— Мисс Купер, вы имеете претензии к судебному процессу? — голос судьи тихо прозвучал в огромном зале суда. Бетти чувствовала, как все взгляды и видеокамеры прикованы к ней. Сердце наполнялось непонятным страхом. Сейчас она представляла себя в теле маленькой девочки, которая боится ступить на пол, потому что монстры схватят за ногу и утащат под кровать. Никто не успокаивает её, но все ждут её мнения.
— Да, ваша честь. Я хотела бы официально заявить о том, что обвинения, предъявленные якобы от моего лица, не являются таковыми. Во всей деятельности я не принимала никакого непосредственного участия. Я прошу, ваша честь, освободить Джонса от любых обвинений по этому делу в его сторону. — последние слова прозвучали особенно робко и неуверенно. Руки и ноги тряслись, будто бы её ведут на каторгу. В зале послышались восклицания и охания, а потом раздалось громкое «протестую».
Отец встал со своего места.
— Как официальный представитель своей дочери, не достигшей двадцать одного года, я имею полное право выдвигать любые обвинения. Они, следуя материалам дела, не являются ложными.
Все затихли. Никто не понимал, что сейчас Элизабет ненавидит себя. За то, что не может ничего сделать. В очередной раз она чувствует как к горлу подступает ком. Она обещала себе сдерживать слёзы. Присяжные и судья удаляются для вынесения окончательного приговора. Папа подходит к ней и начинает говорить что-то о серьёзности, болезни и аварии, но она не слышит его. Вернее, не хочет слушать. Глаза устремляют взгляд в сторону Джонса, но почему-то видят только пустоту. Абсолютное ничего.
Такой родной голос в голове твердит «всёбудетхорошо», и сердце начинает биться чуть медленнее, чем обычно.
Когда и как она докатилась до такого?
— Присяжные не смогли принять единогласного решения. Исходя из желания истца смягчить приговор, суд постановил признать Форсайта Пендлтона Джонса Третьего частично виновным и сократить срок до 36 месяцев условного срока.
С души падает огромный валун.
— Ты планируешь остаться, дорогая? — пролепетала Вероника над ухом, поправив аккуратно уложенные локоны, — На твоём месте, после такого я требовала бы Джонса оплатить тебя частного психолога и доставку капкейков из Нью-Йорка с надписью «Спасибо, великая Элизабет Купер»!
— Я останусь на какое-то время. Возможно, до экзаменов. Поживу у Полли или в «Пяти сезонах». Мне сейчас хочется просто отдохнуть от всей этой нервотрёпки с судами, отцом и реабилитацией. Хочу закатить тусовку, как в старые добрые времена. Чтобы пришли вы все. Ты, Арчи, Джози, Кевин… Все северные. — Купер недвусмысленно посмотрела на неё, и этого взгляда было достаточно, чтобы понять, чего она хочет.
Заседание закончилось довольно быстро, но навязчивые мысли всё ещё не покидали голову Бетти. Вероника провела рукой по её плечу, встала со своего места и направилась к выходу. Джагхед, освободясь от наручников, не стремился подойти к ней. Он ожесточенно спорил с её отцом. Ей не было дела до этого разговора, ведь подойти к Джонсу совсем не хотелось. Она просто не представляла, что могла сказать ему после их неловкой беседы в коридоре. Элизабет ещё раз посмотрела на него и вышла на улицу.
Прохладный весенний воздух мгновенно растрепал её светлые кудри. Сжавшись от холода, Бетти плотнее застегнула тонкую куртку и вызвала «Uber» до Элм-стрит. Идти пешком по такому холоду совершенно не хотелось, как и возвращаться в здание. Купер засунула руку в карман и обнаружила там запасную пачку сигарет, спрятанную от родителей пару месяцев назад. Внутри оставалось только две сигареты.
Недолго думая, она воспользовалась зажигалкой и сделала первую затяжку. Ментоловый дым, до боли проевший лёгкие, снова наполнил их. Он возвращал к осени. К школьным тусовкам, курению на переменах под окнами учительской, к вечным прогулам. К временам, когда всё было правильно, в отличие от сегодняшнего дня.
— Выброси чёртову сигарету, Купер. Курить вредно для здоровья, — этот саркастический тон она могла узнать из тысячи.
Джонс стоял позади неё, оперевшись на одну из колонн плечом. Сейчас она могла рассмотреть его лучше. С их последней встречи перед поездкой в Нью-Йорк, он совсем не изменился. Разве что тёмные глаза ещё больше потускнели и наполнились какой-то небывалой обречённостью. Остальное осталось прежним: дурацкая ухмылка, растрёпанные волосы, оценивающий взгляд. Он подошёл к ней и сам вырвал из пальцев сигарету, а затем, бросив её на землю, растоптал ногой.
— Ничему жизнь не учит. Ещё раз увижу — заставлю всю пачку съесть, — он вытащил из кармана ключи и завёл байк, — Поехали.
— Во-первых: Я даже под дулом пистолета не сяду на байк, тем более с тобой. Во-вторых: Я заказала убер. И ещё одно: меня ждёт Полли. Никуда я с тобой не поеду, Джонс, — Бетти старалась держаться уверенно и сохранять спокойствие, но трясущиеся ноги подводили её, — Катись на все четыре. Без тебя справлюсь
— Пару часов назад ты была вежливее, — его глаза надменно сощурились, а ухмылка стала только шире. Элизабет непременно чувствовала, как он пожирает её глазами. Под тяжестью его взгляда врать было тяжело, — Бери шлем и садись. У тебя минута, иначе твой отец выйдет и начнёт метать молнии, как какой-нибудь египетский бог.
— Греческий. В греческой мифологии был Зевс-громовержец…
— Слушай, мне вообще до пизды, кто и где там был. Бери шлем или сама себе смертный приговор подпишешь.
Выхода не было. Купер боязливо подошла к байку, взяла шлем, и все сомнения резко испарились. После громкого хлопка входной двери она услышала быстрые шаги, приближающиеся к ним. Крепление шлема громко щёлкнуло и застегнулось. Джагхед прокрутил ручки руля и нажал на педаль газа. Последним, что она слышала перед тем, как ринуться с места, было тихо произнесённое отцом её имя. Рёв мотора заглушил уши и они полетели, проносясь между домов и крыш.
Порывы ветра окончательно спутали волосы в один большой ком, но это совершенно не беспокоило её. Страх езды на мотоцикле, несмотря на её опыт, медленно охватывал Элизабет. Она попыталась закрыть глаза и не смотреть на бесконечную трассу, но успокоиться таким образом не получалось. Дышать резко стало тяжело.
Ничего не предпринимая, она ещё раз попыталась внушить себе, что всё хорошо, и в этот раз получилось более успешно. Руки неосознанно крепко сжали в объятиях тело Джонса, на что он пробурчал что-то невнятное, но возражать не стал. Постепенно стрелка спидометра ползла к отметке «0», и байк, наконец, остановился.
— И где это мы? Не припомню, чтобы хоть раз бывала здесь, — поинтересовалась Бетти, рассматривая серые дома. Хоть они и находились в Саутсайде, этот райончик будто бы вырвали с корнем и переместили сюда из северной части города. Большинство строений выглядели довольно ухоженными. Везде были ровно подстрижены газоны, в кашпо красовались искусственные цветы.
— Возле моего дома, Купер. Думала, я отвезу тебя в Белый Змей сразу после того, как меня засудят за тяжкие телесные? — пробормотал Джагхед с типичной для его голоса интонацией. После того, как они прошли несколько домов, он остановился, — Тебя торжественно пригласить или можно без формальностей?
— Оставь свои ужимки для друзей, Джонс.
Внутри дома было так же мило, как и снаружи. Куча семейных фотографий на полках, свежие полевые цветы в вазе, повсюду пахло овсянкой и молоком — видимо, директор Джонс завтракал перед отъездом.
Бетти обошла гостиную — почему-то она напоминала зал в нортсайдском доме. Прозрачные книжные полки, шкафы, мягкие диваны навевали на неё странную тоску.
— Почему ты поехал домой? Где твои вещи? — она попыталась отогнать от себя подобные мысли, но что-то в этом доме всё ещё не давало ей покоя.
— Парни привезут их вечером. Домой приехал, потому что ты нигде, кроме как здесь, не спрячешься от отца, — как-то необыкновенно сухо ответил он.
— Ясно.
Бетти встала с дивана, подойдя к нему почти вплотную. Подняла голову, чтобы лучше разглядеть отблески солнца в его глазах. Дистанция между ними сокращалась в геометрической прогрессии. Он обхватил руками её хрупкие плечи и притянул к себе так, что она едва не упала. Его губы сомкнулись на её шее, ладони придерживали растрепавшиеся светлые локоны.
Купер обнимала его так крепко, словно боялась потерять в очередной раз. Жадно глотая кислород, она не могла надышаться. Джонс легко сжал её талию, потянул вверх, заставляя подняться, подхватил её хрупкие ноги с пола и понёс куда-то наверх.
Она почувствовала под собой что-то очень мягкое. Джагхед навис над ней и заглянул прямо в глаза, как бы спрашивая разрешения. Она снова коснулась пальцами его щеки и кивнула, полностью отдаваясь его рукам, которые уже стягивали с неё чёртово платье. Дышать стало резко тяжело, но от этого невероятно приятно. Джонс прикоснулся губами к ключице, затем к мочке уха. Сейчас он чувствовал безграничную власть над ней, потому что даже если бы она захотела сбежать он него, то он бы её удержал.
Джагхед проводит пальцами по её рёбрам и чувствует бешеную пульсацию. Неужели она боится? Маленькая девочка, наставившая рога Чаку Клейтону, боится его, лёжа в его собственной постели. Джонс раскидывает её пшеничные волосы по подушке и вдыхает их аромат. Чёрт знает, чем она их моет, но сладкий запах сносит крышу. Одной рукой он до боли вжимает её запястья в мягкое постельное бельё, другой — освобождает Бетти от оставшейся одежды. Бархатная светлая кожа скользит под его пальцами и покрывается мурашками от каждого прикосновения.
— Никто не трогал тебя так, как я. И не будет. Ты проиграла, Купер. Теперь ты моя и ничья больше, — его голос охрип и стал, кажется, ещё глубже. В глазах Бетти всё ещё читается животный страх, но она выгибается навстречу его движениям, — Не будь ты калекой, я бы отымел тебя ещё в здании суда.
Уносит. Её глубокое дыхание, раздающееся эхом в голове, полная власть над ней действительно сносит голову. Он бесцеремонно вторгается в неё, больше не беспокоясь о том, что сделает его малышке больно. Чувствует, как её острые ноготки впиваются в его спину, с силой сжимая кожу. Джонс рычит, но продолжает двигаться.
Джагхед в тысячный раз ловит себя на мысли, что эта девчонка творит с ним что-то невероятное. Подобную эйфорию он не испытывал даже когда напивался самым дорогим виски из его коллекции. Нортсайдская принцесса в его постели — личное достижение в жизни. Честно заработанный трофей.
Не замедляя темп, он смотрит на неё. Из изумрудных глаз катятся слёзы, и сердце совершает очередной кульбит. Купер смотрит на него совершенно обречённо, но в то же время — спокойно и нежно.
— Всё в порядке.
Этих слов хватает. Хватает, чтобы сделать пару сильных толчков и услышать её хриплые стоны в подушку. Ненависть и нежность — всё сплелось в нём воедино, и он уже не понимает, чего ему хочется больше: поцеловать её или придушить.
— Чёрт возьми, Джонс!
Хватает его руки и крепко сплетает пальцы. Разгорячённые тела содрогаются и прижимаются друг к другу. Тяжёлое дыхание наполняет комнату, но через пару мгновений они снова остаются в полной тишине.
Никто из них двоих не помнил, сколько они так пролежали: может час или два, но уснуть и проснуться в объятиях друг друга было самой приятной частью этого дня. Но оба знали точно:
— Нужно почаще сбегать от твоего отца.
— Придурок…
***
— Нам точно нужно ехать туда? Прошлая вечеринка не закончилась ничем хорошим, — Джагхед накинул на плечи кожаную куртку и слегка растрепал волосы. Он ещё раз умоляюще посмотрел на Бетти, но она, как обычно, осталась непреклонной.
— Как раз наоборот: предыдущая вечеринка закончилась просто прекрасно. Хватит пускать нюни, Джонс, тебе не тринадцать лет. Сам-то не скучал по выпивке и веселью, пока коротал срок? — Купер вызывающе посмотрела на него, улыбаясь во все тридцать два. Её настроение менялось с нереальной скоростью: с утра она была готова броситься на его шею и зарыдать, но ближе к вечеру грусть как рукой сняло. Предстояла легендарная тусовка в Пэмброке.
Такси остановилось возле дома Вероники ровно в 21:00, но музыка была уже слышна. Причём, в радиусе двух кварталов. Из-за штор на панорамных окнах просвечивались яркие лучи светодиодов. Перед тем, как открыть дверь машины, Джагхед ещё раз спросил, точно ли ему следует идти, на что получил ответ пинком под зад.
Элизабет толкнула большую стеклянную дверь, и она сразу же поддалась. Пройдя через толпу, Бетти наконец-то нашла Веронику, сидящую в обнимку с Арчи на его коленях. Лодж выглядела пьяной в стельку, но ей ничего не оставалось делать, кроме как присоединится к ним.
— Привет. Что-то не припомню такое количество народу здесь с приезда губернатора. Видимо, ты решила устроить действительно легендарную вечеринку, — блондинка приветливо улыбнулась, но не стала рассматривать лицо подруги, чтобы не доставлять этой парочке дискомфорт.
— Ох, Би, ты не представляешь, как нам тебя не хватало. После всех этих гонок и твоего проигрыша… Мы не знали, что и думать. Когда отец увез тебя в Нью-Йорк, я даже завидовала тебе. Мы всё-таки объединились, правда без вашего одобрения, поэтому народу так много. Не говорила тебе, потому что ты бы не пришла.
— Как ты догадалась, что я бы не пришла? Это же так не очевидно, — весёлые интонации в голосе Бетти пропали, как и желание находиться здесь. Вечер после приезда она планировала провести в совершенно иной компании.
Факт того, что здесь находилась, без малого, вся школа, не внушал доверия.
— А вот и Чак! Мой шоколадный друг, окажи услугу, принеси еще бутылку рома? — казалось, Вероника ушла в разнос. И только сейчас Бетти заметила сидящего напротив Клейтона, который потягивал косяк. Он усмехнулся, забрал со столика стакан и удалился в глубь комнаты, — Беттс, а ты чего с ним не поздоровалась? Он же твой парень… Вроде как.
— Вероника, мы расстались, как только он начал распространять то дурацкое видео, которое каким-то чудесным образом посмотрел весь город, как дешёвое второсортное порно. Протрезвей сначала, а потом вспоминай, — интерес Элизабет к этому мероприятию был полностью утрачен, и она даже не пыталась это скрыть. Зато Вероника изобразила крайне удивлённое лицо, но вскоре снова увлеклась флиртом с Арчи.
Бетти обернулась, услышав громкий смех в углу, где стоял Чак. Вся компания, включая Кевина, Джози и Шерил, смотрела на неё и глупо улыбалась. Но поводов для радости ей самой не припоминалось. Разглядывая толпу людей взглядом, Купер надеялась найти Джонса где-нибудь неподалёку, но его нигде не было. Оставался лишь один выход.
— Не вижу повода для всеобщей радости, — Элизабет подошла к небольшому столику возле скопления людей и взяла бокал шампанского, — Может, расскажете, почему вы смотрите на меня и ржёте, а в это время рядом с вами стоит этот идиот и отравляет ваше времяпровождение своим присутствием?
— О, дорогая, не обижайся. Мы просто думали, что Вероника к твоему приезду организует какие-нибудь парковочные места для инвалидов, но ты, видимо, итак неплохо справилась, — Чак нарочито приветливо улыбнулся, как будто не видел её рядом с Вероникой. Остальная компания замолчала, улыбки с их лиц сразу же пропали. Клейтон, несмотря на сложившуюся ситуацию, продолжал извергать серию «убойных» шуток про инвалидность, — Очень жаль, но мы не предусмотрели развлекательную программу для лиц с ограниченными возможностями.
— Ограниченный здесь только ты, причём ещё и отставший в развитии. Посмотри сначала на её прекрасные ноги, а потом на свои, и уясни, что с таким словесным поносом у тебя их скоро не будет, — неизменный бас прохрипел над ухом, и Бетти была несказанно рада тому, что Джонс вовремя нашёлся, — А вам всем должно быть стыдно за то, что при первом таком высказывании вы его не отпиздили.
— Ого, как остроумно, Джонс! Вот только такая шутка с Купер вышла из-под контроля. Если мне ноги сломаешь, тоже потом сделаешь своей сучкой?
Руки Джагхеда напряглись и сжались в кулаки. Дикое желание вмазать этому подонку пересилило все остальные мысли. Всё случилось за пару мгновений: он грубо схватил Клейтона за плечо, крепче сжал пальцы и ударил. Чак взвыл от боли, но он даже не думал останавливаться. Удар за ударом, синяк за синяком, и он уже не замечал крови на своих руках. Остановиться его заставили только крики Бетти. Скулящий и подбитый, Чак перехватил его руку на очередном замахе и отбросил в сторону, а потом просто развернулся и ушёл. Видимо, такого поворота не ожидал никто из присутствующих. Джонс взял со стола салфетку и вытер ладони, после чего бросил на стол и поспешил скрыться в неизвестном направлении.
Она бежит за ним, прорываясь через толпу. Кто-то пихает её плечами, кто-то орёт гадости в след, но она продолжает выискивать его в этом бесконечном скоплении. И находит.
Белые стены ванной комнаты больно бьют по глазам. Бетти жмурится, как от солнечного света, но постепенно привыкает и подходит к нему. Джонс смывает кровь с рук. Это зрелище без должного контекста выглядит ужасающе.
— Он поливал тебя грязью, а ты просто стояла. Вспоминая то, как ты вмазала мне на приёме твоей мамаши, Клейтон мог уже валяться где-нибудь за кустами, но почему-то просто сбежал, — Джагхед пожимает плечами, закрывая кран, — Думаешь, правильно поступила, остановив меня?
— Да, ты же убил бы его, — его сомнения приводят Купер в непонятное бешенство.
— И не пожалел бы. Я уезжаю.
Он оставляет её наедине с мыслями. Но оставаться наедине с ними не хочется, поэтому Бетти снова направляется к знакомой компании.
— Есть ещё какие-нибудь пути развлечься? — язвительно поинтересовалась Элизабет, выдавливая из себя неискреннюю улыбку. Вся компания северных переглянулась. Кевин шагнул вперёд и первым нарушил тишину.
— Мы собирались играть, как в старые добрые. Ну, знаешь, не правда или действие, а то-то серьёзнее. Если хочешь, можешь присоединиться.
***
Пустая бутылка рома снова крутится. Все вокруг улыбаются и смеются, но она не чувствует ничего весёлого в том, чтобы целоваться хер пойми с кем, в пьяном угаре, ещё и на вечеринке. Не хватало ещё подцепить что-нибудь после таких игр.
Джози достаёт из кармана что-то похожее на игральные карты, затем подтасовывает и кладёт на стол. Все с удивлением смотрят на них, но девушка объясняет правила.
— На карточках написаны действия. Игрок, который вытягивает карту, должен выполнить его. Существует всего три пустых карты: на них вы можете написать любое действие и положить сверху колоды, чтобы следующий игрок выполнил его. В таком случае, он не имеет права отказаться.
Бетти не беспокоится об этом. Слева от нее сидит Кевин, и даже если он вытянет пустую карту, он не напишет ничего хуже, чем «лизнуть туфлю Шерил».
Наблюдая за тем, как остальные играют, напряжение между ними и Купер постепенно исчезало. Они не упускали любой повод, чтобы отпустить в адрес друг друга глупые шутки, но никто и не думал обижаться. Наконец-то она почувствовала себя в своей стихии. Шот за шотом, бокал за бокалом, и вот половина компании уже устроилась на плечах друг друга, мирно смотря десятый сон. Через десять минут такой игры, «в живых» осталось только пятеро человек.
— Ребят, я отойду на пару минут, нужно отцу позвонить, — Келлер, едва стоявший на ногах, оттолкнулся от дивана и проследовал вдоль коридора, несколько раз чуть не споткнувшись об собственные ноги.
— Похоже, никто не хочет ждать возвращения блудного сына, поэтому я возьму этот удар на себя, — пробормотала Шерил в своей манере и схватила карту из колоды. На ней не было рисунка, — Ого, как неожиданно!
— Ты ведь подложила карту, Шерил, это нечестно, — Бетти была готова выполнить что угодно, заданное пьяным Кевином, но ситуация с Блоссом была совершенно противоположной.
— Я ничего не подкладывала. Так что, вот тебе мое задание. Вернись к змеям, — на её лице заиграла странная ухмылка, и Купер окончательно поняла, что это не предвещало ничего хорошего.
— Я и не уходила, тупица.
— О, так ты о северных? Их больше нет. Есть только южные. Каждая проходила посвящение, прежде чем надеть кожу, — глаза Шерил засверкали в полумраке, подобно искрам, — Ну же, Бетти. Станцуй танец змеи. Стань одной из нас.
