террористка резко выдохнула. Нелегко ей было все это говорить. — Жизнь превратилась в настоящий ад. Стащила из магазина булку хлеба — будь готова получить пулю в лоб. Я была проворней и хитрее, чем другие дети, которые так же потеряли родителей, и успешней воровала и сбегала. Став старше, я стала террористкой. Первую бомбу я подорвала в 13 лет. Из-за потери родителей, я стала ненавидеть религию и все, что с ней связано. А вот уж Бога — тем более. Полагаться можно только на себя, Бог не защитит тебя. Меня он не защитил, хотя я ничего не сделала, — эта фраза была произнесена шепотом и немного с горечью. Масуми посмотрел на неё с сочувствием и обнимал. — В Японию я приехала, чтобы убить кардинала Католической церкви. Но мой обман раскрыли быстро. Деус — Бог времени и пространства — и его помощница, МуруМуру меня спасли. И у меня появился мой дневник будущего — Дневник беглянки. Я вступила в игру на выживание, устроенную Деусом, и стала известна, как Девятая. Во время схватки с Третьим, я сбегала и... И снова встретила тебя... — Минене залилась румянцем. — Ну... Тебя из моего мира... И мы вдвоем сбежали от Третьего. Ты хотел привести меня в участок, но я убежала. Она явно что-то не договаривала. Но сейчас это было неважно. Он вспомнил это событие. Он гулял у школы Сакурами и тут с окна свалилась террористка, подвернув ногу. Пыталась убежать. Побег от серийного убийцы. Он дал ей платье, когда она замерзла. Он вспомнил все неловкие моменты в тот раз между ними и её покрасневшее, смущенное и до жути милое личико. Тогда оба ее глаза цвета сакуры были целыми. А сейчас левый глаз закрывала повязка. — Нишиджима, чего замолчал? — привлекла его внимание Урью. — Я просто все вспомнил. Ну, эту нашу встречу, про которую ты говорила. — Ох, блин.... — Не хотела, чтобы я вспоминал неловкие моменты? — Угу... ... Девушка рассказала всю свою историю. На одних моментах, Масуми сочувствовал ей, на других отчитывал. То, что он из другого мира сделал ей предложение, его порадовало, но он вспомнил и концовку. Его смерть, пули в своем теле и слезы на глазах его Урью. На паре моментов из глаз террористки начинали течь слезы и Нишиджима её успокаивал. Особенно она плакала, когда рассказывала про его смерть. — Не плачь, милая, — он гладил её по фиолетовым волосам и нежно вытирал её слёзы. — Минене, милая, не плачь. Прости, что заставил это вспоминать... — Я хотела убить Первого.... За то, что он отнял тебя у меня.... — Я рядом, не плачь.. — он прижал её к себе покрепче. Бедная... Сколько же она пережила.... И все еще жива... Многие от такого решили бы самоубиться... А она сильная... Он все вспомнил. Все. Чувства снова проснулись. — Не плачь. Я люблю тебя. Минене подняла голову. В глазу появилось немного надежды. — Ч.. Что?... — тихо-тихо шепнула Урью. Голос был немного надломлен. — Я люблю тебя, — повторил он и коснулся губами её лба, целуя. Девятая замерла на пару мгновений замерла, а потом неожиданно кинулась к нему на шею. — Нишиджима! — наконец-то Урью была счастлива. Она прижалась к нему, словно от этого зависела её жизнь. Он улыбнулся и поцеловал её в губы. Минене снова удивила его, отвечая на поцелуй жарко и страстно. Их языки переплелись между собой. Рука Урью нежно вцепилась в его волосы, а его руки прижимали её к себе. Одна из его рук лежала на её затылке, не давая отстраниться. Да террористка и не собиралась. Наконец они разорвали поцелуй. Они не обратили внимания на ниточку слюны, свисавшую с их губ. Минене смотрела в солнечно-карие глаза Нишиджимы, а он смотрел в её, цвета сакуры, глаз и второй, закрытый повязкой. — Минене.... — произнес он её имя с любовью, поправляя выбившуюся прядь волос. — Нишиджима... — Урью с такой же любовью смотрела в его глаза. Любовь меняет людей. И Урью этому хороший пример.