Я умираю в глубине этого озера

<<i>Флэшбэк</i> Россия опять бухой. Иду по улице к дому США, чтож, я любыми способами и должен заработать эти деньги. Они нужны Казаху и Белке. Сам я ужасно худой. Уже возле калитки, холодными, худощавыми руками нажимаю на звонок. Дверь почти моментально открывается. С улыбкой меня встречает США. — Проходи, я тебя жду… — сказал Америка и провёл меня в спальню. — сам прекрасно знаешь что нужно делать… — сказал он приспуская с себя штаны и боксеры. Подхожу к нему, спускаюсь к его паху и нежно беру его в рот. Начинаю нежно посасывать. Через пару минут он кончает, от части глотаю сперму и тяжело вздыхаю. Снимает с меня штаны и резко входит, слабый стон вырывается с моих уст. Больно, но терпимо. Начинает двигаться и ускорять темп. Минут 20 и он кончает, тёплая жидкость вливается в мой анус. Одеваю свои штаны обратно и смотрю на него. — Пожалуйста, плату… — тяжело вздохнув протягиваю в руку, он ложит деньги и я считаю суму. — но здесь больше чем надо… — Я знаю, у вас трудные времена, а дать просто так я не могу. Если нужно, то проси — он слабо мне улыбается и провожает меня к моему дому. Ноги ватные, захожу в дом и закрываю дверь. Хочу побыстрее в душ. Ко мне подбегают Казахстан и Беларусь. — Братик ты пришел! — кричат они вместе и обнимают меня. Честно, они уже не были такими худыми как раньше, но и до нормального состояния не дотягивали. Тяжело стало после потери отца, хоть он и морил меня голодом, но теперь спасибо ему за такую подготовку. Я могу долго не есть и просто держаться на воде. — Да, да пришел, я сейчас в ванную, а потом сходим в магазин… — тяжело вздохнул иду в ванную и набираю воды. Ну улице достаточно прохладно. Я замёрз, ног почти не чувствую. Вода набралась и я аккуратно сажусь в ванну. Лёгкое покалывание в ногах и руках. Постепенно полноценно ложусь в горячую воду — надо наверно за воду, свет, да газ заплатить, а то скоро отключат — тихо говорю я и начинаю поглаживать синяки. — Мммф, Россия…-буквально простанываю я. Резкий стук дверь. Я начинаю дрожать и прижимаю колени к груди. Только бы не он — Россия! Уходи! — мой голос предательски дрожит. — Откры*ик*вай грязная проститутка! — кричит брат и ударяет в дверь — откуда у тебя деньги, своло*ик*чь — ещё раз кричит он и почти выбивает дверь. Я встаю из ванны, пока он стоит у двери я быстро одеваюсь и прячусь под ванну. Если он нагнется, то упадёт и я сбегу. Он выламывает дверь. Опять её чинить. Опять на подработку идти. Своей пьяной походкой Россия подходит к ванне. Неужели запомнил где я прячусь? Он нагибается к полу и смотрит мне в глаза своим пьяным и ненормально влюблённым взглядом. Я начинаю дрожать сильнее. Крошечные крылья упираются в дно ванны. Мне страшно черт возьми — попался, с*ик*ка — говорит старший брат и тянет меня за руку и тянет на себя. Нет, не надо, я итак уже получил, нет! Он болезненно сдавливает моё запястье и буквально раздевает взглядом — откуда ты взял деньги, дрянь?! — кричит брат. Я зажмуриваю глаза, он берет меня за подбородок и жадно впивается в мои губы. Ненавижу когда он так делает, он всегда кусает меня за губы, именно поэтому я губы крашу. Именно поэтому меня называли девушкой и приставали парни из старших классов. Я не учусь в школе, но Белка и Казах учатся. Поэтому я должен ещё и на их обучение стараться. Брат закусывает мою губу, я возмущённо мычу ему в губы. Ненавижу его. Он отстраняется от моих губ и на его губах теперь и на его губах краска. Да я пользуюсь краской, чтобы замаскировать раны на губах. Он озлобленно смотрит на меня и прижимает к полу и садится сверху. — Отпусти меня, дрянь! — болезненно кричу и пытаюсь вырваться. На мои крики прибегает Казах и начинает стягивать с меня Россию, тот мычит и встаёт с меня после уходит в свою комнату. Теперь я не могу встать, истащённо стону и больше ничего сказать не могу. После смерти отца Россия стал много пить. Но если забрать у него всю водку то он будет нормально ко мне и всем относится. Тяжело вздохнув встаю и направляюсь на кухню. Тело ужасно болит, а ноги дрожат. — Братик, мы идём? — воодушевленно спрашивает Белка и смотрит прямо на меня. Я подхожу к сестре, сажусь прямо перед ней на корточки и глажу по голове — Конечно, что будем покупать? — спрашиваю я и иду за её пуховиком. Забирая его с вешалки, я подхожу к сестрёнке и так же сажусь перед ней — Беларусь? — переспрашиваю я и смотрю на сестру. Её глаза отражают какой-то страх — Сестра, что такое? — я смотрю на Казаха, что стоит за мной — Что такое? — изумленно спрашиваю я — Губы… — тихо отвечает Казах. Все ясно. Я глажу сестру по голове и сдавленно улыбаюсь — Из-за этого? — спрашиваю я и указываю на недавний укус. Она качает головой в знак согласия. Одевая ей шапку, я беру её на руки и отправляюсь в ближайший магазин. Думаю сегодня я смогу им что-то приятное купить, вроде дали больше чем обычно. По приходу в магазин я вижу знакомого кассира — это Германия. Почему-то всегда когда мы сюда приходим дежурит он. Я подхожу к прилавку — Добрый вечер, Германия, мы не слишком поздно? — спрашиваю я, посмотрев на немца — Нет, все хорошо, вы что-то хотели, мы скоро закрываемся, — спросил немец и протянул руку Казаху для приветствия — привет, дружок, — с улыбкой говорит Герка — Добрый, вечер, Германия — с нескрываемой улыбкой произносит мой брат — Хех, да, мы за продуктами — произношу я и закусываю губу — конечно, что надо? — так же приветливо спрашивает немец. Белка говорит все что нужно. Кассир собирает все в пакет, я расплачиваются и как и ожидалось остаётся немного — Гер, можно 2 петушка? — спрашиваю я. Немец мне улыбнулся и протянул младшим по леденцу. Они широко улыбнулись и взяли сладости. — сколько с меня? — спрашиваю я и глажу Белку по голове. Он взял несколько монет из сдачи, что отдал мне — Этого хватит — сказал немец и улыбнувшись облокотился на стол. Я немного покраснел и ещё раз поблагодарив Германию пошёл домой. — Братец, может погуляем? — предложил Казах. Я тяжело вздохнув махаю в знак согласия. Не хочу я приходить домой хотя, я не хочу чтоб они простыли. — Знаешь, я думаю нет…погода плохая… — тяжело вздохнув говорю я после мы приходим домой. Я тяжело вздохнув открываю дверь и говорю братьям чтоб те купались и шли спать, и чтоб те не переставали к России. Выхожу с дому и иду обратно в магазин надеясь увидеть там немца, он уже собирался. Я подбегаю к нему и обнимаю. — А? Украина? Всё хорошо? — тихо говорит немец и слабо улыбается. — Да, все хорошо…просто.спасибо, что помогаешь нам — шепчу я и утыкаюсь лбом в грудь Германии. Именно тогда я понял, что люблю этого работящего немца — Гер, можно я тоже буду тут работать? Просто скоро платить за воду, свет, газ, а денег с трудом хватает и Россия, что постоянно берет оттуда на выпивку — в истерики спрашиваю я и сильнее вжимаюсь в рубашку Геры. — Я спрошу у менеджера, хорошо? — говорит Германия и почти не ощутимо целует меня в лоб. — Да, конечно… — тяжело вздохнув отстраняюсь от него и смотрю в глаза. Они такие красивые, краснею и тяжело вздохнув прощаюсь с ним. Ухожу домой. У порога дома меня встречает Россия. — Где шлялся? — озлобленно рычит брат и так же осуждающе смотрит на меня. Я делаю безразличное лицо и ничего не отвечая прохожу в дом — ты моего вопроса не слышал?! — уже кричит Россия и буквально прижимает лицом к одной из стен, я возмущённо рычу — Россия, немедленно отпусти меня. Мне до лампочки, что ты старше, ты нихера не делаешь, младшие в нищете живут, а ты своей водкой тешишься, убить за этот спирт готов! Убрал руки и иди пей дальше — буквально в истерике кричу я и выворачиваюсь из-под его хватки — я стараюсь, но не для тебя, проваливай, — произношу это и ухожу к себе. На спине ощущаю как он смотрит на меня. — Доброй ночи…брат.-первый раз в жизни слышу этот спокойный тон, тон любящего брата, а не последней сволочи. На душе стало теплей — и тебе… — шепчу я, и ухожу окончательно. В комнате я ложусь на кровать, боль окутала моё тело, я очень слабо стону. В комнату заходит Россия и садится возле моей кровати. — Я слышал стоны, у тебя что-то болит? — взволнованно спрашивает брат и смотрит на меня. Его голос заботливый и такой милый. Берёт меня за плечо и тяжело вздыхает. — Тело болит… — фыркаю и прижимаю к себе колени. — извини — шепчет Россия и кладёт руку на плечо — мне не нужны твои извинения, — мычу я и опускаю голову — Извини за причиненную боль, просто. Я не хочу, чтобы кто-то другой владел тобой и чувствовал твоё тепло — шепчет он и снимает с меня мою единственную толстовку. Он спокойно прошёлся пальцами по крыльям. Это приятно даже. — ничего брат, но я должен работать ради младших — уже сонно шепчу я — Может, не надо? Я найду работу, только не уходи от нас, не уходи от меня — полукрича произносит он и резко обнимает меня. Даже как-то болезненно. Только сейчас чувствую, что от него не пахнет алкоголем, это сигареты. Россия никогда не курил, неужели эта нежность из-за боли от сигарет? И если это сигареты то где он их взял? Неужели нашёл сигары отца? Господи, нет. Только не это. Он утыкается носом мне в шею. Горячее дыхание. От этого по моему телу пробегает стадо мурашек и слегка подёргивать. — Ты курил? — строго спрашиваю я и устремляю взгляд на него. — Да… — он тяжело вздыхает и прижимает меня к себе. — Значит это всё, действие сигарет отца. — отстраняюсь от него, встаю и направляюсь к комнате Казахстана. — просто, будет достаточно если ты уйдешь! Захожу в комнату брата. Он так мило спит, ложусь возле него и нежно глажу по крыльям. Слышу тихие стоны. Смотрю на него и вижу голубые как океан глаза смотрящие на меня. — Братик? — сонно говорит он и протирает глаза. — ч-что ты тут делаешь? — моментально краснею и глажу его по голове. — Я просто пришел к тебе, можно ведь? — смотрю на него и говорю. Встаю с кровати и выхожу с комнаты. Захожу в свою комнату. Ко мне подходит Россия и обнимает. Он обнял меня как тогда Германия. — что ты делаешь? — Я хочу обнять брата — шепчет он и утыкается мне в шею лбом — Россия, от тебя пахнет сигаретами…это был первый и последний раз, понял? — невозмутимо говорю я тоже обнимаю его, повернувшись лицом к лицу. На эти действия он прижал меня ещё сильнее. — Ага — говорит он и засыпает. Тихо посапывает, а я улыбаюсь. Через пару минут я тоже засыпаю. Сон о немце. Он прекрасен. Просыпаюсь и тяжело вздыхаю. — Доброе утро, братик — сонно говорит россиян и смотрит на меня. — Доброе утро — с трудом вытягиваю я и приоткрываю глаз. Двигаю рукой и было дотягиваюсь до брата, но резкая боль в области живота на секунду замедляет мои действия я тихо стону и все-таки глажу брата. Краем глаза замечаю как Россия напрягся от моего неожиданного, сдавленного стона — Тебе плохо? — с заметным беспокойство говорит Россия и приподнимается на постели. — Нет, просто голоден, живот бурчит — с натянутой улыбкой произношу я и встаю на кровати. Опять резкий порыв, медленно отпускающая, но Такая неприятная боль. Тихо шипя, поднимаюсь с кровати, открываю дверь и жестом приглашаю братца на выход — иди, приводи себя в порядок если есть желание найти работу — буквально простанываю и иду в душ. Вхожу в помещение, прохожу к самой ванне, набираю воды, аккуратно сажусь в неё. Горячая влага окутывает моё тело, проникает во все щели. Тепло. Опять желудок даёт знать о себе в этот раз постанываю в голос. Лёгкое покалывание под рёбрами слева и такое же под животом. Он вообще есть? Слегка поглаживаю это место, вроде полегчало. В этот момент вошёл Россия. Я забыл закрыть дверь на ключ, память, как у рыбки ей-богу. Опускаю взгляд и прячу руки в воду по самый локоть — Ты такой тощий — произносит старший и берет меня за запястье. На них много ран, очень много: порезы, синяки, ссадины, ожоги от сигарет. Тяжело вздохнув кусает губу. - зачем ты это делаешь? - говорит спустя долгое время Россия. - Затем, достали эти ссоры. - вылажу с ванны и одеваюсь. Он сейчас так добр... выхожу с ванной и одеваю куртку. - Куда ты? - выглядует брат с ванной и смотрит на меня. - У Германии спрошу кое что... - отвечаю и выходу с дома, направляюсь к дому где живёт Германия. По дороге захожу в магазин и покупаю чай. Вскоре я прихожу к нему, слабо стучу в дверь. Страшно. Страшно от того что может открыть его отец. Но он мёртв. Дверь открывается а я вздрагиваю. На меня смотрят сонные глаза. - Мф.... Украина, проходи... - открывает дверь и впускает меня. Я захожу и смотрю на него. - Т-ты не спал? - тяжело вздыхаю и смотрю в его глаза. - Нет, у меня куча работы, куда спать? - спрашивает немец и гладит меня по голове. - И что? Что с того? - вздыхаю и даю ему чай. - не спорь... - он молча берёт чай и говорит "Спасибо", как раз таки ему чая не хватает. - Ладно...за работу, то тебя с радостью возьмут, поздравляю. И мы будем с тобой работать в одной смене. - он слабо улыбается и я краснею. - что ты как рак, красный? - Н-не важно - отвечаю и смотрю на него, слабо улыбаюсь и обнимаю немца, - Тёплый. Он очень тёплый, - вскоре понимаю что говорю это в слух и отстроняюсь от него. Слышу смех со стороны Германии. - Я так понимаю, что не должен был это слушать. - вижу его улыбку. - Проехали! - ещё сильнее краснею я и о порачиваюсь от него - Ох, Украина ты весь такой...холодный - говорит немец и буквально тянет меня на кухню - Х-хей, что ты делаешь?! - возмущённо ворчу я и стараюсь вырваться из его хватки - отпусти! - резко дёргаю руку, он не отпускает, а по кисти прошлась струйка холодка, который позже раздался по всей руке мурашками. - Нет, пошли, я тебе чай налью - говорит немец и садит за стол. Приземляясь на стул чувствую боль в тазовых костях. Такое чувство будто меня, всю ночь жестко имели без остановки. Я шиплю от недовольства этими ощущениями и жмурю глаза. Тут же открываю один глаз и вижу недоумение на лице немца. - Хей, все нормально? - бережно спрашивает тот и садится рядом, придвегая ко мне кружку с ароматным чаем - Д-да все н-нормально - сквозь зубы говорю я и беру кружку дрожащими руками. Я немного отпиваю из кружки. Боже, это так непривычно пить горячий чай сладким. Обычно у нас с трудом хватает денег на маленькую пачку сахара, которую используют только младшие. Я стараюсь не пить сладкого чая поскольку экономия, все дела. Но бывали случаи когда я был настолько обессилен, мне настолько было плохо, настолько все болело, что Белка наводила мне чай с тем же сахаром, больше 3 ложек точно. Да, мне было гораздо легче, но все же. Работать надо было усерднее, чтобы просто покупать иногда тот же хлеб, сахар, соль. Мои руки продолжали дрожать, живот неприятно скрутило, а из глаз пошли тоненькие струйки слез. - С-с-спасибо Германия! - с криком радости бросился я на немца, к моему удивлению я его конечно не повалил, но все же он пошатнулся.